— Нет, маг. Тебя спасла доверчивость Рьяны, — негромко проговорил Айдан. — Меня нельзя назвать честным игроком. Я частенько получаю желаемое хитростью, иногда бью врага со спины. Но врага, а вот между своими подлость и ложь не терплю. Поэтому говорю как есть, Морган, спас тебя мой брачный браслет, который Рьяна надела на руку. Иначе бы убил. Но я безумно счастлив, что сдержал свою ревность, возможно боги уберегли от расправы над соперником. Но не было бы тебя, я не смог бы сейчас спасти свою женщину. Мой зельевар не справился бы, однозначно. А если вспомнить, что его сейчас самого выхаживают, то дела бы мои были дрянь. Само собой, я бы обернулся и попытался вернуть Брека, чтобы он отсрочил смерть Рьяны, но это продлило бы ее и мою агонию, и только. Так что это своего рода мне урок. Сдержанность — благо. Да и неплохой ты мужик, маг, хоть и заносчив. Не будет тебе лена на юге, не дурак же я. Устрою тебя комфортно рядом, найду леру покрасивее и женю, чтобы не маячил перед глазами. Но... Я рад, что мы не стали настоящими врагами, Морган. Пару ударов и разбитая губа — не повод для кровной мести.
Я скривилась. Но не от его признаний, а от того, как резко и сильно скрутило живот. На лбу мгновенно проступила липкая испарина.
— Так что там с ханымом? — напомнил Дьярви, все еще мнущийся на пороге комнаты.
Я подняла на него взгляд, и он странно подобрался.
— Айдан, таз готовь, — скомандовал он через мгновение, — Ей снова плохо.
Тихо застонав, я ощутила, как рот наполняется слюной. Прямо передо мной возникла маленькая деревянная лохань из умывальни. Желудок окончательно взбунтовался. Как же мне было стыдно в этот момент. Лицо просто опалило жаром. Зелье тонкой струйкой вытекало обратно, сводя с ума горечью. Живот горел от боли.
— Все хорошо, — бережно придерживая, Айдан заботливо собрал мои волосы, чтобы они не испачкались. — Сейчас все пройдет. Будет легче. Я с тобой и все уже позади. Потерпи. Скоро пройдет.
— Прости, — непонятно зачем и как пробормотала в ответ.
— За что? — он, казалось, искренне удивился.
— За все это.
Стыд меня не отпускал. В своем понимании я теряла какую-то женственность в его глазах. Я не могла даже представить, чтобы отец вот так сидел бы над матерью. Согнал бы служанок, и все. Но чтобы сам таз держал успокаивая... Никогда.
— Зачем же я тебе еще нужен, моя фера, — губы Айдана коснулись волос. — Вот для таких моментов. Чтобы позаботиться, успокоить и хоть как-то облегчить состояние. Сейчас Вегарт приведет умывальню в порядок, малышка Филлия принесет новые простыни и сорочку. Я отнесу тебя в маленькую комнату, оботру влажной чистой тканью и переодену. Здесь Морган перестелит кровать. Ты ляжешь в чистом и почувствуешь себя легче. Никакой ханым до тебя не дотянется. Ни он, ни его сынки.
— Сын, — шепнула я.
— Гасми не единственный. У нас неполная информация. Есть еще один — запасной, — смешок Айдана разбился о мои волосы. — Но мы передавим всех его щенят. Кстати, матерью Гасми была наложница из барсов. Эти скоты девушек ваших подворовывают, чтобы кровь укреплять. Еще и ведьм с этой целью изводят. Так что всем будет лучше, если красноглазые и бешеные постепенно исчезнут. Не умею я прощать, Рьяна. Они не должны были трогать мое. Никто не смеет трогать мое.
Прикрыв глаза, я выровняла дыхание. По виску медленно стекала капелька пота. Тишина, воцарившаяся в комнате, подавляла. Я буквально чувствовала, как они все смотрят на меня. Сочувствуют. И именно осознавание собственной слабости терзало и злило.
Раздался звук удара металла по стенке стакана. Морган размешивал очередное зелье. От мысли, что снова придется выпить эту вонючую жижу, замутило сильнее. Но стоило ему передать отвар Айдану, как я уловила аромат мяты и мелиссы. А еще полыни.
Ничего не говоря, дракон поднёс стакан к губам и медленно поменял положение моей головы.
Я полулежала в его объятиях и маленькими глотками пила довольно приятное на вкус зелье. Боль отступала, и разум прояснялся.
Мужчины в комнате оживились. Дьярви присел около стола Моргана. Мой маг нарезал очередную порцию корешков. И только Вегарт так и стоял с тряпкой в руках и о чем-то думал. Его взгляд блуждал по комнате, но постоянно возвращался ко мне. На лбу белого дракона залегла глубокая морщина.
— Она тебе не кровная родственница, — наконец, выдал он. — Эта малышка Филлия не имеет права претендовать на землю. При необходимости в храмах при помощи ритуалов это можно легко проверить. Пусти слух, возникни спорная ситуация, и все всплывет. Сарен не сможет назвать себя фером. Айдан не закрепил союз истинных по закону севера. На его руке нет брачного плетения. А браслет здесь не значит ровным счетом ничего. Вот и получается, что если мы объявим Рьяну мертвой, то ханым действительно явится, чтобы заявить свои права на фьеф. Она была обещана ему братом. Слово младшего фера — закон. Думаю, это было соглашение не только на словах. Поэтому этот щенок Гасми вел себя так нагло. Поэтому они не пытались целенаправленно убить Филлию. Им незачем. Она слабая кошка и не фера. Тот случай на улице — чистая случайность. Девочка им неинтересна. Видимо, жена Максена из Снежных барсов уже носила ее под сердцем, когда произносила клятвы верности в храме.
