- Зачем кидаешься? - сказал Самвел. - Повезем в Ереван, в школу. Они, может быть, исторические.
- Исторические, скажешь еще!
Они помолчали, размышляя о том, что же им делать с овцой.
- Надо ей перевязать ногу, - решил Костя.
Он нашел обломок палки, приложил к сломанной ноге овцы, крепко обмотал обрывком провода. Овца вздрагивала от боли и тихо блеяла. Ребята подняли ее и с трудом потащили на себе.
Едва они достигли отары, как увидели Баграта. Он шел в сопровождении подпаска. Это был Мартирос, двоюродный брат Самвела.
- Что случилось? - спросил Баграт.
Самвел ответил не сразу.
- Она упала вот с того камня, - тихо сказал он, указывая на самый большой камень, и опустил глаза.
- Это неправда! - крикнул Мартирос. - Она не могла туда залезть.
- Почему же? - сказал дедушка Баграт. - Овцы могут ходить даже и по стене.
Он подошел к больной овце и осмотрел ее.
- Ну что ж, придется продать ее капитану на шашлык. А теперь, ребята, пошли, а то солнце зайдет… - В руках он держал длинную палку с раздвоенным, как у рогатки, концом. - Торопиться надо.
Странно бывает в жизни. Сгущаются тучи, блещет молния, гремит гром. Ждешь ветра, бури, ливня… И вдруг набегает легкий ветерок - и где ты, грозная туча! Опять светит солнце.
Это испытали сейчас ребята. Ведь старик даже не поругал их. Но они почему-то не почувствовали никакой радости, а, наоборот, понурились и избегали смотреть друг другу в глаза.
Глава третья
Костя увидел отца еще издали. Он стоял у ворот заставы и пристально глядел в их сторону. Баграт приветственно поднял руку:
- Привет, начальник!
- Здравствуйте, Баграт Карапетович, - улыбнулся отец и распахнул ворота, пропуская старика и ребят. - Теперь-то уж кобре недолго гулять на воле.
Дойдя до рощицы, старик остановился, вглядываясь в таинственную мглу шумящей листвы. Он держал в руках свое оружие - длинную палку. Змею можно убить из автомата, но взять ее живьем никто не сможет, пока он, Баграт, не прижмет ее голову рогаткой к земле. Предстояло единоборство с сильным и беспощадным противником. Одно неверное движение - и змея мгновенно ужалит его и тут же исчезнет.
Капитан подошел к Баграту. А тот стоял молча, словно прислушивался к тому, что лепетали листья и о чем пели птицы, свившие свои гнезда в купах деревьев, но вот его острый взгляд как-то вдруг потускнел, плечи устало опустились, и та напряженность, которая только что чувствовалась в нем, сразу исчезла.
- Кобры здесь нет, - сказал он.
- Нет, она тут, - сказал капитан. - Минут десять назад ее видел повар… - Он обернулся и крикнул солдату, который курил на крыльце: - Позовите сюда Яремчука!..
- Кобры нет, - повторял Баграт, - она ушла.
- Может быть, она просто притаилась?
Из дома выбежал повар в белом фартуке и в белом колпаке. Круглое лицо его, распаренное жаром плиты, лоснилось.
- Расскажи про кобру, - сказал капитан.
Повар был крепкий парень. Засученные по локоть рукава открывали мускулистые, сильные руки. Глядя на него, просто невозможно было себе представить, что такой человек может струсить.
- Дык я… товарищ капитан, - растерянно развел руками Яремчук, - я под сараем дрова рубил. Вон под тем, - показал он в угол двора. - Поставил полено… Как замахнусь топором - и обомлел: она прямо передо мной… Раздулась вот так и покачивается. А сама черным глазом гипноз подает… Я, конечно, прищурился, чтобы его в себя не принять, да как метну в нее топор! Ну разве попадешь! Она - раз, и нет ее…
- Куда же она делась?
- Куда? Ж-жик - да прямо в рощу.
- Вот видите, Баграт Карапетович!
- Ее в роще нет, - сказал Баграт. - Птицы сидят спокойно. Они чувствуют змею. Они стали бы метаться.
Костя вспомнил: действительно, когда они утром вместе с Самвелом уходили с заставы, над рощей стоял птичий гомон. Птицы с криком носились над деревьями. Но разве мог он знать, что это происходит из-за змеи?
- Куда же она могла деться? - сказал капитан.
Баграт молчал. Кобра хитрая и мудрая змея. Кто знает, какими путями она пришла сюда. И кто знает, как она отсюда ушла и как вернется, - и вернется ли вообще.
- Она была большая? - спросил он.
У повара брови взметнулись кверху.
- Метра три, а то и больше, - сказал он.
Баграт засмеялся:
- Такой кобры не бывает. Это твой страх такой большой!
Повар повернулся и побрел на кухню к своим борщам и гуляшам. Его обидело, что старик не поверил ему.
- Нет ли у вас отверстия под стенами дома? - спросил Баграт.
- Как будто нет, - ответил капитан. - А впрочем, прикажу все осмотреть.
Капитан снова бросил тревожный взгляд на рощу, и Баграт понял, что он беспокоится. Он сунул Самвелу свою рогатку и исчез между деревьями.
«Может быть, действительно змея всех перехитрила: залезла в какое-нибудь дупло и притаилась?» - подумал Костя.
В роще потрескивали ветки. Темная фигура деда Баграта мелькала среди густой листвы.
