— К сожалению, мне пришлось задержаться в Канакерне, господин Валер, — вздохнула девушка, заранее приготовившая ответ на этот каверзный вопрос. — На перевалах выпал снег, и дорога через Рифейские горы оказалась закрыта. А попутчиков хотя бы до Гедора быстро найти не получилось. Этих артистов хорошо знает господин Картен. Он главный попечитель городского театра, где давала представления их урба. Мне не хотелось дольше задерживаться в Канакерне, и я поехала с ними.
Собеседник понимающе кивнул.
— Теперь вы всё обо мне знаете, господа, — улыбнулась путешественница. — А сами остаётесь неизвестными.
Тит и Валер одновременно посмотрели на сотника, видимо, предоставляя ему, как самому главному, решать: представляться или послать наглую девчонку подальше?
Тот снял шлём, и передав его тому самому пухлощёкому легионеру, пригладил короткие, густо присыпанные сединой, волосы.
— Я Сентор Тарквиц Орус, сотник конницы. Мы вместе с Арсом Валером Кватором сопровождаем пополнение в Арадский лагерь.
Молодой человек, улыбнувшись, поклонился, а Ника вдруг поняла, что где-то слышала о роде Тарквицев. Причём не в Империи или городах Западного побережья, а ещё в Некуиме от Наставника.
Ответив на поклон Валера, она вопросительно взглянула на третьего мужчину, продолжая лихорадочно копаться в памяти. Нет, среди аристократических семей, список которых ей пришлось заучить, такая не значилась, нет Тарквицев и среди родственников Юлисов.
— Лавр Тит Ватер, — надменно представился мужчина. — Городской эдил Верхана.
— Очень приятно, что боги свели меня с такими значительными людьми, — девушка постаралась улыбнуться так, чтобы соблюсти необходимый баланс между любезностью и отстранённостью.
Не ощущая исходившей от них угрозы, путешественница слегка расслабилась, тем не менее чувствуя нарастающую уверенность в необходимости вспомнить, что же в её памяти связано с фамилией "Тарквиц"?
Стараясь потянуть время, она поинтересовалась:
— Что вы делаете так далеко от своего города, господин Тит?
— Ищу беглых рабов, госпожа Юлиса, — огорчённо вздохнул чиновник. — Мерзавцы убили своих хозяев. И теперь разбойничают на дорогах. До того обнаглели, что напали на брата нашего магистрата. Только милость богов уберегла его от расправы.
— Имея такие деньги, он мог бы взять с собой охрану и побольше, — проворчал сотник. — Теперь из-за его скупости нам придётся лазить по этим диким лесам.
Тит недовольно засопел, на щеках заходили желваки. Судя по всему, эти двое уже неоднократно дискутировали по данному вопросу, и эдил не собирался оставлять колкость кавалериста без ответа.
Не желая выслушивать их перебранку и по-прежнему пытаясь вспомнить, что ей известно о роде Тарквицев, Ника поспешно заявила:
— Позавчера мы встретили каких-то подозрительных вооружённых оборванцев. Возможно, это те, кого вы ищите, господин Тит?
— Где это случилось, госпожа Юлиса? — тут же насторожился мужчина. — Сколько их было? Как выглядели?
— Простите, господин Тит, — беспомощно развела руками девушка. — Я их почти не видела. Спросите у господина Гу Менсина. Он с ними разговаривал.
— Эй! — крикнул эдил, махнув рукой сгрудившимся у фургона артистам. — Кто из вас Гу Менсин?
— Я, господин, — почему-то испуганно отозвался глава урбы.
А их спутница наконец-то вспомнила рассказ Наставника, в котором упоминался какой-то Тарквиц. Удивительно, как только она смогла отыскать в памяти эти несколько слов!
Зная, как трепетно относятся радлане к своей родословной, путешественница предположила, что если даже сотник не имеет никакого отношения к тому историческому лицу, подобный вопрос должен ему понравиться.
— Господин Тарквиц, вы не родственник одному из тех воинов, кто вынес из шатра потерявшего способность двигаться Императора Курса перед решающей битвой с армией Сената?
Суровое лицо немолодого мужчины с брезгливо-надменными складками у тонких губ изменилось, словно по волшебству.
Густые брови поднялись, из глаз куда-то исчезла холодность начальника, привыкшего распоряжаться чужими жизнями.
— Да, — заявил он с какой-то почти детской гордостью. — Это мой прапрадед. Но откуда вы знаете, госпожа Юлиса?
— Оторванный от Родины, отец никогда не забывал о ней, — прочувственным голосом проговорила Ника, с удовлетворением подумав: "Надо же, как удачно получилось. Мужик, кажется, в восторге". — И сделал всё, чтобы дочь помнила героев своего народа.
Она слегка поклонилась.
— Для меня честь встретиться с потомком столь славного воина.
— Сразу видно, что ваш отец — достойный человек, заслуживающий всяческого уважения, — благожелательно кивнул сотник, гордо расправив плечи. — Он может гордиться вашим воспитанием, госпожа Юлиса. Не каждый юноша знает такие подробности той великой войны.
— Благодарю за столь высокую оценку, господин Тарквиц, я стараюсь быть достойной своих предков, — скромно потупила взор девушка, опасаясь, как бы собеседник не уловил скрытой насмешки в её глазах.
Но того, что называется, "понесло".
— Если бы мы направлялись в Этригию, я бы с удовольствием пригласил вас присоединиться к нам и оставить не подходящих вашему происхождению попутчиков.
"Ого! — усмехнулась про себя путешественница. — Да он со мной заигрывает! Ответить? Только не переиграть…"
— Надеюсь, боги подарят нам ещё одну встречу, — застенчиво улыбнулась она, бросив на мужчину взгляд из-под полуприспущенных ресниц. — Пусть ваши поиски окажутся удачными и не затянутся надолго.
— Прощайте, госпожа Юлиса, — отозвался Тарквиц. — Уверен, небожители помогут вам встретиться с родственниками и обрести семью.
— До свидания, господин Валер, — обратилась Ника к молодому человеку, с удивлением наблюдавшему за их разговором.
Не забыла она и об эдиле.
— Прощайте, господин Тит. — Пусть боги помогут вам в трудном служении на благо города и Империи.
— Да не оставит вас в дороге Канни, богиня удачи, госпожа Юлиса, — понимающе улыбнулся тот, качая головой.
Казалось, неожиданная встреча заканчивается вполне благополучно. Представители военной и гражданской власти поговорили с ней очень даже благожелательно. Тем не менее, только взобравшись на повозку, девушка облегчённо перевела дух.
Сидевшая рядом на скамеечке рабыня то и дело косилась на хозяйку, многозначительно поджимая губы. Но лишь когда их маленький караван поднялся на холм, оставив родник и стоянку легионеров далеко позади, госпожа усмехнулась:
— Ну, говори. Я же вижу, как тебя распирает.
— Как на вас смотрел тот сотник! — Риата мечтательно закатила глаза. — Словно влюблённый юноша! Сразу видно, что вы ему очень понравились, госпожа.
— Если человек не смог ничего сделать сам, — наставительно проговорила путешественница, кстати вспомнив трактат какого-то местного философа. — Ему остаётся только гордиться славными деяниями своих предков. Вот я о них и напомнила, сразу выделив Тарквица из всей тройки. Пусть потешит своё самолюбие перед приятелями.
— Ловко у вас это получилось, госпожа, — уважительно хмыкнула собеседница.
Почувствовав в словах женщины искреннюю похвалу, Ника отвернулась, чтобы скрыть довольную улыбку.
Позволив себе недолго понежиться в лучах славы, она деловито поинтересовалась:
— Ну, услышала что-нибудь интересное?
— Нет, госпожа, — со вздохом ответила Риата, озабоченно добавив. — Только показалось, будто они как-то по-другому разговаривать стали…
— Что это значит? — нахмурилась хозяйка.
— Не могу толком объяснить, госпожа, — беспомощно развела руками невольница. — Словно лишнего боялись сболтнуть.
— Расскажи подробнее, — велела девушка.
Когда колёса фургона вновь попали в колею, разговор пришлось на время прекратить, чтобы ненароком не прикусить язык.
Только оказавшись на проезжей дороге, путешественница продолжила расспросы. Рабыня отвечала обстоятельно, подробно, часто повторяясь и перескакивая на темы, не имевшие никакого отношения к делу.
Ника ни в коем случае не хотела, чтобы их разговор ненароком услышали в переднем фургоне. Поэтому Риате приходилось то и дело сдерживать и без того неторопливо бредущего ослика. Время от времени до невольницы и госпожи доносились яростные крики Анния Мара, обзывавшего мулов то старыми черепахами, то беременными улитками, и громкие удары кнута. Похоже, тягловые животные урбы почему-то тормозили и не желали двигаться дальше.
Когда рабыня в очередной раз путано и подробно изложила свои впечатления от последней стоянки, путешественница начала подозревать, что хитрая Риата просто подстраивается под её настроение.
Не выдержав, хозяйка спросила напрямик:
— А ты не врёшь? Может, специально говоришь то, что я хочу слышать? Ты это брось. Дело важное. Если со мной что-то случится, то и тебя не пощадят.
Женщина бурно запротестовала, уверяя, что сказала только правду, одну правду и ничего кроме правды. Даже слезу пустила от обиды за недоверие.
В этот момент повозка урбы окончательно встала. Ника привстала со скамеечки, чтобы получше рассмотреть, что там происходит?
Из фургона торопливо выбрался Гу Менсин с артистами.
Подъехав почти вплотную, Риата остановила ослика.
— Пойду, узнаю, что там, — пробормотала девушка с самыми неприятными предчувствиями.
Увидев её, Дипта Золт, выглядывавшая из повозки вместе с Принией, торопливо спряталась, а супруга старшего урбы улыбнулась попутчице одними губами. Глаза почему-то оставались холодными и злыми.
Возможно, в обычном состоянии она просто не придала бы значения подобным мелочам. Но сейчас взвинченное сознание словно стоп-кадр фиксировало любые настораживающие признаки.
— Не идут! — в который раз развёл руками Анний Мар Прест.
Гу Менсин с озабоченным видом ходил вокруг флегматичных мулов. Толстяк похлопывал их по шеям, смотрел в глаза и даже зачем-то заглянул одному из них в рот.
Прочие артисты с почтением наблюдали за манипуляциями своего предводителя.