работу раньше по условиям контракта она имела право только в том случае, если станет наверняка известно, что жизнь ее подопечного вне опасности.
Контракт был очень выгодным, и Элизабет надеялась спасти свой маленький бизнес от неминуемой финансовой катастрофы. Если в ближайшее время в ее распоряжении не окажется необходимой суммы, школу боевых искусств для женщин придется закрыть. И сейчас она, как никогда, понимала, что эти деньги достанутся ей нелегко. У Хейла Бриджеса была репутация настоящего мачо. Кроме того, она только что на собственной шкуре испытала его безграничное обаяние и сексуальность.
Подготовка к выступлению подходила к концу. Последняя проверка микрофона — и воздух вокруг буквально взорвался от первых аккордов. Элизабет забыла обо всем на свете — так заворожила ее музыка и, главное, сам Хейл. Снова ей пришло на ум сравнение с большой темной птицей — так естественно двигался он по сцене, то выходя к самому краю, то пересекая сцену плавной ритмической походкой. Он насмехался, он жаловался, он восхищался — казалось, что это не репетиция, а настоящее концертное выступление. Хейл безбожно флиртовал прямо со сцены с теми восторженными поклонницами, которые были допущены в зал и занимали сейчас несколько первых рядов.
Он танцевал! Нет, это было больше, чем просто танец! Его тело и музыка словно жили в едином ритме, а движения крепких бедер не оставляли сомнений в том, что энергия, которую он несет в зал, сродни скорее животной страсти, чем возвышенным артистическим переживаниям.
Элизабет не могла оторвать глаз от этого волнующего зрелища. Сердце стучало как бешеное. Ритм убыстрялся, звук становился громче. Невозможно было укрыться от хрипловатого низкого баритона, проникающего в каждую клеточку тела. О, этот голос обещал неземное наслаждение, а глаза певца с пугающим постоянством возвращались к ее креслу в третьем ряду.
После нескольких песен Хейл объявил пятиминутный перерыв и подозвал Элизабет и Лео Джексона к сцене. Присев на корточки и вытирая лот со лба, он поинтересовался:
— Лиззи, я вот тут подумал… Неужели ты собираешься защищать мою жизнь в этом ужасном костюме?
Самой Элизабет костюм казался единственно подходящим для «звездного телохранителя», и она кивнула в ответ. Хейл покачал головой:
— Нет, так не пойдет. Если ты изображаешь мою девушку, то должна одеваться в стиле кантри, разве не так?
Идея не особенно понравилась Элизабет, и она не стала этого скрывать. Лео Джексон, уже успевший вжиться в роль посредника между певцом и его защитницей, вновь не замедлил вмешаться:
— Хейл, ты же не думаешь, что мисс Перри должна в срочном порядке поменять имидж? Ведь для этого ей понадобится целый гардероб!
— Да, именно это ей и придется сделать — купить новую одежду. Пускай агентство Ховарда оплатит расходы, раз у них родилась такая блестящая идея по поводу женщины-телохранителя.
Лео пожал плечами:
— Вам решать, мисс Перри.
— Пожалуйста, называйте меня Элизабет, — сказала она, обращаясь к Лео, с надеждой, что после этих слов Хейл перестанет называть ее Лиззи. Уменьшительно-ласкательные имена никогда ей не нравились. В конце концов, ей уже двадцать восемь лет, и за все это время никто и никогда не смел сокращать ее имя.
— Предлагаю для начала купить джинсы, — широко улыбаясь, заявил Хейл, — В джинсах ты будешь больше похожа на мою девушку.
Возражений у Элизабет не нашлось. Хейл предложил ей с Лео пройтись по магазинам прямо сейчас, пока не подошло время концерта.
— Но я здесь для того, чтобы обеспечивать безопасность!
— Думаю, что смогу пока позаботиться о себе сам. Ведь как-то же удавалось мне это в течение тридцати пяти лет, а, Лиззи?
Он явно дразнил ее — и улыбкой, и взглядом.
- Здание хорошо охраняется, — на этот раз поддержал его импресарио. — Обычно во время репетиций мы нанимаем гораздо меньше охранников, но сейчас случай исключительный. Конечно, решать тебе, Элизабет. Поступай как сочтешь нужным.
Элизабет жутко не хотелось облачаться в ковбойскую одежду, интуиция подсказывала, что выглядеть ока будет глупо. Но нельзя не признать, что строгий костюм здесь совсем не к месту: она выбивалась из окружающей обстановки, насквозь пропитанной духом кантри. Так что пришлось согласиться на поход по магазинам.
Часа через три Лео Джексон привез Элизабет в отель, в котором расположился ее подопечный. Номер был смежным с номером Хейла Бриджеса — две ванные комнаты соединяла дверь, которую Элизабет заперла сразу же после краткого рабочего осмотра номера звезды.
Только после этого девушка позволила себе немного расслабиться и принять душ. Но громкие мужские голоса, послышавшиеся из соседнего номера, вмиг заставили вспомнить о том, что, в сущности, работа только начинается.
Через двадцать минут она покинула уют ванной комнаты, полностью экипированная в соответствии с идеей о «ковбойской девушке», чтобы предстать на суд работодателя. Ощущения от новой одежды были двойственными. С одной стороны, ей очень понравились удобные стильные черные башмаки, но вот в облегающих джинсах Элизабет чувствовала себя неуютно. Красная льняная блузка, в которую ей пришлось облачиться, почему-то напоминала шелк — такой нежной она была на ощупь. В тоже время бахрома на жилете порядком раздражала Элизабет — девушка все старалась как-то ее пригладить и сделать менее заметной.
Увидев ее в новом наряде, Хейл Бриджес выразительно присвистнул:
— Ну, так-то лучше будет, Лиззи.
— Полагаю, теперь все довольны?
— Да уж…
Лео Джексон подбодрил Элизабет одной из своих осторожных улыбок и сказал:
— Я вернусь примерно через час, чтобы отвести вас в концертный зал.
После ухода Лео Хейл сел во главе длинного обеденного стола и знаком предложил Элизабет последовать его примеру. Она хотела примоститься, на краешке этой громадины, но Хейл повелительно указал на место рядом с собой:
— Не надо быть такой стеснительной, Лиззи.
На столе перед ними высилась целая гора пакетиков. Хейл показал себя радушным хозяином.
— Присоединяйся же, Лиззи! Смотри, у нас тут настоящий пир: копченые ребрышки, луковые чипсы, галеты с пахтой… а кукуруза просто купается в горячем масле!..
Желудок Элизабет неприятно сжался при виде этого жирного изобилия.
— Нет, спасибо, я лучше закажу что-нибудь в номер.
— Зачем это?
— Я вегетарианка.
— Знаешь, это влетит в копеечку, — возразил Хейл. — Хотя, конечно, поступай как хочешь. — В его голосе отчетливо прозвучали нотки разочарования.
Элизабет вовсе не хотелось ссориться, поэтому она вернулась к столу сразу после того, как заказала себе салат. Решив наладить хотя бы слабое подобие рабочих отношений, Элизабет начала беседу со слов о том, как ей понравилось сегодняшнее выступление Бриджеса и его группы. Ответом ей послужили долгий пронзительный взгляд и равнодушно оброненное:
— Благодарю, но это была всего лишь репетиция.
Элизабет поняла, что просто без ума от глаз этого сладкоголосого музыканта, и тут же дала себе слово, что никогда не поддастся обаянию его притягательного взгляда!
«Думай только о работе! — твердил внутренний голос. — Этот человек не знает, что такое обязательства, но ты не должна позволить отношениям выйти за рамки заключенного договора».
— Когда объявился этот неизвестный преследователь? — спросила Элизабет.
Хейл тяжело вздохнул:
— Эти ребята из агентства придают слишком много значения всяким мелочам. Я больше чем уверен, что «неизвестный преследователь» — это просто одна из моих восторженных поклонниц.
— Вы в этом уверены?
— Уверен.
Теперь Элизабет предстояло задать певцу несколько щекотливый вопрос, и она постаралась сделать это как можно тактичнее, но тут же сбилась.
— Мистер Брид… — Она поймала на себе его неодобрительный взгляд и поправилась: — Хейл!.. Я слышала… Ну, то есть ходят слухи… сплетни… я даже не знаю, как лучше выразиться… В общем, говорят о ваших многочисленных романтических увлечениях и…
— Что ты хочешь этим сказать, Лиззи? Думаешь, мне угрожает одна из моих бывших подружек?
— Скажем, это первое, что пришло мне в голову, — призналась Элизабет.
— А я думал, ты не читаешь «желтую прессу»…
— Ну, — попыталась оправдаться девушка, — я ее и не читаю. Я слышала это от сестры, она любит светские новости;
Хейл кивнул и прищурился:
— Лиззи, если бы я встречался со всеми девчонками, которых приписывают мне в газетах, я бы уже давно отбросил коньки.
— Ну да. — Спорить она, конечно, не собиралась, но, по словам сестры, Хейл Бриджес слыл тем еще сердцеедом, так что его вполне могло бы хватить и не на такое количество интрижек.
Видимо, певец уловил тень этих мыслей в выражении ее лица, потому что внимательно посмотрел на нее и спросил:
- Я что, выгляжу как секс-машина?
Элизабет растерянно моргнула. Ну что можно было на это ответить? «Да!» — воскликнул ее внутренний голос. «Нет!» — соврали губы.
— Лиззи, может быть, расскажете, почему такая красивая женщина, как вы, стала заниматься боевыми искусствами? Зачем вам ваше тон-ква-до… или как там это называется?
— Тхеквондо, — поправила его девушка. — Дело в том, что у нас в городе произошло несколько нападений на женщин… и изнасилований. Я решила, что должна научиться постоять за себя, если… если вдруг попаду в такую ситуацию. Я начала заниматься в школе тхеквондо четыре года назад, а потом так получилось, что благодаря этому мне удалось выжить.
— Нападение?
— Нет-нет! Просто я потеряла работу — я преподавала в частной школе, — и мне надо было как-то зарабатывать на жизнь. Вот я и открыла небольшую школу самообороны для женщин. А потом клиентка порекомендовала меня в качестве телохранителя своему мужу — одному из руководителей американской нефтяной компании. Я сопровождала его в рабочих командировках в Южную Америку и Испанию. Так что у меня уже есть кое-какой опыт в такой работе.
— Так я не первый! Черт знает что такое! — Хейл хлопнул ладонью по столу. — Вы меня не на шутку расстроили, Лиззи.