<…> В конце того же месяца в Москву с исправленным экземпляром соглашения вылетел Эрнесто Че Гевара. Однако из‐за обострившейся обстановки документ так и не успели подписать на высшем уровне. Поскольку переписки между Москвой и Гаваной на сей счет не было, никаких бумаг в архивах не осталось (Никита Сергеевич Хрущев. С. 71).
Журналы в июне
В «Юности» (№ 6) стихи Булата Окуджавы и Роберта Рождественского. В «Новом мире» (№ 6) рассказ Василия Гроссмана «Дорога».
Июль
3 июля. Из дневника Александра Твардовского: «Сегодня иду с солженицынской вещью к В. С. Лебедеву и одновременно к Черноуцану. Дай бог, дай бог» (А. Твардовский. Новомирский дневник. 1961–1966. С. 92).
От помощника Хрущева по культуре Владимира Семеновича Лебедева, – комментирует эту запись Людмила Сараскина, – зависело весьма много – выбор момента разговора с патроном, правильные, солидные рекомендации, убежденность самого Лебедева. Важно было обработать и зам. зав. отделом культуры ЦК Игоря Сергеевича Черноуцана. Встречаться с ними на Старую площадь Твардовский шел после многочисленных телефонных переговоров, во всеоружии отзывов и рецензий (Л. Сараскина. С. 488).
И действительно, к этому моменту публикацию повести «Один день Ивана Денисовича» в журнале письменно поддержали К. Чуковский524, С. Маршак,525 М. Лифшиц526 и предположительно К. Симонов527 и К. Паустовский528.
«К. Федин529 и И. Эренбург530 от письменных отзывов воздержались» (Н. Решетовская. С. 61).
7 июля. В «Литературной газете» статья С. С. Смирнова «Странная судьба одного таланта» – об Илье Глазунове, художнике, которого уже хорошо знают на Западе531, но он почти неизвестен в Советском Союзе:
Все, что я и мои друзья видели в студии Глазунова, говорит о нем как о художнике-реалисте, который прочно связан с русским национальным искусством и его традициями, которому органически чужд и противен абстракционизм.
Между тем, – недоумевает автор статьи, – Глазунов до сих пор не принят в члены Союза художников, у него нет ни выставок, ни своей творческой мастерской.
9 июля. Как записано в дневнике Александра Твардовского, В. С. Лебедев, прочитав повесть Солженицына, «по телефону <…> высказал какую-то глубокую растерянность: „талант баснословный“, но „советская власть без коммунистов“ (?!)» (А. Твардовский. Новомирский дневник. 1961–1966. С. 96).
10 июля. В докладной записке, направленной в ЦК КПСС, председатель КГБ В. Е. Семичастный сигнализирует, что в ряде произведений
под флагом разоблачения культа личности и его вредных последствий в иносказательной форме, а иногда и с антисоветских позиций критикуется советский общественный и государственный строй.
Так,
писатель Бондарев в повести «Тишина» (журнал «Новый мир», №№ 3, 4, 5, 1962 год) с ненавистью описывает образы чекистов, представляет их читателю тупыми, грязными и невежественными, произвольно распоряжающимися судьбами людей. Писатель Бакланов в повести «Мертвые сраму не имут» (Советский писатель, 1962) создает образ чекиста как дилетанта и самонадеянного, глупого человека (цит. по: В. Огрызко. Советский литературный генералитет. С. 313).
14 июля. В видах беседы, назначенной на 23 июля, председатель КГБ В. Е. Семичастный на основании агентурных данных докладывает М. А. Суслову о «материалах, характеризующих настроения писателя Гроссмана И. С.». Общий вывод: Гроссман по-прежнему утверждает, что советская государственная система давно стала «антисемитской, мещанской, до конца реакционной, ничтожной» (цит. по: Ю. Бит-Юнан, Д. Фельдман. Василий Гроссман: Литературная биография. С. 124–125).
16 июля. Фильм Юлия Карасика «Дикая собака Динго» получил главный приз «Лев святого Марка» Международного фестиваля детских фильмов в Венеции и премию «Золотая ветвь» Национального фонда фильмов для юношества. Премией «Серебряный лев св. Марка» за лучшую короткометражку отмечена картина «Мальчик и голубь».
Из записных книжек Анны Ахматовой:
Приходил швед <Э. Местертон>. Поразил меня неугасающим интересом к поэме и тем, что он нашел там Пик<овую> Даму. Прощаясь, сказал: «Вам скажет сын Пановой…» Через два дня у Гитовичей появился сын Пановой (28 лет. Бор<ис> Бор<исович Вахтин> – китаист. Я пришла туда ужинать <…> Выпили за меня, и гость сказал: «Эрик Местертон просил вам передать, что вы выставлены в этом году на Нобелевскую премию» (цит. по: В. Черных. С. 582).
Ср. с дневниковой записью Александра Крона от 24 августа: «Каверин говорит, что Анна Андреевна выставлена на Нобелевскую премию» (Там же. С. 584).
