— Вариант — согласилась Женя, бодро препарирующая котлету по-киевски — Уй, масло брыжжется! И еще знаешь что? Надо наш микроавтобус рядом с заводом оставить. Так, чтобы на виду. Если все же это ведьмы или вурдалаки постарались, то они могут попробовать нас убрать.
— Аргументируй — попросил напарницу Коля.
— Это небольшой город — пояснила та — В нем новости разносятся быстро, особенно если держать руку на пульсе. Если в случившемся замешан кто-то из местных обитателей, то он уже знает, что мы приехали по его душу. Ну, или что там у него есть? Ну, а завод ночью лучшее место для того, чтобы отправить нас следом за той троицей.
— Звучит убедительно — признал Нифонтов — Одно смущает — как бы его в ночи не «разули». Утром с территории выйдем, а он на кирпичах стоит.
— Могут. У нас точно бы разули. Но мы, если что, после по-братски подойдем к местным операм, объясним, что к чему. Тут не столица, народ работает попроще и посердечнее, сначала немного нас погнобят, потому что москвичи, а после помогут. Уверена, у них все монтажки местные прикормлены, так что вернут злодеи нам наши колеса, причем с установкой и балансировкой. А то и зимнюю резину в подарок подгонят.
— Знаешь, Женька, ты иногда меня пугаешь — без тени шутки признался Нифонтов — Проскакивает в тебе иногда что-то такое… Житейско-мрачное.
— Жизнь разная была до отдела, вот и я разная — Мезенцева ковырнула вилкой медовик — Слушай, вкусный какой! Надо будет Вальке несколько штук прикупить, она такое любит.
— Прикупи — согласился Николай — А еще давай-ка мы до приятеля Пал Палыча доедем. Как его там?
— Серега — подсказала девушка.
— Вот-вот. Дай-ка я его наберу, пока время рабочее, и он домой не ушел.
Серега оказался крепко сбитым мужичком лет сорока простецкой внешности. Настолько простецкой, что сразу становилось понятно — с таким держи ухо востро, этот ложку мимо рта не пронесет.
— Звонил мне Пашка насчет вас — первым делом сообщил он напарникам, когда те пришли к нему в «опорник», находящийся на окраине города и расположенный в старом доме с резными наличниками — Просил, если что, подсобить. Давайте, говорите, что надо, а то сегодня «Динамо» с «Амуром» играет. Может, хоть пару шайб им навтыкаем наконец.
— Слушай, не пробьешь ту троицу, что в больницу из заброшенного завода отвезли? — не стал церемониться Николай — Ну, ты же в курсе, о чем именно я говорю? Вернее — о ком?
— Конечно — подтвердил Серега — Слышал, что случилось. Говорят, они вообще уже одной ногой на том свете.
— К тому идет — кивнула Женька.
— Эти ребята не с моей земли — Серега налил себе воды из графина и степенно осушил стакан — Это Иваныча контингент. Но оно даже хорошо. Иваныч — старой закалки мент, потому если за ними что-то значится, я про это вам завтра расскажу.
— Нам и незначительные детали важны — добавил Николай — Может они с какой теткой сцепились недавно по какому поводу, может, в подъездах ссали регулярно или песни по ночам орали. Чем больше информации — тем лучше.
— Что смогу — узнаю — повторил участковый — А вы сейчас куда? Если обратно в златоглавую не собираетесь или с гостиницей проблема — пошли ко мне. Я один живу. Пивка возьмем, хоккей посмотрим. Лещ копченый у меня есть. Зверь, а не лещ, вот такого размера. Одному такого не съесть. Мне один удалец из поднадзорного контингента время от времени подгоняет. У него брательник в Астрахани живет, понимаешь, вот и…
— Заманчиво, но нет — отказалась Мезенцева — Мы на завод собрались. Там и переночуем.
— Плохая идея — посерьезнел Серега — Мало ли кто там шатается по ночам?
— Ты что-то знаешь? — подхватился Нифонтов — Если да — расскажи.
— Ничего такого особенного — замялся участковый — Бред, скорее всего, но… Есть у нас тут такой Васятка. Знаешь, из той породы мужиков, которые до старости на отчество себе у людей уважения набрать не могут. И руки у него из жопы растут, и доверить ничего нельзя, и пьет он не по чину. Короче — не богу свечка, ни черту кочерга. Так вот его как-то с пьяных глаз в конце лета на тот завод занесло. Чего, зачем, почему — он и сам не знает. Так вот так его та ночевка пробрала, что он прямо жуть! И, главное, — я у него спрашиваю: «Что видел-то»? А он мне — ничего такого не видел. Ни рож страшных, ни чертей рогатых. Просто ходил кто-то вокруг того цеха, где он прикорнул да в окна заглядывал. Я его — кто ходил-то? А он — кто-то. И все тут. Вроде бы ерунда, он цел, ничего не произошло, может это вообще первые признаки белой горячки и только. Вот только после той ночи Васятка еще с месяц не пил совершенно, а это, знаешь ли, показатель.
Сразу после того, как Серега закончил свой рассказ, Нифонтов с трудом удержался от того, чтобы расплыться в счастливой улыбке. Вот он, оперской фарт. Вот тот самый след, который они все это время искали. Да, он не знает, кто именно напугал Васятку, кто бродил в темноте и заглядывал в окна. Но главное — этот некто существует. А, значит, его можно выследить и поймать.
