- Мы на задание идем! - крикнул он и побежал дальше.
Мая с достоинством отошла в сторону и проводила его строгим взглядом, в котором, однако, таилась обида…
Повар не задержал Витю Нестеренко. Вернее, он отпустил его даже с некоторым облегчением. Этот парень в течение двух часов умудрился испортить по крайней мере полмешка картошки. Он отхватывал так много кожуры, что большая картошка становилась величиной с грецкий орех.
Услышав, что его вызывает Дудников, Витя оживился. У него уже заломило спину от долгого сидения над большим медным котлом, среди кучи картофельных очисток. Он даже не успел скинуть белый поварской колпак - с такой энергией потащил его за собой Коля.
Опомнился Витя только тогда, когда они пробежали полпути к коновязи.
- Да не спеши ты так! - жалобно сказал он. - У меня болит спина.
- Ишь ты, какой неженка! - усмехнулся Коля. - Старик в девяносто лет!..
- Посидел бы ты, согнувшись в три погибели.
- Ладно! Нечего болтать! - строго сказал Коля. - Мы идем на боевое задание!..
- Брось врать!
Коля даже приостановился, так его возмутил тон этого увальня.
- Ты свой колпак лучше сними… Вот скажу Дудникову, что ты трус!..
- Я - трус?! - И Витя полез на него грудью.
Кулаки у него были покрепче, чем у Коли, и неизвестно, что произошло бы дальше, если бы ребят не окликнул Дудников:
- Эй, мальцы! Идите сюда! Подержите коней!..
Мальчики повернулись и побежали к нему. Дудников дал каждому из них поводья и куда-то исчез.
Коле досталась та самая лошадь, которую он только что чистил. Она стояла покорно, глядя на него большими влажными глазами. Коля потрогал крепкое желтое седло и представил себе, как будет мчаться на ней через лес. Витин конь, высокий, рыжий, на тонких ногах, все время беспокойно приплясывал и норовил укусить его. Витя то и дело испуганно дергал поводья и кричал:
- Стой, чертов коняга!.. Я тебе сейчас!..
- Крепче держи, - поучал Коля тоном опытного кавалериста. - Пусть чувствует руку…
Витя пыхтел и кружился вокруг коня. Наконец он нашел выход: подвел его к кусту, и конь стал рвать листья своими желтыми зубами.
Они прождали минут десять. Вдали мелькала худощавая фигура Дудникова, он заходил то в одну землянку, то в другую, за ним, тяжело переставляя ноги, двигался Куликов, грызя черный сухарь.
Наконец все дела были сделаны, Дудников вручил партизану туго набитый вещевой мешок и повел его к ребятам.
- Приедешь, накорми хлопцев, - сказал он, когда, на радость Вити, Куликов отобрал у него строптивого коня. - Поезжайте!..
- А куда мы едем? - спросил Витя.
- На задание, - ответил Дудников, наблюдая за тем, как Коля тщетно пытается вскарабкаться на лошадь: стремя оказалось слишком длинным, и он никак не мог забросить на нее другую ногу. - Ну, давай подсажу! В седло-то когда-нибудь садился?
- Нет, - признался Коля.
- А если бы соврал, все равно бы не поверил.
Дудников подтянул ремни и подсадил Колю.
- Не гони! - строго сказал он. - Будешь ехать за Куликовым.
- А ты садись на попону позади меня! - сказал Куликов Вите. - Вот так! Держись крепче. Поехали!..
Вдруг Коля обернулся:
- А оружие?
Но Дудников только помахал им рукой.
Против указанного ему времени Куликов задержался всего на двадцать минут. Он доставил обоих ребят, мешок с продовольствием и еще кое-что нужное для успешного выполнения замысла.
Вскоре Куликов и ребята выехали на поляну, где их ждали Колесник и Геннадий Андреевич.
Коля, изловчившись, спрыгнул с седла на траву. Витя, которого порядочно потрясло на острой спине любящего подтанцовывать коня, попытался сползти, но, под общий смех, мешком рухнул на землю.
- Ну, теперь я вижу, что прибыли в полной исправности, - сказал, посмеиваясь, Колесник. - Отдохните, поешьте, а потом мы вам все расскажем.
Для того чтобы соблюсти полную конспирацию, обоих пастушков увели в лес и оставили там под охраной одного из партизан. Было решено отпустить их после того, как операция будет завершена.
Когда Коля и Витя поели, Геннадий Андреевич рассказал им о том, как задержали деревенских ребят, дал мальчикам посмотреть документы пастухов, показал корову, привязанную к дереву, невдалеке от дороги.
- Что же мы должны делать? - нетерпеливо спросил Коля.
- Вы возьмете хворостины, погоните корову на станцию и сдадите ее коменданту.
- Только и всего?
- Нет, - вмешался в разговор Колесник, - самое главное впереди… Вон видите там, вдали, желтые кубики?
Коля и Витя взглянули в сторону станции, где в ярких солнечных лучах золотились, словно нарисованные, квадратики.
- Видим, - сказали они в один голос.
- Что это, по-вашему?
- Сено, - догадался Коля.
- Правильно. Так вот, это сено должно загореться! Видите, сколько рядом эшелонов? Они наверняка взлетят на воздух…
- А как же это сделать? - спросил Витя. - Поджечь спичкой?
Колесник покачал головой.
