Господи Боже.
Прежде чем я успеваю вмешаться, Виктор говорит:
— Я ждал, пока Розали не исполнится двадцать один. Отдай мне должное.
Розали кладет руку на плечо Эверли.
— Он был идеальным джентльменом. По сути, он спас мне жизнь, похитив меня. Затем он отпустил меня, и ему пришлось спасать меня снова. Теперь он связан со мной на всю жизнь.
— О, — вырвалось у Эверли, затем она бросила на Изабеллу извиняющийся взгляд. — Простите. Слова вырвались прежде, чем я смогла их отфильтровать.
— Все в порядке. — Изабелла отмахивается от этого, словно Эверли только что не оскорбила ее. — Но да, я спасаю жертв секс-торговли. Это моя страсть.
— Думаю, это потрясающе.
— Знаешь, что еще потрясающе? — Спрашивает Алексей.
Когда Эверли качает головой, он кладет книгу ей на колени.
— Прочти это. Лучшее произведение литературы за всю историю.
— Я думала, вы шутили, когда сказали, что "Искусство войны" — ваша любимая книга, — бормочет моя женщина, листая ее.
— Величайшая победа — та, что не требует сражения, — цитирует книгу Алексей. — Сунь-цзы был мудрым человеком.
— Мне нравится, как это звучит, — говорит Эверли, и улыбка изгибает ее губы. Она начинает читать, и Алексей наклоняется ближе, указывая на другие цитаты.
Вот каким должен быть отец.
Эмоции переполняют мою грудь, потому что Алексей — отец для всех нас.
Мне нужно обнять своего сына, я встаю и иду туда, где он играет с Алексом и Люцианом.
Он указывает на меня.
— Это мой папа.
Я приседаю рядом с ним и целую его в макушку, а затем сажусь на задницу, чтобы поиграть с ним.
Через несколько минут Виктор кричит:
— Еда готова.
Я поднимаюсь на ноги и прижимаю Винсента к груди.
— Хочешь хот-дог, приятель?
— Да. Хочу два.
— Пожалуйста.
— Пожалуйста, папочка.
Я никогда не устану слышать, как он называет меня папочкой.
Эверли берет две тарелки и накладывает на них немного еды.
— Садись, чтобы ты мог поесть.
— Да, мамочка, — говорю я, чтобы подразнить ее.
— Она не твоя мамочка, — смеется Винсент.
— А кто она для меня? — спрашиваю я.
— Она твоя… ааа… она твоя жена.
— Твои слова да Богу в уши, — бормочу я.
Я сажаю Винсента на стул и жду, пока Эверли передаст ему его тарелку, а затем передает мне мою.
— Спасибо, моя маленькая любовь.
— Не за что. — Она идет за едой для себя, а когда садится рядом со мной, бросает взгляд на Дмитрия. — Он всегда такой тихий?
Я киваю, проглатывая картофельный салат.
— Дмитрий — хранитель Алексея.
— Что такое хранитель?
Дмитрий подслушивает наш разговор и отвечает:
— Я защищаю Алексея.
— О… то есть как телохранитель? — Спрашивает его Эверли.
Дмитрий качает головой.
— Нет, это нечто большее. Я присягнул Алексею на всю жизнь. Куда он, туда и я.
— О, вау, — шепчет моя женщина. — Как долго вы являетесь его хранителем?
— Почти пятьдесят лет.
— Вот это да! — Она хихикает. — Это впечатляет.
— Ешь, моя маленькая любовь, — напоминаю я ей.
— О, точно.
Я наклоняюсь ближе и шепчу:
— Или ты потом не получишь никакого десерта.
Она заливается смехом и откусывает кусочек кукурузы, приготовленной на гриле.
_______________________________
Когда мы возвращаемся домой, Винсент уже крепко спит. Перед тем как мы покинули поместье, я убедился, чтобы он сходил в туалет, так что, надеюсь, он не намочит постель. Мне не понравилось, как он расстроился той ночью.
Я помогаю Эверли переодеть его в пижаму, а затем целую его на ночь. Я жду, пока моя женщина поцелует нашего сына, затем беру ее за руку и веду в гостиную.
— Итак, что думаешь о барбекю? — спрашиваю я.
Мы садимся на диван, прежде чем она отвечает:
— На удивление, мне понравилось. Мне очень понравилось разговаривать с Алексеем.
— Он удивительный человек, — говорю я. — О чем вы с Виктором говорили?
— Хм… конечно, тебе хочется все узнать, — дразнит она меня. — Я спросила его, будем ли мы с Винсентом в безопасности, если будем жить в поместье с тобой.
— Что он сказал?
Она берет меня за руку и переплетает наши пальцы.
— Он сказал, что ты важен для него, так что наша безопасность является приоритетом, потому что он хочет сохранить тебя в здравом уме.
Я громко смеюсь.
— И? Это изменило твое мнение о том, чтобы переехать раньше?
Она прислоняется плечом к спинке дивана, повернувшись ко мне лицом.
— Я не хочу продавать этот дом.
— Ты можешь оставить его себе в качестве инвестиции. — Я на мгновение задумываюсь, а потом в моей груди вспыхивает волнение. — Или я могу арендовать его у тебя?
— Это было бы глупо. Кто будет здесь жить?
— Моя мама. — Выражение моего лица становится серьезным. — Я хочу привезти ее в США как можно скорее. Мне не нравится, что она совсем одна в России.
