– Ты сам-то поучиться не хочешь? – решил я все-таки закинуть удочку. – Петр с другими будут новиков тренировать, если хочешь, могут и тебя погонять. Научишься драться кулаками там, мечом махать, рогатиной владеть обучишься.
– Нет, Олег, – качнул головой Трифон. – Я хочу, конечно, воином с детства стать мечтал, но сейчас, наверное, поздно уже. Да и дел у меня много, а я ведь знаю, что вы от восхода до заката тренируетесь. Так что, откажусь.
– Ну твое дело, – пожал я плечами.
– Нам бы тоже тренировочную площадку сделать, – вдруг подал голос боярин Ян. – Ты же хотел, чтобы я людей твоих учил из луков стрелять. Я готов заняться, но только мишени нужны, и расставить их нужно правильно, чтобы до них определенное количество шагов было.
– Так у нас луков-то нет толком, – влез в разговор боярин Лука. – Даже у моих людей не у каждого есть, хороший лук дорогая штука. А из однодеревки лесной учиться стрелять толку-то. Лучше уж самострел тогда, он вернее.
– И из самострелов стрелять я тоже поучить могу, – ответил ему боярин Ян. – Основное-то там одно и то же – это уметь расстояние до цели рассчитать и упреждение правильное взять.
– Трифон, тряпки есть какие-нибудь ненужные? – спросил я у приказчика, который стоял и слушал наши разговоры.
– Нет, откуда, – удивился тот. – Если только у селян спросить, может у них есть что. Только они, может быть, и не дадут, мало ли зачем они им пригодиться могут.
– Петр, сходи к смердам местным, спроси, есть ли у них тряпье ненужное. Если есть, то выясни, за что согласны будут их нам отдать, – принялся я раздавать приказы. – Потом возьми людей, сколько потребуется, мишени из соломы и тряпок сделаете и расставите… Как их лучше расставлять, внутри крепости или снаружи?
– Можно и снаружи, – сказал боярин Ян – Тогда, правда, за болтами, да стрелами бегать придется, но так народ и с крепостной стены стрелять поучится, и вообще оно в целом полезнее. Да и места лишнего мы внутри не займем.
– Вот, снаружи их и расставите, – решил я и вспомнив еще кое-что, повернулся к купеческому приказчику. – Кстати, Трифон, никто из селян печи класть не умеет, не знаешь?
– Нет вроде, – осторожно ответил он. – А что такое, для чего это тебе потребовалось?
– Кухню думаю построить, – пояснил я. – Дом отдельный, где вся еда готовиться будет, посуда храниться, да и вообще. Так порядка больше будет, думаю. Сруб-то мои люди справить сумеют, а вот печи поставить уже некому.
– Оно тебе надо, Олег? – спросил боярин Лука. – Мы же тут на год всего, а ты обустраиваться собрался, будто тебе эту заставу в качестве поместья выдали. Тренировочную площадку построили, так ты еще и кухню собрался делать. А что дальше?
– Дальше только больше, – ответил я. – Сейчас середина лета, если с костеглотами управимся, то начнем все вместе травы лекарственные собирать, так что будем и сушилку для них специальную строить. Но в этом ничего сложного нет, там даже досок не понадобится, все можно из прутьев сделать. Ну и самое главное – перегонный куб закажем, под него тоже придётся отдельное строение строить, хотя бы сарайчик, пусть и не сруб. Будем у Владуца вино покупать, я попытаюсь договориться о скидке, раз уж мы одно дело делаем, и из него спирт выгонять. А на том спирту станем лекарства делать из трав, которые собрали. Ну и мази, конечно, так что и на охоту придётся начать ходить, чтобы смалец было из чего добывать. Или сало у молдаван покупать тоже, но это смотреть надо, чтобы не в убыток было. А вот эти все лекарства уже в Винницу и возить станем.
– Ты подробно достаточно о деле этом рассказал, – вдруг вступил в разговор Тришка. – Что, неужели приходилось лекарства раньше готовить?
– Приходилось, Трифон, – кивнул я. – Если хочешь знать, лекарства я готовлю гораздо дольше, чем мечом машу. В разы дольше, сказать надо. Ты мне лучше вот что скажи, есть в моем предприятии смысл? Будет кому лекарства покупать в Виннице?
– Вот так просто сказать сложно, – нахмурился купеческий приказчик. – Лекарства, это ведь, сам понимаешь, такой товар, в который либо верят, либо нет. И вера эта годами зарабатывается. Вот, если бы ты в городе обосновался бы, клинику открыл, да стал людей там пользовать, причем это делал бы годами, то к тебе, конечно же, за лекарствами пошли бы. А так… Разве что аптекарь городской возьмет, да и то, при условии, что он тебя расспросит подробно обо всем, как готовилось, как хранилось, как собиралось. И много на этом деле не заработаешь, как ни крути.
Примерно такого ответа я и ожидал, потому что сам в свободное время обдумывал схему продажи и сам додумался до того же. Но был у меня и еще один вариант.
– А из купцов кто-нибудь такой товар реализовать возьмется? Сам ведь понимаешь, купец своей репутацией поручиться может за то, что товар качественный, тогда и вопросы по поводу того, кто лекарства эти готовил, отпадут.
