На скорую руку привязав чуть подновленную веревку из простыней и смочив ее водой для надежности, так посоветовал Березов, я раскачался на канате и сумел перепрыгнуть на целый участок пола. Теперь оставалась только невредимым пробраться обратно на первый этаж, где в значительно подпорченной моей деятельностью экосистеме заняли свое место меченосцы и пожиратели. Попросту – многоножки и сколопендры с жалом.
Вниз теперь было куда проще чем вверх, и не только потому, что я знал дорогу. Я видел противников, которые издавали хоть какой-то звук. Вернее, видел их местоположение. Эхолокатор несколько раз спас меня от столкновения с крупными особями, а один я даже не поверил своим глазам – лежащий поперек дороги камень, покрытый мхом и вьюном, оказался растущим образцом голиафа. Обходя его мне удалось немного понаблюдать за существом и вопрос питания отпал.
На центральном роге бронированной головы расположился маленький кругляшек света. Сам рог был обмотан лианой так что казалось являлся ее частью. Но стоило неосторожному насекомому подползти на сладковатый запах как его тут же пронзала мощная передняя лапа и отправляла в челюсти. Остальная мелочь в страхе разбегалась, но уже через несколько минут снова стягивалась к приманке. Оригинально – ничего не скажешь. Таким не хитрым способом он реально сумеет отъесться до тех же размеров, что предмет для пира плавающий кверху брюхом.
И все равно вопрос с тем, откуда черт возьми они взяли ресурсы для роста биомассы, остается открытым. В природе ничего не берется из ниоткуда и ничего не девается в никуда. Все взаимосвязано. Даже если все здесь произрастающее изначально питается марсианским виноградом – вот этой здоровенной колонной, растущей прямо по центру – она сама тоже должна получать из земли питательные вещества. И в первую очередь здесь вопрос не в воде, а в тепле, без которого никакая жизнь невозможна, и углероде. Или из чего она сделана?
Очередной любитель человечинки отвлек меня от мыслей, когда я спускался уже на второй этаж. Здоровенный светляк, отбиваясь от сородичей, отлетел от основного пиршества и тут заметил меня. Открытие нового источника столь поразило его что он на секунду даже задумался, зависнув в воздухе. Ровно на столько чтобы я успел его заметить и оценить интерес в хищных фасетчатых глазах. Этот точно не травоядный!
Мы выпустили струи пламени почти одновременно. Я был на сто процентов уверен, что попаду, когда тварь показала, что в воздухе размер не главное, главное маневренность и сила крыльев. Светляк резко дернулся в сторону, прямо с места, без разгона или какого-то признака. А мне пришлось спрыгивать вниз, чтобы не попасть под струю природного горючего. Стена за моей спиной тут же полыхнула, но мне было не до того.
Перекувырнувшись через плечо и уходя от атаки, я совершенно забыл, что мое оружие самодельное. Жгут крепящийся к баллону, не выдержав такого издевательства сорвался с горлышка, за поясом предательски зашипело, и я едва успел выкинуть полыхающий и уже не герметичный сосуд. Секунда и меня оглушило взрывом, когда он рванул. А сразу следом раздался еще один взрыв – куда мощнее. От тряски с детонировал запас жидкости жука-летуна. Горящая тушка светляка упала в воду. Вот только легче не стало, ведь теперь все крупные насекомые смотрели в сторону наделавшего столько шума – на меня.
Глава 22
Думать и выискивать было некогда. Огнемет сломан, хорошо хоть мультитул у меня остался. Но им с такой сворой не навоюешь. Мгновенно сообразив, что дело пахнет керосином я запрыгнул в ближайшую нараспашку открытую дверь. Была у меня слабая надежда, что внутри окажется пусто. А еще лучше не пусто, а нужное мне, но совершенно никем не охраняемое гнездо. Но естественно надежда это была глупая и ничем, кроме пиршества снаружи, не оправданная.
Ошибку я понял только когда, обрубив коротким клинком ножа лозы зелени сумел задраить дверь и оказался в запертом помещении. Угрожающе выбивая жвалами барабанную дробь на меня смотрела огромная многоножка, вставшая на дыбы. Такой я еще не видел. Она была длинной метра три, и толщиной с мою ногу. А они между прочим неплохо восстановились.
- Тихо… - проговорил я, выставив вперед левую руку, чтобы при случае заблокировать первый удар, пусть и ценой конечности, - спокойно… ты мне не нужна…
А вот УДИ считал совсем по-другому. Личинки позади твари отметились как необходимые мне возможные симбионты. А мамаша-охранница, как сорок килограмм биомассы требуемой для проведения их развития и мутации. Прекрасно, просто блин прекрасно. Как я с такой тварью одним ножом справлюсь? Ответ был весьма очевиден, но от этого не менее неприятен – никак.
Я должен, просто обязан справится, а для этого нужно починить огнемет и пустить его в дело. Но судя по тому как изгибается многоножка, готовясь к удару, времени у меня на это совершенно нет. Верхняя ее часть включая ложногрудь висела в воздухе, перпендикулярно полу, и балансировала, стараясь выровняться, почти доставая мне до лица по высоте.
