лышали, как он, похлопывая ручками по стене, добирался до их комнаты. Затем, в один из дней, Оуэн попытался спуститься по лестнице, потому что захотел приготовить им сюрприз – завтрак. А ведь ему еще не исполнилось и пяти лет!
Колин невыносима была мысль, что мальчик может снова упасть. Через пару дней она решила продать свой дом и предложила Уиллу купить им вместе бунгало. Они знали друг друга всего несколько месяцев, но Уилл был уверен: Колин права.
Стараясь привлекать Оуэна к принятию любого решения, способного повлиять на его жизнь, влюбленные отправились выбирать новое жилье вместе с ним. В одно бунгало в Бейзингстоке (в которое они в конечном итоге и переехали) Оуэн вошел и воскликнул: «Ого! Здесь нет лестницы!» До переселения в бунгало в нем нужно было сделать ремонт, но решение было принято. Они готовились зажить одной семьей.
Между тем Оуэн пошел в начальную школу и вроде бы не отставал от остальных учеников, но его родные заметили, что он начал все больше замыкаться в себе. Опекаемый и защищаемый ими все прошлые годы, мальчик внезапно столкнулся со своим сверстниками, которые были чрезвычайно подвижными. Дети бегали вокруг совершенно свободно, тогда как он мог передвигаться, только держась за стены. Оуэн не мог стоять без опоры и все чаще и чаще хватался за ходунки. Нередко на переменах он оставался в классе из страха, что ребята свалят его с ног. Уилл признал: хоть его сынишка и был слишком маленьким, чтобы выразить словами то, что его мучило, но он уже начал понимать – он никогда не сможет делать некоторые вещи, которые были по силам его товарищам, например играть в футбол. И мальчик принимал это очень близко к сердцу. Оуэн всегда был смышленым, веселым и наблюдательным ребенком. Но теперь он ушел в себя, и его отцу становилось все труднее и труднее понять, что нужно сделать, чтобы расшевелить его, помочь преодолеть нараставшую застенчивость.
Уилл подумал, что при большей мобильности мальчик, возможно, не так остро воспринимал бы себя «не таким, как все». Отец принял непростое и глубоко эмоциональное решение – обратиться в местный орган здравоохранения за инвалидной коляской, техническое решение которой, судя по рекламе, было «огромным шагом вперед». К сожалению, ответом Уиллу стал отказ: поскольку Оуэн мог иногда передвигаться (с посторонней помощью), он по регламентам Национальной системы здравоохранения не попадал в категорию инвалидов, обеспечиваемых такими колясками, а мог рассчитывать только на базовую модель, которая была тяжелой, неуклюжей и маломаневренной. Самому Оуэну, впрочем, эта неудобная громадина явно понравилась, несмотря на то что он не мог передвигать ее самостоятельно и получал в ней довольно ощутимую встряску и головную боль всякий раз, когда коляска наезжала на какой-нибудь ухаб.
Только мальчик привык к своей новой машине и вроде бы даже подружился с какими-то ребятами в школе, как у него случился ростовой скачок, в результате чего спазмы стянули лицевые мышцы и исказили его черты еще больше. Глаза мальчика начали сужаться, а напряженные мышцы тела стали еще более заметными. Уилл наблюдал, как «люди обращали внимание на Оуэна, и как тот, понимая, что они разглядывают его с любопытством, начинал опускать свою голову вниз; он ненавидел людей, глазевших на него, и, чем больше они это делали, тем больше он прятался от них».
Вскоре Оуэн вообще расхотел появляться на людях. Всякий раз, когда Уилл говорил ему, что они собираются в парк или по магазинам, мальчик начинал отчаянно протестовать. А если отец продолжал настаивать, Оуэн умолял понести его на руках. Сердце Уилла разрывалось – как он мог объяснить сынишке, что тот стал слишком тяжелым? И он ничего лучшего не придумал, как пристегивать его ремнями к коляске и вывозить так на улицу. Вот только Оуэн расстраивался из-за этого все больше. И, оказавшись вне дома, все ниже опускал свою головку и сжимался в клубочек.
Не раз Оуэн говорил Ким: «Люди глазеют на меня, и мне это не нравится!» Сначала она пыталась убедить сынишку в том, что люди смотрят на него, потому что он «такой очаровательный». Затем попробовала успокоить его по-другому. «Ты ведь смотришь на покалеченных военных, что иногда появляются на базе. И это не значит, что они тебе не нравятся. Ты приглядываешься к ним потому, что они чем-то отличаются от тебя, немножко не такие, как ты». В конце концов, Ким вынуждена была сказать Оуэну, что некоторые люди по своей природе ужасно непонятливые и недалекие.
По меньшей мере раз в месяц бабушка Джоан водила Оуэна в местную церковь. Мальчику очень нравилась служба, и он охотно общался с некоторыми прихожанами. И все же большую часть времени он оставался замкнутым и прятал свое личико от чужих взглядов, полностью отчуждаясь от окружающих и возводя между собой и ними незримый барьер. Только если кто-нибудь подходил именно к нему и приветливо заговаривал, Оуэн расслаблялся и отвечал.
Колин тоже делала все, что могла, чтобы воодушевить и подбодрить своего маленького «дружка». Но он все равно становился на людях молчаливым и необщительным и явно болезненно реагировал на то, как люди воспринимали его немощь. Некоторые из них и вправду были бесчувственными, грубыми и бестактными и глазели на Оуэна так беспардонно, что сама Колин иногда не выдерживала и резко одергивала их: «Хотите его пробуравить глазами?»
