— За них — согласилась Мезенцева и залихватски маханула не самую маленькую дозу спиртного, а после вытряхнув остатки капель в костер. Повторил ее жест и Николай.
Пламя, загудев, внезапно взметнулось вверх, огненные языки сплелись один с другим, словно змеи, озарив поляну багровым светом. Впрочем, все это продлилось не более десятка секунд, а после костерок стал тем же, что и прежде.
— Вот тебе и подтверждение — резонно заметил Нифонтов — Да и голос из-под земли, ты, наверняка, тоже слышала.
— Нет — пристально глянула на него Женька — Какой голос?
— Который тевтона нашего спугнул — насторожился оперативник — Ну, сначала я сказал ему, что это наша земля, а он тут лишний, а потом это подтвердил кто-то оттуда.
— Откуда?
— Оттуда — Нифонтов шлепнул ладонью по траве — Из чрева земного.
— Капец — Женька, похоже, пребывала в восторге от услышанного — Но зато как интересно жить! Давай еще бахнем! И, может, я тоже кого-то услышу. Или вот тебе другая версия — ты башкой о пень треснулся, и теперь способен слышать мелодии других миров. Ха-ха-ха!
Николай подумал, подумал, да и налил ей самогону поменьше, чем себе самому. От греха.
— Ой, смотри кто к нам идет! — восхитилась Женька, влив в себя очередную порцию спиртного — Спящий проснулся!
И правда, к костру ковылял один из туристов, крепко сбитый парень с модной бородкой. Вид у него был очумелый, он, похоже, совершенно не понимал, что происходит. Хотя оно и не странно, учитывая обстоятельства.
Николай, глянув на него, на всякий случай убрал бутылку со спиртным себе за спину.
— Вы кто? — спросил турист, подойдя к оперативникам — И что с ребятами?
— А ты не помнишь? — иезуитски-вежливо осведомилась у него Мезенцева.
— Н-нет — неуверенно ответил юноша и повторил вопрос — Кто вы?
— Я лейтенант Кравцова — Женька достала из кармана джинсов удостоверение и показала его туристу, следом за тем залезла в куртку и развернула перед молодым человеком документ Николая, причем в обеих случаях прикрыла фамилии пальцем — А это старший лейтенант Морозов. Ну, красавчик, и что же мы будем делать?
— С кем?
— С тобой и твоими приятелями — Женька запихала в рот остатки бутерброда, приобретя на мгновение сходство с хомяком.
— Зачем с нами что-то делать? — совсем уж растерялся турист, посмотрев на Нифонтова, но тот только плечами пожал, предпочтя не вмешиваться в забавы напарницы.
— А ты как думал, милый? — Женька, прожевав хлеб с колбасой, поднялась на ноги — Натворил дел — отвечай. Вернее — натворили.
— Что мы натворили? — почти закричал молодой человек — Ничего мы не творили! Я проснулся, вижу ребята спят, мы почему-то внутри этих руин, рюкзаки разворочены. Что происходит?
— Самогон у бабки в деревне покупали? — деловито поинтересовалась у него Женька.
— Ну да — отвел глаза в сторону юноша — Так не запрещено.
— Спорный вопрос — помахала пальцем у него под носом Мезенцева — Приобретение не акцизированного спиртного это, знаешь ли… Ну да ладно. Вы его пили?
— Немного.
— Но вам хватило — подбоченилась девушка — Нет, ну надо же было додуматься брать ханку у самой Наташи Хват!
— У кого? — в один голос спросили турист и Николай.
— У бабули из деревни! — рявкнула Мезенцева, укоризненно глянув на напарника — Да все знают, что с ее первача народ невесть что вытворяет, она же туда корень дурмана добавляет для пущей убойности! Хотя именно поэтому я тебе и верю. Ну, что ты ничего не помнишь. Не, приятель, первый, не ты, скорее всего, последний. Одна беда — опять ведь эта бестия выкрутится, ничего же не докажешь, ваши слова против ее не пляшут. Но то она. А вот вы, ребятки, от закона уйдете вряд ли. Двойное убийство — не шутки.
— Двойное что? — у парня прямо как в кино волосы дыбом встали.
— Что слышал — понизив голос почти до шепота и скорчив грустную рожицу, ответила ему Женька — Вы жестко нарезались, орали песни, предавались разврату в извращенной форме, разрисовывали всякой похабщиной памятник древней архитектуры, охраняемой государством, а завершили свою оргию убийством. Что ты глазами лупаешь? Два представителя местной интеллигенции из соседней деревни на свою голову попробовали вас остановить. Не знали, бедняги, с кем дело имеют. Женщина там лежит. Вооон нечто в траве белеется, видишь? Так это ее труп. И еще неясно, просто ли она была убита, или вы с приятелями перед тем ее еще ее и… Ну, ты понял. А мужик ее с другой стороны часовни прилег. Кто-то ему лихо глотку перехватил ножом. Не ты ли как раз? Вон у тебя тесак какой у пояса висит.
Турист, окончательно ошалевший от услышанного, замотал головой, как бы говоря: «нет, это не я». Но окончательно уверенности в этом у него в глазах, надо отметить, не было.
Ну, а совсем он сник после того, как сходил к телу ведьмы и глянул на него. Как видно, до последнего надеялся, что рыжая девчонка шутит, но, увы и ах, не суждено было его мечтам сбыться.
Его, горемыку, еще и стошнило ко всему прочему.
— Саш, что происходит? — раздался голос из часовни, а следом за тем к костру подошла помятая и сонная девушка — Это кто?