Ну, или убить. Тут уж по ситуации.
— Сергей, а вы Иваныча на этот счет тоже не расспросите? — попросила участкового Женька, которая, похоже, тоже не пропустила мимо ушей появившуюся подсказку — Вдруг и у него такие Васятки есть?
— Спрошу — очень серьезно пообещал Серега — Вы как, с оружием хоть? Сразу скажу — я в нечистую силу не верю, а вот в то, что там какие-то барыги могут склад с левым бухлом организовать — запросто. И свидетели вроде вас им нахрен не нужны. Одно дело, когда алкаш глухой забрел, его валить смысла нет, другое — когда ребята вроде вас.
— При оружии — показала кобуру Женька — Все нормально.
— Аккуратней там — повторил Серега — Плохое место. А еще лучше — пошли ко мне леща есть.
Глава 6«Заброшка» (окончание)
— Может, зря мы не пошли леща есть? — задумчиво произнесла Мезенцева и подбросила в небольшой костерок, разведенный на полу, кусок полупрогнившей доски — А, Коль? Впустую, по ходу, мерзнем.
— Знаешь, в чем твоя проблема? — отозвался тот — Сказать?
— Ну-ну — девушка поудобней устроилась на корявом, но еще достаточно крепком ящике, подперла кулачком подбородок и уставилась на напарника, всем видом показывая, насколько ей интересны и важны его слова.
— Ты не умеешь ждать — проигнорировал этот саркастическо-мимический выпад Нифонтов — А наша работа именно из ожиданий и состоит. Стрельба, изощренные логические игры с преступниками, погони — это все замечательно, но данная экзотика больше относится к сериалам, чем к жизни. А наше дело почти всегда это сидеть и чего-то ждать. Когда в засаде, когда в отделе, ожидая ошибки злодея, когда документов из архива. Вариантов масса. Но вот ты ждать не умеешь, тебя всю корежит, когда надо на одном месте больше чем на час задержаться. Тебе вечно спешить надо, орать, пистолетом размахивать. Ты не считала, сколько за минувший год операций чуть не завалилось от того, что ты впереди паровоза бежала?
Молчала Мезенцева. Глаза не пучила, возражать не рвалась.
— То-то и оно — невесело произнес Николай — А потом ты удивляешься — чего это нож никак не дают? Статистика не в твою пользу, Женька, вот и не дают. Нет в этом ничего личного, и Ровнин процесс не тормозит, что бы ты там себе не думала…
— И в мыслях не держала такое — возмутилась Мезенцева — Кто-кто, а Олег Георгиевич вне подозрений. Валентина — та да, могла бы. А он — нет!
— Ну, хоть что-то понимаешь верно — улыбнулся оперативник и достал из кармана завибрировавший телефон. Звук он еще на подъезде к заводу отключил, по давней устоявшейся привычке, заставив после то же самое сделать и напарницу — Легок на помине, как почуял, что о нем говорят. Да, Олег Георгиевич.
Женька смотрела на своего коллегу, который беседовал с начальством, и думала о том, что он, скорее всего, прав. Вечно она суетится, спешит, лезет туда, куда лезть, наверное, и не стоило бы. Но не оттого же это происходит, что у нее шило в одном месте торчит? Нет! Просто ей очень хочется доказать им всем, что и она, Евгения Мезенцева, тоже чего-то да стоит. И что она тоже часть Отдела, его прошлого и настоящего.
А ее все за ребенка непоседливого держат, что обидно. Вот как тут не сорваться, как глупостей то здесь, то там не натворить и не наговорить? Сама же потом себя всегда ругает после, только ведь ничего уже не исправишь.
Девушка встала с ящика и похлопала себя руками по плечам, тихонько пробормотав поговорку, которую недавно услышала от Пал Палыча: «что-то стало холодать, не пора нам поддать», и тут же застыла на месте, ощутив на своей спине чей-то пристальный и недобрый взгляд. С чем с чем, а с интуицией у нее проблем никогда не возникало, это даже вредина Вика и то признала в свое время. Да что Вика! Тетя Паша сказала как-то, что, мол, «чуйка у этой засранки правильная, наша». Правда, потом еще добавила пару слов о том, что не тому эта чуйка досталась, кому следует, но это так, мелочи…
В тот же миг шорох, раздавшийся за окном, находящимся за ее спиной и представлявшим собой попросту черный проем, лишенный даже рамы, доказал девушке, что ее предположения верны. Странный, кстати, был звук, более всего похожий на скрежет, который издают ветки, бьющиеся в стекла при грозе или сильном ветре.
— Шеф подтвердил, что все символы на стенах полная ерунда — сообщил ей Николай, убирая смартфон в карман — Кроме одного. И, что самое интересное, этот самый символ вообще из другой оперы. Он даже не символ, а…
— Коль, мы не одни — еле слышно пробормотала девушка, запуская руку под куртку, туда, где на поясе висела кобура с оружием — Окно за моей спиной.
— Уже вижу — невозмутимо ответил оперативник, повторил ее жест, только потянулся не за пистолетом, а за ножом — Это кто же ты такой, а? Жень, разворачивайся, только не слишком резко.
Девушка легко, почти пританцовывая, крутанулась на месте, а после сделала сразу несколько невесомых шагов назад, впившись взглядом в оконный проем.