Принцесса грациозно повернулась и ушла в боковую дверь. Чудесное видение исчезло.
Я словно бы ото сна очнулся.
– Сэр, – спросил я почему-то шепотом, – это ваша дочь?!
– Да, Гален, это моя дочь. Леди Энид, – ответил мне хозяин замка. И вздохнул: – Будущая Энид Андроктус!
Он снова пошел вверх по лестнице.
Я шел за ним, блаженно прикрыв глаза и повторял про себя: «Леди Энид! Леди Энид! Леди Энид!
Прекрасное видение из моих грез.
Вот значит она какая! Вот для кого я был рожден на этот свет!
Глава 13
С Алфриком мы столкнулись нос к носу на одной из лестничных площадок.
Увидев меня, брат просто окаменел.
Я тоже, раскрыв от удивления рот, застыл на месте. Кажется, сэр Робер был донельзя удивлен тем, что мы не бросились друг другу в объятья. Но он ничего не сказал нам.
Он проводил нас в отведенную нам комнату и тотчас вышел.
Я просто богов молил, чтобы они явили чудо – может быть, за то время, как мы не виделись, Алфрик изменился в лучшую сторону. Как говаривал наш учитель Гилеандос, «набрался ума-разума».
И слава богам, Алфрик не набросился на меня с кулаками. Нет. Лишь только закрылась за сэром Робером дверь, он схватил меня за руки и отчаянно зашептал:
– Умоляю тебя, Гален, братец мой, убей меня!
Признаться, я было подумал: не повредился ли Алфрик в рассудке? Чего-чего, а таких слов я от него не ожидал.
А брат все повторял:
– Да, да, Гален, убей меня. Только смерти я и заслуживаю! Ведь я хотел убить тебя – там, в болоте!
Я пожал плечами и сказал как можно более спокойно:
– Алфрик, ну сам подумай: что ты говоришь? Как же я могу убить тебя? Ведь сэр Робер после этого просто-напросто вышвырнет меня из своего замка, проклянет на всю жизнь!
Брат почесал затылок.
– Да, конечно, ты прав, Ласка. Это принесет тебе одни неприятности. А вас с сэром Баярдом встретили с таким почетом!… Но я, я, какая же я скотина, Гален! Как я хотел убить тебя!… Но это все было давно, очень давно! Теперь у меня и в мыслях такого нет, поверь мне, Гален!
Глядя на брата, я охотно поверил ему.
Алфрик немного успокоился и стал рассказывать мне о турнире – о том, что он видел сам и что знает по рассказам других. О жестокости рыцаря Габриэля Андроктуса, о его презрительном равнодушии ко всем. О том, что сэр Робер до самого последнего момента ждал: вот-вот появится сэр Баярд и одолеет черного рыцаря.
Затем стал расспрашивать, что случилось с нами.
Мне сейчас не хотелось вспоминать о бедах и страхах. И я начал неохотно что-то бормотать.
Брат слушал меня, слушал, а потом хлопнул себя по коленкам и рассмеялся:
– Похоже, брат, я сам могу больше, чем ты, рассказать о том, что с вами было…
Меня осенило:
– Бригельм?!
– Ну, конечно, Гален! Ну так вот. Когда вы с сэром Баярдом уехали с болота, Бригельм вернулся в отцовский замок, а потом предстал передо мной с двумя лучшими конями из нашей конюшни и с недельным запасом еды. И мы тоже поспешили в замок ди Каэла. Бригельм знал Вингаардские горы не хуже сэра Баярда и сказал, что в замок мы доберемся за три дня и успеем к началу турнира. И мы видели… вернее, видел я… Ты знаешь, Ласка, у Бригельма почему-то стало совсем неважно с глазами. Мне приходилось даже рассказывать, где мы едем, где мы идем, что вокруг нас… Так вот, мы видели, как сэр Баярд и человеколошадь…
– Эджин, – вставил я.
– Да, да, Эджин… Видели, как рыцарь и кентавр сражались с людоедом. Как погиб Эджин. Я был просто поражен тем, что кентавр, чтобы спасти человека, пожертвовал своей жизнью!
– Так значит, тогда ночью я действительно слышал ваши голоса?! – воскликнул я.
– Ну да, наши, – кивнул головой Алфрик. – Но Бригельм сказал, что будет лучше, если вы нас не будете видеть. Может быть, он сказал так потому, что он ведь знал: оруженосцем сэра Баярда должен был быть я, а не ты, – заметил брат философски.
– А я, я тогда еще был зол на тебя и хотел тебя убить…
– Алфрик! воскликнул я взволнованно. Я подумал: «О, кажется, все складывается как нельзя лучше!» – Алфрик, ты и сейчас можешь стать оруженосцем сэра Баярда. Я, кажется, ему уже совсем не нужен. Поговори с ним! Я надеюсь, он сделает тебя своим оруженосцем…
– Нет, Гален, – ответил мне брат, – я теперь не хочу быть оруженосцем сэра Баярда. Он, конечно, один из самых благородных и храбрых рыцарей Соламнии. Но сейчас он – просто опоздавший на турнир рыцарь. Не он стал победителем. И я бы хотел стать оруженосцем более достойного рыцаря…
– Ты имеешь в виду…? – я даже имени не мог вымолвить.
– Да, этот рыцарь – Габриэль Андроктус, будущий муж леди Энид, – ответил Алфрик.
В замке закричала механическая птица. Я, вспомнив о том, что я – слуга сэра Робера, вскочил. До свадьбы леди Энид оставалось совсем немного времени, и наверное, меня ждет уйма дел.
