— Если это, конечно, вам что-то говорит.
Странно, но взгляд собеседника чуть-чуть, на самую малость, но всё же потеплел.
— Господин Тарквиц рассказывал, что встретил вас в компании каких-то бродяг?
— Артистов, — подтвердил спутник.
— Увы, господа, друг моего отца, господин Картен, как и всякий умный человек, всё же иногда ошибается, — печально улыбнулась Ника. — Видимо, ничто не в силах изменить гнусную породу этих испорченных людей. Они напали на меня, ограбили и пытались убить.
— Вот как! — удивился сотник. — Где и когда?
— Возле Этригии ночью после первого дня дриниар, — охотно ответила девушка, стараясь не смотреть на его мрачного спутника. — Милостью богов мне удалось бежать и укрыться на склоне священной горы владыки недр.
— Вы сказали, ночью после первого дня дриниар? — бесцеремонно переспросил её второй всадник.
— Да, господин Фаб, — спокойно подтвердила рассказчица. — Откуда мне знать, что по закону в праздник Дрина там появляться запрещено? В наказание за этот проступок по решению суда я провела два месяца в храме небесной подруги Дрина, луноликой Рибилы, пока родственники не выхлопотали помилование.
— Сочувствую, госпожа Юлиса, — покачал головой сотник. — Мне жаль, что так получилось.
— Незнание закона не освобождает от наказания за его нарушение, — печально улыбнулась Ника, кстати вспомнив где-то услышанную фразу. — А я привыкла сама отвечать за свои поступки.
Верховые многозначительно переглянулись, а она поспешила сменить тему разговора:
— Так вы поймали тех разбойников?
— Хвала богам, госпожа Юлиса, — кивнул собеседник. — Негодяи получили по заслугам.
Он полупрезрительно усмехнулся.
— Титу будет чем похвастаться перед магистратами.
— Вы что же, госпожа Юлиса, пешком идёте? — внезапно спросил его спутник, разглядывая гружёную вещами телегу.
— Нет, господин Фаб, — покачала головой девушка. — Наш фургон свалился с дороги, да ещё и колесо сломалось.
— Ось, госпожа Юлиса, — негромко поправил Олкад.
— То есть ось, — кивнула ему Ника.
Тронув пятками бока коней, всадники выехали на обочину, где какое-то время разглядывали стоявшую внизу повозку и суетящихся вокруг неё рабов.
— За такое безобразное отношение к своим обязанностям возчика следует примерно наказать, — наставительно проговорил сотник.
— Непременно, господин Тарквиц, — солидно кивнул писец. — Если оставлять подобные проступки без последствий — невольники совсем страх потеряют.
Воин глянул на него с ленивым интересом.
— Олкад Ротан Велус, коскид сенатора Касса Юлиса Митрора, — быстро представился молодой человек. — По распоряжению покровителя сопровождаю госпожу Юлису в Радл.
— Даже немедленная смерть разгильдяя не поможет поднять фургон на дорогу, — бросив недовольный взгляд на писца, сказала девушка, и не пытаясь скрыть волнение, поинтересовалась. — Быть может, это сделают ваши легионеры? Для таких могучих воинов втянуть наверх лёгкую повозку пара пустяков. А мы позаботимся, чтобы они смогли выпить лишний стаканчик доброго вина во славу могучего Аксера.
По тому, как Тарквиц посмотрел на своего спутника, Ника без труда сообразила, кто главный в этой сладкой парочке, и не ошиблась.
— Мы сопровождаем её величество императрицу, госпожа Юлиса, — вроде бы даже с некоторым сожалением покачал головой воин.
— Так это обоз государыни? — охнула собеседница, никак не ожидавшая встретить на дороге коронованную особу.
Караван растянулся уже почти на километр. Кроме фургонов, повозок с бочками, ящиками, клетками и корзинами, а так же здоровенного паланкина с задёрнутыми на окнах занавесочками в колонне оказалось ещё несколько носилок попроще.
— Следует говорить "поезд", госпожа Юлиса, — торопливо поправил Минуц.
— Простите моё невежество, господин Фаб, — поклонилась путешественница. — Я всего пару месяцев как вернулась на родину, поэтому, если моя просьба показалась вам слишком дерзкой, поверьте. это вызвано только незнанием того, какую почётную и ответственную миссию вы выполняете. Разумеется, я не вправе вам мешать.
Всадник важно, но более-менее благожелательно кивнул.
— Подождите немного, госпожа Юлиса. Дорога здесь оживлённая. Скоро небожители пошлют кого-нибудь вам на помощь.
— Благодарю за добрые слова, господин Фаб, — поклонилась девушка, подумав: "Хорошо, хоть дождь кончился, и небо прояснилось. Авось долго мёрзнуть не придётся".
Повернув коней, воины неторопливо направились к поезду императрицы, примерно на полпути встретившись с тремя верховыми, которые, отстав от них, задержались возле передового отряда легионеров.
Тут же завязался оживлённый разговор, во время которого Тарквиц с Фабом то и дело кивали в сторону моста, заставляя Нику нервничать. Когда вся кавалькада вновь устремилась к застывшим на дороге путникам, у неё тревожно ёкнуло сердце.