Впрочем, в скором времени чувства Колин отяготились новыми переживаниями. Оплакав кончину своей любимой бабушки Сильвии в 2009 году, она теперь потеряла дедушку Брюса. Сильвия и Брюс прожили в счастливом браке больше шестидесяти лет, с самой юности. И Колин всю жизнь оставалась им признательной за то тепло и ласку, которыми они окружали ее в детстве. Двойная потеря буквально сразила ее.
А вскоре после смерти дедушки ее собака Альфа начала как-то странно вести себя рядом с Колин – она все время хватала ее лапами и обнюхивала. Дошло до того, что Колин, несмотря на отличное самочувствие, наведалась к своей врачихе и попросила дать ей направления на анализы, потому как она слышала о случаях, когда собаки таким странным способом предупреждали своих хозяев об их проблемах со здоровьем. И действительно анализы выявили у нее предраковые клетки, и Колин направили на гистерэктомию.
После операции Колин нуждалась в особом уходе, Так что Уиллу представилась возможность доказать ей, каким заботливым и чутким он был по своей природе. Выйти на работу Колин могла в лучшем случае через несколько недель. И пара решила – самое время приютить какую-нибудь бездомную, брошенную или потерявшуюся собаку. Уилл вырос с прямошерстным ретривером по кличке Джесси, и ему было по душе, что Колин выбрала себе работу с животными. И оба они надеялись: если у Оуэна будет своя собака, это положительно скажется на его эмоциональном состоянии. Они даже уже подобрали одного пса – помесь спаниеля и колли – по кличке «Мистер Пиксель». Мальчику пес понравился, но все же он так и не привязался к нему и с большой неохотой выезжал с ним на прогулку в своей коляске.
Слабая и ходившая на костылях после операции Колин решила тем не менее свозить Уилла на отдых в июле 2010 году – отблагодарить его таким образом за чуткую заботу и уход. Дедушка оставил ей по завещанию немного денег, и она оплатила ими недельное пребывание в Шотландии, в доме на дереве Kinlochlaich близ городка Форт-Уильям.
Когда Колин сказала Уиллу о поездке, он решил: это будет идеальная возможность сделать ей предложение о замужестве. Колин скрывала, куда они поедут. И Уилл тоже решил сделать ей сюрприз. Втайне от Колин он начал подыскивать в Интернете обручальные кольца. Но однажды ночью она подсмотрела, что именно он так придирчиво рассматривает в компьютере, и до слез обрадовалась… подарку (как ей подумалось).
Уилл выбрал кольцо из розового и белого золота с бабочками – любимыми созданиями ее бабушки, всегда завораживавшими и саму Колин. Она была в восторге, но хотела взглянуть на кольцо своими собственными глазами, поэтому в магазин они отправились вместе. Кольцо было восхитительное. Счастливее Колин никогда себя раньше не ощущала. А потом Уилл удивил ее, попросив продавца отложить кольцо до поры до времени. Он забрал его в магазине через неделю и хранил в потайном месте до самого отъезда.
Всю дорогу до Шотландии кольцо с бабочками жгло Уиллу карман, и к тому моменту, как они, наконец, прибыли в Форт-Уильям, в субботу 28 июля, Уилл с трудом сдерживал свое волнение. Он хотел сделать Колин предложение еще в воскресенье, но так и не смог собраться с духом – если бы он знал ее ответ! Поутру в понедельник Уилл позвал Колин на улицу, прямо под дождь, а когда она спросила «Зачем?», его напряжение выплеснулось наружу и он только огрызнулся: «Не задавай лишних вопросов, женщина!»
Позднее Колин так описывала, что произошло: «Мне было тяжело после операции. Швы болели, и чувствовала я себя отвратительно. Он чуть ли не силком вытащил меня из дома. Я подумала, что он хочет показать мне редкую птицу. Но он вдруг опустился передо мной на одно колено, и я воскликнула: «О, Боже! Что с тобой?» Я подумала, что ему стало плохо. А потом поняла, что это значит, и расплакалась. Он посмотрел на меня и сказал: «Знаешь, я очень сильно тебя люблю, и ты прекрасно ладишь с Оуэном. Ты выйдешь за меня замуж?» Я обняла его и ответила: «Черт, конечно же, выйду!»
Колин не могла удержаться, чтобы не поделиться такой новостью. Она поковыляла через весь дом к супружеской паре, собственникам постройки, и постучала в их дверь. Те люди стали первыми, кому Колин сообщила о предстоящей свадьбе. Уилл же туманно отписался в фейсбуке, что виды в Шотландии «обольстили» их с Колин.
Уилл всегда старался привлекать Оуэна к принятию решений, которые могли отразиться на его жизни. Вот и на этот раз он сначала рассказал мальчику о своем намерении сделать предложение Колин. Уилл прямо спросил сынишку, хочет ли он, чтобы Колин стала ему мачехой. Оуэн тут же вскричал: «Да!» Мальчик полюбил Колин с первой же встречи и был очень доволен решением отца.
Когда же Уилл попросил Оуэна оказать ему честь и побыть его шафером на свадьбе, мальчуган живо воскликнул в ответ: «Здорово!»