— Полиция — выдавил из себя Саша, в глазах которого стояли слезы.
— Тоже ничего не помнишь? — сочувственно поинтересовалась у девушки Мезенцева — Ой, подруга, сколько тебя интересного ждет! Ладно, раз вы оба вышли из спячки, значит сейчас и остальные очухаются. Вот и славно. Ну, сейчас, мы протокол составлять не станем, темнота вон какая, хоть глаз коли. С рассветом начнем. Там как раз наши коллеги подъедут. Криминалист, кто-то из прокуратуры, в общем, все, как всегда. Так что — сидим, ждем, готовим свои документы. Нам некогда было вас идентифицировать, вы пока для нас ноунеймы, но, надеюсь, у каждого найдется хоть какое-то удостоверение личности. Верно же?
— Ага — промычал Саша, после чего и он, и девушка удалились обратно в развалины.
— Вот ты жестишь! — глянул им вслед Николай — А не перебор? Молодежь нынче грамотная, как пойдут стопками жалобы катать во все инстанции.
— Да ничего никто ни на кого не накатает — отмахнулась Женька — Они сейчас часок посидят, потерзаются, побоятся за себя и за собственное будущее, а после, как чуть светать начнет, через дырку вон с обратной стороны часовни ноги сделают. В лучших традициях, ползком, пугаясь каждого шороха. Я ж не просто так им сказала, что мы понятия не имеем, кто они такие.
— Или задумают нас грохнуть — достал из-за спины бутылку Нифонтов — Где два трупа — там и четыре, разницы уже никакой нет.
— Да ну, кишка у них тонка — отмахнулась девушка — Ты их видел? Странно, что эти дети мегаполиса сюда-то добрались. Давай, наливай, а то мне что-то прохладно стало.
— А потом? — задержал горлышко бутылки над ее стаканчиком Николай — Им же как-то с этим жить придется дальше? Бояться, терзаться, может даже со светом спать.
— Нечего таскаться по подобным местам и самогонку непроверенную покупать — непримиримо заявила Мезенцева — Сейчас все вышло по-другому. А сколько было случаев, когда такие сказки былью становились? Да мы с тобой вот из-за таких же обалдуев жизнью постоянно рискуем. Так что — вперед им наука. Да лей ты уже!
Женька оказалась права, когда на востоке чуть посветлели небеса, в конец изведшиеся туристы таки решились на побег. При этом они так громко шептались и так кряхтели, выбираясь со своими рюкзаками через более чем просторный пролом в западной стене часовни, что оперативников, к тому времени практически уговоривших бутыль с самогоном, просто распирало заорать во всю ивановскую:
— Стоять! Куда! Руки за голову, лицом к стене!
Но они сдержались и от этого, и от того, чтобы в голос расхохотаться.
Ну, а как бренчал их скарб после того, когда шестерка неудачливых путешественников припустила по росному лугу — это вообще ни в какие ворота не лезло.
— Беги, Форрест, беги — рассмеялась Мезенцева, когда топот измученных этой долгой ночью молодых людей стал совсем неразличим — Ну вот, одной проблемой меньше. А то пришлось бы им объяснять, что они видели, что не видели и так далее. Опять же ковриками мы обзавелись неплохими. Не знаю как ты, а я свой заберу и в микроавтобусе оставлю. Сам знаешь, нас куда только черти не таскают.
— Зараза ты, Мезенцева — не без восхищения в голосе отметил Николай — Но — красиво сработала. Только вот если…
— Даже если их заклюет совесть, в чем я очень крепко сомневаюсь, то и тогда ничего страшного не случится. Я Кравцова, ты Морозов — и пусть нас коллеги ищут. Только ты же сам знаешь — нет тела — нет дела. А тела мы наверняка нынче приберем на совесть, так не оставим. Да и заявления конкретно об этих пропавших гражданах никто никогда никуда не подаст. Следовательно, и производства никто заводить на основании откровений этих клоунов не станет.
— Так подробно можно и не объяснять — зевнув, произнес Николай — Блин, в сон потянуло. Когда там уже наши пожалуют? Дороги пустые, сколько можно ехать?
Его желание сбылось тогда, когда солнце уже поднялось над горизонтом, залив луг своим светом. То ли Ровнин так и задумал, ибо эффектно, то ли просто не хотел таскаться по темному лесу — поди знай.
И, что примечательно, уставшие за ночь ребята как-то даже и проморгали тот момент, когда их коллеги появились в поле зрения.
— Сидим, значит — голос Пал Палыча заставил Николая чуть ли не подпрыгнуть на месте, а сонную Мезенцеву открыть глаза — Кушаем и пьем.
— Уже нет — Евгения показала на пустую бутылку, которую забыли выбросить куда подальше и растерзанные упаковки от продуктов — Все кончилось.
— Хорошо сработано — донесся до них голос тети Паши, которая в данный момент осматривала труп Ратмира — Как я учила, прямо в горло. Хотя… А тут у нас что?
— Ничего не изменилось — Ровнин поправил очки, рассматривая развалины часовни — Какая-никакая, а стабильность. Хотя народ в этих краях более дерганным стал. Вот только что близ деревни, у входа в лес, на каких-то странных молодых людей наткнулись. На вид вроде нормальные, но стоило только Вике, которая отчего-то мне, как проводнику, не доверяет, у них спросить, эта ли дорога ведет к развалинам, так безумие началось. Она от нас как от чумных шарахнулись, честное слово. И чушь все какую-то несли, мол «мы там не были», «это не мы».