– Это почему? – спросил Казанец.
– Друг, ты вообще-то в Америке живешь? – Лицо Мози вытянулось от удивления.
– К чему эти вопросы? – Казанец напрягся.
– Да к тому, что всем известно: в Америке коп сперва стреляет, а потом разбираться начинает. И то, если повезет. Здесь от копов не бегают, если, конечно, не хотят пулю в грудь или в башку словить.
– Без тебя знаю. Вопрос мой не относился к бегству от копов. Хотел узнать, что думаешь насчет того, почему он сдержался. Что помогло? – выкрутился Казанец.
– Да страх и помог, что еще? – ответил Мози. – Побоялся, что усложнит ситуацию. Ведь коп мог и просто пару вопросов задать и уйти. Так, кстати, и получилось.
– Задал пару вопросов и ушел?
– Ага. Он к Хьюзу подошел, задал пару вопросов про девку с передозом, а потом спросил: мы с вами нигде раньше не встречались?
– Что ответил Хьюз?
– Сказал: нет. Коп еще с полминуты изучал его лицо, Хьюз весь потом изошел. Потом коп извинился и ушел. Они всегда такие вежливые поначалу.
– Ты хотел рассказать, кто приходил к Хьюзу, – напомнил Дорохин.
– Так я и рассказываю, зачем перебиваешь? – возмутился Мози. – Этот коп и приходил. Дня три после той заварухи прошло, я домой возвращался и видел, как этот коп с Хьюзом стоят на углу дома и о чем-то шепчутся.
– К нему в комнату он не поднимался? – спросил Дорохин.
– Нет вроде. Но говорили они долго, я не дождался, чем закончится встреча. Торопился очень.
– Дозу принять? – снова поддел Казанец.
– Нет, рыба у меня в сумке потекла. Боялся, что все продукты провоняют, вот и торопился, – обиделся Мози.
– Ладно, примем твою версию. Рассказывай, как коп выглядел.
– Коп как коп. Высокий, светловолосый, возраста примерно того же, что и Хьюз.
– Как тебе показалось, их беседа носила мирный характер? – задал новый вопрос Дорохин.
– Вроде да. Не ругались, это точно.
– Не знаете, из какого отделения копы в тот раз приехали? – спросил Казанец.
– Хочешь спросить, из какого округа? – поправил Мози. – К нам всегда окружная полиция Колумбия Хайтс выезжает. Потом, в зависимости от сложности дела, их передают в Центральный полицейский департамент округа Колумбия.
Мози и Фостера допрашивали еще с час, но более полезной информации узнать не смогли. Дорохин выдал им по пять долларов, и вместе с Казанцом они ушли из комнаты наркоманов. Пообщались с Гейбом, который лишь подтвердил слова Мози и Фостера, ничего не добавив от себя. Дальнейший опрос жильцов дома ничего существенного не дал, и в три часа дня бойцы группы «Дон» пришли к общему мнению, что здесь ловить больше нечего. Спустившись на первый этаж, решили попытать счастья и заглянуть к Анджеле. Уточнив дорогу у первого попавшегося жильца, они уже через пару минут стояли перед дверью, окрашенной голубой краской. Кое-где краска потерлась, но внешний вид ее все равно выгодно выделялся на фоне застарелой краски на дверях соседей. Дорохин постучал в дверь.
– Кто там? – послышался хрипловатый женский голос из-за двери.
– Мы ищем мисс Анджелу, – громко произнес Дорохин.
За дверью послышались шаги, щелкнул замок, и глазам бойцов спецподразделения предстала довольно молодая, но невероятно жирная женщина. Она оценивающим взглядом осмотрела обоих визитеров и ухмыльнулась.
– Обычно я на групповуху не соглашаюсь, но с такими красавчиками, да еще и за «мисс», пожалуй, рискну, – развязным тоном заявила она. – Таксу знаете, жеребчики?
Дорохин и Казанец переглянулись. Видимо, пребывая в наркотическом опьянении, Мози и Фостер забыли предупредить, чем подрабатывает Анджела. Оправившись от удивления, Казанец выдвинулся вперед и заговорил официальным тоном, каким обычно разговаривают люди, облеченные властью.
– Для начала приму реплику за шутку, – начал Казанец. – Вы ведь не серьезно предлагали нам услуги интимного характера, верно?
Анджела побелела, рука, лежавшая на дверной ручке, дрогнула.
– Вы из полиции? Простите, господа, думала, снова соседи разыгрывают, вот и решила опередить шутников, – быстро-быстро заговорила она. – Простите еще раз.
– Забыли, – отмахнулся Казанец. – Мы можем войти? Разговор не для любопытных ушей, так что…
Фразу он не закончил, но Анджела и не ждала продолжения. Облегчение от того, как легко ей удалось избежать неприятностей, было написано у нее на лице. Казанец понял, что теперь он может требовать от Анджелы любой помощи и она ее с радостью окажет. «В конечном счете может выйти, что Мози оказал нам услугу, не сообщив о «побочном доходе» Анджелы», – проходя в комнату, подумал он.
По сравнению с комнатами, которые уже посетили Дорохин и Казанец, комнату Анджелы можно было считать образцом порядка и уюта. Закрытые шкафы вдоль стены, кухонный стол под чистой цветастой скатертью, шикарная двуспальная кровать, застеленная атласным покрывалом, и цветочные горшки на окне: все говорило о том, что владелице комнаты знакомы правила гигиены. Но главным отличием от всех комнат был приятный запах чего-то сладкого и цветочного.