Опережая всех на полкорпуса, ехал плотный парень, лет восемнадцати, с круглым улыбчивым лицом, носом картошкой и пепельно-русыми вьющимися волосами. Он единственный из всей компании не носил доспехов, хотя на поясе сверкали серебром ножны длинного кинжала.
— Принц Вилит! — охнул коскид регистора Трениума.
— Кто?! — резко обернулась к нему девушка, всё ещё надеясь, что ослышалась.
— Что значит "кто"? — строго нахмурился собеседник, и тут же к её ужасу подтвердил свои слова. — Вилит Тарквин Нир — Сын императора. Младший. То есть самый младший.
"Вот батман!" — мысленно взвыв Ника, внезапно ощутив сильнейшее желание оказаться где-нибудь подальше от этого места, ибо в отличие от некоторых чересчур романтично настроенных представительниц своего пола не питала никаких иллюзий по поводу благородства и душевных качеств отпрысков сановных родителей, пребывая в уверенности, что истинный облик этих балбесов кардинально отличается от слащаво-сусальных образов, созданных народными и не народными сказками.
Первое впечатление вполне подтвердило её наихудшие предположения. Метров за двести до них сынок августейшего папаши неожиданно пустил коня в галоп.
Красивое животное тёмно-коричневого цвета с маленькой, гордо посаженной головой легко и изящно несло своё поджарое тело на тонких, сухих ногах, звонко цокая копытами по плотно уложенным камням.
"Кажется, эта масть называется буланой?" — невпопад подумала девушка, не сводя глаз со стремительно приближавшейся морды скакуна.
Коскиды шарахнулись в стороны, а у неё от страха будто ноги к земле приросли. Только когда до всадника оставалось не более десяти шагов, Ника крепко вцепилась в платье, намереваясь, приподняв его, прыгнуть в сторону и вниз по склону.
Но не успела. Довольный скалящийся мажор, резко потянув повод, заставил коня остановиться буквально в трёх шагах от побледневшей путешественницы.
"Сам дурак! — подумала та, быстро приходя в себя. — И шутки у тебя дурацкие!"
— Испугалась? — довольно рассмеялся Вилит.
— Да, ваше высочество, — поклонилась Ника, переводя взгляд с ухмыляющейся физиономии на украшенную самоцветами застёжку, скреплявшую под гладко выбритым подбородком концы короткого бело-синего плаща.
— Совершенно напрасно, — всадник с нежностью похлопал ладонью по шее животного. — Друг ветра никогда не собьёт человека. Если, конечно, я не прикажу.
"Ну и откуда мне знать, что у тебя на уме?" — мысленно фыркнула собеседница, изо всех сил стараясь сохранить на лице почтительно-равнодушное выражение.
В отличие от принца, его сопровождающие подъехали спокойно, не выёживаясь, и оказались рядом как раз в тот момент, когда Вилит задал новый вопрос:
— Сотник Тарквиц сказал, вы внучка сенатора Юлиса?
— Сенатора Госпула Юлиса Лура из рода младших лотийских Юлисов, ваше высочество, — стараясь говорить ровным, ничего не выражающим голосом, уточнила Ника. — Дочь его младшего сына Лация Юлиса Агилиса и Тейсы Юлисы Верты.
— И вы приплыли из-за океана? — глядя на неё сверху вниз продолжил расспрашивать самый младший сын императора Константа Тарквина Лаврия.
— Да, ваше высочество, — чуть поклонилась девушка.
Если на вопросы Тарквица и Фаба она отвечала подробно, иногда даже слишком, рассчитывая на боле-менее благожелательное отношение одного из слушателей, то с принцем старалась говорить как можно лаконичнее.
— Это правда, что на другом конце света живут люди с двумя головами на четырёх ногах? — с дурашливой серьёзностью спросил паренёк, лет шестнадцати, в анатомическом панцире, покрытом серебряной насечкой. — А совокупляются они только забравшись на дерево?
— Нет, господин, — без тени смущения ответила Ника. — Люди, среди которых я жила, похожи на нас. У них по паре рук и ног. Как и вы, они живут на земле, а не на деревьях.
— А как же вермы с конскими копытами на ногах, о которых упоминал великий Скарас Мрийский? — деланно возмутился собеседник, выжимая из слушателей улыбки. — Сей знаменитый философ писал, что именно за Западным океаном живёт сей народ, имеющий своей прародительницей Гиппию, богиню лошадей. Вы, что же, госпожа Юлиса, ставите под сомнение слова величайшего мудреца древности?
— К сожалению, отец ничего не рассказывал о сём знаменитом философе, — с прежней невозмутимостью пожала плечами девушка, уже понимая, что её элементарно разводят вновь, в который раз пытаясь выставить невежественной дурочкой. — Но Некуим велик. Вполне возможно, что где-то там есть и люди с копытами вместо ног. Но мне они не встречались, и никто из местных жителей ничего о них не говорил.
Нимало не смутившись, мажор хотел ещё что-то сказать, но Вилит остановил его нетерпеливым движением руки.
— Уймитесь, господин Герон!
И вновь обратился к Нике:
— Как же вы смогли пересечь океан?
— На корабле господина Мерка Картена: купца, морехода и консула Канакерна, города на Западном побережье континента, ваше высочество.
— О, вы всё это время были совсем одна среди изголодавшихся по женской ласке матросов! — ехидно усмехнулся Налей.