Жена (крестясь, шепчет). Слава Богу, слава Богу.
Вася делает несколько шагов, словно ничего не узнавая вокруг. Слабо улыбается.
Вася. Настя?
Настя делает шаг к нему. Потому вдруг отступает.
Настя. Нет.
Художник. Нет.
Художник с тревогой глядит на картину.
Вася (неожиданно смеется). Что, думали одолеть меня? Самого меня? Не-ет… Я непобедим.
Из груди его раздается торжествующий рев. Он вновь становится неправдоподобно, демонически страшен.
Вася(ревет). Я – вечный демон Баал-Зебул! Ужас небес! Хозяин тьмы! Царь могил! Повелитель смерти! Величайший среди богов! Непобедимый! Неуничтожимый! Равный великому Хаосу!
Движется к художнику. На его пути становятся Настя, Жена, но он отбрасывает их одним движением. Берет за горло художника.
Вася (рокочет). Сегодня ты закончишь работу. И умрешь.
Художник. Да. Я закончу. Закончу…
Внезапным и резким движением бьет Васю кистью по лицу. Тот отшатывается, отпускает его. Ревет от боли, трясет головой.
Жена. Так его! Давай, Федя!
Держа перед собой мольберт, как щит, Художник наступает и кистью наносит по Васе удары. Они жгут Васю, словно небесный огонь. Тот отмахивается, трясет головой, пытается бить в ответ. Но каждое соприкосновение его с кистью и мольбертом доставляет ему страшную боль.
Художник (кричит). Я закончу эту картину! Я тебя породил, я тебя и….
С этими словами он втыкает в грудь Васи кисть. Секунду Вася шатается, потом с грохотом обрушивается на пол. Еще несколько секунд лицо его искажено ненавистью, но постепенно черты его разглаживаются. Лицо Васи теперь спокойно и умиротворено. Несколько секунд молчания. Настя подходит к портрету, смотрит на него. Настя наклоняется к Васе, лежащему на полу, откидывает со лба его волосы.
Настя. Да, это он…
Садится рядом, гладит его по голове.
Художник (подходя). Что с ним?
Настя (на глазах ее слезы, голос прерывается). Он… он умер.
Губы ее дрожат.
Художник. Господи! Как же это? Умер?
Настя. У него было больное сердце.
Художник. Больное сердце? Да ведь он демон!
Настя плачет.
Художник. Да как же это? Неужели нет? Он же… Он ведь… Вы же видели! Вы все видели! Страшный, демон, Баал-Зебул. Повелитель Смерти… Непобедимый… неуничтожимый…
С каждым словом голос его становится тише. Наконец вовсе сходит на нет.
Настя. Он был болен. Душевно болен, понимаете? Потом ушел из больницы, встретил вас и вот…
Плачет беззвучно. Жена, закрыв рот ладонью, исчезает.
Художник. Ушел… Господи, господи! Прости меня, прости. Откуда же я мог знать? Умер. Ничего не сказал. Больной человек. Значит, ничего не было? Все это привиделось мне. И смерть на плечах, и Страшный суд. Не было ничего. И не могло быть. Все это мистика, выдумка. Если бы знать! Если бы только знать.
Шатаясь, идет вглубь сцены, кладет кисточку. Под руку ему попадается нож. Он берет его в руку, смотрит на него. Долго смотрит, как бы примериваясь, как лучше ударить. Но не решается. Подходит к картине, вглядывается в нее. Медленно поднимает над картиной нож.
Настя. Подождите.
Художник смотрит на нее.
Настя. Не надо. Лучше отдайте ее мне.
Художник. Вам? Зачем?
Настя. Отдайте. Он так хотел, чтобы она была у него. Теперь хотя бы после смерти…
Художник (отступая). Хорошо. Забирай.
Настя подходит, смотрит на картину, поворачивается к художнику. Тот опускает голову, смотрит на нож.
Настя. Нет-нет, не надо. Все равно уже ничего не вернуть.
Настя подходит к нему, смотрит прямо в глаза.
Настя. И еще одна, последняя просьба.
Художник кивает.
Настя. Нарисуйте мой портрет.
Художник, не веря своим ушам, смотрит на нее.
Художник. Портрет?
Настя. Да. Чтобы я парила в центре небес, вся в белом, и в силе, и славе. И чтобы вокруг меня слева и справа были ангелы и архангелы. И все небесное воинство… И свет от меня озарял бы всю Вселенную. И каждое живое существо, каждая малая тварь глядела на меня снизу вверх и грелась и жила от моего света. И чтобы была я, словно Бог…
Говоря это, подходит к художнику сзади, нежно обнимает его за шею, кладет голову на плечо. Лицо художника меняется. Опускается тьма.
Занавес.