– Ладно, не хочешь уходить, пойду я. Передай Теми спасибо. И попроси не искать ни Агату, ни меня. Я сделаю всё сама.
– Ты думаешь, тебя кто-то послушает? – в сердцах выпалил я. – Ты ведь даже не выслушала меня! Куда ты собралась в таком состоянии?
Она поджала губы и вновь посмотрела на меня. А затем дрожащей ладонью коснулась стены и попыталась встать.
– По правде, мне плевать на то, что ты скажешь, – бросила Юнона, всё ещё делая попытку удержаться на ватных ногах.
Сердце защемило пуще прежнего от вида шатающейся фигуры.
– Ложь! – вырвалось у меня.
А затем, покоряясь вспышке необъяснимых эмоций, я рванул к Юноне и, не глядя ей в глаза, крепко обнял. Через тело будто пустили разряд тока.
Она застыла, явно удивившись произошедшему. Я и сам, крепко прижимая её к груди, совсем не понимал, что творил.
– Ты с ума сошёл, Гарьер?.. – глухо спросила она.
Я зажмурился. Аромат коротких девичьих волос, казалось, кружил голову. Сердце вовсю пыталось проломить грудную клетку и вырваться наружу.
– Наоборот, я сейчас в своём уме, как никогда прежде, – горячо сказал я. – Перестань так себя вести.
Юнона коснулась ладонями моей груди и попыталась оттолкнуть, но я был сильнее.
– Гарьер, ты не понимаешь, что творишь, – глухо шептала она.
Но больше не сопротивлялась.
– Просто позволь тебе помочь, – тихо пробормотал я. – Мне больше ничего не надо. Уверен, Теми, Феликс и Ида скажут тебе тоже самое. Не нужно справляться со всем в одиночку. Это касается уже не одной тебя.
Я чувствовал, как мышцы Юноны напряглись сильнее. Ещё несколько секунд она старалась оттолкнуть меня, но, в конце концов сдалась. Послышался тихий всхлип.
– До чего ты… Приставучий! – дрожащим голосом сказала Юна и прислонилась лбом к моему плечу.
По коже побежали мурашки. Губы против воли поползли вверх. Несмотря на то, в какой ужасной ситуации мы были… Невзирая на висящие на волоске жизни…
Я ещё сильнее ощутил странное щемящее чувство в груди. Одновременно и болезненное, и сладкое.
– Вас всех могут убить… Как же вы не поймёте?.. – продолжала говорить Юнона, всхлипывая.
– Я это знаю. Мы знаем. Но эта заварушка… Случилась вовсе не по твоей вине. И только из-за того, что мне приказано убить тебя, я не могу этого сделать. Нельзя играть жизнями людей. Жаль только, что я это так поздно осознал. Даже если мы и погибнем… Надо постараться сделать всё, чтобы наши смерти были не напрасны.
Юнона отстранилась, и на этот раз я выпустил её из объятий. Она утёрла рукавом слёзы и внимательно посмотрела на меня.
– Ты ведь не сдаёшься, правда? – с надеждой спросил я.
– Конечно же, нет, – нахмурилась она и недовольно скривила губы. – Я должна вытащить сестру. Она в большой опасности.
– Рассказывай, – тихо попросил я.
Юнона покосилась на пакет с карамелью и пошатнулась, машинально ухватившись за моё плечо. От очередного прикосновения показалось, что по телу пустили разряд тока. Отругав себя за такую реакцию, я подхватил её и приобнял.
– Чёрт, Гарьер… – хрипло прошептала она. – Я расскажу тебе всё. Но не сейчас.
Её веки стали закрываться. Карамель брала своё. Что ж. С едва живой девчонкой выбираться из города будет куда сложнее. Но иного выбора не было. Осталось лишь заехать домой, чтобы забрать имеющиеся наличные.
И, конечно, сообщить обо всём Темзе.
– Юна, где ключи от снегохода, на котором ты сюда приехала?
Но ответа не было. Видимо, отключилась. Я потянулся к её шее, чтобы, на всякий случай, проверить пульс и выдохнул, почувствовав слабое сердцебиение.
И, аккуратно опустив Юнону на пол, вновь достал фонарик. Взгляд упал на рюкзак.
Возле него лежали ключи, а внутри – неплохой арсенал самодельного оружия. Очень кстати. Закинув на одно плечо рюкзак, а на второе – Юнону (которая оказалась легче, чем я думал), спешно направился к старенькому снегоходу.
Так быстро мне ещё не приходилось ездить никогда. Адреналин заставлял жать на педаль газа так, что пару раз мы чуть не попали в аварию. Но рядом на пассажирском сидении мирно спала Юнона. И её присутствие вселяло уверенность в то, что я ни за что нас не угроблю.
Когда мы доехали до нужного небоскрёба, я аккуратно припарковал снегоход и снова покосился на спящую Юнону. Во сне она выглядела умиротворённой и… Счастливой?.. От моего взгляда в очередной раз не ускользнуло то, какой красивой была эта девчонка. Нет, Сафи не обладала той благородной точёной красотой, как у Герды. Черты лица Юны были очень простыми, может, даже неправильными. Большие глаза, тонкие губы… Но именно в этой неидеальности Юнона была прекрасна. И, наверняка, даже сама не осознавала этого.
Какого-то чёрта, моему мозгу стало совершенно было совершенно наплевать, что делать такие умозаключения – не очень-то хорошо. Двадцативосьмилетний детектив Центрального Полицейского Департамента Филипп Гарьер не мог оторвать взгляда от очаровательного личика отъявленной преступницы, не гнушающейся наркотиками и алкоголем. Нервный смешок сорвался с губ. Довольно комичная ситуация… Особенно в контексте моей прошлой жизни. Сердце в очередной раз сжалось. Чёрт, это были настолько непривычные и незнакомые чувства, что от них хотелось кричать во всю глотку. До сих пор мне даже мысленно не хотелось признаваться себе в том, что я, кажется, проиграл в битве, в которой даже не собирался принимать участия.
