– То вилы. И что твой майор?
– Говорю же, ищет людей, я тебя порекомендовал.
– Меня? – удивился Калёнов. – Спецназ держится на молодых.
– Зря тебя, что ли, рекрутом[3] назвали? Можешь стать консультантом или инструктором, за твоей спиной десятки операций. Кстати, по намёкам Вени я понял, что группу они создают не для галочки, а для конкретных дел, будут мочить всякую чиновничью нечисть на службе у бандитов. Может быть, и твою проблему помогут решить.
Калёнов задумался, прикидывая внезапно открывающиеся возможности. Первая мысль была отказаться, он давно не жил в ожидании тревог и бешеной активности. Вслед за первой пришла вторая – послушать, что предложит майор Барсов из Росгвардии. Высказанная Иваном Дмитриевичем идея привлечь спецгруппу для поиска разработчика смертельных «игр» в Интернете показалась стоящей.
– Хорошо, попробую побеседовать с твоим соседом, хотя никаких гарантий, что соглашусь, дать не могу.
– Никто никаких гарантий от тебя не требует.
– Что он за человек – майор Барсов?
– Тридцать пять лет, классный мужик, серьёзный, опытный, мощный рукопашник. Я видел, как он забавы ради сражался сразу с четырьмя парнями своего подразделения. Всем люлей навешал! Кстати, он здорово похож на тебя, ну почти как родной брат. Только глаза у него не светло-карие, как у тебя, а синие.
– Ты его прямо сватаешь.
– Веня не красная девица, чтобы его сватать, просто описываю, какой он есть. Когда сможешь встретиться с ним?
– Да хоть сейчас. Как говорил Пятачок: до пятницы я совершенно свободен.
– Тогда я позвоню. – Иван Дмитриевич поднялся и пошёл за мобильным телефоном. Вернулся, прижав к уху компактный «Самсунг».
– Понял, Веня, через пару часов тебя устроит? Прекрасно, я помню адрес.
Иван Дмитриевич сел за стол.
– Он будет ждать тебя на базе в Видном, Белокаменное шоссе, поворот сразу за центральной районной больницей.
– Найду.
– Подъедешь, позвонишь, тебе откроют ворота, запиши телефон.
Калёнов вбил номер в память своего смартфона.
– Удивительно, что спецгруппа создаётся в Росгвардии. У них же есть свои спецкоманды – «Рысь», «Зубр», лётные отряды.
– Вероятно, понадобилось ещё одно секретное подразделение, с дополнительными функциями.
– Я к тому, что создание такой секретной группы говорит об отсутствии успехов у официальных органов правопорядка. Они не справляются с ростом преступности, особенно в чиновничьей среде.
– Если бы у нашей верховной власти была воля серьёзно бороться с преступностью и коррупцией, органы правопорядка справились бы в два счёта! Но этой воли нет ни у глав МВД и ФСБ, ни у премьер-министра, ни у министров его кабинета, подкармливаемых олигархами и зависимыми от глав преступных синдикатов. Наверху выгодно, чтобы народ боялся не столько террористов, сколько чиновников.
– Не поспоришь.
– Я почему поддержал майора, потому что с системой может справиться только другая такая же система, а посыл у организатора особой группы хороший. Отстреляют пару крупных коррупционеров, остальные призадумаются.
– Парой не обойдёшься, если воевать по-серьёзному. Надо убрать тысячи засевших у власти подонков. Уже лет десять каждый год хватают то одного проворовавшегося губернатора, то двух, а воз и ныне там, болезнь не лечится.
– Вот и поспрошаешь у Барсова, каковы их планы.
Допили чай, посидели ещё полчаса, легко находя темы, интересующие обоих, и Калёнов откланялся:
– Поеду, время ещё есть, но дорога незнакомая, МКАД стоит в пробках, а я не люблю опаздывать.
У машины обнялись.
– Звони, – сказал Болотов. – И заезжай по оказии.
Через сорок минут Максим Олегович был на МКАД, а ещё через час подъехал к Видному, на окраине которого располагалась база Росгвардии.
Однако внезапно возникла нештатная ситуация, пришлось задержаться на четверть часа.
Свернув с Липецкой улицы на проспект Ленинского Комсомола, Калёнов вынужден был остановиться, так как перед проездом Жуковского стояла «Скорая помощь», которую не пропускал белый «Мерседес» с московскими номерами.
Водитель «Скорой» сигналил, но это не возымело на водителя «Мерседеса» никакого впечатления. Опустив стекло, он разговаривал с какой-то девицей в сапожках на высоких каблуках, обтянутой чем-то вроде золотой чешуи, стоящей у дверцы с видом королевы по вызову, и не обращал ни на кого внимания, а в какой-то момент вдруг отвлёкся и показал водителю «Скорой» средний палец.
Тот снова начал сигналить. Разъехаться можно было, только свернув на встречную полосу, через сплошную двойную, но водитель «Скорой» не хотел рисковать, кругом стояли телекамеры, а сдать назад ему мешал выстроившийся в кильватере хвост из автомобилей.
Связываться с мажорами-ублюдками не хотелось, но и опаздывать на встречу с майором Барсовым не хотелось тоже. К тому же Калёнов терпеть не мог явное пренебрежение к людям в «Скорой».
