— Ни с кем, — пробормотал я и кинул мокрый пиджак на кресло. — Тебе послышалось.
— Но я же ясно…
— Тебе послышалось, — более твердо произнес я, заставив мальца заткнуться. — Ты чего здесь забыл в это время?
— Я? А… Мы же с Асурой сходили к этому наркоману, о котором рассказывал Принц. Она отправилась в свою квартиру, а я вот решил сразу с новостями сюда. Пришел, а тут только Кои, который и на ногах еле стоит. Он попросил его подменить, дождаться тебя, сказал, что Дате может и не вернуться до завтра.
— Не понял, зачем он тебя-то попросил остаться?
— Негоже оставлять офис без представителя, так ведь не делается. А он дежурил почти всю ночь, отпросился отдохнуть. Внизу вроде спокойно, поэтому он и оставил меня.
— Сокка…
Я устало размял шею и принялся снимать галстук, а следом и рубашку, оставшись в одних брюках.
— А ты где был? Чего до нитки промок? — пытался наладить разговор парень.
— Не твое дело, Дэйчи.
Скинув рубашку, я снял с магнитной доски нож, поигрывая им в ладони.
— Ты чего…
— Я голоден, — двусмысленно признался я ему.
— Понял, понял…
Я положил нож на столешницу, умыл лицо горячей водой и подошел к мини-холодильнику, заглянул внутрь, — посмотреть, что оставили коллеги по цеху после ужина.
Что ж, не густо. Чашка риса, кусок лососины, ломтик омлета, нори, соусы… Я бросил рыбу на доску и не торопясь принялся отрезать слайс за слайсом. Я чувствовал, как взгляд Дайчи бегает по моей спине, изучая иредзуми.
— Ну и как прошло? — поинтересовался я.
— Ты о чем?
— О наркоше, о чем еще.
— Ах это, да…Он заплатит. Вытащил из заначки последние семь кусков, завтра принесет остальное и пять тысяч сверху.
— Вот как.
— Да, он сначала упирался, даже решил подраться. Но после…
— Ладно, рассказывай, я же вижу, тебе не терпится, — хмыкнул я.
— Мы пришли к его квартире сразу, как солнце зашло, — затараторил пацан. — Он и открывать не хотел, пока Асура его не прикинулась курьером с посылкой. Она будто нутром чуяла, что ему сказать, как развести. Только он дверь приоткрыл, как она ворвалась внутрь и давай его мочить, я просто охренел! Он долго упирался, — ничего не знаю, никому не должен, но она продолжала его прессовать. Тогда он попытался вырваться, поцарапал ей случайно щеку. Вот тогда Мико-чан вышла из себя. Она ему часть уха отрезала, Рио! Просто сидела на нем и снимала верхний пласт раковины, будто яблоко чистила! Кусо! Я никогда такого не видел, меня чуть не вырвало прямо там! Она невероятная, правда⁈
Осторожнее парень. Мне и так не понравилось, что ты напросился к ней в напарники.
— Это ты еще не видел, как я работаю.
Дайчи нервно вздохнул и отхлебнул из МОЕЙ кружки.
— В общем, он как не трепыхался, она его ухо — чик! И освежевала. Угрожала отрезать ещё пару вещей, но он сломался. Нервный вышел у меня вечер, честно тебе скажу. Да ещё этот нарик, мерзкий такой. Как вспомню, дрожь пробирает… Мне кажется, он мне теперь сниться будет, — с этими черными зубами и без уха.
Ну хоть у кого-то вечер удался. Похоже, Мико оторвалась на славу. Мне даже завидно немного стало. Ну как же, — тщедушный и жалкий наркоман, так и просит ножа, буквально умоляет об этом. Какую пустышку я упустил. Может, выведать у Дайчи адрес и отправиться туда прямо сейчас? Закончить страдания бедолаги, да и себя немного утешить. Ну а как же деньги, которые бедняга обещал достать? Все мои проблемы упираются в слишком живое прикрытие. Ну вот, уже начинаю желать каждого встречного. Что дальше, на прохожих гавкать начну?
(Займи руки, не позволяй желаниям заполнить мысли).
Я осторожно вложил слайсы вместе с омлетом в рис, и принялся заворачивать сэндвич в нори. Эта штуковина называется Онигирадзу, мы с Ягами часто брали подобную закуску в придорожных лавках быстрого питания. Рассказ Дэйчи нисколько не убавил моего аппетита, даже наоборот. Однако один момент особенно привлек внимание.
— Ты сказал, у него зубы черные. Опиши вашего наркомана, — попросил я, не отвлекаясь от работы.
— Хм… Морда у него была страшная. Худая, скулы торчат, цвет такой, как бы сказать, — желтовато-бледный.
— Землистый?
— Наверное… Я не знаю, что такое землистый. И глаза будто сонные все время. И ещё эти, язвочки на шее и лице.
— Гнойнички, расчесы?
— Да, вот у тебя лучше получается.
— Интересно.
Финальный пласт нори лег на мягкий рис, соус проник внутрь сэндвича, и шедевр был готов. Я разрезал его пополам, как принято, взял кусок и откусил приличный ломоть. Могло быть и лучше, но и так сойдет. С каких это пор я привередничаю.
— Что интересно? — недоумевал Дайчи.
Я взял тарелку, прошел по офису и сел напротив Дайчи, протянул ему половину Онигирадзу. Нож положил на столик между нами, так, чтобы он видел.
— Дружок Принца, который направил нас за долгом…
— Аки.
— Да, Аки. Он лжет.