Наконец он вышел из рощи так же поспешно, как и вошел в нее.
- Кобры там нет, - сказал он и взял у Самвела палку. - Если она появится снова, позовите меня.
- Я сам приеду за вами на машине, - сказал капитан.
На прощание Баграт потрепал Самвела по голове.
- Вы тут не очень балуйте его, начальник!
Он собрался уже уходить, как вдруг остановился:
- Вот что, начальник, там у меня овца есть, нога у нее сломана. Списать овцу надо. Попроси в колхозе, чтобы продали, шашлык сделаешь.
Самвел и Костя переглянулись.
- Дедушка!
Самвел вдруг бросился к деду и протянул ему горсть золотых монет.
- Что это? - спросил Баграт.
- Золото!.. Откуда оно у тебя? - удивился капитан.
- И у меня тоже есть! - сказал Костя и вытащил монеты из кармана.
И тут, перебивая друг друга, мальчики стали рассказывать все, что произошло с овцами. Они уже не в силах были таить это в себе.
Старик потрогал монеты своими темными, сухими пальцами.
- Я знал, что овца не упала с камня… - сказал он. - Но я знал и то, что ты, Самвел, не скроешь от меня правду. Ты ведь не трус. Спасибо, что я в тебе не ошибся. - Баграт стал снова перебирать монеты. - А монеты очень старые… Когда я еще был мальчиком, в этом колодце уже не было воды. Отец мне о нем ничего не рассказывал. И дед тоже… Как туда попали монеты?.. Может быть, эту загадку разгадает начальник?
- Да, - отозвался капитан. - Этим надо будет заняться.
Глава четвертая
Вечером на заставу приехала кинопередвижка. В солдатском общежитии на стену повесили простыню - она служила экраном. Громко стрекотал киноаппарат, зажатый в проходе между койками. Собрались все, кто был свободен от несения дозоров. Проснулись и те, кто вернулся с дежурства. Они смотрели картину, лежа на своих койках.
Костя и Самвел, устроившись на чьей-то койке, в который раз переживали полет Гагарина в космос. Они уже видели этот фильм в кинотеатре, а потом еще и в школе.
Худенький киномеханик с погонами ефрейтора торопливо менял части: его ожидали на соседней заставе.
- А вдруг бы его унесло куда-нибудь к Марсу и он бы не смог вернуться? - заметил Костя, когда Гагарин, нескладно двигаясь в костюме космонавта, занял свое место в кабине.
- Чудак, там же было запасное управление, - сказал Самвел.
- Тише вы!..
К концу сеанса в комнату вошли Мергелян и Виктор.
Фильм был интересный, но все же ребята с нетерпением дожидались конца. Им хотелось поговорить о найденном кладе.
- Ага, вы-то нам и нужны, - сказал Виктор, когда в комнате зажгли свет. - Пойдете с нами добывать оставшиеся монеты?
- Конечно! - оживились ребята. - Сейчас?
- Зачем сейчас? Ночью лучше спать. К тому же нам с Мергеляном надо ночь провести на границе. Так приказал капитан. А вот утром отправимся…
Костя уже привык к тому, что на заставе никто не говорит ему «твой отец», а говорят «капитан» или «начальник». Только замполит лейтенант Клебанов называл отца Григорием Андреевичем. Но лейтенанта не было, он уехал в отпуск к матери, в Ленинград.
- Эх, взяли бы нас в дозор! - сказал Костя.
Виктор рассмеялся:
- На этот счет ты договаривайся с капитаном!
Костя, конечно, тут же побежал к отцу. Капитан сказал, что возьмет ребят с собой. Они дойдут до наблюдательной вышки, полюбуются сверху на залитую лунным светом долину, а потом вернутся домой вместе с дозором.
Капитану хотелось побыть вместе с сыном. Ему казалось, что Костя уже отвык от него.
Когда Костя писал ему в каждом письме из интерната «папа, я хочу к тебе», отец чувствовал его любовь и, хотя понимал, что взять Костю к себе не может, радовался, что где-то есть маленькое, преданное ему сердце. Но вот сегодня Костя весь день провел в долине вместе со своим другом и, наверно, ни разу не вспомнил о заставе. Капитан понимал, что Костя изменился. Трудная зима, проведенная без матери, вдали от отца, не могла не сказаться. Острое чувство одиночества, охватившее его, когда впервые в жизни рядом с ним не оказалось никого из близких, постепенно притупилось. Он начал привыкать к своим новым товарищам.
Дома ребята вытащили свои монеты и разложили их на столе. Они затеяли игру в расшибалочку, и вскоре две монетки прочно застряли между половицами. Вытащить их оттуда так и не удалось. После этого ребята охладели к игре. Они ссыпали оставшиеся монеты в жестяную банку из-под халвы и поставили на полку. Осенью они отвезут их в Ереван и подарят учителю Рубену Суреновичу, у которого есть коллекция монет. В прошлом году он устроил в школе выставку. Монеты лежали под стеклом на подушечках, и над каждой было написано, какого она века и какого государства.
Эти маленькие монетки остались почти единственным свидетельством жизни царей, государств и даже народов. Люди тяжелым трудом добывали золото, чеканили монеты. Потом монеты переходили из рук в руки. Бедняки держали их как единственное, трудом и потом добытое сокровище. Они звенели в кошельках богачей. Из-за них на восточных базарах торговались купцы. И вот уже ничего не осталось от минувших времен, кроме этих монет на дне старого, забытого колодца…