Я уже и не помнила, а был ли когда-нибудь в этом поместье такой праздник. На моей памяти — нет.
— Теперь понятно, почему тебя так любит простой народ, Айдан, — задумчиво протянула, наблюдая за происходящим с крыльца. — Морган мне как-то сообщил, что как только стало известно, что ты осядешь в этих краях, народ стал стекаться сюда. Семьями едут, со всем скарбом в повозках.
— Ну, — он деловито поправил ворот шелковой белой рубашки. — Эти земли кажутся мне неоправданно необжитыми. У меня огромные планы на будущее и поэтому нужна рабочая сила. Я им защиту, дома и обеспечение, а они работают во благо нашего фьефа и рожают детвору.
— Твоя продуманность меня порой пугает, — проворчала, беря его под руку. — Помоги спуститься. Твои дети сегодня необычно активны.
— Ну так у них родители второй раз женятся, — хмыкнул Айдан и, высвободившись из моего захвата, подхватил на руки. — А я говорил, давай отнесу тебя прямо в храм. И так и не понял, чего ты упрямишься, котенок. Твоей гордости это никак не повредит. Платье, пока ты стояла на крыльце, все рассмотрели. Ты в нем прекрасна, впрочем, как и в любой другой тряпке.
Сжав меня сильнее, этот второй раз почти муж спустился с крыльца и отправился по дорожке, усыпанной полевыми цветами. Дети крестьян с утра постарались и сделали нам такой подарок.
Это было так мило. Особенно видеть, как они, уплетая сладости, сейчас хихикают, глядя, как Айдан старательно идет по этим букетикам, не сворачивая на более короткую дорожку к храму.
Обнимая своего дракона за шею, я все же слегка смущалась. В чем-то он был прав, на его руках я чувствовала себя странно хрупкой и ранимой. Хотя это полностью не соответствовало моему характеру.
— Рьяна, ты недовольно сопишь, — шепнул Айдан. — Любимая моя, привыкай. Я тебя вот так до самой старости носить буду. Ты позавтракала, как обещала?
— Да, — солгала, не моргнув.
— Значит, нет, — он недовольно скривился. — Сам виноват, нужно было сидеть над твоей душой и провожать в рот каждую ложку молочной каши.
— Не помогло бы, — хмыкнула я. — Я просто волнуюсь.
— Почему? Полагаешь, что там наверху боги нас не услышат и не благословят по законам Севера? Да и не беда. Не оскорблюсь подобным пренебрежением. Два листа бумаги и новый закон готов! Браслет на руку, тело в постель и держать там до родов.
— Каким ты бываешь невыносимым, — пробурчала, пытаясь сесть на его руках ровнее.
Впереди показался храм. Высокое каменное сооружение, уходящее в небо. Невольно я сильнее обняла Айдана. Он ускорил шаг, словно боялся, что я от переживаний вдруг передумаю. Или еще чего похуже удумаю — родить, к примеру, раньше срока.
Собравшийся люд загалдел, подбадривая спешащего жениха. Здесь уже горели костры. Женщины, завидев нас, завели песни, восхваляя красоту молодой и невинной невесты. И никого нисколько не смущал мой большой живот.
Расслышав слова куплета, Айдан заулыбался, но тактично смолчал.
К нашим ногам вновь посыпались цветы.
— Зимой мы бы так отметить не смогли, — подметил дракон. — Наши свадьбу надолго запомнят. Всех накормим, еще и с собой соберем им гостинцев.
— Смотри, не опустоши наши закрома, мужчина, — проворчала на него.
— Не переживай. Это моя забота. Твое дело, Рьяна, счастливо улыбаться.
Дверь в храм распахнулась, и появился жрец в сопровождении Сарена. Их с Филлией свадьба была не за горами, но мой военачальник не торопил свою маленькую невесту, давая ей возможность подольше побегать в девушках.
Покрутив головой, барс подал знак, и крепкие воины драконов вытащили из здания большой белый камень, разместив его так, чтобы всем вокруг все было видно.
— Айдан? — смутилась я.
— Чтобы все прозрачно и слухов не пошло. Пусть видят, как на наших руках появляются плетения.
— Ты невыносим, — простонала я.
— Идея Сарена, — мгновенно сдал он с потрохами моего воеводу.
Остановившись у алтаря, Айдан, наконец, поставил меня на ноги. Из храма вышел Морган с Филлией. Маг светился от счастья.
Не удержавшись, я хихикнула.
— Я отправил письмо Льюису — шепнул мой дракон, прекрасно поняв причину веселья. — Мы просто обязаны с тобой сделать всех вокруг счастливо женатыми. Всех, кроме Вегарта, кто-то же должен за нас воевать и наполнять нашу казну.
— Она приедет? Девушка с портрета, — заговорщически зашептала.
— Конечно, и никуда он не денется. Женится. Я видел, как он поглядывал на миниатюру. Определено, она его зацепила, но он боится попробовать полюбить вновь.
Пока шушукались, запел жрец. Встрепенувшись, мы с Айданом встали по разные стороны алтаря и, чинно взявшись за руки, замерли.
Вокруг нас стих народ. И кажется, даже умолкли птицы. Детишки выдвинулись вперед, чтобы все детально рассмотреть. Особенно любопытствовали девочки. Я же от волнения прикусила губу.
