Не решаясь прервать её задумчивое молчание неуместными расспросами, лекарь шёпотом поинтересовался у Исоры Квантии Белы:
— А почему нет его высочества?
— Он передал, что поел в городе, — так же тихо ответила придворная дама, и скорбно поджимая руки, осуждающе покачала головой. — Её величество так переживает из-за их размолвки…
— Думаю, ничего страшного не случилось, госпожа Квантия, — попытался успокоить озабоченную собеседницу царедворец. — Его высочество ещё очень молод, и ему просто нужно время, чтобы оценить правоту своей мудрой матери.
— Да услышат вас небожители, господин Акций, — вздохнула женщина.
Внезапно отбросив так и недоеденную булку, императрица села, спустив ноги с лежанки.
— Что-то мне ничего не хочется, — проворчала она, знаком подзывая Пульчиту, стоявшую у стены с сандалиями хозяйки в руках. — Доедайте без меня.
— Что с вами? — встрепенулся врачеватель.
— Ничего, — раздражённо отмахнулась Докэста Тарквина Домнита. — Я устала и хочу побыть одна.
Намёк выглядел более чем прозрачно, и охранитель здоровья государыни, проводив сочувственным взглядом царственную пациентку, вновь вернулся к прерванной трапезе, но уже без прежнего аппетита.
Расспросив дворцовых рабов, он быстро выяснил, что, вернувшись из города, принц с друзьями отправился в баню, где и пребывает до сих пор.
Подумав, лекарь решил туда не заходить, а притаился в углу за колонной. Днём его там легко могли заметить с галереи. Но с наступлением сумерек, когда единственными источниками света оставались редкие факелы да тусклые масляные светильники, два из которых горели по сторонам массивной, украшенной резьбой и металлическими накладками двери, это место идеально подходило тем, кто не желал попадаться на глаза случайным прохожим.
Едва врачеватель успел устроиться поудобнее, как из бани, держа в руках скомканные хитоны и музыкальные инструменты, одна за другой выскочили три обнажённые девицы.
На ходу одеваясь и звонко хихикая, они легко и грациозно пробежали мимо затаившегося во мраке царедворца. Узнав по серебряным пластинкам на тонких шеях дворцовых флейтисток, тот довольно улыбнулся. Кажется, основное веселье закончилось, и долго ждать не придётся.
Первым из двери появился невольник с ярко горевшим факелом, за ним вышел Вилит в сопровождении Налия Герона Рисуса и Тарберия Сциния Дуба. Всё трое в одинаковых белых туниках.
Шагнув из-за колонны, хранитель здоровья государыни негромко кашлянул, привлекая к себе внимание.
— Господин Акций? — удивился принц, сразу перестав улыбаться. — Что вы делаете здесь в такой час?
— Простите, ваше высочество, — поклонился лекарь. — Не могли бы вы уделить мне немного вашего времени?
— А до завтра подождать нельзя? — недовольно нахмурился Вилит. — Всё-таки уже поздно, и я хочу спать.
— Я не задержу вас надолго, ваше высочество, — поспешил заверить его врачеватель.
— Ну хорошо, — раздражённо буркнул сын императора. — Отдыхайте, друзья. Завтра у нас много дел.
— До свидания, ваше высочество, — поклонился Герон. — Не проспите.
— Уж кто бы говорил! — насмешливо фыркнул Вилит. — Не тебя ли нам в прошлый раз пришлось будить водой?
— Это было случайно, ваше высочество! — бурно запротестовал собеседник. — Просто тогда вино оказалось слишком холодным, а девица чересчур горячей!
— Ступайте, господин Герон! — отмахнулся принц.
— Пусть Яфром пошлёт вам хорошего сна, ваше высочество, — Сциний перед уходом ограничился простым, добрым пожеланием.
Подойдя к застывшему рабу, охранитель здоровья государыни взял у того из рук пылающий факел.
— Я сам провожу его высочество до личных покоев.
Прекрасно зная, кто перед ним, невольник безропотно подчинился, и низко поклонившись, скрылся в темноте галереи.
— Что это значит, господин Акций? — резким тоном поинтересовался младший сын императора.
— Ах, ваше высочество, я очень не хочу, чтобы о нашем разговоре завтра судачил весь дворец, а послезавтра вся столица, — понизив голос, пояснил лекарь.
— Так что же такого вы собираетесь мне сказать? — не на шутку удивился молодой человек.
— Боги распорядились так, что мы с вами стали хранителями одного общего секрета, ваше высочество, — едва ли не шёпотом проговорил врачеватель.
— Вы имеете ввиду письмо госпожи Юлисы к государыне? — так же тихо отозвался Вилит.
— Да, ваше высочество, — со вздохом подтвердил собеседник.
— Если вы переживаете о том, что кто-то узнает от меня об этом, то напрасно, — нахмурился молодой человек. — Я помню о своём обещании и никому ничего не скажу.
— Тогда позвольте узнать, ваше высочество, — наконец-то решился задать самый неудобный вопрос царедворец. — Зачем вам понадобился дом регистора Трениума?
Принц встал и пристально посмотрел на своего выжидательно помалкивавшего спутника.
— А вот это не ваше дело, господин Акций, — даже не подумал отнекиваться юноша.
— Вы встречались с госпожой Юлисой? — лекарь чувствовал, что переступил некую запретную черту, однако почему-то никак не мог остановиться.
— И это не ваше дело, — криво усмехнулся принц. — Вы должны охранять здоровье моей матери, а не следить: с кем и когда я встречаюсь.
— Так я этим и занимаюсь, — добавив в голос укоризны, пояснил врачеватель. — Ваша царственная матушка очень сильно разволновалась после того, как до неё дошли те грязные слухи, что весьма негативно сказалось на самочувствии.
— Вы на что это намекаете, господин Акций? — Вилит зло прищурился, сразу став удивительно похожим на своего великого отца.
— После своего выступления в Сенате госпожа Юлиса сделалась довольно популярной в Радле, ваше высочество, — царедворец говорил медленно, вкрадчиво, тщательно подбирая слова. — Поэтому её величество очень сильно расстроится, если столичные сплетники вновь начнут упоминать ваше имя, особенно вместе именем племянницы регистора Трениума. А поскольку мой священный долг заботиться о здоровье государыни, я взял на себя смелость предостеречь вас от поступков, способных её огорчить. Нижайше прошу прощения, если мои слова показались вам слишком дерзкими. Я не поэт и не оратор, а всего лишь скромный лекарь, поэтому мне трудно отыскать более подходящие для подобного случая выражения.
Поклонившись, он замер.
— Не беспокойтесь, господин Акций, — после некоторой паузы всё ещё с раздражением, но уже гораздо спокойнее проворчал Вилит. — Я ценю вашу заботу о здоровье моей матери и не собираюсь давать повод для пересудов. Да и нет госпожи Юлисы в Радле.
— А где же она? — удивился врачеватель.
— После того посещения Сената её самочувствие сильно ухудшилось, — усмехаясь, пояснил юноша. — И регистор Трениума, воспользовавшись, кстати, вашим советом, увёз её из города.
— Хвала богам! — не смог удержаться от вздоха облегчения царедворец.
Рассмеявшись, принц вдруг хлопнул его ладонью по плечу.
— Не знай я вас столько лет, господин Акций, мог бы подумать, что госпожа Юлиса вам приглянулась.
— Да хранит меня Диола от подобного кошмара! — вскричал не на шутку встревоженный подобным подозрением придворный. — От этой девицы одни неприятности!
Всю дорогу до своих личных покоев Вилит подтрунивал над любовником своей матери, а тот, к полному восторгу спутника, отнекивался изо всех сил. Так что расстались они вполне дружески, и Акций облегчённо перевёл дух, надеясь, что сын императора простил ему неуместные вопросы.
А утром хранитель здоровья государыни узнал, что её младший отпрыск с приятелями, взяв лошадей и оружие, куда-то уехали ещё до восхода солнца.
После разговора с Ином Валием Дроком жизнь Ники круто изменилась. Мир вокруг словно заиграл новыми красками, стал ярче и рельефнее, а будущее уже не казалось таким мрачным и беспросветным.
Не питая никаких иллюзий, она догадывалась, что Птахубис потребует немалую плату за свою мелкую услугу, и оставшегося у неё золота вряд ли хватит с ним рассчитаться. Однако, девушка рассчитывала на то, что сможет уговорить его взять в качестве недостающей суммы долговую расписку с отсрочкой хотя бы месяца на три. Если же астролог упрётся, придётся обращаться к ростовщикам. Риата Лация уже пообещала покровительнице проконсультироваться по данному вопросу с Эваром. Конечно, проценты у них запредельные, а люди они серьёзные и очень опасные, но загибаться от гепатита не хотелось категорически.
Оставалось надеяться на то, что тайник в Домилюсе ещё не обнаружили, и он не является плодом старческих фантазий ошалевшего от тоски по родине радланского аристократа.
Тем не менее, перспектива всё же избежать постылого брака буквально вдохнула в попаданку новые силы, хотя она и понимала, что рассчитывать на скорую встречу с племянником Авария не стоит.
Говоря о возможной опасности разговора с Птахубисом, Валий похоже нисколько не преувеличивал. Ещё неизвестно, захочет ли предсказатель настолько сильно огорчить своего хлебосольного и влиятельного покровителя, если тому действительно очень хочется жениться на аристократке.
Узнай дядюшка о попытке обмана, племяннику точно не поздоровится. Девушке даже думать не хотелось о том, какое наказание может изобрести субъект с такой богатой фантазией. Изгнание из дома и лишение наследства в данном случае будет аналогично "условному сроку".
Приходилось рассчитывать на то, что такой пройдоха, как Птахубис, не мог не заметить всё более ухудшающегося самочувствия нанимателя и, следовательно, просто обязан озаботиться собственным будущим.
К сожалению, все эти аргументы никак не отменяли того риска, которому подвергал себя племянник Авария. Прекрасно понимая всё это, Ника через несколько дней стала подумывать о том, что Ин Валий так и не решился пообщаться с дядюшкиным астрологом на столь щекотливую тему.
По ночам она как могла отгоняла упаднические мысли. Парень не выглядел дураком, а значит, должен соображать, что подобного рода разговоры следует вести в соответствующем месте и в нужное время. Возможно, оно ещё не пришло, и ей следует просто набраться терпения?