- Нет, спички для такого дела не годятся. Там вокруг часовые. Не успеешь зажечь спичку, как тебя на месте ухлопают. У нас тут одна игрушка припасена. - И он протянул на ладони обычный спичечный коробок. - Он заряжен. Через час загорится сам по себе, и пламя его будет такое сильное, что сможет прожечь насквозь даже кровельное железо…
Коля взял коробок и взвесил на ладони: коробок был тяжелый. Он протянул его Вите - тот опасливо коснулся пальцами стертой этикетки, но в руки не взял.
- Когда будете пересекать переезд, - сказал Колесник, - один из вас - ну, хотя бы ты, Витя, - должен сильно хлестнуть корову, да так, чтобы она побежала к ближайшей платформе с сеном. Когда корова ткнется мордой в сено, вы станете ее оттаскивать. Один из вас заслонит другого. И тот должен ухитриться засунуть коробок в сено… Конечно, если к этому времени не подоспеет часовой. Рисковать не надо! - повысил голос Колесник. - В случае опасности бросайте коробок, вот и все… Понятно?…
- Понятно! - сказал Коля.
Витя, насупившись, молчал. Геннадий Андреевич тревожно взглянул на него:
- Ты чего, Витя? Боишься?…
- Я не согласен, - сказал мальчик.
- Не согласен?
Все посмотрели на него.
- Я могу только корову гнать, - проговорил он, не поднимая головы, - а коробок вы Коле отдайте… У меня всегда все из рук валится.
Геннадий Андреевич облегченно вздохнул.
- Ну конечно, Витя, коробок понесет Коля.
- Вот и все. - Геннадий Андреевич поднялся. - Сейчас я вам скажу, кто вы такие. Ты, Коля, теперь Семен Бушуев. Повтори.
- Семен Бушуев, - повторил Коля.
- А ты, Витя, - Василий Ломакин.
- Василий Ломакин, - повторил Витя.
- Семка и Васька, - сказал Геннадий Андреевич. - Вот вам документы. Не забудьте получить расписку на накладной… Теперь я вам расскажу про ваших родных, старосту и деревню, откуда вы идете…
Через полчаса оба мальчика уже знали наизусть свои новые биографии. Партизаны притащили хворостины, брошенные на дороге пастушками. Однако, когда ребята взяли их в руки, сразу вдруг стало заметно, что одеты они не по-деревенски. На Коле был пиджачок, а на Вите - новая клетчатая рубашка.
Опытный глаз Колесника сразу это подметил.
- Надо переодеться, - сказал он.
Все согласились. Ребятам пришлось подрожать на холоде, пока партизаны меняли одежду у задержанных парнишек, но зато через несколько минут Коля и Витя неузнаваемо преобразились.
Коля спрятал коробок в карман брюк.
- Ну, ребята, желаю вам удачи, - сказал Геннадий Андреевич и расцеловал обоих. - Главное, действуйте осмотрительно. И не торопитесь… Помните, вас послал староста, а до остального вам дела нет!.. Мы будем вас ждать…
- Не забудь, Коля, - напомнил Колесник: - через час коробок взорвется. Если не удастся засунуть его в сено, бросай, не держи…
- Ладно, помню. Мы пойдем, - сказал Коля.
Он повернулся и заскользил по склону вниз, к дороге. За ним с меньшей ловкостью пополз Витя. Колесник подмигнул Куликову, и тот побежал вслед за мальчиками.
Все молча следили за ребятами: вот они спустились вниз, вышли к дороге и остановились. Куликов отвязал корову от дерева и толкнул ее в бок. Мотая головой, она вышла на дорогу и также остановилась в ожидании. Тогда Коля хлопнул ее по холке хворостиной. Корова повернулась и покорно поплелась по дороге к станции. Это была старая, унылая корова грязно-белого цвета, с провалившимися боками, на которых темнели коричневые плешины. Видно, староста был ловкий шельмец, если решался всучить немцам такую старую и худую скотину. Корова шла медленно, понуро, будто догадываясь о своей печальной участи.
Некоторое время мальчики молчали. Жутковато было идти по этой дороге в чужой одежде, с чужими документами, погоняя чужую корову, прямо в руки к врагу. Хотя колхозные ребята и сказали, что на станции их никто не знает, но мало ли что может случиться! Вдруг староста возьмет да и приедет сюда, чтобы выслужиться перед начальством, или еще что-нибудь вроде этого произойдет. Разве все предугадаешь в таком деле!
- Ну, Витя, - сказал Коля, - а самого-то главного мы и не узнали.
- Чего? - приостановился Витя.
- Как зовут корову.
Но шутить Витя был не склонен.
- Иди ты! - сказал он. - Лучше помни, как тебя зовут. Тебя зовут Семка. Один раз ошибешься и погибнешь ни за что…
- Ничего, Вася! Живы будем, не помрем…
- А я не хочу помирать, - сказал Витя. - Я еще инженером хочу быть…
- Тише ты! - одернул его Коля. - Раз идешь на задание, только об этом и думай… Говори о коровах…
- А чего мне о коровах говорить? - обиделся Витя. - Что ты из себя умника строишь! Думаешь, я хуже тебя?
- Хуже не хуже, а от коробка отказался.
Витя тяжело вздохнул и ничего не ответил. Коля тоже приумолк. Корова вела их к перекрытому шлагбаумом переезду, и теперь уже были видны часовые, внимательно смотревшие на них.
Когда до шлагбаума осталось метров двести и часовой в сером мундире вышел вперед, поправляя на груди черный автомат, Коля занял свое место впереди коровы. Он все время чувствовал тяжесть в кармане. Казалось, этот несчастный маленький спичечный коробок весил пудов пять.