— Почему? Парень же сказал, что отдаст деньги.
— Нет, нет. Не в этом дело, — сказал я с набитым ртом. — Дилер заявил, что торгует только таблетками. Он соврал, — легкие наркотики не уродуют человека, никак не влияют на внешность. То, что ты описал, — эффект долгого приема мета, причем самого дрянного качества, кустарного производства.
— Метамфетамин⁈ Ты уверен?
— Нет, конечно. Может, твой клиент просто за собой не следит, я откуда знаю. Да и не факт, что именно мет причина, — это может быть что угодно. Однако слишком много совпадений. «Лед» воспаляет десна, отсюда кариес, гниение костной ткани и потеря зубов. Нарушение выработки коллагена, а также воспалительные процессы в эпидермисе вызвали гнойнички, которые наркоман регулярно расчесывал. Поэтому рожа у него нездорового оттенка, и вся в язвочках. Все симптомы дешевой дури, так сказать, на лицо.
— Так… И что? Что это значит? — напрягся парень и наклонился вперед.
Я вытер губы тыльной стороной ладони и показал ему, что хочу курить. Он протянул мне сигарету и услужливо прикурил.
Выслужиться хочешь. Хорошо, посмотрим на твои старания.
— Не уверен, — ответил я, выдыхая дым. — Ничего хорошего. Если моя догадка верна, то это не мелкий бизнес, а полноценное производство. А значит, объёмы продаж у Аки немалые, и поставщик тоже крупный. Все это дело пахнет гнилью, зря мы ввязываемся. Мне нужно подумать, как обернуть ситуацию в нашу пользу.
— Ладно, я понял, — закивал собеседник.
Хм. Мне это не нравилось. Наркотики — дело грязное, как рабочий костюм проститутки. А грязные наркотики и того хуже, даже не хочется придумывать сравнение. Но если распространитель пустил корни на точке, то схема отлажена и приносит доход. За ней стоят большие силы, чем мы предполагали. И эти силы не будут считаться с мелкой бандой, пусть и борёкудан. Им проще откупиться от нас, что они и попытались сделать. Нас слишком мало для открытого противостояния наркомафии, какой бы она не была.
Я задумался и не заметил, как сигарета истлела до фильтра, очнулся лишь когда столбик пепла упал на колено. Нужно отдохнуть.
— Чего домой не идешь? — спросил я у Дайчи, что молча чего−то ждал.
— Да вот, чай допиваю…
Ты его допил полчаса назад. Чего ты хочешь, пообщаться? Друга во мне увидел, недоносок?
— Какую работу поручил тебе Дате?
— Бухгалтерию, — недовольно отозвался он. — Ненавижу цифры.
— Уж лучше ты, чем Принц, тот вообще считать не умеет.
— Да, это точно, только вот… я совсем не хочу быть счетоводом.
— А чего тогда хочешь?
— Зарекомендовать себя. Доказать, что я заслуживаю место в группе.
— Если ты решил подружиться, подумал, что я тебя чему-то научу, то зря. Мне не нужен, падаван, понял?
— Да ты и на джедая не особо тянешь… — послышался смешок. — Извини, я просто…
— Ути бозе мой… — издевалась Муза. — Посмотри на этого малыша, какой милаха. Хочет быть большим гангстером!
— Я просто… — продолжал ныть новичок, — чувствую себя неуверенно, вот и все. Кои убил одного из наемников в Габутай, Принц получил ножом в живот, Акира дрался на турнире против старших соперников, а Сэра прошел через настоящие пытки. О вас с Ягами даже говорить не буду, столько слухов ходит, и боюсь, что половина из них правда. Но я… Я просто хренов Гарри Поттер, понимаешь? Мальчик, который выжил. Я единственный, кто не входил в вашу банду и не терся с вами до того, как это все произошло. И единственный, кто смог пережить резню в бараке. Да и то, только потому, что меня вырубили дубинкой, а когда я очнулся, все было кончено. Ксо… Мне просто повезло. Я должен был там сдохнуть, но не сдох. А теперь просто хочу не опозорить остальных.
— Дайчи?
— Что?
— Мне насрать, — сказал я. — И на твои переживания и на стремления.
— Будь с ним помягче, может, он просто хочет быть твоим милым щеночком, — продолжала потешаться Муза.
— Ладно, — смилостивился я, — расскажи о себе. Ты ведь все-таки теперь мой брат по клану.
— Что именно ты хочешь услышать?
— Откуда ты, как попал в Габутай. Это как в туалете, ты начни, — само пойдет. И ты ешь, ешь, не притронулся даже.
— Ну, я из Канагавы, — начал говорить он, осторожно откусывая суши-сэндвич. — Рос на границе с Саньей, в трущобах. Мать умерла, а отец спился, вот туда и переехали. Он пахал на подработках, все пропивал, винил меня. Потом решил прикончить.
— За что? — поинтересовался я, вытаскивая у него из пачки следующую сигарету.
— Что?
— За что он решил тебя прикончить?
— Мы повздорили. Он решил, что я украл у него вечернюю получку. Начал орать, как обычно, размахивать руками, а я не сдержался и бросил в него стакан.
— А ты украл? Получку?
— Только половину, — повесил он нос. — Но отец не мог об этом знать, он все время пил, не успевал протрезветь, как кошелек опять был пуст, а где потратил он и не помнил никогда.
— Угу. Как он тебя пытался убить? Каким способом? — спросил я, прикуривая.
— Душил, пока я дышать не перестал. А потом, решил, что я умер, и ушел из дома. А я очнулся, сам не знаю как, и сбежал.