– Разрешите присесть? – обратился Казанец к хозяйке комнаты.
Анджела поспешно выдвинула из-под стола два табурета. Дорохин обошел их и остановился у окна. Казанец выставил один табурет в центр комнаты, второй придвинул хозяйке и взглядом предложил присесть. Анджела не посмела ослушаться. Она опустилась на табурет, при этом массивные части ее пышного тела свесились по сторонам, как опарное тесто, которое выходит из кастрюли. Казанец подавил смешок, расправил на коленях брюки и начал задавать вопросы.
– В каких отношениях вы состоите с мистером Хьюзом? – в лоб спросил он.
– С Хьюзи? А при чем тут он? – Анджела выглядела удивленной, было видно, что вопросов про Хустова она не ожидала.
– Вопросы здесь задаю я, – строго одернул молодую женщину Казанец. – Ваше дело отвечать.
– Простите, – в очередной раз извинилась Анджела. – Хьюза я знаю совсем мало. Пару раз заходил на чай, несколько раз приходил в библиотеку. Я работаю в библиотеке на Вашингтон-авеню, время от времени приглашаю туда соседей. Надеюсь, что литература повысит их культуру и в доме станет немного чище.
– Похвально, но нас интересуете не вы, а Хьюз. Что он представляет собой? – продолжил Казанец.
– Мужчина как мужчина. Скромный, начитанный, я бы сказала, образованный. Говорит мало, про себя почти ничего не рассказывает. В последнее время слишком нервный, срывается по пустякам, а так приятный человек, – подумав, охарактеризовала Хустова Анджела.
– Значит, у вас с Хьюзом стабильная интимная связь, – подытожил Казанец.
– Нет, нет, вы неверно поняли. Интимной связи у нас не было, – воскликнула Анджела. – Мы просто беседовали, и то нечасто.
Казанцу показалось, что Анджела произнесла фразу разочарованно, и он решил воспользоваться этим.
– Выходит, он не оценил ваших достоинств? – покачав осуждающе головой, произнес он. – Глубина души и интеллект для него неважны?
– Не понимаю, о чем вы. – Анджела смутилась.
– Как раз понимаете, – повторил Казанец. – Вы искренне искали прочной связи с человеком, равным вам по интеллекту и образованию, а он не оценил вашего порыва. Как скоро он вам отказал?
– Почти сразу. – Анджела решила не играть. – Я пригласила его на ужин примерно через месяц после того, как он первый раз пришел в библиотеку. Думала, раз он читает такие серьезные книги, как «Прикладная математика», значит, не может быть плохим человеком.
– И что было потом? Он пришел на ужин?
– На ужин пришел, съел все жаркое, выпил мое вино и ушел, – продолжала рассказ Анджела. – Конечно, я и не ждала проявления чувств на первом свидании, но надеялась, что он хотя бы пригласит на ответный ужин. Он не пригласил. Я подождала еще две недели и снова пригласила сама. Он снова пришел, все съел и заявил, что если я рассчитываю на интим, то с этим вопросом не к нему.
– Думаете, у него были проблемы с потенцией? – спросил Казанец.
– Вот и нет. С проститутками у него стоял как надо, – голос Анджелы приобрел нотки горечи. – Сама видела, как они обслуживали его здесь, за углом.
– Почему он не водил проституток к себе? – удивился Казанец.
– К себе он вообще никого не пускал, а почему не знаю.
– Как вы отреагировали на его отказ? – перевел тему разговора Казанец.
– Никак. Сказала, что ни на что и не рассчитывала. А что мне еще оставалось? Выглядеть дурой? – Анджела тяжело вздохнула. – Потом мы несколько раз встречались в библиотеке, иногда болтали, и на этом все. Повторно предлагать себя, чтобы снова испытать унижение при отказе, я не стала.
– Поэтому вы не позволили ему пробраться в дом через ваше окно, когда двор наводнили полицейские?
Казанец старался, чтобы вопрос прозвучал непринужденно, но Анджела все равно насторожилась.
– Откуда вы знаете? – с некоторым вызовом спросила она.
– Работа у нас такая – все знать, – туманно ответил Казанец. – Так я прав?
– Да, поэтому. Для жизни я ему не подхожу, а как через мои окна сигать, так сгодилась? Нет уж, я себе цену знаю!
– Помните, о чем Хьюз с полицейским говорил?
– Который его за какого-то старого приятеля принял? Помню, только там разговора-то было на полцента.
– А поподробнее, – попросил Казанец.
– Коп спросил Хьюза, не встречались ли они раньше. Тот ответил отказом, сказал: никогда не встречались. Коп сказал что-то вроде «не в этой жизни» или «не в этом мире», но Хьюз все равно не признался.
– Хотите сказать, на самом деле Хьюз его знал?
– Сто процентов. Он, когда его увидел, побелел весь и произнес что-то странное, не на английском. Я спросила потом, когда коп ушел, что это он говорил, а он: это стих гениального поэта. И что-то про то, что всем приходится платить дань за свои безумства. Я хотела узнать, что за поэт, чтобы почитать потом, так глубоко трагично он это произнес, но он ушел. А после я его не видела.
– «Забылся я неосторожно: теперь плачу безумствам дань», – процитировал Дорохин, глядя в окно.