Я приоткрыла рот от удивления. Вегарт Вагни казался мне генералом-деревенщиной. Чудилось, что он в этой компании исключительно из-за старшего брата. А он вот так, не опуская грязную тряпку в ведро, просчитал то, о чем я не догадывалась годами. Да и не узнала бы, не задурмань мне голову призрак брата. Теперь и мне не придется ничего долго объяснять, нависая над тазом. Он сам все изложил и не ошибся ни разу.
— Кажется, я что-то не знаю о своей истинной, — раздалось со стороны двери.
В комнату вошел Сарен и внимательно взглянул на меня. Из коридора послышались легкие шаги.
— Молчи пока, — выдохнула я. — Она ничего не должна знать.
Барс быстро кивнул и отошел в сторону. В спальню вихрем ворвалась моя раскрасневшаяся егоза. В легком голубом платье с длинными рукавами и свободным подолом она напоминала облачко. Легкое и пушистое. Мягкая улыбка, озорной взгляд. Как же я боялась, что когда-нибудь он погаснет.
Наверное, это был мой самый большой страх — исковеркать ее светлую душу. Убить в ней невинное дитя. Нет, я не могла этого допустить. И неважно, кто был ее отцом. Главное, кто мать. Женщина, которая любила моего брата. Я знала, что Линнель чувствовала к этому подлецу.
И в отличие от меня, она бы его простила. И в память о ней я должна уберечь ее дочь от разочарования. Пусть Филлия и дальше верит, что Максен был ее отцом. Никому плохо от этого не станет.
Важно теперь закрыть навечно рты, способные поведать миру правду.
— Я принесла мягкие, теплые простыни. — Между тем моя девочка крутилась между мужчин волчком. — А еще плед. Те, что вы сдали мне вчера и позавчера, прачки пытаются отстирать. Еще у меня чистая ночная сорочка, — она обернулась на меня и просияла. — Рьяна, ну наконец-то, ты пришла в себя! Я три дня... Только представь! Три дня сижу под твоими дверями и жду, когда же мне разрешат приблизиться к тебе. Они, между прочим, в твоей умывальне убили этого... предателя. Все вывозили! Я была просто возмущена. Ну неужели нельзя было сделать это в другом месте?
Она тараторила, выдавая откровенную чушь. За всем этим я видела испуг и волнение. Филлия боялась меня потерять, и теперь от счастья совсем не контролировала тот поток слов, что вырывался из нее.
Дьярви подозрительно закашлялся в кулак. Вегарт же деликатности брата не проявлял. Он захохотал в голос и показал Филлии тряпку в кровяных разводах. Моя мелочь скривилась и, подкравшись к дверям в умывальню, боязливо заглянула туда.
— Филлия, — тут же одернул ее Сарен. — Нечего тебе там смотреть.
— Да все убрано, барс, не потей, — успокоил его Вегарт. — Айдан переоденет Рьяну, и я еще раз тряпкой пройдусь, чтобы наверняка пятен не осталось.
— Ах да, что же я пришла, — моя мелочь тут же подбежала к кровати и села на край. Ее ничуть не смущал ни мой внешний вид, ни то, что я нахожусь в объятиях дракона, который обтирал мой подбородок влажным платком. — Я сбегала к прачкам и забрала у них все выстиранное и отглаженное. Но пока до тебя дошла... Рьяна! Это какой-то кошмар! Никогда больше не болей, я тебя умоляю. Они все что-то от меня хотят. Морган здесь, Сарен в казармах, а люди все идут и идут со своими вопросами... То какие-то коренья в мешках грузим в обоз или нет? То просят сказать, во сколько ужин и на сколько персон. Конюху пристало узнать, как кормить лошадей. Что-то мне рассказывал о том, что животных в конюшне стало больше, а на них количества сена рассчитано не было... А я стою, смотрю на него, а про себя думаю — ну где я, а где кони. Я тебя очень прошу, выздоравливай. Как же я рада, что Сарен не фер. Не хочу я такого счастья. Они меня разорвут своими проблемами. Я за эти три дня так от них устала, что готова обернуться кошкой и спрятаться под шкафами.
Услышав последнюю фразу, я улыбнулась. Филлия, пожав плечиками, мельком взглянула на Айдана и вручила ему ночную рубашку с полотенцем.
— А! И еду принесут сюда, — спохватилась она. — Рьяне варят бульон. Все очень надеяться, что тебе стало лучше.
— Прости, милая, но мне придется тебя кое о чем попросить, — мягко начала я, сражаясь с головокружением. — Никто не должен знать, что мне лучше. Ни с кем не разговаривай. Ты совершенно не умеешь лгать.
Я поморщилась и прикрыла глаза. Снова накатывала тошнота. Ухватившись за руку Айдана, на мгновение проявила слабость и уткнулась лицом в его грудь.
— Вегарт расскажет тебе наш план, — негромко произнес дракон, осторожно вставая с постели со мной на руках. — Подробностей не нужно. Неженское это дело. Все будешь знать в общих чертах. Вегарт, — он обернулся к другу. — Свои догадки держи при себе. Сарен, а с твоим вопросом потом. Рьяне еще плохо, не до бесед.
Кивнув барсу, он направился со мной в сторону умывальни...