Мое заклинание затухло, и мантия существа успокоилась. Его глаза еще раз вспыхнули, и земля под моими ногами и чуть позади затряслась, раскалывая и разрушая крепкие камни. Острые осколки под сверхъестественным вмешательством взлетели, и я мгновенно почувствовал с полдюжины острых, жгучих порезов на моих ногах и спине.
— Оу, — пробормотал я. — По крайней мере не в чувствительные места, полагаю.
Затем я снова призвал волю и огонь души, на этот раз фокусируясь на земле вблизи сущности.
— Geodas! — закричал я, и земля под существом закрутилась и заскрипела, внезапно открывшись в выгребную яму.
Существо не шевельнулось. Оно просто повисло в воздухе на месте, как если бы я буквально и не убирал земли из-под него.
Глаза существа вновь загорелись жизнью, но на этот раз я это предвидел. Пламя собралось перед ним в копье и рвануло ко мне, оставляя иней и лед на земле под ним. Но моя энергия достигла земли подо мной, и я обнаружил воду подземного источника, подпитывающего маленький колодец у хижины. С криком:
— Aquilevitas! — Я выплеснул ее сквозь трещину, образованную сущностью в камне, воспользовавшись проделанной им работой. Водный барьер поднялся, чтобы встретится со стремительным натиском пламени, и они погасили друг друга, оставив только темноту и облако пара.
Я поднял руку и усиленную Огнем Души волю и крикнул:
— Fuego!
Столб серебряного и голубого пламени толщиной с меня взревел над землей и ударил точно в центр тяжести существа.
От удара оно покачнулось. Немного. Может на полдюйма, хотя подобный столб огня разнес бы кирпичную стену. Но это лишь отодвинуло его на полдюйма. Никаких сомнений в этом.
Слабость начала просачиваться в мои конечности, пока существо стояло, уставившись на меня. Я заставил себя стоять ровно, смотреть не мигая, и не подавать признаков слабости.
— Ты хочешь продолжать? — спросил я его громко. — Я могу заниматься этим всю ночь.
Существо уставилось на меня. Затем подошло ближе.
Шарк. Шарк.
Я вовсе не испугался. Ни капли. Единственная причина, по которой у меня пересохло во рту, это весь этот огонь вокруг.
Оно остановилось в шести футах, возвышаясь надо мной.
И я понял, чего оно ожидало.
Оно ожидало, когда я сыграю свою роль.
Мое сердце заколотилось сильнее, когда я почтительно склонил голову. Если честно, я не знаю почему я сказал это. Знаю только, что мои инстинкты закричали, что это было то, что нужно было сказать; в голос мой влилась воля.
— Я — Гарри Дрезден, и я даю тебе имя, благородный дух. Отныне же зовись Предел Демона.
Его глаза вспыхнули, засветившись ярче, рассеивая пряди и потоки зеленоватого огня в нимб вокруг его головы.
Предел Демона отразил мой жест, наклонив свою голову в ответ. Когда он поднял взгляд, его голова коротко повернулась к хижине. Следом поднялся ветер, и тьма опустилась на верхушку холма.
Когда это прошло, я был один, а верхушка холма была пуста от существа и от одинаковых животных. И еще я замерз.
Я шатко наклонился к одежде и собрал ее, трясясь так сильно, что, думаю, мог бы сотрясти землю. Стоило мне надеть обереги на руки, я увидел мелькающий в хижине свет.
Я нахмурился и поковылял к ней. Дверь, как и окна, уже давно сгнили, и от крыши почти ничего не осталось, но в хижине была одна вещь, которая все еще действовала.
Камин.
Аккуратно сложенный валежник горел в камине, поддерживая живое тепло, его золотое пламя окаймлялось зелеными отблесками.
Мгновение я стоял, удивленно смотря на огонь. Затем проделал путь к нему, наслаждаясь теплом, пока одевался. Я поднял взгляд, выискивая чужое присутствие. Я тут же обнаружил его, он был все еще здесь, все еще чужой, все еще опасный, хотя больше не пытался сразить меня.
Я придал своему голосу энергии и сказал просто:
— Спасибо.
Мягкий ветер, что пронесся меж деревьев Предела Демона мог, быть ответом.
А мог и не быть.
Глава 37
Я не стал возвращаться в док той же самой дорогой, что пришел к башне. Был путь вниз гораздо короче и проще, с виду выглядевший как отвесная каменная стена. Это была древняя ложбина, выщербленная в камне, почти полностью прикрытая кустами. Дно ложбины был покрыто тонким слоем ила, оставляя мало места для роста растений, и по нему было также легко идти, как и по тротуару, даже в темноте. Спуск по ложбине вниз к береговой линии острова занял в два раза меньше времени, чем подъем наверх.
Я не задавался вопросом, как я узнал об этом пути до тех пор, пока не вышел из леса и увидел снова док. Я никогда не ходил этим путем. Я даже не знал о его существовании. Все же, когда я решил выйти на тропу, знание пришло ко мне так же мгновенно и полностью, как если бы я жил там годами: чистая информация.