Когда до меня дошло что это жж-неспроста было уже поздно. Тварь бросилась вперед, и я едва успел уклониться из вырвавшегося из пасти насекомого клинка длинной под полметра. Уверен, опоздай я хоть на секунду – тут бы мне и конец пришел, никакая регенерация не спасла. К счастью она все же промахнулась, уйдя на несколько сантиметров правее, и я без сожаления вонзил свой нож ей под брюхо, стараясь попасть между пластинами панциря.
Многоножка, не растерявшись, свернулась кольцом вокруг моей правой руки, и сжала так, что затрещали кости, а кровь брызнула наружу фонтанчиками. Я чуть не потерял сознание от боли, и только понимание, что если я так сделаю – то на этом мой путь оборвется, позволило мне побороть обморочное состояние. А потом боль исчезла, как и все ощущения от правой руки. Наверное, тварь повредила нервные окончания.
Перехватив нож левой, я прижал многоножку плечом к стене, навалившись всем весом, и начал раз за разом бить ее по туловищу чуть ниже головогруди. Рана расширялась куда медленнее чем из меня вытекала кровь, но регенерация делала свое дело. А может симбионт УДИ 3.0 постарался и сумел перенаправить ее потоки внутри тела.
Тварь стрекотала, пытаясь проткнуть своим жалом мою голову. Но мне удавалось контролировать ее положение так что уже через минуту многоножка по сути была разделена на две части. Нижнюю – которую мне удалось отрубить, и верхнюю – все еще сопротивляющуюся и так и норовящую мной отобедать. Как может существо жить при таких повреждениях я уже видел на ролике. Но и окончательный способ убийства у меня уже примерно сложился.
Когда сколопендра в очередной раз высунула жало, я упал на пол и изловчившись засунул лезвие между клинком и мышцами, перерезая выталкивающие его наружу сухожилия. Тварь дернулась, пытаясь высвободится, но ей уже были нанесены смертельные повреждения, оставалось только добить центральный нервный узел, скрывающийся за толщей брони.
Ножом я туда добраться не мог, не хватит длины. Зато прямо на полу сейчас валялся достаточно длинный и острый отросток который легко можно было применять как оружие, больше того – он им и являлся. Пусть и живым. Забросив нож, я схватил левой рукой бывшее жало и со всей силы вдавил многоножке в открытую рану. Насекомое извивалось, царапаясь и стараясь укусить. Его ложнолапки находящиеся прямо у рта оставили на моей руке длинную борозду дойдя почти до кости. Но отвлекаться на рану сейчас было категорически нельзя.
Вдавливая клинок в туловище, я старался не обращать внимания не на что кроме своей цели – уничтожить атаковавшего меня врага. Он был одновременно и моей надеждой, и препятствием. Или она? Оно? Какая к черту разница? Я давил изо всех своих не великих сил, стараясь уничтожить противника. И в конце концов у меня получилось. Это произошло в один миг. Вот он сопротивляется, брыкаясь всеми лапами, а в следующую секунду конечности безвольно повисли, ослабив хватку и давая мне возможность высвободится.
На всякий случай я еще раз провернул жало в ране твари и только убедившись, что она точно, гарантировано мертва, отвалился в сторону. Сил совершенно не осталось. Правая рука больше напоминала отбивную, которую искромсали теркой. Порезы были такой глубины что я с легкостью мог рассмотреть под вытекающей кровью все слои начина от кожи и заканчивая собственными мышцами, сухожилиями и костями. Зрелище было не для слабонервных, но у меня не вызвало никаких эмоций. Я еще недавно представлял из себя куда менее привлекательное зрелище.
Правда это совершенно не оправдывает моего бездействия. Организм у меня конечно сильный, раз даже ноги сумел заново отрастить. Но это совершенно не повод оставлять его без поддержки и рассчитывать, что он со всем сам справится. Тем более, что интерфейс буквально горел обилием предупреждающих надписей и рекомендаций. А еще там был большой и жирный красный крест мигающий и призывающий на него нажать, что я и сделал не особенно раздумывая.
«Расчет рекомендаций по лечению. Обработка. Внимание! Требуется срочная перевязка, необходима экстренная эвакуация!»
Да, я от нее, пожалуй, не отказался бы. Но черт подери где ее взять? А раз так – будем действовать самостоятельно. Благо и навыки у меня остались, и интерфейс ненавязчиво намекал какой толщины и где должна быть кровоостанавливающая повязка. Конечно я бы с удовольствием заменил чистый лабораторный халат, который предусмотрительно порвал на лоскуты. Например, на нормальный кровоостанавливающий пакет и набор пластырных стяжек. Но как говориться – чего нет, того нет.
Достав из сброса пластиковый пакет с водой, я вскрыл его зубами, а затем обильно промыл раны. Спасибо биоройдам, кровь не текла, а медленно продавливала едва заметную зеленую пленку. Я даже на несколько секунд задумался – а стоит ли перебинтовывать при такой-то естественной защите, но привычка взяла свое и уже через несколько минут моя рука представляла из себя наглядное пособие по перевязке для курсантов второго года. Криво, косо, да и завязывал я узлы зубами, но держалось и это главное.