Ошибки релевантности мы совершаем, когда умозаключение никак не связано с той предпосылкой, на которую оно, по идее, должно опираться. Иными словами, умозаключение не имеет отношения к той цепочке рассуждений, которая якобы ведет к этому умозаключению. Аргументы такого типа на латыни называют non sequitur, что значит «не следует». Рассмотрим пример такой ошибки:
Джони уходит на пенсию. Ее пенсия будет маленькой, и доход ее мужа-пенсионера тоже невелик. Она говорит мужу, что хочет в подарок на Рождество машину-кабриолет. Муж спрашивает, почему она выбрала именно такой подарок, который им не по средствам. Джони отвечает: «Я заслужила такую машину, потому что я выхожу на пенсию».
Обратите внимание, что Джони применила причинно-следственную связь, которая существует только у нее в голове. По крайней мере, с точки зрения ее мужа, да и большинства других людей, выход на пенсию сам по себе не является заслугой, достаточной для приобретения новой машины, если нет других причин для ее покупки.
Вот другой пример нерелевантного умозаключения. Можете ли вы объяснить, почему этот сценарий служит образцом ошибки релевантности?
Джозеф выступает в качестве прокурора в суде, где подсудимому предъявляется обвинение в убийстве собственной матери. Доказывая вину подсудимого, Джозеф аргументирует: «Убийство — это чудовищный поступок. Но убийство собственной матери заслуживает еще более скорого и сурового наказания».
Существует очень много разновидностей ошибок релевантности, здесь мы раскрываем лишь некоторые из них.
Инференции типа ad hominem — это попытка дискредитировать тезис нареканиями не на само его содержание, а на личность человека, который этот тезис высказывает. Существует пять видов аргументации ad hominem.
«Переход на личности» — это тип аргументации ad hominem, когда подвергаются критике личные качества оппонента — его возраст, характер, семья, половая, этническая принадлежность, социально-экономический статус, профессиональные качества, религиозные или политические взгляды. Другими словами, подобные аргументы призваны доказать, что такого человека нельзя воспринимать всерьез. Они нацелены против самой личности человека, а не против его позиции по отношению к рассматриваемому вопросу. Вот пример «перехода на личности»:
В книжном магазине Джордж берет в руки новую книгу по истории США. Прочитав на обложке информацию об авторе и узнав, что автору двадцать четыре года, он ставит книгу обратно и говорит: «Что хорошего может написать об истории своей страны человек, которому двадцать четыре года?»
Джордж приходит к выводу, что возраст автора лишает его способности написать хорошую книгу по истории. Джордж не может знать, хороша ли книга в действительности, не прочитав или хотя бы не пролистав ее, но выносит суждение о книге, отталкиваясь лишь от личных характеристик автора.
Вот еще пример перехода на личности. Можете ли вы сами указать, в чем тут логическая ошибка?
Две женщины выступают свидетельницами в суде. Одна из них, парикмахер, утверждает, что видела, как обвиняемый покинул место преступления. Другая, проститутка, утверждает, что в то время, когда преступление было совершено, обвиняемый был с ней. Один из присяжных думает: «Я в любом случае поверю скорее парикмахеру, чем проститутке».
Аргументы типа «виновность по ассоциации» (также известная под названием «отравление колодца») — это попытки отвергнуть тезисы оппонента, подвергая обвинениям не его самого, а тех людей, с которыми он регулярно проводит время. Еще одна разновидность этого аргумента — бросить тень на тех, с кем оппонента объединяют общие мнения и убеждения. Вот пример такой аргументации:
Мэри выступает за строительство огромного жилого комплекса на берегу озера. Ее не раз видели в обществе мафиозных авторитетов и наркодилеров. Мэри недостойна доверия, и строительство жилого комплекса одобрять не следует.
В этом аргументе предпосылки никоим образом не связаны с умозаключением. Даже если Мэри действительно имеет связь с преступниками, строительство, за которое она выступает, может оказаться благом для города. Главная ошибка эмоционального логического аргумента заключается в том, что умозаключение не следует из предпосылок, а факт, является ли Мэри жертвой криминальных авторитетов или своей собственной неразборчивости в связях, к делу отношения не имеет.
Аргументы типа tu quoque («ты тоже», «сам такой») строятся с таким расчетом, чтобы отвергнуть тезис, атакуя оппонента на том основании, что он сам замечен в сомнительном поведении. Расчет делается на то, чтобы выставить оппонента лицемером или показать, что он придерживается двойных стандартов. Рассмотрим следующий пример:
Том считает, что члены общины должны исповедовать религиозные ценности. Сам Том в церковь не ходит, религиозных книг не читает, религиозные праздники не отмечает. Следовательно, члены общины не должны придерживаться религиозных ценностей.
