ьно. Даже вроде философа выглядит. <…> «Айда в кино!» И расхлябанной походкой двинулся в сторону ближайшего кинотеатра (Звезда. 1961. № 1. С. 220–221).
В «Иностранной литературе» (№ 10) фрагменты романа Дж. Керуака «На дороге».
Ноябрь
3 ноября. На Новодевичьем кладбище в Москве торжественно захоронен прах Велимира Хлебникова, перенесенный с кладбища деревни Ручьи Новгородской области. Траурный митинг открыл Б. Слуцкий. Со словом о поэте выступили Вс. Иванов, А. Марков, В. Катанян, профессор Н. Степанов, художник А. Свешников.
9 ноября
Вознесенский сказал мне, что английский журналист Маршак опубликовал в Лондоне мои стихи. Какова мораль западного журналиста! Они не понимают, что мы не желаем ссориться с родиной. Все, что нам не нравится, – внутреннее дело. И никому не дозволено в это вмешиваться! (Д. Самойлов. Поденные записи. Т. 1. М., 2002. С. 301).
10 ноября. В Московском городском суде начинается процесс по обвинению Ивинской Ольги Всеволодовны
в том, что будучи близким человеком исключенного из Союза писателей Бориса Леонидовича Пастернака, автора не допущенного к опубликованию в СССР «Доктора Живаго», содействовала нелегальной передаче рукописи этого романа миланскому (Италия) издателю Джанджакомо Фельтринелли, а затем в получении от последнего денег (гонораров за издание романа), доставляемых из‐за рубежа контрабандным путем (Москва. 1988. № 10).
18–19 ноября. В Государственном музее В. В. Маяковского выставка произведений Эль Лисицкого.
20 ноября. Премьера фильма Михаила Швейцера «Воскресение».
В выпуске газеты «Литература и жизнь», посвященном Льву Толстому, стихотворение Андрея Вознесенского «Кроны и корни» с подзаголовком «Памяти Толстого» – закамуфлированный, по словам автора, отклик на похороны Бориса Пастернака457.
24 ноября. Виктор Платонович Некрасов награжден орденом «Знак Почета».
26 ноября. На квартире искусствоведа Ильи Цырлина открывается первая персональная выставка Дмитрия Плавинского.
Ноябрь. Владимир Осипов выпускает первый (и оставшийся единственным) номер машинописного журнала «Бумеранг», куда, по его воспоминаниям, вошли «размышления художника Ситникова, критические статьи, стихи Щукина, Шухта, проза Виктора Калугина…» (Грани, № 80. С. 267).
В. Осипов подготовил материалы для второго номера «Бумеранга», но в апреле 1961 года был арестован «за участие в беспорядках на площади Маяковского». Однако он передал отобранные стихотворения Ю. Галанскову, и тот частично использовал эти материалы при подготовке журнала «Феникс».
Василий Аксенов и Евгений Евтушенко введены в редколлегию журнала «Юность»458.
Виктор Некрасов посещает США. Его впечатления об этой поездке и о поездке 1962 года во Францию отразились в путевых заметках «По обе стороны океана» (Новый мир. 1962. № 11–12).
Вадим Кожинов от своего имени и от имени коллег Сергея Бочарова, Георгия Гачева, Петра Палиевского и Виталия Сквозникова обращается в Саранск к Михаилу Бахтину с письмом:
Простите, что незнакомые люди осмеливаются Вас беспокоить. Впрочем, мы воспринимаем создателя «Проблем творчества Достоевского» как хорошо знакомого и близкого человека. Ваша прекрасная книга не только представляет собой наиболее истинное и ценное исследование о творчестве Достоевского, но, помимо того (или, точнее, именно потому), имеет первостепенное теоретическое значение. Я обращаюсь к Вам от имени связанной совместной работой и дружбой группы молодых литературоведов, которые родились в год появления Вашей книги или одним-двумя годами позднее. Практически мы почти ничего еще не сделали. Но мы стремимся продолжить в своей работе дело Вашего поколения русской науки о литературе. Мы ясно сознаем, какое поистине всемирное культурное значение имеет научная мысль этого поколения (цит. по: В. Огрызко. А судьи кто. С. 288).
Журналы в ноябре
В «Иностранной литературе» (№ 11) роман Джерома Сэлинджера «Над пропастью во ржи» в переводе Риты Райт-Ковалевой.
Декабрь
7 декабря
Сегодня открытие Пленума по детской литературе, – заносит в дневник Корней Чуковский. – Было от чего придти в отчаяние. В Президиум выбраны служащие всех трех правлений, а подлинные писатели вроде Барто были в публике. Уровень низкий, чиновничий.
Вместо того, чтобы прямо сказать: «Писателишки, хвалите нас, воспевайте нас», начальство заводит чиновничьи речи о соцреализме и пр. Не все понимают, в чем дело (К. Чуковский. Т. 13. С. 305).
Московский городской суд вынес приговор Ольге Ивинской и ее дочери Ирине Емельяновой по делу о контрабанде, выразившейся в получении ими гонораров за зарубежные издания романа Б. Пастернака «Доктор Живаго»459.
