Эту сказку приводит в своей известной книге «Иезуиты и их отношение к России», изданной в прошлом веке, историк и публицист Ю. Ф. Самарин и констатирует: «Такое же обличительное зеркало дано латинству (католицизму. — Авт.) в иезуитизме. Это его кара. Оно может проклинать его, но, пока остается собою, оно не развяжется с ним».
Блестящий памфлетист и философ Франции Поль Гольбах в своем знаменитом «Карманном богословии» еще в 1768 г., давая характеристику членам «Общества Иисуса», писал: «Иезуиты — очень черные и воинственные монахи, которые вот уже два века оживляют умирающую веру. Это папские янычары, которые нередко доставляют неприятности святому престолу. Они хранят ятаган церкви, рукоять которого находится в Риме, в руках начальника янычаров».
Слова «иезуит», «иезуитский» живы и актуальны и поныне, более того, эти понятия стали нарицательными, когда хотят иносказательно и в то же время метко выразить в речи или на письме такие человеческие качества, как лицемерие, предательство, тайное злодейство, изощренная и извращенная хитрость, мракобесие. Перед нами один из выпусков популярного толкового словаря Франца Дорнзайфа. На странице 142 читаем: «Иезуит — синоним слов коварный, вероломный, предательский, исполненный скрытой злобы, двуличный, двурушнический, лицемерный, ханжеский, бесчестный, фальшивый, лживый, изолгавшийся».
Негативная трактовка понятия «иезуит», безусловно, не ограничивается только немецкоговорящими странами. У французов, например, есть пословица: «Если встречаются два иезуита — ищи третьего: сатану». А в Испании: «Береги жену от монахов, а кошелек — от иезуитов». Или, как писал уже упомянутый Ю. Ф. Самарин: «Впустить в Россию орден иезуитов — это все равно что пустить в нее заведомо и сознательно шайку шулеров, воров и тому подобных художников, и даже не все равно, а во сто раз хуже... И ложь до такой степени перемешана в иезуитизме с истиною, что отделить ее в этом химическом растворе чрезвычайно трудно: признавая всяческие средства годными для своей цели, иезуит не столько совершает сам, сколько внушает преступления...»
«Иезуит» и в наше время относится к таким понятиям, при упоминании которых, по словам известного швейцарского писателя Иеремии Готхельфа, «у одних проходит холодок по спине, другие же в непонятном экстазе осеняют себя крестным знамением». Даже в середине 80-х гг. текущего столетия протестантский историк Э. Готхайн пишет: «Старое, как мир, искусство с помощью любви и лести становиться господином и повелевать иезуитами освоено лучше, нежели женщинами».
На всех пяти континентах издано огромное количество литературы о тайной и явной деятельности «Общества Иисуса», но все эти работы можно по существу, привести к общему знаменателю и дать им собирательное название «Власть и тайна иезуитов» (кстати, одноименная книга Фюлёпа-Миллера уже выходила в 30-е гг. в Германии и до сих пор является наиболее полным и информативным изданием). Во всех книгах и статьях, даже в апологетических опусах наряду со страхом, иногда преклонением перед силой и влиянием «Общества» можно увидеть прямое или тщательно завуалированное отвращение к методам и средствам иезуитов.
Без иезуитов, твердят одни, христианство никогда не стало бы мировой религией.
Без иезуитов, возражают другие, не было бы раскола в католицизме, а была бы единая модифицированная церковь, которой добивались Лютер, Цвингли, Кальвин и другие представители Реформации.
«Наместники бога на земле» — «благочестивые» римские папы утверждают, что иезуиты представляют собой ни больше ни меньше как «цвет, элиту и гордость» католической церкви, а их ужасные преступления — «гуманный подвиг к вящей славе божьей».
Кем же на самом деле были иезуиты до наступления нашего атомного века? Как пишут некоторые западные исследователи не без литературного дарования, но с известным эпигонским[2] уклоном типа Эгона Фриделя, члены «Общества Иисуса» были «блестящими кавалерами, строгими аскетами, готовыми на самопожертвование миссионерами и опытными негоциантами, мудрыми кормчими человеческих душ и ценителями театра, прилежнейшими врачами и искуснейшими убийцами. Они строили церкви и фабрики, руководили паломниками и заговорами, занимались математикой и догматикой, подавляли науку и исследования. В полном смысле слова они были готовы на все».
Тайная власть «Общества Иисуса» неоднократно проявлялась на практике: ликвидация неугодных пап, устранение прогрессивных деятелей, Варфоломеевская ночь, убийства из-за угла, отравления ядом, избиения и умерщвления рабов в «собственном государстве» Парагвае... Не лишены оснований и утверждения о том, что Джон Бут — актер-фанатик, стрелявший в президента США Авраама Линкольна, был орудием в руках иезуитов, равно как уже в наши дни убийца другого американского президента Джона Кеннеди — Ли Харви Освальд.
