Мы с Пашем киваем.
– Тебя просто ввели в заблуждение, – мягким голосом говорит Паш.
– Но потом мой консультант по обучению – он тоже там был – вытащил бланк с ответами.
– К тесту? – спрашиваю я.
Хартли с несчастным видом кивает.
– Они нашли его в моем шкафчике сложенным и приклеенным скотчем к одному из учебников, – бормочет она.
Мысли завертелись. Кусочки мозаики стали складываться. Мисс Манн, которая вдруг выглядит самодовольной, а не испуганной. Фелисити, которая болтает про сомнительную репутацию «Астора».
Черт! О, нет!
– Пойдем, – взяв Хартли за руку, рычу я.
– Куда? – пищит она.
– Да, куда? – спрашивает Паш.
– Вернуть Хартли ее доброе имя.
Найти Фелисити оказывается легче легкого. Она по-прежнему у своего шкафчика – как будто только меня и ждет. По обе стороны от нее стоят ее заклятые подружки. Одна из них – Клэр.
Я выгибаю бровь, но Клэр в ответ задирает подбородок. Меня как-то должно задеть это демонстративное презрение? Поборов желание закатить глаза, я отворачиваюсь от нее к Фелисити.
– Фелисити. – Я обнажаю зубы в совсем не приветливой улыбке.
– Истон. – Она улыбается так же холодно.
– Не знаю, какого черта ты все это вытворяешь, но тебе пора остановиться.
– Да ну?
Я изумленно молчу. Я-то был уверен, что она начнет все отрицать.
– Погоди минутку. – Хартли отталкивает меня с дороги. Видимо, она поняла, почему я сразу пошел к Фелисити. – Так это ты подложила банк с ответами в мой шкафчик? – Потом Хартли поворачивается ко мне. – Это она мне его подложила?
Я мрачно киваю. Фелисити снова улыбается.
В серых глазах Хартли сначала шок, а затем гнев, отчего они становятся похожи на хмурое грозовое небо.
– Зачем?! – рычит она на Фелисити. – Зачем ты, черт побери, это сделала? Меня могли выгнать из школы!
– И что с того?
Хартли бросается вперед, и только вдвоем нам с Пашем удается оттащить ее от Фелисити. Драки между девчонками – это, конечно, горячее зрелище, но не когда одна из них – Фелисити Уортингтон, и точно не когда Хартли вот-вот расплачется.
– Хватит! – Я тычу пальцем в Фелисити. – Ты за это заплатишь, слышишь? Нельзя вот так просто брать и чернить имя других людей…
Фелисити перебивает меня громким и искренним смехом.
– О боже! Ну ты и лицемер! – Она продолжает смеяться, и у меня в жилах вскипает кровь. – Вы с Ридом уничтожили репутацию Эллы еще до того, как она переступила порог «Астора»! И ты пытался уничтожить мою репутацию своей пьяной выходкой на моей же вечеринке!
Вот дерьмо! Эта пьяная ошибка будет преследовать меня до конца моих дней. Мне больше нельзя напиваться. Никогда.
– Так что мне совершенно плевать, если тебя, – Фелисити презрительно ухмыляется Хартли, – отчислят из школы. Вообще-то, я даже разочарована, что Берингер позволил тебе так легко отделаться. – Она отходит от шкафчиков и проходит мимо нас, бросив через плечо: – Кстати, это только начало.
Ее подружки следуют за ней, в том числе и Клэр, которая, поровнявшись с Хартли, насмешливо улыбается:
– На той фотке у тебя задница как у коровы, – язвительно говорит она. – Тебе стоит прикупить абонемент в спортзал.
Клэр убирается быстрее, чем Хартли успевает ответить. Она догоняет Фелисити и остальных, и их смех эхом прокатывается по коридору. Я слышу его, даже когда они повернули за угол.
Глава 26
Лицо Хартли красное как помидор. Паш открыв рот смотрит вслед Фелисити и ее свите.
– Что на нее нашло? – изумляется он.
Я тяжело вздыхаю.
– Понятия не имею.
– Она так и напрашивается, чтобы ее хорошенько…
Я скорее чувствую, чем вижу, что Хартли вот-вот взорвется, и торопливо прикрываю Пашу рот рукой, пока он не втянул нас обоих в неприятности.
– Не говори этого, – предостерегаю я его.
– Что? – бурчит он и отталкивает мою руку. – Я собирался сказать, что ей не помешает хороший пинок под зад.
Я скептически смотрю на него, а затем поправляю пиджак. Паш достает телефон и утыкается в него.
– Ты унизил ее, – наконец подает голос Хартли. – Вернее, мы. Она утверждала, что встречается с тобой, но ты продолжал это отрицать. Потом ты сказал ей, что она может бросить тебя, а сам заявился к ней домой, на ее вечеринку, и выставил на посмешище перед всеми друзьями.
– По-моему, именно это добило ее, – замечает Паш.
Мы с Хартли поворачиваемся к нему в ожидании разъяснений. Он протягивает нам свой телефон.
Проклятье! Я смотрю на фотографию с пирса, которую вчера сделала та девчонка. Она добавила хэштег «Астора», и хотя публикация была размещена только сегодня утром, под ней уже куча лайков. Снимок нас с Хартли, где мы томно смотрим друг другу в глаза на фоне колеса обозрения, понравился более чем тысяче человек.
Хартли стонет.
– О боже! Это топовый пост в ленте. Если это не соль на рану Фелисити, то даже не знаю… Я бы тоже захотела отомстить.
– Классная фотография, – комментирует Паш.
– Классная фотография? – переспрашиваю я, не веря своим ушам.
– Ну да. Классная фотография. Тот, кто ее делал, использовал длинную выдержку и смог уловить свет. Похоже на работу профессионала. – Он хмуро смотрит на меня. – Она в топе только потому, что отлично снята, а не потому, что на ней вы двое. Прости, если задел твое раздутое эго.
Я тоже смотрю на Паша с хмурым видом.
– Она нацелилась на Хартли из-за меня. Дело совсем не в моем раздутом эго. Дело в нас с ней.
– Может, вы двое перестанете ссориться? – вмешивается Хартли. – Разве так уж важно, почему эта фотография набрала столько лайков?
– Она права, – соглашается Паш. – Вопрос в том, как нам теперь успокоить Фелисити?
Я выгибаю бровь.
– Нам?
– Ну да. Я не собираюсь смотреть сложа руки, как Хар… – он легонько толкает ее в плечо, – отвечает головой за то, чего не делала. Так что давайте-ка усмирим Фелисити.
Хартли удается улыбнуться.
– Спасибо.
– Зачем нам усмирять ее? – спрашиваю я.
– Потому что ты не можешь побить ее.
– Есть другие способы.
– Какие, например? – с подозрением спрашивает Хартли.
Я открываю рот, но продолжаю молчать, потому что понятия не имею, что делать. Когда в последний раз одна из школьных стерв попыталась связаться с моей семьей, ответом было насилие.
– Помнишь, как Джордан Каррингтон приклеила к школьной стене скотчем какую-то девчонку? – наконец выдаю я. – Элла наваляла ей.
Паш и Хартли смотрят на меня как на сумасшедшего.
– По-моему, тебя слишком часто били по голове, – говорит Хартли и толкает локтем Паша. – Тебе необязательно впутываться во всю эту мерзость. Даже я не хочу иметь с этим ничего общего.
Он пожимает плечами.
– Это наш последний год в школе. Мне все равно больше нечем заняться. А кроме того, кто даст гарантию, что я не буду следующим? После Истона я второй любимчик в «Асторе».
Хартли улыбается.
– Да? А кто тогда на первом месте?
– Ты, конечно. Потом Элла. Но мы с ней связаны. Только я буду очень тебе признателен, если это останется между нами, потому что у нее отличный удар правой. – В притворном испуге он потирает руки.
– Как человек, которому не раз доставалось от Эллы, могу подтвердить, что Паш прав, – подхватываю я, благодарный другу за то, что он пытается разрядить обстановку.
Когда выражение лица Хартли светлеет, я решаю, что Паш двинулся в правильном направлении. Нам нужно больше шутить и смеяться. В жизни наступила черная полоса, так что плохого в том, чтобы немного повеселиться?
– Давайте устроим вечеринку, – заявляю я.
У Хартли так и отвисает челюсть.
– Что, прости?
– Вечеринку. Ну, типа «мне больше не нужно ходить в школу», что-нибудь в таком духе.
– Я «за». – Паш поднимает руку, и мы даем друг другу пять.
Но Хартли уходит.
– Погоди, – кричу я, оставляя Паша одного и бросаясь вслед за ней. Паш тоже бежит за нами. – Тебе не понравилась идея с вечеринкой?
– Мне нужно на работу. – Ее голос звучит бесстрастно, лицо как каменное.
– Мы можем устроить вечеринку после того, как ты вернешься с работы.
Она внезапно останавливается.
– Вечеринку? Истон, ты издеваешься? Меня только что отстранили от занятий! Тут нечего праздновать!
Паш сразу же принимает серьезный вид.
– А что твои предки? Они не убьют тебя? Потому что мои меня точно убили бы, – признается он.
Хартли становится белой, как привидение.
Черт.
– Да, думаю, вечеринка – это плохая идея, – мямлю я, чувствуя себя последним дураком.
Мне и в голову не приходило, какими могут быть последствия ее отстранения. Думаю, и сама Хартли вспомнила об этом только тогда, когда Паш затронул эту тему. Директор, конечно же, первым делом позвонит ее родителям. А раз ей уже нельзя по каким-то таинственным причинам видеться с членами своей семьи, то страшно представить, что начнется теперь.
– Хочешь, я поговорю с твоими предками? – предлагаю я. – Объясню им…
– Нет. – Она становится еще бледнее, если такое вообще возможно. – Ты не скажешь им ни слова. Ни единого слова. – Хартли хватает меня за пиджак, ее пальцы впиваются в мою руку. – Пожалуйста.
– Хорошо, хорошо, – заверяю я ее.
Она отпускает меня.
– Мне пора.
Я и глазом не успеваю моргнуть, как она уносится прочь. Я пытаюсь догнать ее, но Паш тянет меня назад.
– Дай ей побыть наедине со своей семьей, мужик.
– У нее не… – Я закрываю рот, чтобы не разболтать то, о чем мне вообще не следует говорить. Но мне не нравится смотреть, как убегает Хартли. – Я не могу просто стоять и ничего не делать, чувак. Мне нужно чем-то заняться.
– Отлично, тогда езжай домой, – советует Паш. – Поговори с Эллой. Кто знает, может, она придумает, как разрулить эту ситуацию.
Как бы сильно мне ни хотелось догнать Хартли, я все же решаю воспользоваться советом Паша. Приехав домой, отправляюсь на поиски сводной сестры и нахожу Эллу в комнате за учебниками.