Мужчина свернул следом столь хладнокровно, словно сюда и лежал его путь. Он присел на корточки и принялся выпутывать меня из цепкого кустарника.
– Вы отлично себя чувствуете, – произнес Арриен тен Лоран, выуживая меня из ломких веточек пострадавшего растения, – и предпочитаете идти по тропинке зигзагом, чтобы дольше наслаждаться прогулкой.
Я сделала вывод, что в теперешнем состоянии лучше вообще молчать, но тут же нарушила зарок, протестующе замычав, когда он начал укутывать меня в собственную куртку.
– На ней тоже есть крылья, – мягко увещевал защитник, явно приравняв меня в исследовательских устремлениях к арису Нейтону, – можете их изучить.
– Где?
– Здесь, – мужская рука указала на выдавленные на коже линии. Но уговаривать уже не было необходимости, поскольку сопротивление угасло в зародыше, едва на плечи легла мягкая ткань. Она совершенно нереальным теплом для обычной с виду вещи окутала тело. Я судорожно ухватилась за отвороты и вцепилась в них точь-в-точь как воображала это в кабинете.
Куртка чудесная, а день ужасный – закономерное продолжение вчерашних жестоких слов Трена.
– Идемте.
Он помог мне встать и отпустил мои плечи, но остался рядом.
Мне прежде казалось, что истинные защитники – это некие идеальные божества, слишком возвышенные для проявлений земных эмоций. Они поддерживали людей, поскольку их предназначение в том и состояло – защищать, но манера обращения, которую демонстрировал Арриен тен Лоран, совершенно сбивала с толка.
– Зачем вы мне помогаете? – вероятно, стоило сформулировать четче, но он и так уловил смысл.
– Видел ваш рисунок, – словно продолжая прерванный разговор, произнес мужчина, мягко направив по правильной дороге, – идеальное изображение. Можете представить, если на нем вдруг поменять местами хвост и голову чудовища? Какие у вас возникнут ощущения?
– Премерзкие, – я поморщилась.
– Такое же чувство.
– У вас? Рядом со мной?
Я чуть не задохнулась от нового взрыва эмоций, но попросту не успела, поскольку защитник продолжил:
– Рядом с тем, кому нужна помощь.
И все. Коротко, без подробностей, но очень понятно для меня он обрисовал эту их главную особенность, предназначение – защитить любого, кто пострадал. Я крепче сжала пальцами мягкую кожу, а второй рукой украдкой погладила оттиск крыльев.
Когда впереди показалась освещенная дорожка, ведущая прямиком к общежитию, защитник остановился.
– Благодарю за чудесную компанию, – он подхватил мою опущенную руку и, пока я ошарашенно моргала, легонько прикоснулся к ней губами, – приятного вам вечера.
Повернулся и скрылся из виду, прежде чем я сообразила ответить и тоже его поблагодарить. Я опустила изумленный взгляд на ладонь и слегка покрутила ею в воздухе, ощущая все нарастающее тепло в том месте, которого едва коснулись его губы. Сперва жар поднялся выше к локтю, плечу, горлу, стало сложнее дышать, потом тепло заполнило грудь, сменяя въедливый холод, затем и вовсе испарина проступила на висках, а ветер сдул ее. Сделав несколько быстрых вдохов, я развернулась лицом к дорожке и поняла, что вижу теперь более отчетливо, чем прежде, да и шатать стало меньше.
О том, что куртка осталась на моих плечах, я вспомнила только у самого крыльца и вновь развернулась, торопливо направившись обратно, но оказалось, что спешить не следовало. Голоса защитника и Ирэн звучали из-за ближайшего дерева, перед которым я затормозила. Похоже, мужчина столкнулся с девушкой у общежития, поскольку ему пришлось меня провожать.
– Значит, твой приход не связан с моим письмом? Но я же хотела извиниться.
– Прийти на встречу лишь ради того, чтобы вынудить девушку извиняться?
– Я повела себя неправильно…
– Ирэн, – он говорил совсем негромко, но она мгновенно замолкла, – не стоит.
Чего именно не стоит, защитник не пояснил. Но понять было просто. Не стоило рубить хвост по частям. Ирэн сама признавалась, что письмо было попыткой заставить его явиться на новую встречу. Девушка, вероятно, все же надеялась на что-то, а он это понял. Признаюсь, прежде я и не подозревала в ней подобной эмоциональности. Ирэн вновь сорвалась:
– Значит, так вы поступаете? Вы, защитники? Подобным образом проводится грань? Барьер, за который нам, простым смертным, не шагнуть в ваш мир? Вежливо, но жестко, да, Арриен?..
Она продолжила говорить, но мне наконец достало ума сообразить, что ситуация повторяется. Я вновь подслушивала их разговор, хотя вовсе этого не хотела. Нет. Нужно поскорее уходить, а куртку можно будет оставить у ариса Нейтона. Защитник унесет ее с собой, когда заберет дневник.