19 июля. Иосиф Бродский получил от отдела милиции Дзержинского райисполкома уведомление о необходимости трудоустройства.
23 июля. М. А. Суслов встретился с Василием Гроссманом. Записав «по памяти» этот разговор, Гроссман выделил главное:
Ваш роман опубликован быть не может. Вы пишете, что книга ваша написана искренно. Но искренность – не единственное условие для создания современного художественного произведения.
Ваш роман – книга политическая. Вы не правы, когда пишете, что роман ваш – произведение только художественное. Ваш роман враждебен советскому народу, его публикация принесет вред не только советскому народу и государству, но и всем, кто борется за коммунизм за пределами Советского Союза, всем прогрессивным трудящимся и в капиталистических странах, всем, кто борется за мир. <…>
В ответ на вопрос Гроссмана Суслов сказал:
Я не читал вашей книги, но я внимательно прочел многочисленные рецензии, отзывы, в которых немало цитат из вашего романа. Вот видите, сколько выписок я сделал из этих рецензий и цитат. <…>
На вопрос о судьбе рукописи Суслов ответил:
Нет, она не уничтожена. Пусть лежит. Судьбу ее мы не изменим.
Не следует преуменьшать и недооценивать тот вред, который принесла бы ее публикация.
Зачем же нам к атомным бомбам, которые готовят против нас наши враги, добавлять и вашу книгу? Ее публикация поможет нашим врагам. <…>
Для всех, читавших вашу книгу, для всех, знакомых с отзывами о ней, совершенно бесспорно, что вред от книги «Жизнь и судьба» был бы несравнимо опасней, чем вред от книги «Доктор Живаго» <…>
Я высоко ценю «Кольчугина», «Народ бессмертен», «За правое дело», других ваших книг я не читал.
Я призываю вас вернуться на те позиции, на которых вы стояли, когда писали эти книги.
Если вы теперь не отреклись от прежде написанных вами книг, то, может быть, следует их переиздать, – например, «За правое дело» <…>
Желаю вам всего хорошего (цит. по: Ю. Бит-Юнан, Д. Фельдман. Василий Гроссман: Литературная биография. С. 127–128).
В редакции «Нового мира» обсуждение повести Александра Солженицына «Один день Ивана Денисовича».
Как записывает в дневник Владимир Лакшин,
в ходе разговора Твардовский неосторожно упомянул о красном карандаше, который в последнюю минуту может то либо другое вычеркнуть из повести. Солженицын встревожился и попросил объяснить, что это значит. Может ли редакция или цензура убрать что-то, не показав ему текста? «Мне цельность этой вещи дороже ее напечатания», – сказал он (В. Лакшин. «Новый мир» во времена Хрущева. С. 67).
24 июля. В «Литературной газете» стихи Игоря Волгина с предисловием Павла Антокольского.
25 июля. Председатель КГБ В. Е. Семичастный направляет М. А. Суслову записку: «Докладываю Вам о реагировании писателя Гроссмана И. С. на Вашу беседу с ним 23 июля с. г.». Согласно этому донесению, Гроссман
подробно рассказал жене о содержании состоявшейся беседы. <…> На мое письмо отвечено отказом. Книга напечатана не будет и возвращена не будет. <…> Меня похоронили на моей вершине. Это сделано, видимо, решением президиума Центрального Комитета. Перерешать это нельзя. Значит, изменить мою судьбу может только государственный переворот, потому что другого способа уже нет. Писать больше некому, апеллировать не к кому. Все решено. В общем, они правы со своей точки зрения.
Далее сказано:
Беседу с Вами Гроссман отпечатал на пишущей машинке и ознакомил с содержанием этого документа своих близких друзей, которые собрались у него на квартире 24 июля по случаю дня рождения жены (цит. по: Ю. Бит-Юнан, Д. Фельдман. Василий Гроссман: Литературная биография. С. 124–125).
Этим же днем датирована докладная записка Семичастного в ЦК КПСС, где сообщается, что за первое полугодие 1962 года на территории СССР было распространено антисоветских листовок больше в два раза, чем за тот же период 1961 года. По сравнению с 1961 годом, когда за весь год было выявлено 47 групп с 186 участниками, в первом полугодии 1962 года было вскрыто 60 локальных антисоветских групп с 215 участниками, преимущественно из числа молодежи.
Июль. В Москве распространяются машинописные копии повести Александра Солженицына «Один день Ивана Денисовича».
У нас с Сережей Чудаковым, – рассказывает Александр Гинзбург, – был такой приятель, который ныне идеолог русского национализма, Вадим Валерьянович Кожинов, зять Ермилова. <…> Я ему позвонил, а он говорит: «Приходи срочно!» Я прихожу. Он сует мне пачку бумаги и говорит: «Прочти и немедленно верни!» Это был «Один день Ивана Денисовича». Это был не ноябрь, это был июль 1962 года (цит. по: