Однажды Макфи обратился к главе отдела коммуникаций «Вашингтона» Курту Келю с просьбой отвезти Овечкина, только-только приехавшего в Северную Америку, на тренировку. Туда пришли опытные игроки – вратарь Олаф Колциг, форвард Джефф Хэлперн. Они никогда не видели его в деле.
– Каждый шаг его был слышен. Он не был самым изящным хоккеистом с точки зрения катания. Не похож ни на Марио Лемье, ни на Алексея Ковалева, – вспоминал Кель. – Чистая мощь и бьющая через край энергия. Я никогда не видел и даже не слышал ничего подобного. Звук от его коньков разлетался по всей арене. А затем он нанес несколько бросков. Помню, как Хэлперн посмотрел на меня: «Что это за чудеса?»
После той тренировки Кель вернул Овечкина в руки Макфи, который за полдня соскучился по нему, как по собственному ребенку…
И надо же такому случиться, что 13 лет спустя именно Макфи будет генеральным менеджером «Вегас Голден Найтс», с которым «Вашингтон» Овечкина встретится в первом для Саши финале Кубка Стэнли. И Александр огорчит человека, который когда-то сделал ему столько добра. Но это спорт, и в нем не может быть сантиментов.
Вот что все-таки такое – судьба. В январе 2016-го я со студентами спортивного менеджмента российской бизнес-школы RMA побывал на стажировке в Канаде, и генеральный менеджер «Монреаля» Марк Бержевен во время беседы с нами привел пример нюанса процедуры драфта: «Алекс Овечкин родился 17 сентября, и согласно существующим правилам он на два дня опоздал, чтобы попасть на драфт 2003 года. И тогда бы он достался не „Вашингтону“, а другому клубу».
В данном случае интереснее всего – кому. «Питтсбургу»! Ведь первым номером драфта, предшествовавшего овечкинско-малкинскому, стал голкипер Марк-Андре Флери. Вдуматься только: роди двукратная олимпийская чемпионка Татьяна Овечкина двумя днями раньше – и «Пингвины», многолетнее проклятие Ови и «Вашингтона», могли бы стать многолетним пристанищем суперфорварда. И играли бы они с Кросби и Малкиным в одном клубе, и на него бы в Стальном городе молились, а не ненавидели, и, быть может, Кубок Стэнли, который долго ускользал из рук Овечкина, побывал бы в них намного чаще. И никто не противопоставлял бы его личные достижения командным…
И вот вам причудливый, как выразился бы Набоков (не вратарь Евгений, а писатель Владимир), узор судьбы. Свое тысячное очко уже на 35-й секунде матча Овечкин набрал, красиво забив… «Питтсбургу»! Ворота которого защищал, как вы уже, вероятно, догадались, Флери.
А вот еще один узор, который больше подошел бы не мастерам клюшки и шайбы, а Остапу Бендеру. За год до драфта-2004 Майк Кинэн, известнейший тренер, один из двух наряду с Бобом Хартли обладателей Кубка Стэнли и Кубка Гагарина, а в тот момент – генеральный менеджер «Флориды Пантерз», попытался заполучить Овечкина в девятом раунде под общим 256-м номером. До драфта допускались игроки, родившиеся не позже 15 сентября 1985 года, Ови же родился 17-го. Кинэн заявлял, что из-за четырех високосных годов Александру исполняется восемнадцать лет не 17-го, а 13-го. Но попытка Железного Майка обвести всех вокруг пальца провалилась, и Овечкина, как и планировалось, драфтовали в 2004-м.
Интересная деталь: когда «Вашингтон» задрафтовал Александра под общим первым номером, мама хоккеиста сразу позвонила тогдашнему мэру Москвы Юрию Лужкову.
– Юрий Михайлович помогал моей команде восемь лет, когда было тяжелее всего, – рассказывает Татьяна Николаевна. – Перестройка, потом развал Союза, все разъехались за большими деньгами. А я одна осталась в команде, и ее надо было сохранить. Я в «Динамо» выросла, как могла ее бросить? И Лужков вместе с Иосифом Кобзоном, к которым я обратилась за помощью, прониклись таким чистосердечным, человеческим пониманием к нашим проблемам, что я всегда буду им благодарна. В годы, когда было очень тяжело содержать и команду, и семью, мэр Москвы подставил плечо. И Саше он всегда помогал, давал правильные советы. Я очень-очень благодарна этому замечательному человеку – так же, как и Иосифу Давыдовичу. Потому после драфта тут же позвонила Юрию Михайловичу и потом всегда поздравляла с днем рождения и всеми праздниками.
Перед локаутным для НХЛ сезоном-2004/05, который окажется для доэнхаэловского Овечкина последним, в «Динамо» поменялся тренер – Билялетдинов принял казанский «Ак Барс», в котором собралась невообразимая куча суперзвезд из разных стран, а бело-голубых возглавил Владимир Крикунов. Тот самый тренер, что во главе сборной Беларуси на Олимпиаде-2002 в Солт-Лейк-Сити учинил суперсенсацию, обыграв в четвертьфинале шведов. С ним Овечкин впервые выиграет чемпионский титул на клубном уровне. Динамовский звездный десант сработает куда эффективнее казанского.
К моменту, когда Крикунов пришел в «Динамо», Ови уже был восходящей суперзвездой, летом ставшей первым номером драфта НХЛ. 17 сентября, в самом начале сезона, ему исполнилось девятнадцать лет. Он был нарасхват во всех сборных. Но это его абсолютно не изменило.
– Какие с Сашкой могут быть проблемы? – смеется Крикунов, в свои почти семьдесят продолжавший тренировать «Динамо». Мы говорили по телефону, и фон был предельно хоккейный: визг точильного станка. – Он раньше всех приходил, позже всех уходил, готов был тренироваться с утра до вечера. Они все время придумывали что-то – например, бороться на коньках. Самым натуральным образом – чтобы друг друга завалить. В основном они это делали с Ильей Никулиным. Со льда выгнать его было невозможно, трудолюбие страшное!
Крикунов известен как тренер, дающий своим игрокам огромные силовые нагрузки. В легенду вошли его знаменитые баллоны. Максим Афиногенов однажды объяснил: «Баллон – это автомобильная шина. Она привязывается на ремне к игроку, а сверху в шину садится другой хоккеист». Спрашиваю тренера, таскал ли Овечкин эти самые баллоны на равных со взрослыми хоккеистами.
– Как все, – пожимает плечами Крикунов. – Никакой скидки на возраст. Он вообще спокойно выполнял всю силовую нагрузку, которую я давал. Физически от природы здоровый, плюс мать, видимо, заставляла работать. Она сама тренер, знает, что просто так ничего не будет. А сам Саша всегда серьезно относился к работе и выполнял все, что давали. И всегда был на позитиве, хотя есть моменты, когда всем тяжело бывает. И в коллективе был нормальным парнем, ничем себя не выделял, безо всяких заскоков. Есть такие, которые ничего не выигрывали, а ведут себя как короли. У него все было наоборот.
Вспоминая слова Билялетдинова о том, что мама Овечкина просила его ставить сына больше, интересуюсь у Крикунова, как обстояли дела у него.
– Родители Саши были на всех домашних играх, поэтому мы все время с ними пересекались. Никаких просьб по поводу игрового времени не было, они понимали, что он молодой. Татьяна – сама тренер, все знает. А чисто технические или тактические вещи решались внутри команды. Он с детства был приучен работать и правильно относиться к тренировкам. Тогда был лимит на молодых игроков. Но он играл на уровне мастеров и попадал в состав даже без лимита. В принципе у нас все звенья играли поровну. Более того, существовало такое условие. В том «Динамо» было шесть пятерок. Если та или иная проигрывала микроматч – я всю пятерку снимал, и на следующую игру заходила свежая. Надо посмотреть, сколько он сыграл, но думаю, почти все матчи.
Смотрю. Нет, из 60 матчей Овечкин сыграл всего 37, набрав при этом даже больше очков, чем в 53 встречах предыдущей регулярки – тогда было 13+10, теперь – 13+14. Но дело не в том, что Крикунов регулярно сажал Александра на лавку, а в том, что по ходу того сезона форвард получил единственную в своей взрослой карьере серьезную травму – в финале МЧМ против Канады. Повреждение плеча вывело его из строя на два месяца.
– У всех случается, – припоминает Крикунов. – Похоже, его и Малкина на том турнире целенаправленно выбивали. Но он довольно быстро восстановился.
Крикунов подтверждает слова Ишматова насчет прорезавшегося мощного щелчка. То есть к двум последним сезонам в России у Овечкина в этом направлении пошел серьезный прогресс.
– Да, он уже тогда хорошо бросал, – кивает Крикунов. – Тренировался, оставался на льду после занятий. Такие вещи игроки в основном тренируют сами. Остаются – и работают, работают, работают. Они оставались с Ильей Никулиным. Илья пасовал ему, он – Илье. После каждой тренировки.
Плей-офф того сезона, видимо, навсегда останется самым звездным за всю историю российского хоккея. В полуфинале «Динамо» с Павлом Дацюком, Андреем Марковым, Александром Фроловым, Сергеем Самсоновым, Максимом Афиногеновым, Мартином Гавлатом, Любошем Бартечко и Овечкиным обыграло омский «Авангард», победителя предыдущего первенства, во главе с самим Яромиром Ягром. Один из матчей завершился с зубодробительным счетом 11:0, причем бело-голубые в первом периоде забили шесть шайб.
А при счете 7:0 происходит следующее:
«Во втором периоде избиение чемпиона продолжается, – описывала происходящее диво газета „Советский спорт“. – Овечкин налетает с кулаками на капитана Твердовского. Лупит в лицо до крови, валит на лед, стягивает ему свитер. По заокеанским меркам – чистая победа. Оба игрока удаляются до конца матча. Александр поднимает руку, приветствуя публику. Вылитый гладиатор! Стадион ревет: „Овечкин!“ и „Молодцы!“».
Твердовский, с которым Александр, кстати, играл бок о бок на ЧМ-2004, после матча скажет, что дело было в арбитре: Овечкин, по его версии, ударил Ягра локтем в лицо, судья не отреагировал, и кто, если не капитан его партнеров, должен был вступиться? А поражение свое объяснил так: «Опыта мало, я же не тафгай».
Тафгаем в той омской команде был грозный Андрей Назаров, но, по заверению того же «Советского спорта», куратор «Динамо» Валерий Шанцев пообещал включить политический ресурс и завести на него уголовное дело, если он в Москве распустит кулаки, и возглавлявший «Авангард» Валерий Белоусов поостерегся давать своему бойцу такую команду. Подтвердил мне эту историю и Максим Сушинский. Так что в какой-то мере Овечкину в тот вечер повезло – с профессиональным энхаэловским «полицейским» тягаться ему было бы сложно.