Но властям было плевать. А значит, и мне тоже. По широкой лестнице мы поднялись на станцию и остановились подальше от толпы.
Табло показывало, что до ближайшего монорельса ещё две минуты. Между нами с сестрой висело странное напряженное молчание, которое мне не хотелось нарушать. От скуки принялась разглядывать помещение, в котором бывала тысячу раз. Всё по-прежнему: единственная красивая деталь – прозрачный потолок с витражным орнаментом. Всё, что ниже, выглядело куда хуже: оплёванные стены, у одной из которых спало двое бездомных, мусор в каждом углу, жуткие пятна на гранитном перроне и ужасные граффити на столбах.
А ещё грустные унылые прохожие без искры в глазах и вкуса к жизни. Наверное, я со стороны выглядела так же.
Наконец, приехал поезд. Мы зашли в последний вагончик.
– Вон два места, сядем? – спросила сестра, скидывая с плеч рюкзак.
Я кивнула, мы пропустили желающих и зашли последними. Место получилось удачным: всю дорогу я пялилась в окно, разглядывая вулкан.
На остановке чмокнула Агату в щёку и быстро нашла Гека. Он стоял сбоку и выглядел ещё хуже, чем обычно. Сразу стало ясно: мои подозрения не напрасны, что-то не так. И дело не только в похмелье. Откинув засаленные волосы с лица, он без энтузиазма помахал рукой и поздоровался.
Несколько человек бросили на нас недоверчивые взгляды. Я кивнула в ответ на приветствие и поджала плечи. Подойдя ближе, увидела, что под правым глазом у Гека красовался синяк.
– Это ещё что? – подняла брови я.
Он махнул рукой и поспешно отвернулся, шагая к выходу.
– Да так, ерунда.
– Не ерунда, – настаивала я, нагоняя Гектора, – кто тебя так отделал?
– Это не важно. Сейчас надо решить проблему.
Я шумно выдохнула. Гек хмуро на меня посмотрел, протянул шапку и пробурчал:
– Я навестил Барри. Полиция разнюхивала, кто торгует оружием.
Сердце провалилось в пятки.
– Нас сдали?
– Конечно, нет. Но с ними уехал какой-то местный алкаш. Со шрамом. Не помнишь такого?
Я прикусила губу и закрыла глаза.
– Чёрт…чёрт возьми, – прошептала я.
– Всё ясно. Ты была не осторожна.
– Да всё было как обычно! – вспыхнула я. – Ничего особенного.
– На нас теперь выйдут, сомнений нет. Избавься от своего либергана.
– Он в надёжном месте.
Гектор остановился, посмотрел по сторонам, взял меня за рукав и грубо отвёл в сторону.
– Сказано избавиться, значит избавься, – прошипел он. – Я в тюрьму из-за тебя не пойду.
Напарник глядел прямо на меня, и в его пустых рыбьих глазах вдруг загорелась угроза. По затылку пробежали мурашки. Я грубо отодвинула его руку и сквозь зубы сказала:
– Ладно. Не смей больше меня трогать.
– А то что? – с вызовом спросил он.
– А то полетят головы вместе с моей. И в первую очередь – твоя.
Гек поджал губы, задрал нос и откинул с глаз пряди волос.
– Ладно. Проехали. Мы в одной лодке.
– Вот именно, – процедила я.
– Пойдём, – холодно бросил Гек.
Он поплёлся вперёд, я отстала на пару шагов и надела шапку. В голове лихорадочно забегали мысли. На меня выйдут, можно не сомневаться. Буду делать вид, что не понимаю, о чём речь. И что встречалась со знакомым. У них ничего нет, главное, чтобы на клиента не вышли. Но это вряд ли, потому что я точно не расколюсь.
Мы вышли на оживлённую площадь. Первое, что бросалось в глаза, – ансамбль огромных небоскребов. На каждом из них светились неоновые рекламные вывески. Центральный в виде закрученной спирали принадлежал правительству. На нём никогда не было рекламы. Чаще всего его поверхность просто переливалась бело-синими цветами. Но с сегодняшнего дня здание стало красным. В память о Катастрофе. У подножия небоскребов располагался огромный ботанический сад под куполом. Не самый большой из существующих, но, пожалуй, самый красивый.
Гек остановился, накинул капюшон и осмотрелся.
– Только не говори, что мы идём обсуждать дело в самое оживлённое место Джаро, – пробормотала я.
– Именно туда мы и идём. Там людей много, поэтому внимания не привлечём.
Я не стала возражать. По голосу Гектора было ясно: он злится. Неудивительно. Мы давно не бывали в передрягах, всегда работали тихо.
Быстрым шагом дошли до огромных стеклянных дверей входа в сад. В лицо сразу ударило жаром. При входе стояли стеллажи со шкафчиками для верхней одежды. Мы куртки снимать не стали.
В саду, как и сказал Гек, народу было полно. В основном, школьники и студенты. По всему пространству круглого помещения спиралью были высажены самые разнообразные растения. Многие в единственном экземпляре. Мы прошли несколько десятков метров и уселись на лавочку под цветущей магнолией.
– Ты говорил, что есть заказ, – сказала я шёпотом.
– Да, – кивнул Гек. – Крупный. Но я уже не уверен, что мы должны его взять.
– Ой, брось, – поморщилась я. – Мы быстро сбросим этот хвост.
– Ты, – серьёзно сказал напарник. – Ты сбросишь.
Я поджала губы и отвернулась.
– План есть? – спросил Гектор.
– Как обычно. Ничего не знаю и понятия не имею, что напридумывал себе этот осёл.
– Ладно. На меня вышел анонимный заказчик. Не представился. Но в надежности его не сомневаюсь.
