реведен из членов МОСХ в кандидаты на 6 месяцев), филологи Юрий Глазов, Феликс Дрейзин, Александр Морозов, Дмитрий Муравьев, Майя Черемисина (уволены с работы), бывший генерал-майор Петр Григоренко (уволен с работы «по сокращению штатов»), философы Юрий Давыдов, Владимир Конев (строгие партийные выговоры), Леонид Пажитнов, Борис Шрагин (исключены из партии и уволены с работы), Александр Пятигорский (уволен с работы), Георгий Щедровицкий (исключен из партии) (http://old.memo.ru/history/diss/chr/index.htm)
Июнь. КГБ СССР докладывает в ЦК КПСС о распространении среди творческих работников Москвы так называемой речи Вениамина Каверина, «не произнесенной им на IV съезде писателей». В этой речи, в частности, сказано:
Но как быть с третьей литературой, представляющей собой еще не виданный феномен как с исторической, так и с художественной точки зрения? Как быть с литературой машинописной, ходящей по рукам и увеличивающейся с каждым годом, несмотря на запретные меры, воплотившиеся ныне в форму закона? <…> Она увеличивается и будет увеличиваться потому, что страна вступила в новый период – в период вглядывания в себя, в то, что случилось с нею в прежние годы. Отражение этого народного «вглядывания» – вот что породило так называемый «Самиздат», подвергающийся преследованиям и запретам. <…>
Что же делать с этой новой, не желающей лгать и притворяться литературой? Что делать с писателями, отказывающимися признавать ошибки, которых они не совершали? Что делать с писателями, которые перестали бояться, которые заняли нравственную позицию в жизни и в литературе – позицию, которая дороже для них, чем сама жизнь? С ними ничего нельзя сделать. Они работают и будут работать – в безвестности, в одиночестве, в безмолвии, лишенные поддержки и воодушевленные лишь сочувствием интеллигентного круга, которые становится все шире и глубже (Слово пробивает себе дорогу. С. 239–240).
Журналы в июне
В «Новом мире» (№ 6) статья Владимира Лакшина «Роман М. Булгакова „Мастер и Маргарита“»977.
Из этого номера по требованию цензуры изъят цикл стихотворений Александра Твардовского «По праву памяти». Как сказано в докладной записке начальника Главлита П. Романова от 13 июня,
переходя от своих личных переживаний к характеристике периода 30–40‐х годов, А. Твардовский оценивает советское общество этих лет, все поколение того периода как искалеченное и развращенное идеологией культа личности, пассивно относящееся к массовым репрессиям, способное на любое предательство ради достижения «высшей цели» и бездумного возвеличивания вождя <…> автор открыто выступает против какого-либо контроля в области идеологии, который он называет «опекой» над мыслями (Вопросы литературы. 1998. № 5).
Поэма «По праву памяти» впервые была опубликована только в 1987 году в журнале «Знамя» (№ 1).
Июль
1 июля. Из дневника Юлии Нельской-Сидур:
<Наталья Столярова> сказала, что сейчас обсуждается вопрос в ЦК о применении мер против тех, кто хранит, читает и незаконно передает самиздатовские рукописи, а также тех, кто слушает зарубежное радио. Кроме того, ходят слухи, что Шелепин в правительстве якобы придерживается крайне левых взглядов и хочет идти по чехословацкому пути (Ю. Нельская-Сидур. С. 140–141).
Из дневника Людмилы Зотовой:
Сегодня состоялась Коллегия Министерства, на которой «разбирали» журнал «Театр». Даже Шумов978 был удручен тем, как это происходило, как распоясалась «черная сотня».
Выступали: Рыбаков (докладчик), Владыкин (доклад от Министерства), Г. Марков (секретарь Союза писателей), Кузнецов (Министр культуры РСФСР), Михалков, Софронов, Пименов, Салынский, Товстоногов, Абалкин, Фурцева.
Михалков говорил, что авторы у журнала случайные, что пьесы он печатал случайные (его не печатали – вот весь принцип). Софронов, по выражению Шумова, вел себя как бандит, садист: топит, потом вытащит, даст глотнуть воздуха и опять топит. Огорчительнее всего, что Салынский повернул на 180 градусов (до неприличия), назвал статью Крымовой о «Пугачеве» хамской. Вообще, «именинниками» были Крымова и Аникст. Аникст – за «Современник», за то, что написал, что это театр, который сказал слово правды, что с его появлением МХАТ перестал быть единственным властителем дум. Лейтмотивом всего «обсуждения» было, что это все ложь, что и при «культе» (хотя это слово, естественно, не произносилось) были достижения, что как раз на этот период приходится расцвет Охлопкова, творчество Таирова и Мейерхольда. Особенно казуистически выступал Абалкин, надергавший «компрометирующих» цитат и приводивший «достижения» тех лет, конечно, не «Зеленую улицу», а «поприличнее». Да, Салынский обвинил журнал в групповщине, что примером тому юбилейный номер (к 50-летию Октября), где даже не упомянуты имена ведущих драматургов – Софронова, Мдивани, Штока и т. д. <…>
Самым приличным был Товстоногов, который «удивил» Фурцеву, она все пожимала плечами. Он говорил: «Да, в журнале печатаются и слабые пьесы, но они и впредь будут печататься, никто от этого не застрахован». (Реплика Фурцевой: «Ну а где партийная совесть?») Товстоногов: «Партийную совесть не взвесишь на весах, она – понятие, которое меняется от обстоятельств». Но вообще обстановка была такая, что и он скис. <…>
Фурцева сказала, что надо назначить опытного, зрелого главного редактора, а Рыбакова оставить замом, что он, мол, молодой, он еще возглавит и не такой журнал. И еще у нее был удар ниже пояса: она сказала, что неумеренное захваливание загубило такого художника, как Эфрос, которого надо было направлять на правильный путь. <…>
Разговоры о кандидатурах на главного редактора журнала «Театр» – Громов, Тарасов, который уже сказал, что он не пойдет; вроде Салынский, кажется, Зубков979 (Л. Зотова, http://prozhito.org/notes?date=%221968–01–01%22&diaries=%5B564%5D).
4 июля. Запись в дневнике Льва Левицкого:
Любимов, говорят, остался. Евтушенко написал письмо. Вознесенский написал. И Шостакович. Одно из них попало Брежневу. Любимов добился встречи с ним. Он рассказал о работе театра, о планах. О том, что собирается поставить спектакль к ленинским дням. И Брежнев дал команду прекратить возню вокруг Любимова. Зато обсуждали журнал «Театр» на коллегии Министерства культуры. Всыпали ему. Сняли редактора, державшегося с достоинством»980 (Л. Левицкий. С. 145).
8 июля. На экраны выходит фильм Михаила Швейцера «Золотой теленок».
10 июля. В беседе с корреспондентом «Литературной газеты» Ириной Ришиной «Необходимое слово – сжато…» Андрей Вознесенский говорит о том, что им владеет «мечта о создании лабораторного творческого журнала „Лестница“ (как „Вопросы литературы“, только не теоретический, а практический, малолитражный экспериментальный журнал)».
11 июля. Умер Александр Яковлевич Яшин (Попов) (род. в 1913).
Бюро райкома КПСС, рассмотрев персональное дело научного сотрудника Института истории искусств, киноведа Неи Зоркой, подписавшей два письма с протестом против политических репрессий, исключает ее из партии. В сентябре «за совершение идеологических ошибок» Зоркая приказом по институту переведена в младшие научные сотрудники сроком на один год (Новый мир. 2008. № 8).
Иосиф Бродский направляет заявление в секретариат правления СП СССР в связи с отказом издательства «Советский писатель» издать его книгу.
…Я хочу напомнить, что своей репутацией человека подозрительного образа мыслей я обязан людям и обстоятельствам; к литературе отношения не имеющим. И продолжающееся положение, при котором мои произведения, не будучи опубликованными, подвергаются за-глазному охаиванию, а сам я – публичным поношениям, считаю и вредным, и оскорбительным. Мои книги выходят во многих странах мира, а в отечестве разнообразные лица и инстанции, преследуя неведомые мне цели, превращают меня в литературное пугало. Появление своих произведений за рубежом поэтому считать идеологической диверсией врагов моей родины я <нрзб> отказываюсь. Гораздо более вредным и нетерпимым является искусственное замалчивание чьего-либо творчества, ибо это создает удушливую обстановку подпольщины и скандала. <…> Я не знаю и не желаю знать, какие именно эмоции вызывает мое имя у руководства Лен. отд. издательства Советский писатель – мистический или просто шкурный страх; но во имя здравого смысла, во имя той пользы, которую, я уверен, принесут читателю поэзии мои произведения, во имя, наконец, добрых нравов литературы, я настаиваю на том, чтобы с существующим положением было покончено (цит. по: А. Клименко. С. 41).
В «Правде» статья И. Александрова «Атака против социалистических устоев», вызванная появлением 27 июня в чехословацкой печати воззвания «Две тысячи слов»:
Авторы документа клевещут на КПЧ и социалистический строй. <…> Сейчас очевиднее, чем когда бы то ни было, что появление «Двух тысяч слов» – это отнюдь не изолированное явление, а свидетельство активизации правых и прямо контрреволюционных сил в Чехословакии, которые очевидно связаны и с империалистической реакцией. Они перешли к ожесточенным атакам против КПЧ в целом, против основ социалистической государственности.
13 июля. На экраны выходит первый фильм Киры Муратовой «Короткие встречи».
Радиостанция «Свобода» сообщает о том, что Аркадий Белинков, воспользовавшись туристической поездкой в Югославию, вместе с женой Натальей Белинковой (ур. Дергачевой) попросил политического убежища на Западе.
Известие это меня огорошило, – 16 июля записывает в дневник Лев Левицкий. – Зная Аркадия, а я его недурно знал, можно было не сомневаться, что он сделает нечто подобное, как только для этого представится хоть слабый шанс. Литератор такой продуктивности, как он, не может нормально чувствовать себя, если лишен возможности печататься.