Алфрика предсвадебные хлопоты не трогали. Он как раз хотел отдохнуть и отоспаться как следует. Завтра он собирался поговорить с Габриэлем Андроктусом и надо было произвести на того как можно более приятное впечатление.
Я вышел из комнаты, но вскоре вернулся: оказалось, я был не нужен хозяину замка.
Где-то здесь, может быть, даже совсем рядом, комната Бригельма… Алфрик не виделся с ним с тех пор, как они подъехали к замку. Значит, Бригельм еще не знает о том, что я тоже здесь? Или все-таки знает?
От всего происшедшего за последние дни и даже часы, голова моя шла кругом.
Рядом преспокойно спал Алфрик. Я почувствовал, как сильно я устал, прилег на кровать и тотчас уснул.
Разбудил меня громкий крик механической птицы. Вообще кричала эта птица так, как никогда не кричит ни одна из птиц. Создавалось впечатление: мастер, сотворивший сие механическое чудо, никогда не слышал крика живой птицы. Может быть, игрушку сделал гном, всю жизнь проживший в подземелье?
Мне было ясно: птица эта служила не только часами. Она, конечно, исправно отмечала каждый час, но вместе с тем словно хотела бы поведать о каких-то тайнах рода ди Каэла. А сколько тайн было связано с этим давним рыцарским родом и с самим замком! Да, да, голос механической птицы – это был… это был словно голос самого рыцарского рода… Но как понять его?
А меня мучили еще и другие вопросы. Вопросы, касающиеся меня непосредственно.
Должен ли я стать слугой сэра Робера? Остаться в его замке? Почему сэр Баярд хотел на обратном пути обязательно заехать к моему отцу? И почему сэр Баярд, хотя он уже отлично знал, что опоздал на турнир, все-таки приехал в замок? Какие у него здесь еще дела? Какие ему известны еще пророчества?
Чем больше я думал обо всем об этом, тем яснее понимал: я должен остаться оруженосцем сэра Баярда. Так мне говорила книга «Калантина». Знак Крысы… Я помнил о нем всегда, во все время нашего пути сюда. Крыса… Крыса, На всякую крысу найдется своя ласка…
Да, я должен остаться с сэром Баярдом. В конце концов, так говорило мне и мое сердце.
Раздумывая об этом, я встал с постели и стал одеваться. Механическая птица все кричала и кричала. Словно бы механизм у нее внутри разладился. Я открыл дверь и вышел из комнаты. Пошел на крик птицы.
Мимо неподвижных часовых прошел я так осторожно, что они меня, кажется, и не заметили.
Птица находилась в зале, где вместо двери была большая арка. Рядом с аркой – я это уже знал – спальня сэра Робера и комнаты, отведенные молодым супругам.
Я остановился под аркой.
Леди Энид стояла ко мне спиной. Я смотрел на нее с восторгом и замиранием. Ведь я решил вернуться к сэру Баярду, значит я, возможно, больше никогда не окажусь в замке. А это значит: никогда больше не увижу ее. И вот теперь, может быть, в последний раз я любовался ею. Я благодарил судьбу, что она даровала мне встречу с моей принцессой. О, как я любил леди Энид! Как давно я ее любил!
Я успел полюбить и ее отца – благородного сэра Робера. Ну, что же, я сейчас уйду. Но может быть… может быть, они в будущем нет-нет да и вспомнят о юноше из рода Пасварденов по прозвищу Ласка…
Я уже сделал шаг в сторону. И тут снова закричала механическая птица. Словно засмеялась… или закаркала. Я замахнулся на нее, но она, конечно, продолжала кричать. Честное слово, я готов был шею ей свернуть! В отчаяньи я накинул на нее плащ. А проклятая птица все кричала, все каркала!
Леди Энид обернулась. Ее прекрасные очи пронзили меня насквозь. Я стоял перед ней, опустив голову.
– Ты зря это сделал, – сказала моя принцесса. О, какой дивный был у нее голос! Сейчас в нем звучала, пожалуй, даже и насмешка, но не было ни капельки высокомерия. – Если ее накрыть, она начинает кричать только громче.
Леди Энид неторопливо пошла ко мне.
– Сними с нее свой плащ. Может быть, она перестанет кричать… Вообще-то заставить ее замолчать ох как нелегко!
В горле у меня пересохло. Я не мог и слова вымолвить. Наконец мне удалось вытолкнуть из себя слова:
– У этой пичуги очень неприятный голос.
А леди Энид, словно и не замечала моего смущения:
– Моя матушка, когда она была жива, часто возилась с этой птицей. И ей удавалось подчинить ее своей воле. И голос у птицы был другой, более мелодичный… А сейчас!…
Леди Энид подошла к птице и сняла с нее мой плащ. И – как ни странно – птица тотчас умолкла.
– Вы – оруженосец сэра Баярда Брайтблэда, не так ли? – спросила леди Энид.
– Да, – ответил я. – И поэтому я хочу вернуться к нему.
– Вот как? – леди Энид удивленно подняла брови. – Вероятно, вам не знакомы законы гостеприимства? Может быть, вам чужды и законы соламнийского рыцарства?
– Не надо так говорить, леди Энид! – взмолился я, покраснев.
– Тогда, значит, вам известно, что нарушение закона карается либо отрезанием ушей, либо смертной казнью! – Она сделала круглые глаза и весело рассмеялась.
А я покраснел еще сильней – наверное, и эти самые уши стали пунцовыми!
Отсмеявшись, леди Энид сказала серьезно и задумчиво: