Из последнего разговора с Анной, о которой я рассказывала ранее во второй главе:
«Надежда Николаевна, я помню, как вы задали мне провокационный вопрос:
– Что значит: “говорить истину с любовью”?
Я тогда начала разводить философию, которую вы классно резюмировали:
– То есть, по-твоему, говорить истину с любовью – это говорить гадости ласковым голосом?
Я тогда долго хохотала. А потом мы разбирали с вами, что говорим не “гадости”, а правду, факты, которые болезненны и неприятны. При этом сначала всегда важно приготовить “мед”. И еще я помню, как вы развенчали чушь, в которую я до встречи с вами искренне верила, потому что она всегда красиво преподносится на страницах интернета: “Если не хочешь потерять отношения, не выясняй отношения!”
Вы тогда жестко сказали:
– ЧУШЬ! Все с точностью до наоборот: если НЕ выяснять отношения, будешь все больше и больше отдаляться от человека. НЕ хочешь близких отношений – НЕ выясняй отношения.
У меня до сих пор хранится та моя тетрадь, где эти пять колонок, и куда я продолжаю вписывать “мед” про маму, сестру, папу, мою тетю (свекровь), моего зама в офисе, моего офис-менеджера, теперь и муж там. И прежде чем сказать моему любимому о чем-то, что мне не нравится, я думаю о меде; как, впрочем, и любому другому, с кем я в живых отношениях. А еще мне очень помогли “Бутерброды одноразовые”…»
Что такое «Одноразовые живительные бутерброды»? Такие бутерброды готовятся один раз для «эксклюзивного» использования.
Практика «Одноразовых бутербродов» очень действенна в освобождении от закоренелых обид из прошлых отношений, которые априори закончены.
Например, этого человека уже нет в живых и/или он не имеет отношения к вашей сегодняшней жизни (бывшие мужья, бывшие свекрови, бывшие ухажеры, бывшие подруги…).
Часто задают вопрос: «Стоит ли ворошить прошлое?»
С Анной «Одноразовыми бутербродами» мы занялись, когда дошла очередь до ее бывших «номеров».
– Жизнь – непредсказуемая штука, – сказала я Ане тогда, – в ней много неожиданных экзаменов по теме усвоенных/неусвоенных уроков. Представь, что ты оказалась за одним столом с человеком, который когда-то причинил тебе боль, предав/очернив/отвергнув тебя… И вот у тебя настроение портится, появляется желание уйти, пренебречь собственными планами и ожиданиями по поводу этого мероприятия – только лишь потому, что этот человек здесь. Ты свою жизнь подчинила обиде, ты опять в «д&рьме». Перед тобой снова выбор: подчинить себя ядовитым эмоциям и проиграть либо обратить это в удобрение. Иначе обида руководит твоей жизнью и твоими планами.
Анна приготовила тогда «одноразовые бутерброды» для всех своих бывших «номеров» – для Эльчина, для Геннадия, для Ярослава. Она даже приготовила бутерброд для жены Эльчина: «Я благодарна тебе, что ты тогда пришла и открыла мне глаза. Мне было больно и унизительно видеть презрение в твоих глазах, но я тебя прощаю. И ты прости меня, что невольно я оказалась вовлечена в этот мерзкий любовный треугольник. Счастья тебе!» Анна четко выполняла все инструкции по «бутербродам» и в написании, и в принципе устно произнесенного слова. Никакие письма, СМС, мессенджеры в «бутерброде» недопустимы. Только устно.
Возвращаясь к истории с Вероникой: ей также понадобился «одноразовый бутерброд», чтобы окончательно поставить точку в отношении к бывшему мужу. Все эти годы она жила в отрицательных эмоциях: злясь сначала на него, потом на свекровь, потом на себя, потом на сына, на невестку… Она поняла, что непоставленная точка тяжелым грузом тянет ее на дно, не давая освободиться для новых перспектив.
Она смогла озвучить свою боль, что муж когда-то вот так просто взял и отпустил ее, женщину, которая его «достала». Эту боль она облекла в мед благодарности мужу за его заботу и терпение, признание своих косяков и слова пожелания ему счастья.
«Бутерброды», которые она приготовила в отношении своей свекрови, позволили Веронике приезжать в ее дом, чтобы забирать внучку, и спокойно общаться с бабушкой своего сына.
«Бутерброды», приготовленные для родителей и сестры, помогли ей установить спокойное отношение к их семейным мероприятиям, куда ее не всегда приглашали (из-за скверного характера), но со временем она стала замечать, что все чаще становится частью семейных праздников.
Больше всего Веронику удивило, что бутерброды, приготовленные под именем «Лариса», совершили чудо в ее отношениях с невесткой: та начала называть Веронику мамой-Веруней (именно так, «бабулей Веруней» называет ее Дианочка).
Расскажу еще одну историю про «Одноразовый живительный бутерброд». История Елены и ее сына Ильи.
«…До 13 лет мой сын Илья особо не интересовался, где его отец. Я когда-то, когда он был маленький, объяснила ему, что иногда случается, что “папы в жизни ребенка нет, но зато есть дедушка!” Дедушка у моего Илюши действительно супер!
