Кстати, я думал, что Ерофей пойдет с нами, но нет. Он остается в общем зале. И это мне на руку. Понятно, что этот бугай рядом, и тонкая дверь, ему совсем даже не помеха. Но я и не собираюсь причинять вред девушке. Только выясню, зачем она решила из меня сделать однорукого калеку и куда завела, и все.
Ну, не нравится мне тут… Даже вот этот коридор. Будто давит и все тут. Про Ерофея, вообще молчу. Меня пограничники и убийцы ночные не так напрягли, как он. И вроде, особой агрессии не проявил, ну кроме того замечания. Что-то напрягает и все. Какой-то он… Неправильный.
— В «Ромашке». — Маша остановилась, пристально глядя мне в глаза. Не знаю, что она там смогла разглядеть, в коридоре света было гораздо меньше, чем в зале, но, через какое-то время, отводит взгляд в сторону и как-то устало, понурившись, все же отвечает. Правда, понятнее мне от ее ответа все равно не становится.
— В какой, к чертям собачьим, «Ромашке»? — Нервы то у меня не железные, слегка повышаю голос. Но, все же, делаю это так, чтобы в зале не услышали.
— Марк… Сейчас не самый подходящий момент, чтобы выяснять отношения. — Маша едва заметно морщится. Ей явно не нравится мой напор. — Дядя Илья ждет. Пойдем, а? — И так смотрит, просительно, мне аж не по себе становится.
— Нет… Ты уж объясни, пожалуйста, куда ты меня затащила. — Жалостливость жалостливостью, но удила закушены, и я непременно добьюсь ответа. — Подождет, твой дядя Илья. И вообще, кто он такой. И этот Ерофей, и твой дядя Илья… Ты же говорила, что у тебя кроме отца тут родственников нет? А тут сразу два…
— Ну, так они и не родственники. — Пожимает плечами девушка.
— Маша… Я, конечно, сам согласился, на то, чтобы ты принимала решения, но… — Пытаюсь в голове сформулировать претензию, прежде чем озвучить. — Но, черт подери! Ты можешь мне объяснить, куда мы хотя бы пришли и чего ждать от этого твоего «дяди», который не родственник.
— Марк… Ну, вот чего ты в самом деле завелся? Сейчас не время устраивать истерики. — Опять тяжелый вздох.
— Не время? — Про истерики я пропускаю мимо ушей. Если честно, действительно мое поведение похоже именно на истерику. Но так, отдаленно. — А когда будет время? Когда меня твои вот эти не родственники на костер потащят? Или, когда у меня рука начнет гнить из-за гангрены? Когда? И вообще… Может ты решила меня сдать за награду? И там, — киваю головой в дальний конец коридора, — меня уже ждут бравые наемники герцога?
— Ты идиот? — Девушка смотрит серьезно, задумчиво так, будто размышляя. — Тебе не кажется, что мне проще было тогда совсем уйти и привести солдат на твой заводик. Марк, ты совсем с ума уже сошел? Если хочешь, иди… — Маша чуть отстраняется в сторону, освобождая проход к двери, через которую мы только что вошли. — Тебя никто не держит. Если ты не забыл, это ты меня догонял, а не я тебя. Иди, княжич. Ты же такой весь из себя… А… — Девушка, тяжело вздохнув, махнула рукой и двинулась по коридору, чуть толкнув меня плечом.
Эм… Похоже, я снова переборщил. Что-то в последнее время, совсем себя в руках держать не могу. И правда, истерику закатываю ни с того, ни с сего… С другой стороны — ей что, трудно объяснить? Ну, просто, объяснить, где мы и куда дальше. Я ведь нервничаю из-за неизвестности. Из-за непонимания ситуации.
— Маш, ну что ты снова… — Догоняю девушку, и делаю первый шаг к примирению. — Неужели сложно хотя бы просто объяснить, где мы и чего ожидать? Ты про какие-то ромашки начинаешь…
— Хорошо. — девушка резко останавливается. — «Ромашка», это постоялый двор. Здесь нам могут помочь. Тебе этого достаточно?
— Постоялый двор? В развалинах? — Скептически уточняю услышанное. — И какой же купец в здравом уме в такое место сунется? Ты еще скажи, что этот твой Ерофей — привратник. Хе-хе… — Под строгим взглядом девушки, мой нервный смешок застревает в горле, толком не начавшись.
— Наемники, контрабандисты, нелегалы. Ты же не думаешь, что только купцы могут путешествовать и только им требуется место для отдыха? — Перечень, вываленный на меня Машей, немного ошарашивает. Как немного… Невольно сжимаюсь, представив, какой фурор произведу среди перечисленной братии. Ага, с наградой за мою голову-то… — А Ерофей Моисеевич и правда привратника.
— Э… Ты серьезно? Да у него же на лице написано — не подходи убью! Аршинными буквами! — Почему-то, я только по данному поводу решаюсь уточнить.
Завела, так завела меня Маша. В самое логово людей, не отличающихся особыми моральными устоями и за деньги готовыми на все.
— И что? Марк, у тебя на лице написано, что за твою голову неплохо заплатят, это говорит о том, какой ты на самом деле человек? — Жестко, но справедливо. — А дядь Ерофей, не всегда был привратником на постоялом дворе для всяких незаконных дельцов. Думаю, он точно не мечтал о такой участи. Когда-то… — Маша вновь тяжело вздыхает. — Ладно, пойдем. — Показывая, что разговор закончен, она снова устремляется по коридору.
— Слушай, Маш… А можно еще вопрос. — Догоняю ее уже у двери, точно такой же, как та, через которую мы вошли сюда, но в другом конце коридора.