Поведение Тома никак не связано со справедливостью или несправедливостью его убеждений (даже если он лицемерит, пропагандируя свои убеждения). Поэтому указанный аргумент является образцом логической ошибки tu quoque.
Аргументация «свой интерес» — это попытка оспорить тезис утверждениями, что теми, кто представляет этот тезис, движет желание воспользоваться ситуацией в своих интересах.
Мэри выступает за строительство огромного жилого комплекса на берегу озера. При этом она рассчитывает использовать этот комплекс как способ уклонения от уплаты налогов. Мы не должны одобрять строительство этого жилого комплекса.
И в этом аргументе тоже предпосылки не имеют отношения к умозаключению. Строительство жилого комплекса может быть оправданным вне зависимости от якобы корыстных намерений Мэри. Есть ли у Мэри в этой ситуации свой интерес, значения не имеет. Значение имеют позитивные и негативные последствия строительства жилого комплекса для населения города.
Логическая ошибка circumstantial ad hominem связана с попытками оспорить тезис утверждениями, что сторонники этого тезиса противоречат сами себе, одновременно поддерживая взаимоисключающие предложения. Из этого должно следовать, что любые предложения, выдвигаемые такими людьми, недостойны внимания.
Эмма утверждает, что не могла бы водить дружбу с теми, кто не придерживается принципов вегетарианства. Однако она же сама признает, что ее бойфренд регулярно ест мясо. Следовательно, аргументы вегетарианцев не следует воспринимать всерьез.
Заметим в очередной раз, что предпосылки (не будем даже отвлекаться на вопрос об их устойчивости) не имеют отношения к справедливости или несправедливости умозаключения.
Аргументы «соломенное чучело» получили свое название от попытки опровергнуть тезис, подменяя его другим, более слабым, менее достоверным тезисом («соломенным чучелом») и делая вид, что опровержение подмененного аргумента равнозначно опровержению исходного аргумента. Интересным аспектом такой аргументации является то, что она может содержать весьма убедительные доводы против более слабого тезиса, которые, однако, к первоначальному тезису отношения не имеют.
Джек был твердо убежден, ЧТО 20 процентов бюджета университета необходимо направлять на укрепление стен всех зданий в кампусе, чтобы гарантировать их абсолютную надежность на случай любого стихийного бедствия. Когда некоторые студенты возражали, что в бюджете не останется денег на другие нужды, Джек отвечал: «Ясное дело, вы и глазом не моргнете, если даже от кампуса камня на камне не останется».
Этот аргумент является «соломенным чучелом», потому что Джек спорит с тезисом, который на самом деле никто не выдвигал. Студенты вовсе не считают, что с ненадежностью зданий следует смириться. Они лишь ставят под сомнение те суммы, которые Джек хочет выделить на цели укрепления зданий. А Джек создал «соломенное чучело» и легко устранил его.
Эвристика репрезентативности используется для вынесения суждения, касающегося вероятности наступления какого-либо события, на основании того, а) насколько очевидно соответствие (репрезентативность) рассматриваемого события тем обстоятельствам, в которых оно происходит, и б) насколько оно отражает значимые характеристики процесса, которым порождается (например, качество случайности).
Рассмотрим несколько примеров:
Были обследованы все семьи, имеющие ровно шесть детей. В семидесяти двух семьях порядок рождения мальчиков (М) и девочек (Д) был такой: Д М Д М М Д. Оцените количество обследованных семей, где порядок рождения был следующий: М Д М М М М.
Большинство людей, отвечающих на этот вопрос, считают, что число семей с указанным порядком рождения детей (М Д М М М М) должно быть меньше семидесяти двух. На самом деле наилучшая оценка их числа — семьдесят два, т.е. столько же, сколько и семей с порядком рождения детей Д М Д М М Д. Количество семей, отвечающих второй закономерности, будет точно таким же по той причине, что пол каждого следующего родившегося ребенка не зависит от пола предыдущих детей (по крайней мере в теории), так что в каждом случае шансы рождения мальчика и девочки — один к одному. По этой причине вероятность любого порядка рождения детей, в том числе М М М М М М или Д Д Д Д Д Д, остается одинаковой.
Почему же люди думают, что один порядок вероятнее другого? Тверски и Канеман предположили, что это связано с использованием эвристики репрезентативности. Например, люди считают, что первый порядок вероятнее второго, потому что, во-первых, более репрезентативно отражает относительное количество мужчин и женщин в обществе, а во-вторых, выглядит более случайным, нежели второй порядок. На самом же деле оба порядка с равной вероятностью порождаются законом случая.