Я остановился и оглянулся вокруг. Я знал, что не прошел прямо к доку оттуда, где был. Там на земле у основания поваленного дерева лежало осиное гнездо, и я бы рисковал пробудить злость ос, если бы ненароком разрушил его, проходя мимо. Я так же знал, что старый сердитый скунс двигался по этому пути к своему логову, в тридцати ярдах, и он был бы счастлив обрызгать меня струей мускуса, если бы я оказался поблизости.
Я оглянулся через плечо на башню, отбросив свои сверхъестественные ощущения. Осведомленность острова, что я чувствовал когда-то, продолжала постоянно присутствовать с тех пор, как я покинул башню. Я решил вернуться назад по старой лестнице на этот раз, чтобы увидеть, что случилось, и обнаружил щитомордника, устроившего свое жилище в большом разломе на двадцать шестом шаге. Если я отложу поход до позднего утра, змея должно быть выползет на камни, чтобы прогреться на солнышке и запастись теплом до конца дня.
Рассвет приближался, и небо начало светлеть, меняя цвет с черного на синий. Я мог разглядеть возвышающуюся одинокую и частично разрушенную, но не покосившуюся башню, чернеющую но фоне неба. Предел Демона начал пробуждаться с первыми трелями певчих птичек.
Я задумчиво спустился к доку, и подошел к тому месту, где был пришвартован Плавунец.
— Молли! — позвал я.
На палубе раздались шаги, и Молли вылетела из каюты корабля. Она пересекла дистанцию между нами, и с таким энтузиазмом бросилась обнимать меня, что едва не столкнула меня в воду с края пристани. Молли, дочь двух безжалостных воинов, была не чахлой фиалкой. Мои ребра хрустнули.
— Ты вернулся, — сказала она. — Я так волновалась. Вернулся!
— Эй, эй. Мне еще пригодится моя грудная клетка, детка, — сказал я, на мгновение обняв ее в ответ, прежде чем выпрямиться.
— Сработало? — спросила она.
— Я не совсем в этом уверен. Боже, мне нужно выпить.
Мы вдвоем поднялись на борт Водяного Жука, я спустился вниз и взял банку колы из кабинета. Она была теплой, но она была жидкостью, и, что важнее всего, она была колой. Я опустошил банку и швырнул ее в мусорный бак.
— Как Морган? — спросил я.
— Очнулся, — громко сказал Морган. — Где мы?
— Предел Демона, — сказал я. — Это остров на озере Мичиган.
Морган невыразительно хмыкнул.
— Люччио рассказывала мне о нем.
— Оу, — сказал я. — Оу, отлично.
— Мисс Карпентер сказала, что ты пытался совершить призыв святая святых.
— Ага.
Морган хмыкнул.
— Ты тут. Сработало.
— Думаю да, — сказал я. — Но я не уверен.
— Почему нет?
Я покачал головой.
— Я думал, что, связь, созданная с землей, дает тебе доступ к скрытой энергии.
— Да.
Что значило, что моя будет подпитываться островом, когда я буду здесь. Я получил гораздо больше, чем вложил, так сказать.
— Я думал это все, что это делает.
— В основном, — сказал Морган. Я увидел как он повернул голову в полумрачной каюте. — Почему ты говоришь об этом? Что еще произошло?
Я сделал глубокий вдох и рассказал ему о скрытых следах, осах и скунсе.
К тому времени, когда я закончил, Морган поднялся и сел на койку. Он внимательно наклонился вперед.
— Ты уверен, что не ошибся? Противоборство с гением места могло оставить странные последствия.
— Подожди, — сказал я.
Я возвратился в лес, где, как я знал, находились осы, и тотчас же нашел их гнездо. Я отступил, ничего не разрушив и взобрался на судно.
— Ага, — сказал я. — Я уверен.
Морган опустился на табуретку, как будто из него медленно выпустили воздух.
— Господь Милосердный, — сказал он. — «Интеллектус».
Я поднял бровь.
— Ты шутишь.
Молли потушила несколько свечей, поскольку мы и так хорошо видели друг друга.
— Интелле что сус?
— Интеллектус, — сказал я. — Ммм. Это форма бытия, присущая лишь очень редким и могущественным сверхъестественным существам — ангелам например. Готов поспорить, старые Мать Зима и Мать Лето обладают им. Для существ с интеллектусом вся реальность представляется одним кусочком, одним местом, одним мгновением, и они могут смотреть на вещи целиком. Они не ищут и не овладевают знанием. Они просто знают. Они видят всю картину.
— Не уверена, что поняла, — сказала Молли.
Морган заговорил.
— Существо с интеллектусом не понимает, к примеру, как выводить сложные вычислительные уравнения, потому что оно не нуждается в процессе вычисления. Если вы покажете ему задачу и уравнение, он просто поймет это и сразу скажет ответ, минуя необходимые логические операции в решении задачи.
— Это всезнание? — спросила Молли, вытаращив глаза.
Морган покачал головой.
— Не то же самое. Существо с интеллектусом должно сосредоточиться на чем-либо, чтобы узнать об этом, в то время как всезнающее существо знает все во всех временах.
— Разве это не близко по значению? — спросила Молли.
— Интеллектус не спасет тебя от пули убийцы, если ты не знаешь, что кто-нибудь собирается убить тебя, во-первых, — сказал я. — Зная, что это приближается, тебе сначала надо обдумать вопрос, может ли убийца прятаться в темном дверном пролете или на верхушке колокольни.