Малыш чувствовал, как бегут струйки пота по спине, но продолжал остервенело молотить руками и ногами тяжелую стокилограммовую грушу, подвешенную на толстых прочных цепях. Он ощущал себя настолько здоровым, насколько, пожалуй, еще не был никогда до этого момента. Ему казалось, что сейчас он мог бы пробежать сквозь бетонные стены и разметать голыми руками роту спецназа. Правда, он отдавал отчет, что это лишь заблуждение, вызванное выбросом адреналина, гормонов и невесть чего еще, порожденное ежедневными многочасовыми тренировками, питанием как на убой и грамотно составленной программой биологически активных добавок и витаминов.
– Никсон! – крикнул выглянувший из тренерской комнаты инструктор, который курировал адаптацию Майкла к программе подготовки специальных подразделений вооруженных сил Государства Алатырь. – Пять минут на отдых а потом на большой круг!
После того, как Малыш совершенно закономерно дал свое согласие сотрудничать со Службой государственной безопасности Государства Алатырь, предварительно еще раз обговорив, как обязательное условие отсутствие в его деятельности пересечений с интересами Федерации Объединенных Наций, его немедленно перевезли из номера без окон в гигантский учебный центр. Это гипертрофированное сооружение разместилось под отдельным куполом, было продумано до мелочей. Обучающиеся в центре курсанты, при необходимости, могли месяцами не встречаться ни с кем, кроме своих инструкторов. Все перемещения обслуживающего и технического состава центра происходили по параллельной сети коммуникаций. Даже друг с другом курсанты не виделись, если возникала необходимость, как в случае с Никсоном, в подготовке одного единственного человека по сугубо индивидуальной программе. Хотя, в своем случае, Майкл считал изоляцию не заслугой индивидуальной программы, а необходимостью соблюдения абсолютной секретности, в которой был заинтересован капитан Зенин.
Большой круг, на который отправил Никсона инструктор, представлял собой сложную трассу для марш-броска, протяженностью в десять километров. Трасса то терялась в перетекающих песчаных барханах, то вдруг выбиралась на искусственно изуродованный, будто боевыми действиями улицы неведомого города, то врывалась в заросли непролазного леса… На сравнительно небольшой протяженности устроителям удалось создать не только разные рельефы, но, даже, разные климатические условия. И даже дважды дорогу бегущим пересекала водная преграда – первый раз в виде стремительно несущейся по камням ледяной горной реки, а в другой раз заболоченным мутным озером, кишащим мерзкими созданиями. Но главной трудностью большого круга являлись совсем не климатические и рельефные изыски, а то, что ко всему прочему весь маршрут трассы проходил под повышенным действием установок искусственной гравитации, создающих вместо стандартно поддерживаемой величины земной гравитации, притяжение в два раза его превосходящим. Это обеспечивало удвоение веса тела бегущего по трассе в сравнении с земным. Малыш даже не предполагал, что возможны такие изыски в учебных центрах, какими бы навороченными эти учебные заведения ни были. А уж сколько ученых умов работало над этим центром и сколько средств было затрачено, вовсе не поддавалось анализу человека выросшего в одной из расположенных на старушке Земле стран.
Никсон бежал, пригибаясь под навалившейся на него гравитацией, падая то в сухой песок, то в жирную грязь, продираясь через бурелом и перемахивая каменные заборы в городских развалинах… Под конец дистанции, как когда-то давно на марш-бросках в учебке Первой дивизии Земного корпуса Вооруженных сил Федерации, он уже ничего не соображал и только его тело, словно автомат, продолжало двигаться вперед.
Инструктор, переместившийся к точке финиша кратчайшим путем с использованием лифтов и эскалаторов, уже ждал своего курсанта, нетерпеливо поглядывая на информационное табло. Рядом с ним стоял с серьезным выражением лица капитан Зенин, пришедший поинтересоваться, как обстоят дела у его подопечного.
– Великолепно! – не сдержал похвалы инструктор, когда Малыш, тяжело дыша выскочил, наконец, из пут повышенной силы тяжести. – Вы показываете лучшее время среди курсантов. И, прямо скажем, выше среднего уровня для действующих бойцов при прохождении аттестации. Весьма впечатляющие показатели!
Малыш не нашелся что ответить, зато Славомир с довольной улыбкой заметил:
– Вы действительно делаете столь значительные успехи, что я уже думаю, не продешевил ли, заключая с вами сделку на всего лишь один безвозвратный рейд. Право, стоило поторговаться и попытаться соблазнить вас на постоянный контракт. В Государстве Алатырь хорошему специалисту всегда найдется достойное место и путь для карьерного роста. Вы подумайте над моим предложением на досуге. Я говорю совершенно серьезно.
– Нет уж, благодарю покорно, – ответил в тон капитану Майкл, уже успевший полностью восстановить дыхание. – Я честно исполню свои обязательства и надеюсь на столь же честную взаимность с вашей стороны.
– Жаль, – искренне заметил капитан. – Но, слово – не воробей, выпустишь – не поймаешь. Я от своих слов не отказываюсь. А теперь, если ваш инструктор не возражает, я вас похищу. Вы ведь все сделали на данный момент?
Последний вопрос относился уже скорее к инструктору, и тот только согласно кивнул, отпуская столь успешного курсанта в распоряжение старшего по званию.
Некоторое время они шли молча, пока не миновали широкие стеклянные двери, оказавшись на просторном пандусе. Тотчас к ним скользнул стоящий чуть поодаль автограв с наглухо тонированными стеклами и кузовом микроавтобуса. Зенин сделал приглашающий жест и, дождавшись пока Никсон усядется на одно из кресел, сам расположился напротив. Автограв сразу сорвался с места, разворачиваясь и стремительно ускоряясь. Видимо водитель был заранее проинструктирован и теперь не нуждался в дополнительных командах относительно места назначения.
– Мы пришли к соглашению в общем, и теперь нам осталось обговорить детали нашей сделки, – заговорил негромко капитан. – Вы дали свое согласие, и теперь я могу посвятить вас во все тонкости операции. Сейчас вы проходите программу подготовки агентов боевых подразделений специального назначения. Так готовят у нас военных диверсантов и ликвидаторов. Примерно так же тренируются специальные пехотные подразделения и группы силовой поддержки, работающие совместно с гражданскими ведомствами и спецслужбами.
– Ваш псевдоконсул тоже здесь тренировался? – задал Малыш вопрос, вспомнив вдруг ту легкость, с которой повязал его недооцененный противник во время попытки захвата заложника.
– Совершенно верно, – улыбнулся Славомир. – Эти ребята как раз и приданы нам в поддержку от одного из пехотных подразделений. Но в тот момент не только их подготовка сказалась на столь успешной работе. Вы были истощены и измотаны ранениями. А еще больше вам помешало то, что вы оказались не готовы к именно такому развитию событий.
Примерно так говорил себе и сам Майкл, когда невольно искал оправдания для столь постыдного и разгромного провала. Но, положа руку на сердце, не мог принять ничто из приходящего на ум в качестве достойного оправдания. Тем временем, Славомир продолжил:
– Мы договорились о компромиссном решении, заключающемся в том, что вам никогда не придется действовать против интересов Федерации. Кроме того, в виде бонуса я обещаю вам после выполнения задания существенную премию, как наемному специалисту, выполнившему краткосрочный контракт с моим ведомством. Помимо этого мы можем после завершения операции переправить вас в любое государство по вашему усмотрению.
Некоторое время Славомир молчал, толи собираясь с мыслями, толи подбирая наиболее корректные выражения для тех мыслей, которые он собирался высказать. Наконец, решившись, он заговорил вновь:
– Не буду вводить вас в заблуждение. Вы ведь не новичок и знаете, что означает слово риск. По сути, вы смертник. Но шанс, пусть и не очень большой, у вас есть. И я совершенно уверен, что для вас этого шанса будет вполне достаточно. Итак… Из вас сейчас создадут настоящую боевую единицу, какой она является в понимании алатырьских подразделений специального назначения. После завершения курса подготовки вас немедленно забросят на территорию Евразийской Империи, где и находится ваша цель. Задача ваша предельно проста и однозначна – полная ликвидация заданной цели. Никаких подзадач, никаких тонкостей. Более подробное описание цели даст наш местный агент.
Автограв затормозил у невысокого мрачного здания и Никсон вслед за Зениным покинул уютный салон. К входу в здание тянулась длинная мощеная искусственным камнем дорожка.
– Но, почему именно я? – задал Никсон давно волнующий его вопрос. – Ваши диверсанты подготовлены не хуже, а, если говорить честно, лучше меня. Они абсолютно преданы Государству Алатырь, а значит, от них нельзя ждать неприятных сюрпризов. И в сложившейся на месте ситуации, зная все тонкости, они разберутся значительно лучше. Так почему?
– А разве это не очевидно? – усмехнулся капитан Зенин, замедляя шаг. – Все до неприличия просто. Отвечу вам по порядку. Ваш потенциал выше, чем у наших бойцов и ко дню выпуска вы станете медведем среди пусть и матерых, но волков. Я не знаю причин ваших выдающихся качеств, но, понимая их наличие, не хочу докапываться до сути. Это не сложно выполнить. Уверен, что команда хороших генетиков, биологов и аналитиков без проблем отыщет истинные причины вашей живучести и силы. И, наверняка, для блага Государства Алатырь мне следовало поступить именно так. Но в таком случае, я уже не смогу вас отпустить, как решил сделать. Ведь до тех пор, пока я не вижу из официальных данных вашу ценность для научно-исследовательского комплекса, вы для меня ничего не стоите. И, напомню, официально уже не существуете. Теперь о преданности. Да, наши бойцы действительно достаточно преданы, чтобы геройски погибнуть в бою с врагом. Но мне не камикадзе нужны сейчас, а машина для уничтожения цели. Что же касается неприятных сюрпризов… Знаете, я не припоминаю прецедентов, когда кто-то доставлял Государству Алатырь неприятный сюрприз и после этого доживал до преклонных лет. Мы не та держава, с которой уместны свои игры. Мы выполняем все обязательства, даже негласные, которые на себя взяли. Как говориться: не давши слова, крепись, а давши – держись! Но того же самого требуем и от оппонента. Про ситуацию распространяться не стану. Там нечего разбираться. Надо просто всех и всё уничтожить.