Он вылез из машины, подошёл к «Мерседесу».
– Извините, что беспокою, позвольте проехать, всё-таки это «Скорая», кто-то её ждёт.
Девица смерила его презрительным взглядом.
– Подождут.
Калёнов подошёл ближе.
– Так что, дружище, освободишь полосу?
– Дай договорить, – оскалился водитель «Мерседеса», молодой загорелый парень с модно подбритыми висками и с заросшим серой щетиной подбородком, призванной, очевидно, подчёркивать статус публичной востребованности; рука его небрежно лежала на баранке руля, и на всех четырёх пальцах сверкали перстни. – Обсужу важное дело и отъеду.
Калёнов усилием воли вогнал организм в необходимый для данного конкретного действия режим, в течение секунды открыл дверцу, выдернул водителя из кабины и занял его место. Двигатель «мерса» работал, поэтому дополнительных мгновений на его включение не потребовалось. Машина с визгом шин прыгнула вперёд, и Калёнов лихо остановил её у тротуара, обогнув стоявший у остановки с мигающими стопсигналами автобус.
Хозяин машины и его собеседница отреагировали на этот манёвр матом и визгом.
Девица отскочила на тротуар.
«Скорая» тронулась с места, её водитель показал вылезавшему Калёнову большой палец, одобряя его действия. За «Скорой» тронулся с места и весь ряд.
Водитель «Мерседеса» кинулся к Максиму Олеговичу, ударил его кулаком в лицо, но удар ушёл в воздух. В следующее мгновение Калёнов развернул его задом к машине и одним толчком усадил на водительское сиденье, наклонился к ошеломлённому парню:
– Скажи спасибо, мерзавец, что я спешу! Однако номер твоей тачки я запомнил, а видеорегистратор «Скорой» тебя записал! Ещё раз устроишь концерт на дороге, ни папаша не спасёт, будь он трижды олигарх, ни приятель-прокурор, если он у тебя есть! Понял?
Обладатель золотых перстней опомнился, побелел, сунул руку в бардачок, вытащил пистолет.
– Убью, падла!
Калёнов перехватил руку, выхватил пистолет – это был пневматический «глетчер» тайваньского производства, – ударил стволом в нос парня.
– На три года сесть захотел, мудак?
Оставив водителя, державшегося за нос, в кабине, Калёнов разрядил пистолет, выбросил его за решетчатую ограду какого-то строения справа и сел в свою машину, извиняющимся жестом попросив прощения у водителей стоявших за ним авто. Проехал мимо «Мерседеса», водитель которого всё ещё сидел в кабине с мобильным телефоном в руке и что-то говорил подбежавшей к нему девице в чешуе.
База спецподразделения «Рысь» пряталась за высоким бетонным забором в сотне метров от поворота с Белокаменного шоссе, абсолютно не оправдывающего своё название, практически сразу за территорией районной больницы. Когда Калёнов остановил машину у ворот, собираясь позвонить Барсову, створки ворот стали раздвигаться, и он понял, что его ждут.
Проехал ворота, опустил стекло, глядя на высунувшегося из будки охраны солдата.
– Мне к майору Барсову…
– Прямо, направо, к одноэтажному зданию с чёрной дверью.
– Штаб?
– Учебка.
Калёнов кивнул и повёл машину по асфальтовой дорожке, разглядывая ухоженные кустарники и деревья, скрывающие полосу препятствий, стадиончик и небольшие строения полигона. Обогнул два здания побольше, с тарелками антенн на крышах, остановился у здания с чёрной дверью.
Конечно, он не один десяток раз посещал базы спецслужб и даже по году и больше жил на многих из них, поэтому невольно искал какие-то отличия от того, что видел в своё время. Однако ничего особенного не обнаружил. Лишь автотехника здесь обреталась другая (он мельком заметил новейшую машину десанта МД-4) да антенные комплексы базы были существенно сложней и серьёзней тех, какие он знал.
Ни кнопок вызова, ни табличек на чёрной металлической двери здания видно не было, но стоило Калёнову взяться за ручку, как она распахнулась, и навстречу вышел рослый сержант в полевой форме, с автоматом через плечо.
– К Барсову, – лаконично сказал Калёнов.
– Проходите, – отступил сержант. – По коридору прямо, последняя дверь направо.
Калёнов последовал указанию, прислушиваясь к голосам, доносившимся из-за белых, в отличие от входных, дверей; там явно проходили теоретические занятия личного состава. Постучав в дверь с табличкой «Замком», Калёнов вошёл.
Кабинет был небольшим, в нём едва умещались стол, четыре стула и шкафы, на полках которых располагались образцы стрелкового оружия. На столе стоял плоский монитор компьютера размером чуть ли не с метр по диагонали. Сидевший за столом человек встал, и Калёнов оценил его физические данные: майор Барсов был такого же, как Калёнов, роста, такого же телосложения и действительно чем-то походил на него самого.
– Максим Олегович?
– Так точно. Вениамин Валерьевич? Или вас нужно называть товарищ майор?
– Можно просто Вениамин.
Он протянул руку.
Ладонь у майора оказалась такой же ширины, что и у Калёнова, и он почувствовал её неподатливую твёрдость. Сжал руку посильней, уловил твёрдый ответ.