Когда чудом вырвавшиеся из сечи кочевники смогли разорвать дистанцию, и от стройных рядов наемников их отделило два три полета стрелы. Пришло время подсчитывать потери. На земле бились в агонии или были уже мертвы почти половина конных воев. Дружина потеряла всего трех бойцов. Еще десяток были ранены.
Столь чудовищные потери вызвали гневный ропот всадников. Не решаясь вновь в лоб атаковать ощетинившийся строй копий и алебард, кочевники попробовали осыпать градом стрел наемную дружину.
В дело вновь вступили арбалетчики. Хоть попасть в движущуюся мишень было тяжело, арбалетчики методично выбивали конных стрелков, пользуясь двумя действенными уловками. Перезаряжать арбалеты им помогали боевые товарищи. Из-за чего темп стрельбы значительно вырос. И опытные стрелки пользовались эффективным методом стрельбы группой по площади, гарантированно попадая по выбранной цели.
Потеряв еще десяток своих соплеменников, кочевники обратились в беспорядочное бегство, оставив поле боя за наемниками.
Сиятельная леди Ди, не принимавшая никакого участия в этой схватке, с еле заметным любопытством поинтересовалась у стоявшего подлее нее Курта: «Узнай, почему их было так много».
Но видя, что бравый отставной имперский офицер не совсем понимает, что делать приказала: «Найди любого выжившего и допроси его. А еще лучше притащи ко мне. Я лично займусь этим».
С выполнением приказов у Курта проблем никогда не возникало. И вскоре к сиятельной леди Ди был притащен немного помятый, но вполне целый и гордый сын своего кочевого племени.
Он совершенно не был расположен к допросу, всем своим видом показывая, что его можно резать на куски, но слова от него не добиться.
Демонеса с интересом рассматривала этого смертного. А тот презрительно щурился подбитым глазом на женщину и негромко ругался, время от времени проверяя на прочность ремней, стянувшие ему руки и ноги.
Внезапно кочевник обнаружил, что вокруг него стало очень тихо, непонятно и как темно. То ли облако, то ли туман устойчивого чернильного цвета исподволь накапливался по бокам от него на расстоянии вытянутой ладони. Гася все звуки скопления большой массы людей.
Кочевник забеспокоился. Бесстрашный воин, был ярким представителем своего времени и все необъяснимое, иррациональное вызывало в нем отторжение и желание избежать встречи с этим неведомым.
— Ты почувствовал страх? — Демонеса чуть ослабила свою хватку и послушный ее воли щит тьмы чуть опал. Пленный уже не бахвалился и не пытался вырваться, он затравленно оглядывался. Переводя взор с клубков тьмы на безмятежное лицо сиятельной и обратно.
— Хочу посоветовать: отнесись к нему серьезно. Ведь страх это всегда сигнал, приближающийся опасности. — Демонеса мило улыбнулась и мановением руки отправила сгусток тьмы к горлу кочевника, лишив его даже возможности закричать.
— Потерпи, я позже дам тебе возможность высказаться. Так вот. Сам сигнал не проблема. Проблема заключается в правильной интерпретации этого сигнала. Потому что он может означать многое: ложную тревогу, незначительную опасность или как в нашем с тобой случае опасность самую наивысшую, что ты можешь представить. — Демонеса вновь шевельнула рукой, принуждая облако тьмы коснуться человека. И адская боль не замедлила буквально выгнуть дугой тело смертного. А демонеса продолжала ворковать, буквально вколачивая свои слова в мозг пленному: «Чувство страха не ответит на этот вопрос. Вот почему нам с тобой стоит вернуться к самому началу. К твоим размышлениям и твоему рассказу…
18
После бойни учиненной в степи, кочевники напрочь потеряли интерес к дружине наемников. Дальнейший путь отряда протекал гладко и без каких-либо происшествий. Лишь дождливая погода, установившаяся в степи здорово досаждала путникам. Дождь лил постоянно, с редкими перерывами, от чего вся одежда наемников была постоянно сырой. Не помогали ни накидки, обильно смазанные бараньим жиром, ни палатки промокавшие насквозь. О том, что бы развести костры просушиться и приготовить нормальную горячую еду тоже можно было только мечтать. Сиятельная подгоняла свой отряд недрогнувшей рукой, не обращая внимания на усилившееся ворчание отдельных наемников.
Так, невзирая на трудности, к концу месяца, как отряд покинул Мельн, сиятельная леди Ди, наконец, достигла конечной точки своего путешествия. Ее отряд вышел точно на внушительные крепостные укрепления, наглухо перегородившие вход в ущелье.
Смотрелся этот оборонительный вал внушительно. Высота стен под десять метров. Три башни небольшие по размерам, имеющие пятиугольную форму и массивные каменные врата перед которыми была расчищена широкая площадка, усыпанная мелким желтым песочком.
— Это здесь? — Евлампий досадливо протер лицо от надоедливых капель и завистливо посмотрел на демонесу. Та загадочным образом продолжала оставаться сухой, даже когда дождь превращался в форменный потоп.
— Дальше мои слуги пройти не смогли. Теперь очередь за вами.
— Кто охраняет ущелье? — Евлампий, как ни всматривался, но разглядеть кого-то на крепостных стенах не смог.