— Это было бы потрясающе. — Эверли бросает на меня обеспокоенный взгляд. — Думаешь, я ей понравлюсь?
— Моя мать — немногословная женщина. Она из другого мира, но со временем, я уверен, вы поладите.
Я не рассказал ей об Эверли и Винсенте. Хотелось сделать это при личной встрече.
— Она может говорить по-английски?
Я киваю.
— Да. Она заставляла нас всех брать уроки.
— Когда ты собираешься привезти ее в США?
— Мне нужно поговорить с Виктором, но как только я смогу договориться, то дам тебе знать.
Если немного повезет, я смогу поехать за мамой в ближайшие пару недель. Но мне нужно согласие Виктора, потому что я также собираюсь свести счеты со своим отцом.
Возвращая разговор к нашей первоначальной теме, я спрашиваю:
— Когда ты переедешь ко мне?
— О, я не знаю, — дразнит меня Эверли. — Все происходит немного быстро, тебе не кажется?
— Быстро, черт возьми. На это ушло четыре года, Эверли. Думаю, давно пора это сделать.
— Ну, если ты так считаешь. — Она бросает на меня игривый взгляд. — Думаю, чем раньше, тем лучше.
— Ты что, издеваешься надо мной прямо сейчас? — Спрашиваю я.
Пока она качает головой, я обхватываю руками ее за лицо и целую до потери сознания. Когда она задыхается и немного ошеломлена, я освобождаю ее губы.
— Любовь всей моей жизни и мой сын наконец-то возвращаются ко мне домой.
В янтарных глазах Эверли светится любовь.
— Винсент будет вне себя от счастья, когда услышит эту новость.
Я расслабляюсь на диване и притягиваю свою женщину в свои объятия.
— Мне нравится, когда он называет меня папочкой.
— Он тебя обожает, Алек.
На моем лице расплывается улыбка.
— Благодаря этому я чувствую себя непобедимым.
— А как я заставляю тебя чувствовать себя? — спрашивает она.
— Кроме того, что я постоянно возбужден? — Спрашиваю я, поддразнивая. — Ты заставляешь меня чувствовать себя самым счастливым человеком на свете.
Выражение лица Эверли снова становится серьезным.
— Я хочу открыть какую-нибудь инвестицию для Винсента. Если с нами что-то случится, я хочу, чтобы он был финансово обеспечен. Мои родители сделали это для меня, и это очень помогло.
— Я открою для него инвестиции завтра, — говорю я. Я переведу половину средств, полученных за убийство, своему сыну.
Блять, как приятно иметь возможность обеспечивать свою семью.
Глава 46
Эверли
Алек постоянно спрашивает, когда мы переедем к нему. Мужчина не понимает, что для того, чтобы собрать всю свою жизнь в коробки, нужно время.
Конечно, он предложил позвать мужчин на помощь, но тут уперлась я. Это то, что я хочу сделать сама.
Днем я хожу на работу, а вечером мы пакуем пару коробок. Это стало нашей рутиной.
Мне нравится не торопиться, так я смогу привыкнуть к мысли о жизни с Алеком.
Сидя за прилавком в книжном магазине, я слушаю, как Винсент разговаривает со своими машинами, пока оформляю заказ на новые книги. Одна из таких книг — "Искусство войны" Сунь Цзы.
Я хочу прочитать ее и понять, почему она так нравится Алексею.
Мои мысли возвращаются к барбекю, и, должна признать, мне это очень понравилось. И Розали была права. Все казались вполне нормальными.
Не знаю, чего я ожидала. Может, оружия и мужчин, курящих сигары и планирующих конец света?
Я хихикаю. Что за глупая мысль.
В любом случае, я очень впечатлена Изабеллой и Арианой. По-моему, то, что они делают, просто потрясающе.
Я мало разговаривала с Лукой или Дмитрием. К Луке и Виктору я отношусь немного настороженно из-за их титулов, а Дмитрий просто тихий человек.
Когда звенит дверной звонок, я ожидаю увидеть Алека и поднимаю взгляд с широкой улыбкой.
Мое лицо застывает при виде Барри.
Этому ублюдку не место в моем магазине после того, как он причинил боль Эйприл.
— Добрый день. — Он улыбается, и я вижу, какой он подонок, прямо сквозь его фальшивую улыбку.
Встав со стула за прилавком, я придвигаюсь немного ближе к углу Винсента.
— Пожалуйста, уходи. Тебе не рады в моем магазине.
Только тогда я вспоминаю о тревожной кнопке, которую дал мне Алек, и быстро хватаю ключи.
— Эй, — говорит Барри, сложив руки в универсальный знак 'Я пришел с миром'. — Так не разговаривают с клиентом.
— Ты не мой клиент, — говорю я напряженным тоном. — Уходи.
Вместо того, чтобы уважать мои желания, Барри подходит ближе.
— Ты ведешь себя очень грубо.
— А ты жестокий засранец. Я знаю, что ты шастаешь по улицам и пристаешь ко всем женщинам.
Он недоверчиво смеется.
— Вау. Хороший парень проявляет к тебе немного внимания, а ты делаешь из мухи слона. Ты в некотором роде сумасшедшая, леди.
Он снова придвигается ближе, и как раз в этот момент из-за книжного прохода появляется Винсент.
— Папа здесь? — Выражение его лица меняется с взволнованного на настороженное.
Барри делает шаг к моему сыну, и я шиплю: