Уголки ее губ приподнялись, из чего я сделал очень важный вывод: она все еще могла улыбаться, по-настоящему улыбаться, несмотря на весь бардак, творившийся вокруг.
– Что? – спросила Кэт.
– Ничего. – Я сделал шаг вперед, а потом еще один и, наконец, оказался прямо перед Кэт. Ей даже пришлось откинуть голову назад.
Я медленно впитывал глазами черты ее лица, потом прикоснулся ладонями к щекам, запоминая ее высокие скулы, ресницы, более густые у края глаз, слегка вздернутый нос и пухлую нижнюю губу.
Черт возьми, нельзя терять эти минуты! Я хотел провести их, боготворя Кэт. Больше всего я сожалел о том, что мы и наши пути были такими разными. Это не означало, что мы не могли быть вместе и так далее, но впервые я мечтал о том, чтобы быть человеком, чтобы мы с Кэт принадлежали к одному племени и никакая раса инопланетян не вторглась бы на Землю. Я хотел, чтобы мы оба окончили школу, как нормальные тинейджеры, вместе поступили в университет и, вместо того, чтобы, собрав вещи, лезть в самое логово к банде социопатов, мы бы строили планы насчет уикенда на пляже – в общем, вели бы себя как, черт подери, ведут себя обычные люди, когда их планета не находится в состоянии войны. Но тратить время на мечты о том, чего не может быть в действительности, – это для неудачников. А я тратил и без того очень ограниченное время.
Я склонился к губам Кэт и сперва поцеловал ее нежно, но когда ее руки легли мне на плечи, а затем обвились вокруг моей шеи, поцеловал ее глубже. Господи, я мог бы питаться одним только ее вкусом.
Неспешно – хотя мы очень даже спешили! – я следовал рисунку ее губ, стараясь хорошенько их запомнить. Кэт тихонько, чуть задыхаясь, застонала и прижалась ко мне, а ее пальцы пробрались сквозь волосы к моему затылку. Потребность оказаться в ней захлестнула меня, пронизывая каждую клетку моего существа.
Руки мои скользнули вдоль боков Кэт, на мгновение остановились на талии, а потом я погладил ладонями ее бедра, столь чудесно закругленные. Я хотел быть к ней ближе, хотел быть в ней. Я вел себя как ненасытный мерзавец, но ей это нравилось.
– Две минуты? – спросила Кэт.
Я ухмыльнулся, прижимаясь губами к ее губам, а потом проложил дорожку из поцелуев к ее уху.
– Гм, мне нравится ход твоих мыслей.
– Ничего удивительного.
– Ты хорошо меня знаешь.
Кэт отпрянула назад и выскользнула из моей хватки. Она встретилась со мной глазами и с озорной усмешкой стащила через голову свитер.
О да, черт подери.
Остатки рационального мышления испарились окончательно, когда за свитером последовали брюки и остальная одежда. Розовый румянец самого прелестного оттенка залил все ее тело, но она не опустила голову и не пыталась спрятаться от меня.
Да, Кэт привлекала меня абсолютно всем. Она красива, но дело совсем не ограничивалось этим. Она невероятно сильная и носит шрамы – свидетельство ее силы – гордо, как профессиональный боец. Она умна и упряма, но, самое главное, добра, и, разделив мою любовь, одарила меня таким даром, о котором можно только мечтать.
И это самое важное, что я усвоил из нашей истории.
Любовь – это дар.
Я тоже сбросил одежду и обнял ее. Мне не нужно было говорить ей о своей любви. Слова не имели значения, потому что их слишком часто повторяли. Действия всегда имели большую ценность, большую силу.
И я доказал ей это.
Сперва на коленях, потом на узкой кровати, чувствуя жар ее груди под моей грудью, а потом я снова опустился вниз. Я хотел большего, намного большего, но я не предусмотрел, что нам придется предохраняться, и не захватил необходимых средств из особняка мэра. Учитывая все происходившее вокруг, нам сейчас не хватало только крошечной Кэт или маленького Дэймона…
Но, как и раньше, можно было… заняться этим по-другому. И мы так и делали, пока мои чувства не закоротило полностью и я не ощутил, что влюбляюсь в Кэт опять и опять. Ненасытные, мы зашли в наших действиях так далеко, что это граничило с безумием, но в последний момент оторвались друг от друга, а потом вместе скатились с кровати, рука в руке и губы, прижатые к губам.
Это было идеально.
Кэт – идеальна.
А я – самый счастливый парень на свете.
Когда мы наконец вышли, чтобы встретиться с Арчером, оказалось, что у выхода, обнимая Бет за плечи, нас ждет Доусон. Я действительно не знал, что ему сказать. «Прощай» прозвучало бы так неправильно, так безжалостно. И тогда я просто остановился и пристально посмотрел на них, надеясь, что даже если нас ждет самое ужасное поражение, какое только можно себе вообразить, мой брат и его девушка останутся в живых. Они будут в безопасности. У них все будет в порядке.
Кэт подошла к ним первой. Она обняла сперва Доусона, а потом Бет. Та что-то ей сказала, и Кэт улыбнулась в ответ.
Мне пришлось сделать глубокий вдох перед тем, как я подошел к Доусону и хлопнул его рукой по плечу.
– С вами все будет в порядке.
Он наклонился ко мне, и его лоб прижался к моему.
– И с вами.
– Конечно.
Доусон расплылся в улыбке и обнял меня. Мы оба знали, как рискуем и чем это все могло обернуться. Но, прощаясь, мы об этом не говорили. Оставить брата наедине с женщиной, которая перевернула и осложнила его жизнь, – это было против всех моих принципов.
Но я должен был это сделать.
Я должен был позволить Доусону самому позаботиться о себе, Бет и их ребенке. Теперь это было его делом.
Когда я выходил из этих чертовых дверей, у меня мурашки побежали по коже – так сильна была потребность вернуться, – но я преодолел этот зов. Генерал Итон ждал нас рядом с черным «Фордом Эксплорер» – на таких обычно разъезжали люди «Дедала».
Вспомнив об этом, я так захотел взорвать гребаную машину, но ничего хорошего из этого бы не вышло. И смог обуздать и этот порыв. Мне было чем гордиться.
– Мы будем ждать от вас вестей, – сказал генерал, переводя взгляд с одного из нас на другого. – Вы знаете, насколько все это важно и какая ответственность лежит на вас, и если сумеете провернуть эту операцию, то остаток жизни сможете больше из-за нас не беспокоиться. Я позабочусь о том, чтобы, несмотря на любые меры предосторожности, которые могут быть приняты в будущем, вы были бы защищены от любых законов и санкций. Я освобожу вас от всего этого.
Мне понадобилось мгновение, чтобы осмыслить его предложение, и когда я встретил удивленный взгляд Кэт и понял, о чем думает она, мой мозг заработал снова.
– Не только нас.
Генерал пристально посмотрел на меня.
– Я хочу, чтобы и моя семья, и друзья тоже были под защитой, – пояснил я, поглядывая на Арчера. Не знаю, на что рассчитывал он, когда все это говорилось и планировалось, мне было все равно. – И еще я хочу, чтобы семья Кэт – ее мама – была защищены от необходимости когда-нибудь иметь дело со всем этим дерьмом из-за того, что мы из себя представляем.
Кэт сжала трясущиеся губы. Ее глаза затуманились.
– Вы поняли, что я сказал? – спросил я.
– Да. – Генерал коротко кивнул. – Я могу это для вас сделать.
– Я прослежу, чтобы вы сдержали обещание.
Последовал еще один короткий кивок. Наше время вышло. Я прошел мимо генерала и открыл для Кэт дверцу с пассажирской стороны. Нравилось это Арчеру или нет, но ему предстояло ехать на заднем сиденье.
– Что сказала тебе Бет? – спросил я, взявшись за дверь машины.
Коротко взглянув на меня, Кэт слегка улыбнулась.
– Она сказала мне то же самое, что я хотела сказать тебе.
– Что я классный парень?
Она засмеялась, и этот звук снова заставил меня расплыться в улыбке.
– Нет. Она сказала – спасибо.
Глава 15
Кэти
– А ты знаешь… – начал Арчер, и я закрыла глаза, стараясь скрыть вздох. Опять начинается. Мы едем уже десять часов, у меня начинает болеть задница, а они препираются, словно супружеская пара, – что обычно на здешних дорогах действуют ограничения скорости? – закончил фразу он.
– Ага, – ответил Дэймон.
– Мне просто любопытно. – Хотя Арчер сидел за нами, казалось, что он устроился прямо у нас на коленях. Он расположился так, что оказался прямо между нашими сиденьями, закинув руки на спинки. – Потому что я более чем уверен, что на том знаке написано 85 километров в час. А не сто тридцать пять.
– Ты умеешь читать? – Дэймон зыркнул в зеркало заднего вида. – Провалиться мне на этом месте – я вне себя от удивления.
Арчер вздохнул.
– Да, это было сногсшибательно. – Последовала пауза. – Я просто не хочу, чтобы мы в итоге впилили в огненный шар.
– Ну, ты же Исток. С тобой все будет в ажуре.
– Но я не хочу быть Истоком, намотанным на колесо автомобиля. Или Истоком, поджаренным до хруста, тоже не хочу быть.
– Гм, – промурлыкал Дэймон. – Поджаренный до хруста Исток напоминает мне о жареной курице. Я бы сейчас от нее не отказался.
– KFC? – спросил Арчер, немало удивив меня тем, что вообще знает, какова курица KFC на вкус. – Или «Попай»?
Ого. Он знаком и с меню закусочных «Попай».
Дэймон скривил губы.
– Нет. Я говорю о жареной курице домашнего приготовления. Сначала ее обваливают в яйце с мукой, потом жарят на сковородке с длинной ручкой. Ди колоссально жарит кур.
– А я никогда не пробовал курицу домашнего приготовления.
Дэймон закатил глаза.
– Боже, ну ты и чудо природы.
– Вот бы уговорить Ди приготовить ее для меня, – как ни в чем не бывало продолжал Арчер. – Ну, вы понимаете, когда она уже не будет в команде Тех-кто-всех-убивает.
– Она не будет жарить тебе курицу, – возразил Дэймон.
– А вот и будет, – со смехом качнул головой Арчер. – Она зажарит для меня столько кур, сколько я захочу.
Со стороны Дэймона донеслось тихое угрожающее рычание. Потрясающе. Теперь они спорят о гипотетической ситуации: будет ли Ди жарить курицу или нет? Впрочем, напрасно я удивлялась. Примерно час назад они на повышенных тонах вели дискуссию о том, кто был бы лучшим отцом в «Ходячих мертвецах» – Рик или Шейн. В конечном итоге Дэймон заявил, что Губернатор, несмотря на его склонность к социопатии, – лучший отец. Тот факт, что Арчер ни разу не побывал в «Олив Гарден», но, может, читал или смотрел «Ходячих мертвецов», совершенно сбил меня с толку.