На самом деле, вопросов у меня гораздо больше, но… Что-то мне подсказывает — сейчас не лучшее время для них. Лучше вообще не задумываться, а плыть по течению. Все равно в данный момент никак не могу повлиять на ситуацию. Только довериться девушке.
— Ну, что еще-то? — Вот сейчас в ее тоне уже чувствуется раздражение.
— А этот, Ерофей, кем он был раньше? — Хотел спросить другое, но почему-то именно про него интересуюсь.
— Командиром тумена «Бессмертных». — Маша, не стучась, толкает дверь и исчезает в помещении, ошарашив таким известием.
Я вдруг понял, что мне показалось странным в Ерофее. Его речь — слишком правильно построенные предложения и строго выдержанная структура, несмотря на использования, скажем, не совсем принятых в высшем обществе оборотов. Именно вот эти просторечные выражения и зацепили неправильностью. Кто бы мог подумать, в какой момент может пригодиться такой нелюбимый мною предмет, как «Риторика».
А теперь, после слов Маши, стало понятно, что мне не показалось. Ерофей действительно, намеренно разбавлял свою речь этими словесными оборотами. На публику, в моем лице, играл, так сказать.
Я ведь знаю, кто такие «Бессмертные». В мире только в одной стране, так называют царскую гвардию. В Мидийском царстве. Нам на географии рассказывали. И на истории тоже. Ну да, считай, одно из древнейших государств. Мидия существовала еще до магических войн, и до того, как Святослав Игоревич, собрал воедино Великорусский союз. И даже, до того, как появились Латинская Империя, Германия, Литва…
Мидию никто так и не смог завоевать за пару тысяч лет писанной истории. Правда, и они не особо расширяли свои территории. Учитель объяснял это малочисленностью населения и чего там еще. Точно не вспомню.
Суть не в том. Просто, как-то не укладывается у меня в голове слова Маши. Что забыл, пусть и бывший, но командир царской гвардии из далекой южной страны в Белецке? И если уж такой человек привратник, то кто тогда ждет нас за этой дверью? Король Франков? А каким образом связана с ними всеми Маша?
Что-то мне перехотелось заходить. Может и правда, уйти?
— Марк, ну ты чего застрял? — Сомнения отметает зов Маши. Пытаясь хоть как-то удержать свои несущиеся галопом мысли, делаю шаг за порог.
После слов девушки, я ожидал, как минимум, тронного зала, ха-ха… Но нет. Небольшой, уютный кабинет. Диван у стены, массивная конторка, заваленная бумагами, пара полок с папками и в углу камин. В наших то местах, да зимой, только каминами и отапливаться. Хотя, скорее всего, просто для антуража. Потому что, сейчас он не горит, а в кабинете тепло.
Маша меня торопила, но вот хозяина кабинета, пресловутого Ильи Богдановича, что-то не наблюдается. Сама девушка уже уселась на диване, расстегнув тулуп и стащив с головы шапку. Сидит, чуть прикрыв глаза, будто дремлет.
— Садись. — Не открывая глаз, приглашает она меня.
Здесь, в отличии от общего зала, не так светло. Пара магических светильников, едва разгоняющих сумрак ночи. Но и этого света достаточно, чтобы разглядеть лицо Маши. Как-то, времени не было, до этого момента.
Черты лица заострились, под глазами набухшие мешки, а цвет кожи, бледно-синий, как у мертвеца… Да и выглядит она сейчас, не как малолетняя девушка, а лет на сорок с лишним. К этому если добавить колтун спутанных волос на голове, так и вовсе… Краше в гроб кладут.
Только сейчас до меня наконец доходит, как сильно вымотана девушка. Ей за последние пару дней досталось такое, чего врагу не пожелаешь. А тут еще я, со своими капризами. Вместо того, чтобы сжать зубы и решать вопросы, взвалил на ее хрупкие плечи… Да уж… Чего-то требую, каких-то объяснений, разговоров.
Княжич, черт подери… Воин недоделанный…
От самобичевания меня спасает лишь появление хозяина кабинета. Причем, входит он не через ту дверь, которой мы воспользовались, а прямо через стену. Точнее, через проход, до этого прикрытый фальшпанелью. Ну, прям в точности такой же ход, которым я из кабинета Пал Егорыча улепетывал.
Маша, то ли подсматривала, то ли услышала, тут же оказалась на ногах и бросилась к появившемуся мужчине. Надо сказать, ничего необычного в его внешности нет. Обычный такой, среднестатистический человек. Ростом чуть ниже меня, с выбритой налысо головой и без каких-либо признаков растительности на лице, кроме густых, черных бровей, нависших над пронзительными черными глазами, обрамленными густой сетью морщин. Одетый в простую льняную нательную рубаху и серые суконные штаны. На ногах — тапочки. Совершенно обыденные тапочки. С мехом.
Если честно, Ерофей производит большее впечатление своим видом, чем этот вот Илья Богданыч. А Маша, тем временем, уже уткнулась в его грудь лицом и… Заплакала…. Тихо, чуть шмыгая носом… Сам же мужчина, не обращая внимание на то, что она вся чумазая и в верхней одежде, тоже далеко не первой свежести, чуть приобнял ее одной рукой, а второй аккуратно гладит по голове, будто успокаивая. Ну а я стою посреди кабинета, как дурак, не зная, что делать. Видимо об этом же подумал и мужчина, кивком головы указав мне на диван — мол, сядь пока. Самое обидное, хоть Маша там что-то про инициацию говорила, но эмоций Ильи, как до этого и Ерофея, и девушки за стойкой, и посетителей за столиком, я не чувствую.