Несмотря на определенные метаморфозы ордена, а без них он бы просто не выжил в вечно меняющемся мире, «Общество Иисуса» и сегодня ничуть не лучше своей репутации. Современных иезуитов называют и «легкой кавалерией папы римского», которая послана свыше для укрепления католицизма, и «римской Эс-эй-си» (от «Strategic Air Command» — подразделение стратегической авиации), постоянно находящейся в состоянии боевой готовности, так сказать, между «розенкранцем», т. е. четками — символом иезуитов, и парашютом, главной амуницией десанта, готового высадиться там, где прикажет «святой отец».
Однако, прежде чем мы вплотную займемся нынешним состоянием «братства» и увидим, какое место оно занимает в системе империализма, следует, хотя бы вкратце, определить, что же такое монашеский орден в католической церкви вообще и кто такой иезуит в частности, чем он отличается от других «слуг божьих».
На первый вопрос ответить несложно. Орден — это централизованное объединение в католицизме, деятельность которого регламентируется особым уставом, как правило, утверждаемым римскими папами. Во втором же вопросе скрыт подвопрос: почему до сих пор под эгидой римской курии роится целый сонм всевозможных орденов, которые дали три одинаковых обета (бедности, целомудрия и послушания), но тем не менее отличаются друг от друга? И не только по названию. Оставаясь по сути своей верной опорой католической церкви, они различаются по ряду нюансов, и вы никогда не спутаете бенедиктинца, скажем, с францисканцем.
Религиозные ордены католицизма, как пишут их апологеты, имеют одинаковое происхождение, заключающееся в библейском требовании «преемственности» или «наследования» Христу. Но в реальности создание католических орденов явилось своеобразной реакцией церкви на конкретные исторические события или движения народных масс. Так, возникновение старейшего западноевропейского монашеского ордена бенедиктинцев стало ответом церкви на великое переселение народов, охватившее в IV—VII вв. всю Европу.
Именно тогда, по толкованию теологов, Бенедикт Нурсийский произнес свой сакраментальный призыв «хватит перемещений» и основал в Монтекассино около 530 г. монастырь, воплотив на практике принцип «Stabilitas loci», т. е. жизнь в определенном стабильном месте. Его вторым изречением стало «сложите мечи», что нашло отклик в сердцах людей той отдаленной эпохи точно так же, как и у нас, живущих в конце XX столетия. Третьим основополагающим элементом учения Бенедикта или, как его называет католическая церковь, «создателя истории христианства» явился постулат о необходимости совместной жизни и работы — «Ога et labora».
В начале XIII в. в Италии возник первый нищенствующий орден, основанный Франциском Ассизским. Создание этого ордена, как считают ортодоксальные теологи, представляет собой еще одно подтверждение «главной идеи» — «преемственности бедного Христа». На деле, как и во многих других вопросах, церковь приписала себе чужие заслуги: возникновение нового ордена — это дань социальной критике, реакция на царивший в Западной Европе дух наживы и безудержного обогащения. Именно с целью проповеди в народе бедности, аскетизма, любви к ближнему и возникли первоначально нищенствующие ордены, погрязшие со временем в роскоши, чревоугодии и разврате, как и выпестовавшая их церковь.
Что же стало «звездным часом» для иезуитов? Этот орден появился на перепутье между клонившимся к закату средневековьем и зарождавшейся новой историей. Будущему основателю «Общества Иисуса» Игнатию Лойоле исполнился год, когда Христофор Колумб на своей каравелле «Санта-Мария» открыл Новый Свет, а еще через 6 лет, в 1498 г., португалец Васко да Гама в поисках ближайшего пути в Азию обогнул мыс Доброй Надежды.
Европа «взорвала» границы старой географии и открыла «планетарные» пути. Отпечатав в 1445 г. примитивный пока еще фолиант, первый типограф Европы Иоганн Гутенберг «прорубил окно» к новым горизонтам науки, литературы, искусства и ... религии. Наступила эпоха Ренессанса и гуманизма, время Эразма Роттердамского, Рабле, Шекспира, время Леонардо да Винчи, Рафаэля и Микеланджело.
В 1517 г. немецкий богослов Мартин Лютер прибил свои знаменитые 95 тезисов к дверям церкви в замке Виттенберг. Он публично высказывал сомнения в непогрешимости Ватиканских соборов и в пламенных речах атаковал авторитет папы. В 1530 г. протестантизм, эта, по выражению К. Маркса, «буржуазная разновидность христианства», с одобрения Лютера выступил с собственным манифестом — так называемым «Аугсбургским исповеданием», в котором был изложен принцип подчинения церкви светскому государю. В 1536 г. Жан Кальвин выпустил свое главное сочинение «Institutio christianae religionis» («Наставление в христианской вере») — систематизированное изложение нового вероучения. В Европе начались религиозные войны.
Главным орудием контрреформации и становится «Общество Иисуса». Из приветственного письма папы Григория XIII четвертой генеральной конгрегации иезуитов в 1581 г.:
—...в настоящее время, кроме вашего святого ордена, нет ни одного могучего инструмента, который бы бог создал для подавления еретиков...