Курдин предпочел Toyota Land Cruiser.
– Он все это говорил в шутку – кто тогда знал, что сын будет в НХЛ играть? – говорит мама игрока. – Никита же еще совсем маленький был. Первый серьезный контракт подписал, и тут же звонит: «Я Геннадьичу собираюсь машину купить. Спроси, какую он хочет».
Согласитесь, что не каждый тренер будет изо дня в день возить туда-обратно ученика, когда еще неизвестно, выйдет ли из мальчишки толк. И не каждый ученик запомнит обещание, походя данное пятнадцать, а то и больше лет назад. И уж тем более выполнит его. А может, и не в обещании дело, а просто в человеческой благодарности. Той, которой еще, оказывается, есть место в нашей жизни.
На Матче звезд НХЛ-2018, проходившем в самой Тампе, мы долго общались с Кучеровым в большой гостинице на берегу залива. Оставались сутки до того, как он сделает хет-трик – всего второй, между прочим, для россиян в All-Star Game после Павла Буре. Никита еще не знал, каким лукавым трюком, не коснувшись шайбы, «броском без броска», обманет вратаря «Вашингтон Кэпиталз» Брэйдена Холтби. Не знал, что этим третьим голом сведет с ума домашнюю Amalie Arena, и под стон двадцати тысяч человек – «Ку-у-у-уч!» – на лед полетят десятки бейсболок.
Разговаривая с ним днем ранее, я, признаюсь, еще не до конца понимал, насколько уникально это интервью. То был редчайший случай, когда закрытый для внешнего мира Никита раскрыл журналисту душу. Звезды, что называется, сошлись. И оказалось, что слушать его в такие моменты – настоящее наслаждение.
Тему машины для Курдина он развил охотно:
– Геннадий Геннадьевич, любя, часто так шутил. Шутка шуткой, но мне запомнилась. И, особенно когда заиграл в НХЛ, захотелось его отблагодарить. Всегда стараюсь клюшки его ребятам в Подольск привезти. И купить ему машину для меня было большой честью. За все те километры, которые он меня возил, за всю душу, которую он в меня вкладывал.
– Неужели даже не кричал на вас?
– Кричал. Но потому что хотел, чтобы я был лучше. Чтобы пас отдавал точно на клюшку. Чтобы относился к каждой передаче с уважением. Чтобы не просто поехал, а бросил. Чтобы не просто бросил, а забил. Это нормальное явление. Если на пацана не покрикивать иногда, то он не будет ничего делать. По-другому дети не понимают. Раз, два спокойно скажешь – хорошо, если сделают. А если нет, как не наорать? И тогда он правильно отдает передачи, чтобы на него не накричали. И постепенно такие пасы входят в привычку, а ответственность за них доходит до автоматизма.
«Чтобы относился к каждой передаче с уважением». Именно потому, что форвард относится к каждой передаче с уважением, в 2020 году он побил рекорд Кубков Стэнли XXI века по голевым передачам за один плей-офф. А годом ранее повторил рекорд по результативным пасам для крайних нападающих в регулярке.
Кучеров и Курдин нашли друг друга. Как знать, что бы произошло дальше с пятилетним Никитой, если бы родители привели его к другому тренеру? Геннадьич же входил в положение, и, когда они работали, иной раз даже отвозил его с тренировок в детский сад, где остальные дети уже спали, а мальчику специально оставляли обед – мама договаривалась.
Но целых три года и договариваться-то было некому. Слишком далеко – десятки тысяч километров.
– У Никиты папа – военный, – объясняет Курдин. – Мы уже года два отзанимались, когда его отца в Уругвай отправили, в командировку. На три года. Жена должна была ехать с мужем. А маленький Никита на льду уже начал немножко шевелиться. Светлана ко мне: «Что делать? Как мы его оставим?» Говорю: «У тебя в Майкопе мама, вызывай ее сюда. А возить его я буду». Благо жили на соседних улицах. Света маму свою привезла, иногда сестра ее приезжала, они меняли друг друга. Скучал ли Никита по родителям? А он мало тогда говорил. И потом тоже. Только недавно начал побольше разговаривать…
Курдин, по словам Светланы, не убеждал ее: мол, у него получается, оставляйте. Он сформулировал по-другому: «Вдруг получится? А вы время потеряете». И родители поняли, что не хотят, чтобы сын потом им сказал: «Если бы не забрали, из меня могло бы что-то получиться».
Они вызвали бабушку и тетю из Адыгеи. Сами приезжали в отпуск раз в год. Никита, как вспоминает мама, не плакал. Грустный был, но не плакал. Плакала она. Но были эти испытания, как выяснится, не зря.
Сам Кучеров, когда я спрашиваю, что он помнит о том времени, смеется:
– Конечно, в тот момент я тоже хотел уехать в Уругвай. Куда родители – туда и я. В первый год после их отъезда, может, и плакал. Но я был увлечен хоккеем, любил его и благодаря этому меньше думал о том, что папа с мамой далеко. Каждой тренировки ждал, думал: «Скорее бы! Скорее!»
С утра – школа, с последних уроков в которой Никита постоянно убегал. Потом Курдин забирал его на тренировку. После нее он привозил пацана домой, тот бросал сумку – и тут же бежал во двор гонять в футбол и баскетбол. Какой там послеобеденный сон? У мальчишки было столько энергии, что ее надо было куда-то выплеснуть.
Мама не называет день, когда ей стало ясно, что у Никиты в хоккее точно получится. Она понимала это чуть ли не с самого рождения. Никита был очень подвижный, как она выражается – «игручий». Когда ему был год, у Кучеровых появился старенький самокат – его получил в подарок Денис, первенец, на три года старше. Никита с трудом дождался до двух лет – и на нем так гонял, что не остановить. В два года с такой горки съезжал, что у матери дух захватывало.
Но она молчала, не запрещала. А потом смотрит – координация у сынишки неплохая…
Все было не случайно. Светлана Кучерова – мастер спорта по спортивной гимнастике. Занималась ею с семи до четырнадцати лет, когда получила травму. Потом работала тренером, одновременно обучаясь на физмате пединститута. Правда, Никита тренироваться под маминым руководством – растяжку, например, делать – не желал ни в какую. Тренер для него был один – Курдин. А мама – просто мама. С тренерством она закончила после того, как вышла за Игоря, который, в свою очередь, сам много лет занимался футболом.
Светлана объяснила мне, почему она не достигла больших высот в спорте, а Никита – смог. Не только в травме было дело. А еще и в том, что ей «иногда было себя жалко». Пока тренер смотрит – делает, только отвернется – отдыхает. Стыдно – но себя пересилить не могла.
– А Никите себя вообще не жалко. Никогда. Поставил себе цель – и к ней идет. Не может быть никакого шага влево или вправо, только – прямо. Я бы так не смогла. Как он себя мотивирует – просто ужас! И всегда, как ни позвони, недоволен собой. После любого матча.
Никиту того времени мама называет «удобным ребенком», ответственным. Он всегда наблюдал, за что родители старшего ругают – и этих ошибок никогда не повторял. Ни о каком ремне в его случае не было и речи. Да и найти Никиту можно было только на спортивной площадке.
Раз в неделю тренировки начинались в шесть утра, вставать надо было в пять.
– Так-то он поспать любил, – говорит мама, – но скажи ему только: «Опоздаем на тренировку!» – вскочит с закрытыми глазами.
Сам Кучеров говорит, что дисциплина, которая была у Курдина, переходила в дом. Но, возможно, она у него врожденная, а не только приобретенная. Она – от военных корней, начиная с дедушки по папиной линии.
А отец хоккеиста – полковник российской армии. В первые годы после развала СССР они со Светланой жили в столице Туркменистана Ашхабаде, по месту службы мужа. Мама будущей звезды «Тампы» ездила рожать детей к своей матери в Майкоп, потом возвращалась. Так и появился на свет единственный энхаэловец, рожденный в Республике Адыгея. В детстве он проводил там каждое лето.
В 2018-м, уже знатным энхаэловцем, Никита после 11-летнего перерыва добрался до этих южнороссийских краев. Бабушка с тетей накрыли щедрый стол. И хоть Кучеров в НХЛ стал предельно разборчивым в вопросах питания, родных людей обидеть не мог.
Бабушка никогда не была на хоккее с участием внука – видела его только по телевизору и отмечала, что он всегда недовольный катается, злой на то, что где-то что-то не получается.
– Это она правильно подметила: собой я вообще всегда недоволен, – соглашается с бабулей Кучеров. – Знаю, что могу быть и лучше. В каждой игре.
Эта неиссякаемая злость на себя и делает его сильнее с каждым сезоном, и приносит титулы – командные, индивидуальные…
Отношение к питанию он резко поменял, когда приехал в «Тампу» на первый свой заокеанский тренировочный лагерь. В России вообще считал себя худым – жировую прослойку там в то время никто у игроков не измерял. А в Штатах – измеряют сразу. Там хоккеисты с пятнадцати лет следят за питанием, готовят себя к НХЛ. Он приехал, увидел, как сверстники относятся к еде, и это оказалось для него потрясающим открытием.
– Мне стыдно стало, – откровенничает Никита. – Приехал из России – и самый жирный. Еще генеральный менеджер Стив Айзерман за это накричал, хотя я ни слова ни понимал. Но он показал на живот – все стало ясно. Через три недели я сбросил десять-пятнадцать кило – и после этого отношение стало другим. Когда приехал на следующий тренинг-кемп, жира у меня было почти меньше всех. Тренер, который в тренажерном зале работал, меня даже не узнал!
Уверен, Кучеров не преувеличивает – трудно такой диалог из головы выдумать. Тренер по физподготовке на полном серьезе спросил его:
– Ты новенький?
Никита усмехнулся:
– Ты же меня в том году гонял. Помнишь, меня даже на лед не пустили, потому что я был слишком жирный?
Тут-то и настал черед «физруку» изумляться. Тем более что и ножищи у парня стали могучие – из-за операции на плече он верхним плечевым поясом заниматься долго не мог и в зале по пять часов в день ноги качал.
А еще спустя несколько лет Кучеров даже обратился к диетологу, с которым много лет сотрудничал Павел Дацюк. До этого Никита смотрел на YouTube видео о правильном питании и начал заказывать на дом еду в соответствии с этими нормами. Пять-шесть раз в сутки маленькими порциями, много протеина, мало углеводов… Поначалу было тяжеловато, голова кружилась. Но вскоре привык. И, например, сладкого через какое-то время ему уже и не хотелось.