Время очень поджимало. Но я не смог удержаться… Ладонь сама потянулась к её щеке. Пальцы, будто мимо воли, провели по очертаниям острой скулы и задержались лишь у самых губ.
Сердце пропустило удар, а затем забилось куда быстрее, чем до этого момента.
Чёрт возьми… Я по-настоящему хотел её поцеловать… Какой абсурд… Какое невероятное безумие. Но вместо этого всего лишь едва коснулся контура тонких губ и быстро убрал ладонь.
По телу пробежалась волна невероятного волнения. Надо было взять себя в руки. И вдруг я практически кожей ощутил, что на меня смотрят. Взгляд метнулся на лобовое стекло. Перед снегоходом стояла Герда, прижимая ладонь к груди.
Душа провалилась в пятки. Чёрт… Только этого не хватало. Последнее, чего мне хотелось, – это чтобы она видела странную сцену, случившуюся только что… Как будто до этого ей боли было недостаточно…
Темнота и снежная буря не позволяла разглядеть эмоций на её лице. Но никакого света не понадобилось, чтобы догадаться: ей, наверняка, очень больно. Я набрал полные лёгкие воздуха и вышел из машины.
– Привет.
Герда, казалось, похудела ещё сильнее. Её скулы стали острее, а под глазами залегли тёмные синяки. Как только я открыл рот, порываясь говорить извинения, она сделала шаг ближе и прижалась ко мне, закинув руки на шею.
– Ничего не говори, я уже всё поняла, – быстро заговорила она. – Мне от тебя ничего не надо. Я пришла попрощаться.
Она изо всех сил вцепилась в мои плечи и уткнулась носом в плечо.
– Убирайся из города поскорее. Иначе к утру и ты, и эта девчонка… – Герда на мгновение запнулась, – будете мертвы.
– Это ведь ты попросила отца о последнем шансе для меня?.. – глухо спросил я.
Она отпрянула и, поджав губы, посмотрела прямо в глаза.
– Не могла упустить оставшуюся надежду. Но теперь всё вижу. Ты, кажется, наконец, влюбился. Жаль, что мне за наши десять лет не довелось увидеть того взгляда, каким ты смотрел сейчас на неё…
Большие синие глаза стали наполняться слезами. Под рёбрами больно защемило. Я давно понял, что был ублюдком… Но сейчас смог прочувствовать это в полной мере.
– Прости меня, Герда. Прости, если сможешь, – шептал я, – ты заслуживаешь лучшего.
– Не извиняйся, Филипп, – усмехнулась она. – Мне это всё равно не поможет.
Герда сунула руку в карман и протянула мне какой-то конверт.
– Возьми. Тебе нельзя идти домой. Тем более, с ней.
Взгляд жены упал за моё плечо. Туда, где на переднем сиденье старого снегохода мирно спала Юнона.
– Что это? – спросил я, глядя на конверт.
– Наличные.
– Я не возьму.
– Возьмёшь. Это не подарок. А моя последняя просьба. Я всё ещё люблю тебя. И не хочу, чтобы ты помер с голоду где-то в трущобах Тиви.
Я прикусил губу и потупил взгляд. Чёрт возьми… Милая Герда… Всё ещё пыталась меня спасать…
Я мягко положил ладонь ей на плечо и слегка сжал ткань чёрного пуховика.
– Пожалуйста. Возьми их, – всхлипнула она и уткнула конверт мне в грудь. – Я ничего не прошу. Просто хочу помочь. В последний раз.
– Ты всегда была на моей стороне… Несмотря на измены и другие выходки… Всегда меня спасала и выгораживала перед отцом… – сдавленно пробормотал я. – Мне целой жизни не хватит, чтобы рассчитаться с тобой.
– Ты разве ещё не понял?.. – горько улыбнулась она, схватив губами стекающие слёзы. – Со мной не нужно рассчитываться. Я делаю это не для тебя… Мне всё ещё хочется быть полезной. Как будто это поможет… Как будто ты сможешь открыть мне сердце благодаря этим дурацким поступкам…
Каждое её слово ранило и прожигало в груди зияющую дыру. Я посмотрел на Герду и вдруг осознал, что очень хотел бы повернуть время вспять. И никогда не жениться на ней. Не пользоваться чувствами наивной красотки просто из-за её положения в обществе… Я тяжело вздохнул.
– Герда…
– Езжай, времени очень мало, – перебила она. – И постарайся больше не разбивать ничьих сердец. Надеюсь, эта девчонка сделает тебя счастливой.
Она встала на цыпочки и потянулась к моей щеке, едва коснувшись губами. Наше стандартное прощание. Ком подкатил к горлу. Конверт Герда вложила мне в ладонь и, развернувшись на пятках, быстро ушла вверх по улице. Я опустил голову. Смотреть, как она стремительно скрывалась в метели, не хотелось.
Старая жизнь окончательно рассыпалась в прах. Прощание с Максом, приказ Аноре, последние слова Герды… Всё смешалось в тугой клубок боли, отчаяния и тайн. Я обернулся и посмотрел на Юнону. Мне было жаль Герду. Мне бы хотелось дать ей то, что она хочет.
Но все мои мысли, всё нутро кричало: вот она, моя мотивация. Моё неожиданное откровение. Сердце билось быстрее только при одном взгляде на эту очаровательную мошенницу. Сама того не понимая, девчонка своей силой духа и ранимой душой взяла меня в плен.