Стоя на тротуаре, Нова осматривала улицу – граффити на стенах, машины на кирпичах вместо колес. И такая тишина кругом, что она засомневалась – да живет ли тут хоть кто-нибудь. Если и жили, то совсем не заботились о своем жилище.
Они хотя бы живут при свете дня, шепнул голосок на задворках ее сознания.
Нова рассердилась на свой мозг, который помешал ей дальше критиковать район, но хорошенько подумала и перестала злиться.
Вообще-то, у солнечного света есть свои достоинства.
А ночью будут видны звезды.
Она поднялась на крыльцо, переступив через пивные бутылки. На позеленевшей от старости медной табличке было выгравировано единственное слово: МАКЛЕЙН.
Первый признак того, что фальшивое имя Новы имеет привязку к реальному миру. Это расходилось со словами Милли, и Нова невольно задумалась о том, что же случилось с настоящими Маклейнами.
Надавив на дверную ручку, Нова обнаружила, что дверь не заперта. За ней располагалась тесная комната, вся в паутине. К удивлению Новы комнатушка была обставлена – два старых кресла и телевизионная тумба, хотя ни телевизора, ни хотя бы радио на ней давно не было, на этом месте остался только толстый слой пыли. Когда-то комната была оклеена пестрыми обоями в цветочек, которые давно выцвели и облезли.
Нова замерла при виде свежих отпечатков ног на пыльном полу. Кто-то явно несколько раз прошел взад-вперед от входной двери к лестнице на второй этаж.
Положив руку на пояс с инструментами, которые брала с собой в штаб Отступников, Нова вошла в дом. На стене она заметила старые фотографии в рамках – видимо, семьи Маклейнов – но не задержалась, чтобы рассмотреть лица, а стала подниматься по лестнице. Под ногами заскрипели старые доски, нарушив царившее в доме безмолвие. Нова замерла и прислушалась. Дождавшись, пока стихнет все, кроме ее собственного дыхания, она бесшумно добралась до второго этажа. Дверь слева от нее была чуть приоткрыта, а справа располагалась открытая гостиная, ведущая дальше в спальню.
Протянув руку, Нова толкнула левую дверь. В комнате стояла кровать без матраса, на двух высоких окнах висели пожелтевшие шторы, одна из которых колыхалась: в пулевое отверстие в стекле сильно дуло.
Нова обследовала и вторую спальню – основную, со шкафом, маленькой ванной комнаткой и туалетом. Правда, в этой комнате не было мебели. Только рюкзак, бумажный пакет из супермаркета, а в углу зеленый спальник, в котором свернувшись, лежал какой-то верзила.
Нова помедлила у двери, пригляделась к лежащему верзиле, в надежде, что он не умер. Труп незнакомца – не самый лучший подарочек на новоселье. Постояв с минуту, она убедилась, что он дышит.
Затаив дыхание, она пересекла комнату. Заметив пистолет на полу рядом с верзилой, она прижала его ногой и отодвинула подальше. Потом громко прочистила горло.
Фигура не шевельнулась.
– Эй!
Тихое сопение.
Недовольно хмурясь, Нова нагнулась и ткнула пальцем в спальник. Верзила взвизгнул, перевернулся и сел. У него обнаружилась борода, густые усы и большие оттопыренные уши. Хотя в волосах пробивалась седина, а на лбу виднелись морщины, Нове показалось, что он моложе, чем кажется, но непростая жизнь состарила его раньше времени. Лопоухий потянулся к тому месту, где лежал пистолет, но, нащупав только половицы, осмотрелся и понял, что пистолета ему не достать.
Панический испуг сменился усмешкой.
– Ты кто? – рявкнул он.
– Новая домовладелица, – представилась Нова. – Извини, придется тебе найти другое место, где бросить кости.
Она наблюдала, как при виде формы Отступника в его мутных глазах мелькнула растерянность. Бродяга, разумеется, хотел бы послать девушку куда подальше и снова завалиться спать, но мало кто сейчас осмеливался проявить неуважение к Отступникам, реальной власти в городе, независимо от своего к ним отношения.
– Чего? – протянул он. – Вы что, ребята, забираете этот квартал под свои социальные проекты – или что-то типа того?
– Что-то типа того, – подняв пистолет, Нова перешагнула через спальник и, открыв створку ближайшего окна, выкинула оружие. С глухим стуком пистолет упал в кучу сорняков в закоулке между домами.
– Ты чего! – завопил верзила.
Нова отошла к лестнице.
– У тебя две минуты, – бросила она через плечо. – Если не успеешь убраться отсюда, то будешь следующим, что я выкину в окошко.
Она уже почти дошла до соседней комнаты, когда он, наконец, выкрикнул в ответ:
– Это ты-то меня, в окно? Подумаешь, напугала! Видал я и пострашнее тебя!
Нова остановилась, обернулась и пристально посмотрела на него через дверь.
– Теперь у тебя одна минута.
Она спустилась вниз, чтобы осмотреть остальные помещения в доме: душевая с туалетом и кухонька, объединенная со столовой. Раздвижная стеклянная дверь вела в крохотный садик за домом, заросший травой и с чудовищных размеров колючим кустом ежевики, почти поглотившим детский трехколесный велосипед.
Спустя тридцать четыре секунды Нова услышала скрип ступеней, а потом хлопнула входная дверь.