– На такой вопрос так сразу ответа и не дашь, – Тришка задумался. – Вообще, если купец знакомый хороший, и поверить может, то, конечно, можно договориться. Но у тебя, я так понимаю, хороших знакомых среди купцов местных и нет?
– В Киеве есть один, – ответил я. – А в Виннице, нет, нету никого. А ты сам-то договориться не сможешь? У тебя-то ведь точно хоть кто-то, но есть среди знакомых?
О том, что Тришку считают проворовавшимся, я решил умолчать. Ведь в действительности, какое мне до этого дело, если вдруг получится продать через него лекарства собственного изготовления. Тем более, что лекарства – дело такое, они всегда людям нужны, и всегда в цене. И единственная проблема состоит в том, что времени для сбора трав осталось не так уж и много, а нам еще с тварями разобраться надо.
– Есть знакомые… – неуверенно проговорил Тришка. – Если доктора винницкого позвать, и он твое лекарства годными признает, то, может быть, и возьмутся за торговлю. Если выгодной для себя признает, конечно.
– Ну и если ты согласишься нас с ним свести, так? – спросил я.
– Так, – кивнул приказчик.
– Тогда мы тебе долю выделим. Пять процентов.
– От оборота? – спросил Трифон, и хоть я и не понял, что он имел в виду, но у меня появилось явное ощущение, что меня пытаются обмануть.
– От прибытка, совесть имей, – ответил я. – Мне рассказали, как ты сюда попал, и я так понимаю, что тебе деньги нужны на взятку, чтобы тебя отсюда перевели в другое, более прибыльное место, так?
– Так, – не стал юлить Тришка.
– Ну вот и все, – усмехнулся я. – За год, пока мы тут сидеть будем, ты на эту взятку заработаешь. Потому что я собираюсь заработать по-настоящему много денег. Мне это даже важнее, чем гроши, обещанные киевским мэром получить, так что развернуться я хочу на полную. Есть, кстати, еще одна идея: не ждать, пока купцы пожалуют в молдавские деревни, а самим караван собрать. Для охраны людей хватит, лошадей у нас тоже полно, телеги у молдаван взять можно, мы с главой одного из родов договорились уже на эту тему.
– Это дело, – кивнул купеческий приказчик. – Денег сколько в это вложить ты готов?
– Тридцать гривен, – озвучил я сумму.
Да, это почти все, что у нас есть, но если дело отобьется хотя бы в полтора раза, то можно будет без всяких проблем заказать на вырученные средства перегонный куб. Захватила меня эта идея, как ни крути. Если дело пойдёт, можно будет ведь и на подольше на заставке этой задержаться. Думаю, что продлить договор Григорий, если что, не откажется. Надо будет только заранее предупредить его через Винницкого мэра. Ну а так, что, хорошо же, в спокойном месте сидеть, людей тренировать, деньги делать, да это ещё если не считать, что нам и за саму охрану заставы кое-что, но причитается.
– Маловато это, тридцать гривен, – сказал Тришка. – На такие небольшие деньги караван не соберёшь. Больше нужно.
– Я могу ещё двадцать вложить, – снова вступил в разговор боярин Лука.
Ну да, это логично, у него своя боярская казна должна быть, причём наверняка денег там гораздо больше, чем в моей личной. Он ведь в Киеве за постой не платил, всех я на свой кошт взял. Да и добыча кое-какая на его счёт была у нас записана, так что он тоже распродался. С другой стороны, своим воинам он платил уже сам, и я даже не знал, сколько, так что на особо крупную сумму рассчитывать не приходилось.
Двадцать гривен – это шестьдесят рублей. Ну ничего так на самом деле для личной кубышки, но для дружинной казны, как ни крути, маловато. Да уж, поиздержались мы, круто поиздержались.
– Пятьдесят гривен – это уже лучше, – сказал Тришка. – Больше никто не готов денег вложить?
– Может быть, поспрашивать у парней? – повернулся я к боярину Луке. – Наверняка ведь по паре рублей за душой они имеют, пропить надеются или на ещё какую усладу для души потратить? Собрать серебро с народа, в молдавские товары вложить, а потом выплатить, как распродадим все?
– Не стоит, – ответил Лука Филиппович. – Ты правильно говоришь, они это серебро хранят, чтобы при оказии пропить его. Если мы собирать последние деньги у людей начнём, добром это не кончится. Да и сам подумай, а никак не пойдёт наша торговля? Мы-то ладно, утерю наших сбережений перетерпим, а если возвращать серебро придётся, а не их чего будет?
– Тоже верно, – кивнул я и повернулся к Тришке. – Может быть, ты чего вложить сможешь, Трифон?
– Если бы у меня деньги были, а бы на этой занюханной заставе не сидел бы, – усмехнулся тот. – Нет у меня денег, причём совсем нет. Но и так ладно, на пятьдесят гривен немало у молдаван купить можно. Особенно когда время правильное подойдёт, после того как урожай собран окажется. Жаль только, что у них серебро не в цене, им больше инструменты интересны, ткани. Рухлядь, в общем. Гораздо выгоднее было бы съездить в Винницу, там на пятьдесят гривен инструмента закупить, а уже потом его в молдавских селениях на вино и урожай менять.
– Придумаем что-нибудь, – ответил я. – Ты не забывай, с нами ещё и один из молдавских родов в деле, тот у которого Владуц за главу. Они тоже вложатся, и свой урожай повезут и помогут, если что, нам купить того, чего нужно.