– Почему? – перебила я.
– Потому что это от босса. Напрямую. Им нужно много оружия.
– Это я уже поняла. Только зачем? И какие гарантии, что кто-нибудь нас не сдаст?
– Таких гарантий нет. Зато есть главный аргумент: огромные бабки. Могу гарантировать, что после этой сделки ты сможешь свалить из своей дыры куда угодно.
Я прикусила губу и уставилась под ноги.
– Это заманчиво. Но страшно.
– Думай. Могу всё и сам провернуть. Но помощь не помешает.
– Ладно. Я в деле. Когда начинаем?
– Завтра. Заказчики настоятельно просили не тянуть.
– Это всё? – холодно спросила я.
Гектор повернулся ко мне, нахмурился и сказал:
– Нет. Я не хотел на тебя срываться. В том, что ты осторожна, сомнений нет. Просто… Постарайся впредь без происшествий.
Я кивнула и подняла взгляд в окно на правительственное здание. Гек увидел мой взгляд и сказал:
– В этом году юбилей. Девяносто лет.
– Ага. Не верится, что такие неудачники протянули столько времени.
– Какие неудачники? – поднял брови он.
– Ну, мы. Человечество, – я грустно усмехнулась. – Помню, в детстве удивлялась, как метеорит умудрился угодить именно в Йелоустон. Разве удачливые люди живут на планете, на которой происходит такое?
Гектор улыбнулся и ответил:
– Удачливые. Раз уж выкарабкались из этого дерьма. И посмотри, – он жестом указал на сад, – ещё и какие чудеса умудрились настроить.
– Лучше бы отопление нормальное сделали. И ферм побольше. Задолбалась я рыбу жрать.
– Ну, так это потому, что ты всё на карамель спускаешь, – хохотнул Гек.
Я пропустила язвительный комментарий мимо ушей и вместо ответа сказала:
– По мне, так лучше бы сидели и дальше в своих северных широтах. И позамерзали. Не пришлось бы сейчас жить вот так.
– Да, я помню, что ты оптимистка, – сказал Гектор и немного замялся. – Ты сейчас к сестре?
Я глянула на часы: полвторого.
– Да, пора бежать.
– А куда пойдёте?
Я нахмурила брови.
– Тебе зачем?
Он почесал затылок и быстро ответил:
– Да так, по-дружески интересуюсь.
– В «Корицу». А потом прогуляемся.
– Ясно.
Я ещё пару секунд пыталась рассмотреть на лице напарника что-нибудь подозрительное, указывающее на внезапную заинтересованность моей жизнью. А затем сказала:
– Я пошла. Завтра увидимся. Если вдруг ко мне нагрянут копы, дам знать.
И быстрым шагом направилась к выходу. Перед дверьми украдкой обернулась на Гека: он смотрел в телефон и, видимо, писал кому-то сообщение. В голове на мгновение вспыхнули воспоминания. Я тряхнула головой, чтобы их отогнать.
Морозный воздух ударил в лицо и немного отрезвил, правда, прошлое назойливо роилось в голове. Я достала сигарету и подкурила.
– Ты бестолковая и необучаемая! Мне надоело с тобой возиться! Бери пример с Агги!
Во мне пылает огонь злобы. Отец рвёт и мечет так, что даже Агата притихла. Я бросаю злой взгляд на сестру и с радостью отмечаю: она мне сочувствует. Что, интересно, папа ей обо мне говорит? Неважно. Главное, этого недостаточно, чтобы разрушить наши отношения. Он садится в кресло, складывает руки на груди и выносит окончательный приговор:
– Мне надоело ходить в полицию. Я разорюсь из-за залогов. С завтрашнего дня ты ищешь себе новое жильё и переезжаешь.
Кажется, что кто-то изо всех сил ударил меня по голове. Внутренности холодеют и будто проваливаются в пятки. От удивления я охаю, хватаюсь за грудь и сажусь на пол.
– Но мне некуда идти!.. – шепчу в сердцах.
Агата подскакивает и подбегает, закрыв меня спиной.
– Нет, папочка! Не прогоняй Юну! Она исправится! – сестра поворачивается, присаживается, хватает руками мои щёки и умоляюще спрашивает: – Правда ведь? Ты больше так не будешь?
Предательский комок подкатывает к горлу. Я морщусь, пытаясь сдержать слёзы, и киваю. Рыжие кудряшки Агаты дрожат от сбивчивого дыхания. Слёзы катятся по детским щекам. Отец холодным тоном продолжает:
– Так будет лучше для всех нас. Может быть, это поможет Юноне быть более ответственной.
Я накрываю голову руками и жмурюсь… Неужели он и вправду вышвырнет меня? Не может быть…
– Я помогу тебе с деньгами на первое время. Будешь приходить видеться с Агатой. Но только в том случае, если мне больше не станут звонить из полиции.
Из-за нахлынувших воспоминаний я даже позабыла про приходящих утром детективов и не заметила, как дошла до кофейни. Агата сидела у окна в уголке. Сестра увлечённо смотрела в телефон и не видела меня.
Эту кофейню я любила с детства. Несмотря на болезненные воспоминания, которые она вызывала. Не успела я войти, как в нос ударил запах корицы. За белыми столиками, которые украшали искусственные орхидеи, сидел народ на ярко-бирюзовых стульях. В тон мебели на светлых стенах красовались абстрактные орнаменты цвета морской волны. Это место особенно облюбовала молодёжь. Звонкие голоса смешивались со смехом и создавали особый уют. Здесь, в «Корице», я начинала чувствовать себя обыкновенным человеком. С возможностью быть счастливой.