– И когда же это произойдет? – не без сомнения спросил Зунич.
– Надолго дело не затянется, – заверила его Севрайя. – Весть об измене Изони уже разнеслась.
Но Зунич все еще колебался.
– Главный охотник, – урезонила его Враска, все еще обнимая одной рукой Китерингу, – если бы я пожелала твоей смерти, то заглянула бы тебе в глаза, как твоему отцу. Убитые мной выставлены на всеобщее обозрение, так что всякий может полюбоваться ими хоть днем, хоть ночью. Я пауков к намеченным жертвам не посылаю.
И это также было сущей правдой. Ведь Враска, разумеется, не желала Зуничу смерти. Ей требовалась его преданность.
Словно бы подтверждая слова Враски, глаза ее замерцали. Зунич не дрогнул, приготовившись к гибели. Когда же сияние померкло, главный охотник кивнул царице, осознав, что та может убить его в любую минуту – и безо всяких пауков.
– Я знаю, – сказал он, – сделавшись личом, мой отец сильно переменился. Мы отдалились друг от друга задолго до того, как ты… предприняла те самые действия, поскольку я не всегда одобрял – и даже не всегда уважал политику его правления.
– Это известно всем, – согласилась Севрайя.
– Известно, – подтвердила Враска. – Вот потому я и не вижу между нами противоречий. Вот потому-то – сколь бы невероятным тебе это ни показалось – я предпочту быть с тобой в дружбе.
– Возможно… но не все сразу, – настороженно ответил Зунич.
– Но с чего-то же нужно начать. Примешь ли ты мою защиту и покровительство?
Зунич перевел взгляд с Враски на Севрайю, а после взглянул на Китерингу. Последняя словно бы ждала, когда же он подтвердит, что ее царице по-прежнему можно верить.
– Да. Приму. И… благодарю тебя, царица Враска.
На сей раз сарказма в его словах не чувствовалось ни капли.
– Рада слышать, – с улыбкой откликнулась Враска, чувствуя, как обмякла рука маленькой эльфийки в ее ладони. – Тогда не угодно ли присоединиться к нам с царевной Китерингой за игрой в каналу?
Зунич хмыкнул и снял маску.
– В каналу я не играл много лет…
– Я могу научить тебя, царевич Мызил! – с заметным восторгом (и, может быть, чуточку влюбленно) воскликнула девочка. – Царица сказала, у меня уже прекрасно выходит.
Совершенно счастливая, царевна опустилась на пол. За ней уселась на пол довольная царица, а следом – и оттаявший сердцем царевич, ну а советники царицы вновь принялись с немалым удовольствием наблюдать за игрой.
«Баан был прав, – подумала Враска. – Обычная банка с пауками и вправду способна творить чудеса».
Глава сорок седьмая. Рал Зарек
Прикрываясь самим же магом бурь и сотворенной грозой, Рал со Странницей подошли к Теззеретовой крепости.
– Откуда ты знаешь, что крепость здесь? – спросила Странница. – Я не вижу ничего, кроме туч.
– В тучах я кое-что понимаю. Это не тучи.
Странница согласилась прикрыть Ралу спину, но он недвусмысленно дал понять, что убийство Теззерета следует предоставить ему.
– Чьей это будет заслугой, мне все равно, – сказала она, – но, увидев возможность, я ею воспользуюсь.
– Главное, под руку не лезь.
– Ты слишком самоуверен.
– Мне драться с ним не впервой. Думаю, уверенности во мне ровно столько, сколько нужно.
– Прежде ты дрался с прислужником Боласа. Сегодняшний Теззерет – зверь совсем другой породы.
В то время как оба, увязая в песке, шли вперед, Рал поразмыслил над последним ее утверждением и пришел к заключению, что Странница, вероятнее всего, права. Теззерет, бившийся за претворение в жизнь чужих замыслов – пусть даже замыслов такого создания, как Болас, – был совсем не тем зверем, с каким Ралу предстоит столкнуться сегодня. У этого, нынешнего, два преимущества. Во-первых, он в собственном логове, на собственной родной земле. Сверх того, он загнан в угол. Рал идет с ним покончить, а значит, на этот раз Теззерет будет биться не за Боласа. Он будет защищать свою жизнь.
«Что ж, об этом не мешает помнить. Однако и я буду защищать свою жизнь. И не просто жизнь, а жизнь с Тамиком».
Это было правдой. Впервые за все времена у Рала появилось то, для чего стоит жить, нечто превыше простого инстинкта самосохранения. Став главой гильдии Иззетов, он достиг вершины своих амбиций, и, что еще важнее, встретился с Тамиком. С тем, кого он любит, с тем, кто любит его. Теззерет был последней преградой на пути ко всему, о чем он только мечтал. Нет, Рал вовсе не собирался погибнуть в бою с этим зверем, загнанным в угол! Он твердо намеревался избавить это создание от мук – и от его собственных, и от своих. Но для начала нужно проникнуть за его линию обороны.
Тут фальшивые тучи раздвинулись, и из бреши наружу, в атаку на врагов господина, устремился целый эскадрон горгулий из чистого эфирия, с огромной горгульей из эфирия и камня во главе.
– Что ж, насчет туч ты оказался прав! – воскликнула Странница. – Но против этих созданий я почти ничего не смогу, если только – или пока – мечом до них не дотянусь.