Меня мелко затрясло. В животе толкнулись, призывая быть смелее маму. Не абы за кого замуж выхожу, а за отца своих еще не рожденных детишек.
Это придало уверенности. Все будет хорошо, и боги не обойдут нас стороной.
Три месяца спустя
Рассматривая узоры на своих запястьях, с неким обожанием водила пальцем по изгибам золотистых линий, обводя по четкому контуру тугие бутоны, нераспустившихся на моей коже цветов. Всего их было четыре, и два сильно отличались размерами и формой. Казалось, вот-вот они превратятся в цветы. Никто не мог объяснить мне, что они означают, так как прежде ни у кого таких во время брачной церемонии не появлялось.
Но я инстинктивно чувствовала, что это напрямую связано с моими детьми. Словно это они обозначены на моих запястьях.
Как начало новой династии.
Четыре. Эта цифра и пугала, и радовала.
Поделившись своим предположением с Айданом, я ожидала, что он будет смеяться. Или спишет все на волнение и фантазию женщины в положении.
Но он стал на полном серьезе следить за рисунком на моей и своей коже, и тоже быстро сообразил, что два наших бутончика набухают и растут.
Узор на запястьях менялся.
А сегодня я заметила еще одну странность — они будто начали раскрываться.
От волнения заболело в пояснице. Странно так: то вступит, то отпустит. Неприятные ощущения.
Сев на стуле ровнее, я отложила в сторону стопку бумаг. Мой кабинет к концу лета всегда пребывал в некотором бардаке. Отчеты и прочее заполняли все свободное горизонтальное пространство. Но в этом году их было еще больше. Новые арендаторы, да и старые, те, что уцелели после моих похорон, вовсю старались проявить себя перед новым правителем. Айдана они не просто уважали, а еще и как огня боялись его крутого нрава.
Так что я просто погрязла с головой в отчетности.
Взглянув в окно, с тоской вздохнула. Такой теплый день. Солнце ярко светит. Прогуляться бы, а я здесь пылью дышу.
В спину снова вступило. Охнув, я руками размяла поясницу. Да что же так больно-то.
И Моргана нет, чтобы зелье какое спросить. Он еще месяц назад отбыл в свои земли, чтобы проконтролировать, как там идет сбор урожая. Ну и в ближайшее время мы его не ждали. Потому как знали — в юрте его ждал сюрприз в виде невесты.
В дверь тихо постучали и, не успела я произнести: «Войдите», как внутрь ворвался вихрь. Филлия, весело сияя, держала перед собой красивое белоснежное платье, расшитое шелковыми нитями.
— Нравится? — в нетерпении выпалила она, желая услышать мое одобрение.
— Оно прекрасно, но хочу напомнить, что жених не должен его видеть до дня церемонии. А ты разгуливаешь с нарядом по дому.
— А я Сарена в казармы отправила и велела не приходить, пока не позову.
— Филлия! — я всплеснула руками. — Разве так можно?
— Сарен не возражал, — как-то пристыженно протянула она. — Меня так распирало тебе платье показать, что он все понял.
— Я скоро молиться буду на этого мужчину, — выдохнула, покачав головой. — Никто другой тебя просто не выдержит.
— Хочу напомнить, что и он принимал непосредственное участие в моем воспитании как телохранитель, — выдала эта неугомонная. — Что вырастили, то вырастили. И он меня любит, так что все понимает. Жду не дождусь, когда мы пойдем в храм. Я тоже хочу плетения на руки, и чтобы все видели, как они появляются. Чтобы не сомневались — я перевертыш, а не кто-то там с подворотни...
— Филлия! — резко оборвала ее речи. — Еще раз услышу подобные высказывания — получишь взбучку. Ты барс! Ты моя наследница — младшая фера. И на этом все!
— Прости, — она облизала губы. — На меня порой находит. Я у мамы была на могилке. Синие цветы, что ты высадила, начинают давать бутоны. Скоро там станет так красиво. Не понимаю, почему я сама не догадалась украсить ее холм.
— Каждой мысли свое время, — произнесла я, потирая поясницу. — Не мешало бы и на остальные могилки чего-нибудь высадить.
— У тебя что-то болит? — повесив платье на руку, она подошла ближе к столу. — Ты бледная какая-то, Рьяна.
— Все хорошо, — успокоила ее.
Дверь повторно отворилась, впуская в тесное помещение моего дракона. Покосившись на Филлию, на платье в ее руках, Айдан закатил глаза.
— А я и думаю, чего это Сарен развалился на диванчике в коридоре казармы. Он с рейда вчера вернулся, ему бы выспаться на своей постели.
— Ой, и точно. А я забыла! — Филлия, испугано на нас взглянув, выскочила из кабинета.
— Всем хороша девчонка, но сообразительности бы ей побольше, — мой дракон, прищурившись, проводил племянницу взглядом.
— С возрастом все будет. Себя в ее годах не помнишь, что ли? — отмахнулась я. — Сарен не дите, вполне может постоять за себя и приструнить свою шуструю невесту. У тебя что-то случилось, милый?
Муж обошел стол и, спихнув стопку с отчетами со стула, опустился на него. Вид у него был уставший и слегка помятый.
— Там полный склад с твоими травами, — он махнул куда-то в сторону окна. — И я не пойму, чего хватает, а чего нет. Сколько и в какие деревни отправлять. Спаси меня от этих корешков и лепестков, женщина.