Лунатик был прав, но на эти соображения мне было наплевать, как, впрочем, и на самого Бархана. История крысы, затесавшейся в «Долг», была гораздо интереснее. Я много думал об этом, пока отлеживался в госпитале у Кости, и позднее, у диггеров, тоже. Мнение мое понемногу переменилось, и Ремезов теперь выглядел идеальным кандидатом на роль предателя. В организацию он явился, перебежав от военных, после истории, каким-то образом связанной с нелегальной торговлей оружием на Кордоне. Работать на «Свободу» у него, на первый взгляд, не было никаких причин, если бы не один вспомнившийся мне старый случай.
Ремезов держал под кроватью ящик. Он его никогда не открывал, по крайней мере при мне, но однажды я заявился не вовремя и видел, как он поспешно защелкивает замок. Через день мне попалась стеклянная капсула без маркировки, которая закатилась в щель между плитами пола. Стекляшка хрустнула под ботинком и раскрошилась. Присматриваясь к Ремезову позднее, я замечал у него резкие перепады настроения и расширенные зрачки, он вообще был парень дерганый и крайне активный. Меня с тех пор сильно недолюбливал и отношение свое не скрывал. Зависимость от психостимуляторов, если она существовала, конечно, могла сделать Ремезова крысой.
Но было ли это на самом деле так?
— Эй, Моро, ты ничего не чувствуешь? — спросил меня внезапно Лунатик.
Я резко остановился, доверяя его интуиции.
— Включи «Велес», — сдавленно прошептал он.
Детектор, доставшийся мне от Лиса, я часто держал выключенным, экономя заряд аккумулятора и доверяя своему напарнику. Однако сейчас, в начале наступившего вечера, я и сам ощущал сильную, непонятно чем вызванную тревогу. Было слишком тепло для октября и очень тихо. Воздушное марево подрагивало впереди над дорогой, хотя это дрожание уже терялось в подступавших сумерках.
Пожалуй, подрагивало оно слишком сильно.
Включенный «Велес» затрещал будто обезумевший сверчок.
— Кинь туда болт.
В ответ на бросок взметнулся фонтан огня. Раскаленный воздух тронул и слегка опалил кожу на лицах.
— Давай еще.
Болт, кинутый немного в сторону, вызвал появление еще одного огненного столба. Третий болт, брошенный на десять метров вправо, привел к такому же результату.
— Мать вашу, — пробормотал Лунатик.
Багровые отблески плясали на его худой, расстроенной физиономии.
— Попробуем обойти с востока?
Ситуация не изменилась через пять минут хода. Не изменилась она и через полчаса. Местами вместо «жарок» мы натыкались на «трамплины», пару раз едва не влетели «мясорубку», один раз — в «кислотный туман».
— Их тут раньше не было.
Ночь наступала очень быстро. После нескольких попыток найти проход мы остановились, оказавшись уже довольно далеко от дороги.
— Я же говорил, надо идти на Янтарь!
Он был прав, но вернуть несколько зря потраченных часов я уже не мог.
— Давай рванем туда прямиком через холмы.
— Там дороги нет.
— Значит, без дороги.
Он хорошо понимал, что я имею в виду.
— Ладно, что теперь делать… поздняк метаться.
Мы, не сговариваясь, побежали в сторону западной гряды холмов «волчьей рысью». Сто шагов бегом, еще сто — быстрым шагом, и так снова и снова. Ущербная луна зависла над горизонтом. Гряда холмов приближалась. Через четверть часа мы карабкались по склону, и песок осыпался у нас под ботинками. На вершине оказалось прохладнее, чем внизу, и даже пахло полынью, отсюда открывался вид на территорию вокруг иссохшего Янтаря. Остатки озера светились тревожным аномальным мерцанием. Мертвая громада брошенного завода, обнесенная бетонной стеной, напротив, оставалась темной.
Рация Лунатика вдруг ожила, незнакомый хриплый голос на фоне помех пробормотал:
«Пять минут до выброса… Внимание! Только пять минут до выброса…»
Мы бросились бежать и скатились вниз в лавине песка, потревоженных камней и вырванной с корнем сухой травы.
Бетонная ограда выглядела цельной, ни единого признака ворот или хотя бы пролома. Повернув наугад налево, я уже не обращал внимания на «Велес», даже не слышал, сигналит он или нет. Попадись под ноги аномалия, мы бы погибли, но близкий выброс уже не оставлял времени осторожничать.
Забор тянулся и тянулся будто бесконечный.
— Не могу больше, — задыхаясь, сказал Лунатик.
Я только толкнул его вперед.
«Одна минута до выброса… Внимание! Осталась одна минута, всем укрыться…» — хрипела рация. Пульс стучал в висках, луна расплывалась в небе, создавая размазанную череду гало.
— Давай!
Я волок Лунатика за собой почти наугад. Забор внезапно кончился, оборвавшись дырой проема, мы свернули направо и едва устояли, когда под ботинки попало что-то мягкое. Было не до того.
— Вон там бункер.
Массивная дверь находилась всего в десяти шагах. Она могла оказаться заперта, но я ударился об нее корпусом с разгона, тяжелая створка отворилась неожиданно мягко, мы ввалились внутрь, мгновенно очутившись среди кромешной тьмы и в спертом воздухе подвала.
Всего через секунду ударило.
Глава 8Бункер
Начало октября 2011 года, бункер на территории «Янтаря».