О. Ивинская осуждена на 8 лет лишения свободы и отправлена в исправительную колонию на станции Невельская под Тайшетом460. Освобождена досрочно в октябре 1964 года. И. Емельянова осуждена на три года колонии, отбывала срок в Озерлаге Иркутской области и в Потьме (Мордовия). Освобождена в 1962 году.
6 января 1961 года за Ивинскую и Емельянову попытался вступиться Грэм Грин в телеграмме, адресованной секретарю правления СП СССР А. Суркову. Тот, разумеется, переслал эту телеграмму Н. С. Хрущеву с просьбой об указаниях и, в соответствии с этими указаниями, 19 января ответил Грину, что «дело Ивинской и ее дочери не имеет ни политической, ни литературной окраски. Они осуждены в открытом заседании461 Московского городского суда по уголовному делу за противозаконные контрабандные махинации с валютой. Семья Пастернака никакого отношения к этому делу не имеет» («А за мною шум погони…». С. 307–309)462. Кроме Грэма Грина, в освобождении Ивинской участвовали и другие люди на Западе. Это Жорж Нива, Ханц Шеве, прежде всего – сам Дж. Фельтринелли и многие другие. Они неоднократно выходили на связь с советским руководством и добились сокращения срока заключения Ивинской и Ирины Емельяновой.
Верховный суд РСФСР по протестам заместителя Генерального прокурора СССР соответственно 31 октября и 2 ноября 1988 года состоявшиеся в отношении Ивинской О. В. и Емельяновой И. И. решения отменил и уголовные дела прекратил за отсутствием в их действиях состава преступления (Огонек. 1989. № 3).
8 декабря. В «Литературной газете» подборка стихов Владимира Корнилова.
9 декабря. Заведующий Отделом культуры ЦК КПСС Д. А. Поликарпов направил в ЦК КПСС докладную записку под грифом «Секретно», где сказано:
Писатель В. Гроссман представил в журнал «Знамя» рукопись своего сочинения «Жизнь и судьба».
Это сочинение представляет собой сборник злобных измышлений о нашей действительности, грязной клеветы на советский общественный и государственный строй.
В интересах дела представляется необходимым, чтобы редколлегия журнала «Знамя», не ограничиваясь отклонением рукописи, провела с Гроссманом острый политический разговор. Необходимо также, чтобы в этом разговоре приняли участие руководители писательских организаций тт. Соболев, Марков, Щипачев. Важно, чтобы сами писатели дали понять Гроссману, что любые попытки распространения рукописи встретят непримиримое отношение к этому литературной общественности и самое суровое осуждение (Аппарат ЦК КПСС и культура. 1958–1964. С. 415).
10 декабря. В «Литературной газете» подборка стихов Фазиля Искандера.
19 декабря. На заседании редколлегии журнала «Знамя» с приглашением Г. Маркова, С. Сартакова и С. Щипачева от руководства СП СССР обсуждается рукопись романа Василия Гроссмана «Жизнь и судьба». Сам В. Гроссман, сказавшись больным, на это заседание не пришел.
Вот, по сохранившейся стенограмме, некоторые из высказываний. В. Кожевников:
Грубые политические ошибки, враждебная направленность этого произведения вынудили нас обратиться к руководителям Союза писателей, чтобы откровенно и принципиально обсудить, как и почему произошла такая беда и даже, можно сказать, катастрофа с нашим товарищем по Союзу писателей (цит. по: Ю. Бит-Юнан, Д. Фельдман. Василий Гроссман. Литературная биография. С. 79)463.
Борис Галанов: Гроссман
талант художника употребил на выискивание и раздувание всего дурного и оскорбительного в жизни нашего общества и облике людей. Это искаженная антисоветская картина жизни. Между Советским государством и фашизмом по сути поставлен знак тождества. Роман для публикации неприемлем (Там же).
А. Кривицкий:
Невольно приходит на ум сравнение с романом Б. Пастернака «Доктор Живаго», который я читал и по поводу которого подписывал письмо группы членов редколлегии «Нового мира». И если идти в этом сравнении до конца, то, пожалуй, «Доктор Живаго» – просто вонючая фитюлька рядом с тем вредоносным действием, которое произвел бы роман В. Гроссмана (Там же. С. 80).
И снова В. Кожевников, главный редактор «Знамени»:
Мы хотели раскрыть глаза Гроссману <…> чтобы он понял всю глубину своего падения. Мы хотели обратить его внимание на то, что его произведение может принести вред нашему обществу. <…> Ему следует как можно дальше спрятать этот роман от посторонних глаз, принять меры к тому, чтобы он не ходил по рукам (Там же. С. 81).
После заседания В. Кожевников связался по телефону с В. Гроссманом и в присутствии участников обсуждения сообщил ему, что роман отклоняется как произведение идейно порочное. В. Кожевников настойчиво порекомендовал В. Гроссману изъять из обращения экземпляры рукописи своего романа и принять меры к тому, чтобы роман не попал во «вражеские руки» (Литературная Россия, 1988, 11 ноября).