стоила ему жизни. Он даже представить себе не мог, как можно противостоять целой стае.
Дворецки, впиваясь пальцами в землю, пополз по туннелю. Этот туннель, как объяснил ему Мульч, был одним из многих незаконных путей в систему шахт Нижних Уровней, которые на протяжении многих веков были прорыты беглыми гномами. Сам Мульч принял участие в его строительстве около трех тысяч лет назад, когда ему понадобилось тайно вернуться в Гавань на попойку по случаю дня рождения одного из многочисленных кузенов. Дворецки старался не думать о пищеварительной системе гномов и её побочных продуктах.
Через несколько метров туннель вывел его в грушевидную полость. Стенки были озарены мягким зеленоватым светом. Мульч объяснил и это явление. Стены были покрыты гномьей слюной, которая при длительном контакте с воздухом затвердевает и начинает светиться. Поразительно. Поры кожи, пьющие воду, живые волосы, а теперь ещё и светящаяся слюна. Что дальше? Взрывчатая мокрота? Дворецки ничуть не удивился бы такому обороту. Кто знает, какие ещё козыри прячут гномы в своих рукавах. Или в других местах.
Дворецки отбросил ногой кроличьи кости, оставшиеся от предыдущей трапезы гномов, сел на каменный пол и стал ждать.
Он посмотрел на светящийся циферблат своих наручных часов «Омега». Мульча он высадил в районе Тары около тридцати минут назад, коротышка уже должен был добраться сюда. Телохранитель принялся бы мерить пещеру шагами, но он едва не задевал головой глиняный потолок. Дворецки скрестил ноги и решил подремать. Он не спал с тех пор, как на них напали в мюнхенском отеле, да и годы брали своё. Уснул он быстро. Его сердцебиение и дыхание постепенно замедлились, и вскоре движения грудной клетки при дыхании стали практически незаметными.
Спустя восемь минут стены подземной полости страшно задрожали. Чешуйки окаменевшей слюны посыпались со стен. Земля под ногами Дворецки раскалилась докрасна, от раскалённого места стали расползаться во все стороны насекомые и черви. Дворецки встал, отошёл в сторону и спокойно стряхнул пыль с костюма.
Через несколько секунд круглый участок пола провалился вниз, оставив после себя дымящуюся дыру.
Из дыры раздался усиленный динамиками шаттла голос Мульча:
– Поехали, вершок! Шевелись! Мы должны спасти друзей, а у меня на хвосте полиция.
«Бедная полиция. На хвосте у Мульча Рытвинга… – с содроганием подумал Дворецки. – Не самое приятное место».
Тем не менее телохранитель спустился в пролом и через открытый верхний люк влез в зависший в воздухе полицейский шаттл. Полицейские шаттлы были тесными даже по меркам подземных жителей. Что уж говорить о Дворецки – если бы на корабле и нашлось достаточно широкое для него кресло, он все равно не мог бы в нем сидеть прямо. Ему пришлось устроиться на коленях за сиденьем пилота.
– Все в порядке? – спросил телохранитель.
Мульч снял с плеча Дворецки жука и сунул в бороду, где несчастное насекомое мгновенно оказалось в коконе волос.
– Приберегу на потом, – объяснил он. – Если, конечно, ты не хочешь съесть его сейчас.
Дворецки вымученно улыбнулся.
– Спасибо, я не голоден.
– Правда? Тогда постарайся удержать все съеденное внутри. Мы спешим, и мне, возможно, придётся превысить скорость.
Гном хрустнул буквально всеми суставами пальцев рук и ног и бросил корабль в крутой штопор. Дворецки отбросило в заднюю часть корабля. Там он поспешно пристегнулся тремя ремнями безопасности, чтобы избежать дальнейших ударов.
– Это действительно необходимо? – спросил он, чувствуя, как задрожали от перегрузки щеки.
– Оглянись, – предложил Мульч. Дворецки с трудом поднялся на колени и посмотрел в задний иллюминатор. Их преследовали три похожих на светлячков шаттла меньшего размера. Они в точности повторяли каждый их манёвр, каждый поворот. Один из шаттлов выпустил искрящуюся торпеду, от взрыва которой задрожал корпус угнанного корабля. Кожа на бритом черепе Дворецки зачесалась.
– Универсальные полицейские ракеты, – объяснил Мульч. – Только что они отстрелили нашу связную антенну, на тот случай, если в шахтах прячутся соучастники. Эти ракеты подключились к нашей системе навигации. Их компьютеры буду следить за нами бесконечно долго, если, конечно…
– Если, конечно, что?
– Если, конечно, мы не сможем их обогнать. Выйти из диапазона действия.
Дворецки потуже затянул ремни безопасности.
– А мы сможем?
Мульч пошевелил пальцами рук и ног.
– Сейчас узнаем, – сказал он и полностью открыл заслонку газа.
Одиннадцать чудес света, экспонат «Храм Артемиды», Нижние Уровни
Элфи и Артемис прижимались друг к другу на крошечном островке из черепов и гниющих трупов и ждали, когда тролли закончат постройку своего моста. Твари работали в бешеном темпе, они непрерывно бросали камни на мелководье. Некоторые даже рисковали опускать ноги в воду, но быстро отскакивали обратно с ужасающими воплями. Элфи вытерла с глаз брызги воды.
– Так, – сказала она. – У меня есть план. Я останусь здесь и постараюсь их задержать. А ты попытаешься спастись по реке.
Артемис только покачал головой.
– Я признателен тебе, но нет. Это станет самоубийством для нас обоих. Тролли через секунду сожрут тебя, и им останется только подождать, пока течение снова не вынесет меня на островок. Должен быть другой выход.
Элфи бросила череп тролля в тварь, которая подобралась уже совсем близко. Хищник ловко схватил снаряд когтистыми руками и без труда раздавил на мелкие осколки.
– Я слушаю тебя, – сказала эльфийка. Артемис потёр костяшками пальцев лоб.
– Если бы я только помнил. Тогда, может быть…
– Ты совсем ничего не помнишь?
– Какие-то образы. Ничего связного. Только кошмарные картинки. Возможно, обычная галлюцинация. Это самое разумное объяснение. Может быть, мне стоит просто расслабиться и дождаться пробуждения.
– Считай это упражнением на сообразительность. Если бы это была ролевая игра, какой выход нашёл бы главный герой?
– Если бы это была военная игра, я постарался бы выяснить слабые стороны противника. Одни из них – боязнь воды…
– И света, – выпалила Элфи. – Тролли ненавидят свет. Он выжигает сетчатку их глаз.
Твари уже отважились ступить на мост и двинулись по нему, осторожно проверяя каждый шаг. На крошечный островок накатилась волна омерзительной вони от их немытых шкур и несвежего дыхания.
– Свет… – повторил Артемис. – Вот почему им так нравится жить здесь. Здесь почти нет света.
– Вот именно. Светящиеся полосы работают в аварийном режиме, искусственное солнце включено на минимум мощности.
Артемис бросил взгляд вверх. По искусственному небу бежали голографические облака, а строго по центру, прямо над крышей храма болталось хрустальное, тусклое из-за недостатка энергии солнце.
У него мгновенно возникла идея.
– У ближнего угла храма стоят строительные леса. Если мы поднимемся к солнцу, ты сможешь подключить к нему аккумуляторы наручников?
Элфи нахмурилась.
– Думаю, да. Но как мы пройдём мимо троллей?
Артемис поднял герметичный телевизор, который назойливо демонстрировал сообщение Опал.
– Мы отвлечём их. Пусть немного посмотрят ящик!
Элфи повозилась с экранными настройками телевизора, чтобы найти регулятор яркости. На максимуме изображение Опал исчезло, сменившись ослепительным белым светом.
– Поторопись, – сказал Артемис, дёргая Элфи за рукав.
Первый тролль был уже на середине моста, за ним, отчаянно размахивая руками, чтобы не потерять равновесие, шла остальная стая. Издали можно было решить, что к островку приближается цепочка самых косматых в мире танцоров конга.
Элфи обвила руками телевизор.
– Скорее всего, у нас ничего не получится.
Артемис подошёл к ней сзади.
– Я понимаю, но другого выхода нет.
– Хорошо. Но на тот случай, если у нас ничего не получится, я хочу, чтобы ты знал: мне жаль, что ты ничего не можешь вспомнить. Хорошо, когда в такую минуту рядом с тобой друг.
Артемис сжал её плечо.
– Мы станем друзьями, если выберемся отсюда. Навеки связанными общей эмоциональной травмой.
Их крохотный островок задрожал. Черепа покатились в воду. Тролли подошли совсем близко. Они осторожно ступали по непрочной дорожке и отчаянно завывали, когда капли воды попадали на их шкуры. Оставшиеся на берегу твари колотили по земле костяшками пальцев. Из пасти каждого голодного тролля капали слюни.
Элфи выжидала. Эффект будет максимальным, если проделать все в последний момент. Экран телевизора был прижат к куче мусора, поэтому приближавшиеся к ним твари не могли догадаться, что для них приготовлено.
– Элфи? – с беспокойством произнёс Артемис.
– Подожди, – прошептала Элфи. – Ещё несколько секунд.
Первый тролль ступил на остров. Он явно был вожаком стаи. Выпрямившись во весь трехметровый рост, он закинул косматую голову и завыл на искусственное небо. Потом он заметил, что Артемис и Элфи – вовсе не самки троллей, и его крошечный мозг переполнила слепая ярость. С клыков стал сочиться яд, тролль повернул когтистую лапу ладонью вверх – тролли предпочитали бить снизу и вонзать когти под ребра жертве, в этом случае сердце мгновенно разрывалось, а мясо оставалось мягким и сочным.
Ещё несколько монстров ступило на берег, им не терпелось принять участие в убийстве или попробовать спариться с новой партнёршей. «Пора!» – поняла Элфи. Она резко перевернула телевизор и направила сверкающий экран на ближайшего тролля. Тварь попятилась и принялась размахивать лапами, пытаясь вспороть луч света когтями. Обезумевший от боли тролль шарахнулся назад и налетел на своих соплеменников, те попадали в воду. Паника, как вирус, распространилась по стае. Тролли вели себя так, словно их шкуры облили кислотой, а не водой. Они отчаянно пытались выбраться на берег. Это вряд ли можно было назвать организованным отступлением. Упавшие в воду рвались на сушу, кусая или вспарывая когтями все и всех, что оказывалось у них на пути. Во все стороны разлетались капли крови и яда. Вода начала пузыриться, словно собиралась закипеть. Кровожадный вой сменился жалобным визгом боли и страха.