– Не тревожься, – успокоил ее Рал. По крайней мере, сам он уж точно не тревожился ни о чем.
Стоило ему повернуть ладонь, небо над головой оглушительно затрещало – из настоящих туч ударили молнии. Включив Аккумулятор, Рал вслушался в его гул в ожидании пика энергии, а когда пришло время, выпустил во врага по впечатляющему электрическому разряду с каждой руки.
Предводитель, самый большой из горгулий, сделал «бочку» и уклонился от огня, но оба разряда отыскали цель, угодив в двух эфириевых горгулий. Те взорвались, разлетелись на части, вспыхнули пламенем и расплавились, а все, что от них осталось, рухнуло на песчаный берег в трех десятках ярдов впереди.
Выпустив во врага еще пару разрядов, Рал в то же время призвал вступить в схватку грозу. Из туч в небесах снова ударили молнии, нашедшие полдюжины тварей, ну а поскольку эфирий – прекрасный проводник, огромные электрические искры потянулись от одной к другой, и эти горгульи тоже вспыхнули и разлетелись на части.
Так дело и пошло. Вскоре Рал истребил атакующих горгулий почти без остатка. Приблизиться к мироходцам хотя бы на десять ярдов удалось лишь двум – их предводителю и еще одной горгулье, летевшей следом за ним.
Эта вторая, ловко увернувшись от Раловой молнии, сломала строй и метнулась к Страннице. Однако меч мироходца буквально разрубил жуткую тварь пополам, так что обе половины врезались в песок за ее спиной.
Предводитель горгулий спикировал на Рала, и бой вполне мог на том завершиться, но глава гильдии Иззетов метнул вверх нечто вроде сети из электрических разрядов, заставив чудовище резко отвернуть вбок. Надеясь поймать горгулью в сеть, Рал сжал кулак, но тварь, взмыв прямиком вверх, избежала ловушки.
Не прошло и пяти минут, как все горгульи, кроме вожака, были уничтожены. И все, кроме той, разрубленной Странницей надвое, полегли от рук Рала Зарека. Оставшись без воинства, предводитель горгулий решил отступить, влетел в брешь среди фальшивых туч и скрылся во мраке за ними.
Рал ожидал, что брешь за его спиною сомкнется, и начал прикидывать, как проложить путь внутрь, однако проход остался открытым.
– Похоже на приглашение, – заметила Странница.
– Что да, то да.
– И это значит, что он готов нас встретить.
– Или же думает, будто готов.
– Помни, что я говорила насчет самоуверенности. Смотри, как бы первая победа не вскружила голову.
– Не вскружит. Слишком все вышло просто. Вряд ли Теззерет хоть на минуту всерьез рассчитывал, что этим горгульям удастся остановить нас. Он попытался внушить нам самоуверенность, но не сумел. Самая сложная часть нашей миссии еще и не началась.
Увязая в песке, оба двинулись к бреши и, спустя пять минут, вошли в Теззеретову крепость.
Глава сорок восьмая. Тейо Верада
Кайя, Крыса и Тейо прибыли на Доминарию, чтобы покончить с Лилианой Весс, пусть даже Тейо был категорически против этой идеи, и Крыса тоже не слишком-то ее одобряла. Но даже убийца-Кайя на миг остолбенела, увидев Лилиану в рабском ошейнике, полющей грядки в саду при усадьбе собственных предков, точно автомат. Оглядевшись вокруг, не присматривает ли за Лилианой кто-то еще, она никого не заметила и сказала остальным:
– Держитесь настороже.
Обнажив один из кинжалов, она быстрым шагом преодолела озаренную луной лужайку, что отделяла рощу от сада, и встала прямо перед жертвой. Тейо и Крыса последовали за ней.
Но Лилиана попросту продолжала дергать из земли колючие стебли и словно бы совершенно не замечала ни кровоточащих пальцев, ни хоть кого-нибудь из троих подошедших. Все это не на шутку сбивало с толку.
«Должно быть, именно так всю жизнь чувствует себя Крыса».
Возможно, причиной тому было простое любопытство, желание разобраться, что, во имя Восточного Облака, происходит, но Кайя не заколола некромантку на месте. Вместо этого она попыталась заговорить с ней, зашептала:
– Лилиана… Лилиана Весс…
Отклика не последовало. Тогда Кайя спросила:
– Лилиана Весс, что это с тобой?
Вновь нет ответа.
Тогда Кайя схватила женщину за окровавленную руку, не позволяя ей выдернуть очередной сорняк. Это, по крайней мере, заставило Лилиану поднять взгляд, но на лице ее не отразилось ни единого чувства.
– Лилиана, – снова окликнула ее Кайя, – ты меня слышишь?
И вновь нет ответа.
Стоило Кайе выпустить руку Лилианы, садовница тут же вернулась к работе.
Тейо невольно принюхался к мисс Весс. Пожалуй, от ее платья веяло дымом, будто она долго стояла у костра… или, может быть, в комнате, где жгли благовония. Запах казался знакомым, что-то напоминал, но Тейо никак не мог понять, что же.
– Ничего не понимаю, – прошептала Крыса.
– Я тоже, – буркнула Кайя. – Мягко выражаясь.
Крыса взглянула на Тейо, но тот только пожал плечами и промычал нечто, отдаленно схожее с «даже не знаю».
Крыса задумчиво забарабанила пальцами по подбородку.
– Если мисс Весс здесь пленница, кто же лишил ее свободы?