Я торопливо отступила и вернулась на дорожку. Оказавшись в собственной комнате, аккуратно повесила куртку на стул, стянула свитер, а после легла на кровать. Стоило умыться, но едва легла, как не осталось сил на то, чтобы подняться. Умоюсь утром, а пока…
Я заснула, не успев додумать эту мысль. А ночью впервые за очень и очень долгое время увидела старый кошмар. Мельтешение безликих фигур, крики, страх и быстрые тела чудовищ, снующих среди людей. То тут, то там резко обрывающиеся вопли. Тонкие руки, обхватившие мои плечи, и дрожащий шепот: «Девочка моя. Прости нас, милая, не смотри». А потом эти хрупкие, но укрывающие меня объятия вдруг исчезли, и резкий удар сбросил меня вниз с песчаной кручи. Я покатилась и остановилась у подножия, а там все-таки вскинула голову и посмотрела. Вот тогда первая картинка намертво отпечаталась в моем мозгу, и после проявилась феноменальная способность запоминать изображения в деталях с первого брошенного взгляда. А потом я закричала, а чудовище с окровавленной пастью бросилось вниз. Его зубы почти сомкнулись на моей шее, но в это мгновение путь монстру преградил человек. Лицо мне не довелось увидеть, только исполосованную спину, разорванную рубашку и лоскут ткани на изодранном плече, где виднелись линии причудливого рисунка, скрещивающиеся и складывающиеся в схематичное изображение крыльев. «Беги!»
Я проснулась, задыхаясь, дрожь била с такой чудовищной силой, что по кровати пришлось буквально ползти. Кое-как дотянувшись до спинки стула, я стащила куртку и закуталась в нее вместо одеяла, уткнувшись лицом в выдавленный на коже рисунок. Сердце постепенно переставало бешено колотиться, а я плотнее завернулась в мягкую теплую замшу и провалилась в новый сон уже без сновидений.
Глава 3
Первым уроком в этот день шло законоведение, и ведущая его учительница была полной противоположностью Нейтона. Для нее отсутствие на уроке приравнивалось к нарушению разом всех статей принятого в Кенигхэме кодекса. Благо меня абсолютно отпустили последствия выпитого приворота, даже голова не болела и тело не ломило. Отличное было состояние, за исключением зверского голода, с которым я очень быстро расправилась в столовой.
В классе я привычно устроилась за отдельным столом и раскрыла тетрадь, собираясь, как обычно, поделать зарисовки, когда на столешницу легли широкие ладони. Подняв глаза, вздрогнула.
– Доброго утра, Зои, – проговорил очень злой Трен. Правда, вздрогнула я не от ощущения исходившей от него ярости, а от того, каким измученным он выглядел. – Как самочувствие?
– Хорошее, – ответила чистую правду.
– А у меня паршивое. Паршивей некуда! Всю ночь не спал из-за идиотского озноба и ощущения, будто на меня падают стены, а теперь так болит голова, что утром кусок в горло не лез. Зверски хочу есть, но, думаю, вывернет наизнанку.
До его рассказа я полагала, что мне стало лучше, поскольку тело справилось с отравой. Но сейчас вспомнился поцелуй руки, и я усомнилась в силе собственного организма. Ведь именно после прикосновения защитника состояние начало стремительно улучшаться, а ночью дрожь скорее была спровоцирована кошмаром, чем приворотным зельем.
– Значит, легче перенесла? – прищурился Трен.
Я кивнула, ведь это была правда. Но если бы парень нарушил данное слово и снял напряжение, использовав приворот по назначению, то тоже ощущал бы себя гораздо лучше и не выглядел бы настолько кошмарно.
Трен еще не успел отойти от моего стола, когда сзади его хлопнули по плечу.
– Эй, Трен! – Он резко обернулся.
– Ого-го! – присвистнул одногруппник. – Паршиво выглядишь. Слышал, на свидание ходил с ней.
Он кивнул в мою сторону и захохотал.
– Да ты рисковый. Отважился пойти с нашей ненормальной. Потому сейчас живым мертвецом смотришься?
– Заткнись, Дел.
– Чего? – парень резко оборвал смех.
– Что слышал.
– Не понял. Я тебе посочувствовал. Сказал, что с ненорм…
Он не успел договорить. В следующую секунду Дел свалился на пол, зажимая ладонью расквашенный нос.
– Да ты спятил, идиот! – загнусавил Дел, пока несколько человек бросились его поднимать. – От нее заразился?
От следующего удара, пришедшегося в ухо, парень вновь не упал лишь благодаря поддержке других, но взвыл хуже раненого зверя и бросился на Трена, вырвавшись из рук одногруппников. Завязалась нешуточная драка.
Я быстро опустила глаза и принялась обводить плавно изгибающиеся линии рисунка, надавливая на грифель чуть сильнее, чем нужно. Никогда не любила драки, вид крови и жестокости.
– Это что такое! – громкий возглас вошедшей доны[7] Лиес заставил мужскую часть нашей группы броситься разнимать сцепившихся драчунов. Трена оттащили трое, а Дела удержал один – лучший друг нашей звезды.
– Вы, – голос законницы срывался от гнева, – лучше места не нашли? После урока будете наказаны! А теперь быстро навели порядок после этой свалки! И закрепите обратно доску.
Трен махнул приятелям, и те мигом кинулись выравнивать столы, поднимать упавшие вещи, а сам герой побоища вновь облокотился о мою столешницу. Поскольку глаза на него я не подняла, он накрыл рукой лист тетради.
– Ты это всерьез? Рисуешь, пока начищаю за тебя морду дурному остолопу? Даже не смотрела!
– Зачем смотреть? – Я встретила недовольный взгляд Трена.