Мой папа – Папа с большой буквы. Они с мамой очень любят внука, он проводит у них почти все свои каникулы и праздничные дни. Они живут в маленьком городке в 100 километрах от нас, там у сына и друзья, и рыбалка, и гонки на мотороллерах, и дедушкин с бабушкой сад, и огромный старый пес Арго, который сыну ровесник и друг.
В общем, ничего не предвещало беды, как вдруг сын случайно узнал, что его биологический отец живет в нашем городе; более того, имеет торговую точку на городском рынке в 15 минутах ходьбы от нашего дома.
“Как так-то?!” – я всегда буду помнить эту фразу сына, произнесенную тогда: полувопрос, полуутверждение, полное боли, недоумения, растерянности. Сердце мое сжалось.
Я думала, что преодолела ту боль, когда муж ушел от меня к другой женщине, а я была на седьмом месяце. Он просто собрал вещи и бросил через плечо: “Я законопослушный. Деньги присылать буду исправно. Но жизнь у меня с сего момента идет в другом измерении, тебя там нет”. Развод оформил быстро (использовал все свои связи), слово сдержал: в жизни нашей с сыном не появлялся, но переводы приходили всегда исправно, оформленные по всем правилам (видимо, чтобы я, если вдруг надумаю, в суд не подавала). И вот эта боль нахлынула в тот день, когда сын узнал, что его отец совсем рядом с нами. Жив и здоров…
Мне больно от самой мысли, что сын пойдет к нему, чтобы познакомиться. Говорила сыну, что папа – не тот, кто зачал, а кто вырастил. Что биологический папа – это не всегда папа настоящий! Употребила и вашу, Надежда Николаевна, терминологию: “банк спермы”. Но сын упрямится: “Мама, не останавливай меня. Я хочу посмотреть ему в глаза”. Я не знаю, как к этому относиться…»
Елена старалась держать себя в руках, но голос у нее срывался. Я ответила:
– Спокойно относиться. Подростковый возраст – возраст выбора ценностей, которыми человек будет жить. Судя по вашему рассказу, вся ваша семья вложила в него правильные ценности и правильное понимание мужской ответственности и роли. Поэтому он и потрясен новостью, что это никак не укладывается в привитую систему ценностей. Помогите сыну укрепиться в ней. Не отговаривайте его.
– Но ему же будет очень больно! Я не хочу, чтобы он пережил боль отвержения, как когда-то пережила я.
– В его жизни было так много принятия, любви, заботы и правильных ценностей, что предстоящая боль имеет все шансы сделать его сильнее. Сейчас ваш сын проходит урок, на котором он либо научится прощать и благословлять, либо предпочтет ядовитые эмоции страха, горечи, стыда и вины. Это для него – шанс усвоить урок и успешно сдать экзамен. К тому экзамену ему надо подготовиться.
…Этот разговор с Еленой состоялся во время летнего лагеря, организованного для родителей детей подросткового возраста. Программа лагеря включала в себя массу мероприятий на сплочение семьи, а также интерактивные семинары отдельно для детей и их родителей. В этот же день у меня был семинар с подростками на тему «Ты и твои родители», где мы говорили об ответственности не только родителей, но и самих детей, начиная с 11–12 лет, за отношения друг с другом. Там я затронула и «Живительный бутерброд».
После семинара подошел паренек.
– Я видел, как вы говорили с моей мамой. Смею предположить, это была тема про меня и моего отца? – вопрос был задан прямо, без обиняков, по-взрослому.
– Предположение верное.
– Вы же не против того, чтобы я встречался с… (пауза) этим человеком?
– Если ты имеешь в виду биологического отца, то я ЗА твою встречу с ним.
– Я так и понял из сегодняшнего семинара. Поблагодарить. Простить. Отпустить.
– Да. Ты идешь на эту встречу без иллюзий, что будет трогательное воссоединение и излияние любви и восторга от биологического отца. Ты идешь не для того, чтобы что-то доказать или обвинить. Ты идешь, чтобы самому исцелиться и избавиться от чувства отверженности, которое навалилось на тебя.
– Я уже приготовил бутерброд. «Отец, я благодарю тебя, что ты повлиял на мое появление на свет. Мне очень больно, что ты меня вычеркнул из своей жизни сразу. Меня и маму. Но я тебя прощаю. Будь счастлив, если сможешь!»
– Без «если сможешь» – все на пять с плюсом!
– Понял… Хотелось ввернуть шпильку, – Илья улыбнулся. – А у меня к вам просьба: мама сказала мне, что хочет пойти со мной. Но я хочу сам. Поговорите с мамой.
– Хорошо. Поговорю.
…Через несколько дней после нашего возвращения позвонила Елена.
«Я пообещала сыну, что не пойду с ним. Но не выдержала, и пошла ЗА ним, стараясь быть незаметной. Я проследила его путь к магазину его отца. Илья зашел. Сквозь стекло большого окна витрины я видела, как этот человек работал с какими-то документами. Он поднял глаза на моего мальчика. Выслушал его. Ничего не дрогнуло на его лице (или я просто не заметила?). Илья развернулся и вышел. А тот… человек… продолжил работать со своими бумагами. И вы знаете, что? Я сделала то, чего от себя не ожидала. Дождавшись, пока Илья скрылся за поворотом, я пошла в этот магазин, открыла дверь, он поднял на меня глаза, узнал сразу, на его лице отразилось много чего: досада, испуг, оборона…