Нова выдохнула.
– Ну, вот и дома. Добро пожаловать.
Вернувшись на кухню, она решила проверить содержимое ящиков. В углу нашлась упаковка черных пакетов для мусора, и Нова начала их заполнять пробками от бутылок, смятыми банками из-под газировки и дохлыми тараканами, валявшимися на полу. Когда она решила навестить это место, свой «отчий дом», то вначале не собиралась здесь оставаться. Цель у нее была скорее стратегическая. Она подумала, что если Отступники и впрямь отслеживают ее передвижения с помощью коммуникатора, то логично было бы зайти домой, чтобы не вызвать подозрений. Нова планировала припрятать браслет здесь, а потом отправиться в туннели метро и рассказать друзьям, что она узнала за первый день в штабе.
Но сейчас, здесь она поняла, что, если ее действительно отслеживают, недостаточно будет просто забегать сюда время от времени. Придется, хочешь не хочешь, проводить здесь какое-то время, а значит, нужно постараться, чтобы здесь ей было… ну, если не комфортно, то хотя бы сносно.
Нова как раз заканчивала возиться с уборкой, как вдруг входная дверь опять скрипнула.
Зарычав, она отшвырнула мусорный мешок и бросилась к входу.
– Говорю же, этот дом больше не…
Она опешила.
В дверях стояла Ингрид и, брезгливо кривя рот, осматривала прихожую.
– Н-да, – сказала она, переступая порог, – я думала поздравить тебя с новосельем и улучшением условий жизни, но что-то сейчас сомневаюсь, улучшились ли они.
Лерой и Хани ввалились в дверь следом. Хани хотела было захлопнуть дверь, но передумала и придержала ее ногой. Она прижимала руки к груди, как будто боялась случайно чего-нибудь коснуться и умереть на месте от столбняка.
Нова сделала большие глаза. Ну и Хани! Провести почти десять лет в промозглом и мрачном туннеле и ухитриться сохранить снобистские замашки.
– Как, вы без Фобии? – сухо спросила она.
– Он не проявил интереса к нашему походу, – отозвалась Ингрид. – Нечеловеческое отсутствие любопытства.
– Или так, – ехидно усмехнулась Хани, – или у него с детства глубоко укоренившаяся боязнь обоев в цветочек. Ой, нет, это же у меня!
У Новы дернулась щека.
– Что вы тут делаете?
– Нам же интересно, как прошел твой первый день, – сказал Лерой. Он поднял обтрепанную декоративную подушку, взбил ее и бросил на кресло. Хани в ужасе наблюдала за ним.
– Я собиралась в туннели после того, как… – она огляделась, – осмотрю это место.
– Мы так и думали. – Ингрид медленно обошла комнату по периметру, осмотрев обшарпанную мебель и обои. – Но нам показалось, что это не самая удачная мысль, если вдруг за тобой решат проследить.
Нова сдвинула брови.
– Предположим, что так. И вот тот, кто за мной следит, только что засек входящих ко мне трех Анархистов. Проблемка, вам не кажется?
– Да понятно, что никто за тобой не следит, – хмыкнула Ингрид. – Кроме нас. Мы же тебя вели от самого штаба. И если бы был другой хвост, мы бы заметили.
– Но ты же этого не знала, – Хани решилась сделать еще шажок в комнату. – Кроме того, тебе вообще опасно являться в туннели, пока ты… – она скользнула глазами по форме Новы. – Мы не хотим привлекать к себе нежелательное внимание.
– И что теперь? – Нова скрестила на груди руки. – Мне нельзя приходить домой, пока не кончится весь этот цирк?
– Брось, Нова, – сказала Ингрид, – Ты не много теряешь. Зато теперь в твоем распоряжении целый дом, – и она широким жестом обвела комнату.
– Там все мои вещи, – возмутилась Нова, – Оружие, мои разработки, одежда…
– Тебя никто не гонит, – уверил Лерой, – Конечно, ты в любой момент можешь вернуться. Но давай переждем денек-другой, чтобы удостовериться, что Отступники не проявляют интереса к твоим передвижениям. Кроме того… – он пожал плечами, – ты всегда при любой возможности старалась улизнуть наверх. Так что это не должно стать для тебя большим неудобством.
Нове это совсем не понравилось, но она не нашла, что на это возразить.
– Отлично, – она поджала губы, – Но вообще-то я не собираюсь проводить здесь все свое время. Как только я выполню свое первое задание, планирую все свободное время проводить в штабе, стараясь вызнать как можно больше.
– Вот это характер, – обрадовалась Ингрид. Сделав круг по комнате, она остановилась у стены с фотографиями и сняла одну из них. Под фотографией обнаружился яркий прямоугольник, и сразу стало понятно, как сильно обои выцвели от времени.
– А сегодня тебе удалось узнать что-то интересное? – заинтересовался Лерой, ерзая в кресле и пытаясь поудобнее устроиться на комковатых подушках.
Опустив на пол мусорный мешок, Нова подробнейшим образом рассказала обо всем, что видела за день. Конечно, она мало что выяснила про эксперименты в отделе исследований и разработок и совсем ничего о Страже, но по крайней мере начала потихоньку разбираться в том, как функционирует организация. Иерархия. Структура. Задачи, которые они пытаются выполнить.