Глубокой ночью от двери потянуло холодным воздухом с привкусом химии. Лунатик, не обращая внимания на такие мелочи, беспробудно спал на железной койке, прикрыв глаза грязной ладонью. Я проснулся, встал и поднялся по ступеням наверх. Светила ущербная луна. Человек замер на пороге, он напряженно всматривался в темноту внутри бункера, шлем при этом отстегнул от комбеза и держал в руке. Это был мертвый Полозов.
Полозов постоял будто бы в задумчивости, а потом повернулся и исчез, ступая уверенно и вместе с тем осторожно, как это бывает у сталкеров. Я не стал его окликать, а вместо этого решил незаметно пройти следом, для чего вернулся назад за «Чейзером» и патронами. Лязг железа разбудил Лунатика.
— Ты чего дергаешься? — спросил он меня недовольно и спросонья потер испачканной пятерней лоб.
— К нам тут гость нагрянул… интересный.
— А ты уверен, что он вообще здесь был?
— Не понял.
— У тебя глюк, Моро. Ты дверь сам изнутри закрывал, разве не помнишь?
— Пси-излучение?
— Ага. Я знаю, так бывает — начинает вдруг звать куда-то. Иногда кажется, что зовут люди, иногда — никого нет, но голос все равно зовет. У меня раньше так было, — сказал Лунатик и добавил: — Зря мы с вечера бункер как следует не обыскали.
— Сейчас и проверим.
Я, взяв фонарик, пошел вдоль по коридору. Луч света выхватил из темноты сначала бетонную стену, потом пыльные ящики и остатки полуразобранного оборудования в углу. Вентиляция не работала. Поднятая ботинками пыль плясала в конусе света.
— Интересно, вода у них до сих пор есть?
— Ну, едва ли. «Янтарь» радиоактивный. Артезианских скважин тут нет. Может, им воду с Большой земли завозили? А потом перестали, и они ушли?
— Не знаю. Во всяком случае, уходили отсюда быстро.
Коридор уперся в тупик.
— Моро! Тут кто-то есть.
— Ага… комбинезоны «Сева» на стойках.
В закутке, отгороженном сеткой, маячили четыре массивных силуэта. Они не двигались и никак не реагировали на чужое вторжение. Чумазый, весь в саже и пыли Лунатик захохотал.
— Надо бы переодеться в «Севу», — отсмеявшись, добавил он. — Хотя бы внешнюю телепатию ослабит.
На мой взгляд, Лунатик галлюцинациями пока не страдал, а вот моя воображаемая встреча с Полозовым ничего хорошего не предвещала. Каким-то непонятный образом «Янтарь» выудил из моих мозгов основную цель и самую сильную тревогу последних дней. Ведь боялся я не расправы Крылова, не отморозков Йоги и даже не снайпера, который караулил на Кордоне, а только того, что так и останусь в глазах сталкеров крысой.
— У меня тоже было такое, — рассказывал тем временем Лунатик. — Лежу я ночью в руине, слышу, оно меня зовет. Ну, думаю, не пойду, знаем мы эти фокусы. Попытался дальше спать, слышу, меня товарищ окликает… Очнулся — оказывается, уже не сплю, а стою в десяти метрах от костра, как оказался там — не помню… Видимо, так в забытьи и ушел. Не останови меня Пашка, забрел бы неизвестно куда и навсегда потерялся.
— А где он сейчас?
— Пашка? В «концлагере» умер.
Лунатик замолчал.
— Пусто что-то в бункере, но вроде бы ни следов разборки, ни трупов.
— Да, странновато. Или всех ученых на Большую землю «вертушкой» забрали, или сами куда-то ушли. Дальше-то что будем делать?
— Ты завод хорошо знаешь?
— Внутрь территории раньше не ходил. Одно могу сказать — тут опасно. Даже очень.
— По восточной дороге, сам знаешь, не пройти.
— Хорошо, попробуем здесь. В Лиманск все равно нужно пробираться. Если этот самый Полозов жив, вот увидишь, Моро, и он там окажется. Место такое, сейчас все туда тянутся.
…Вчерашняя гонка по холмам нас замотала, хотелось просто отключиться на оставшиеся часы, однако над словами Лунатика я задумался. Суда по всему, цепь аномалий на восточной дороге возникла недавно. Шли ли сталкерские группы на Лиманск, или возвращались оттуда назад, они теперь вынуждены были огибать эту дорогу по окрестностям «Янтаря». Место и в самом деле было крайне странное, с нехорошей славой, по сути, бывшее дно сократившегося в размерах озера. С заброшенным заводом дела тоже обстояли нечисто. До недавнего времени там работала установка, усиливающая пси-активность, потом слухи о ней улеглись, а возможно, устройство кто-то отключил, но сталкеров к тому времени пропало уже немало. Скорее всего зомби, убитый мною во время бегства с базы Крылова, тоже забрел с «Янтаря». Убрал кто-то зловредную установку или нет, но пси до сих пор тут пошаливало, моя иллюзия с воскресением Полозова говорила как раз об этом.
Хотя в бункере было душно, я попытался спать прямо в комбинезоне. Помог «Сева» или нет, но Полозов больше не приходил, зато я увидел кошмар, в котором бессмертный снорк горел, не сгорая, в самой середине «жарки»…
За ночь вода в бутылках почти кончилась, в убежище ее так и не нашлось. Лунатик окликнул меня, и я вслед за напарником вылез из бункера на поверхность.