— Горцы. Они хорошие воины. Но их тут немного. Главное не тянуть со штурмом. — Демонеса произнесла эти слова, так словно это было откровение свыше, после этого прикрыла глаза и впала в прострацию.
— А… — Змей чуть запнулся, подбирая эквивалент слову магия. Сиятельная прекрасно поняла наемника и ответила, не дожидаясь самого вопроса: «Обходитесь своими силами».
— Неужели ваш зоопарк опустел? — Змей не стесняясь, оскалился, отдавая отчет, сколько сил и времени необходимо будет затратить на штурм такого укрепления.
— Повелительница не знает, что ждет нас в ущелье. Вам нужно просто захватить его. Дальше наемники не пойдут. Их задача будет удержать перевал до нашего возвращения — Тагир со своим ответом появился, как всегда вовремя.
— Со всем моим уважением к Сиятельной. Разумеется, испугать отряд закаленных ветеранов такими укреплениями сложно. Но наемники не готовы идти в лобовую схватку, на штурм стен, без необходимых осадных лестниц, прочих приспособлений и поддержки метательных орудий. Такой штурм кончиться крахом. — Даже Курт, преданный демонесе до мозга костей, осмелился возразить своей обожаемой хозяйке.
— Атаковать первой, Сиятельная леди Ди не будет. Этот рубеж — задача наемной дружины. — Тагир словно не заметил выпада отставного имперского офицера.
И тут Евлампий все так же невозмутимо и чуть отстраненно предложил: «А если мы убедим защитников, что нас легко разбить. Встанем беспорядочным лагерем, сымитируем, что у нас полный бардак и никакой дисциплины»?
— Я не уверен, что командир горцев будет таким легковерным. — Скептически отозвался Курт. Отдавая должное предложению наемника.
— Я думаю, чуточку помочь ему в этом сможет… — Но Змей договорить не успел.
— Я помогу…! — Демонеса вышла из транса и недовольно прикусила губу. Там впереди все было закрыто от ее внутреннего взора. Что буквально бесило Сиятельную.
Теперь, когда план был выработан, задачи определены, конкретизированы и нарезаны для исполнения, дружина пришла в движение.
Отступив на три полета стрелы, наемники разбили псевдо лагерь. Бойцы Курта расположились в центре, окружив кольцом палатку Сиятельной. Боевое охранение поручили заботам двум арбалетчикам, выбранными за талант к лицедейству.
Остальные, как могли, изображали полный раздрай. Часть бойцов пытались развести огонь, другие строили навесы, третьи трудились на тяжкой ниве ничегонеделания.
Демонеса взирала на весь этот хаотично организованный спектакль с заметной долей иронии. Ее интуиция настойчиво советовала попытаться обойти непонятное ущелье, где сгинули безвозвратно три рыцаря БЕЗДНЫ почти полгода назад. Но оставлять за спиной непонятно что, леди Ди не собиралась. Поэтому именно сейчас, прикрывшись могучими охранными чарами, демонеса начала действовать. Ведь для успеха плана наемника нужна была малость. Просто подтолкнуть мысли горцев в нужную сторону.
И вновь девственный мир дрогнул под звуки слов призывающих тьму. Повинуясь ее воле, тьма откликнулась на призыв как хорошо обученная боевая гончая. Непреклонная воля демонесы мяла субстанцию тьмы как пластилин. Создавая вестника безумного гнева. Невидимый даже опытным магам вестник гнева нес в себе заряд энергии исключительной силы. Ярости, необузданной и слепой.
Только непреодолимое желание уничтожить и сокрушить! И полная уверенность в своих силах! Для одних вестник безумного гнева мог стать спасательным кругом, придав сил и уверенности в безнадежной ситуации. Для других обманкой, способом заманить в губительную ловушку…
Утро следующего дня встретило наемников небольшим улучшением погоды. Дождь, наконец, прекратился. Словно кто-то из небесных владык повернул кран, и перестало капать. Пусть еще клубились тучи. Пусть еще гулял ветер, но сквозь разрывы в облаках стало, наконец, появляться намек на солнце.
Почти сразу после рассвета затрубили трубы и глухо забили барабаны. Створки ворот стены перегородившей въезд в ущелье дрогнули и распахнулись. Из них спешно повалили защитники крепости.
Евлампий, как обладатель исключительного зрения, смог с легкостью рассмотреть строящихся солдат противника. Их, очень условно, можно было поделить на три группы.
В первой линии выстроились две дюжины всадников вооруженных копьями и имевшие подобие доспехов из шкур животных и неуклюже сделанные деревянные щиты. Там же, подзадоривая себя криками, расположились пешие стрелки со своими короткими луками. Во второй линии встала пехота вооруженная топорами и копьями. Даже по самому поверхностному счету против неполных трех сотен наемников Мельна в чисто поле вышло пять сотен горцев. Пусть слабо вооруженные, по сравнению с наемниками, но это были горцы, умевшие держаться за топор и метко швырять камни из пращи.
В свою очередь наемники тоже не стали терять времени даром. Почти бегом они кинулись строиться, повинуясь командам избранного стратега. Им как не странно был все тот же Жан Рафре.