| Is there not blood enough? | Разве не довольно еще крови? |
| Wait your turn, jackals; you shall all be fed!" | Подождите своей очереди, шакалы! Вы тоже насытитесь! |
| They shrank away and huddled shivering together, their panting breath thick and loud, their faces white with the whiteness of chalk. | Они попятились от него и сбились в кучу, бледные, дрожащие. |
| Montanelli turned again to the people, and they swayed and shook before him, as a field of corn before a hurricane. | Он снова повернулся к народу, и людское море заволновалось, как нива, над которой пролетел вихрь. |
| "You have killed him! You have killed him! | - Вы убили, убили его! |
| And I suffered it, because I would not let you die. | И я допустил это, потому что не хотел вашей смерти. |
| And now, when you come about me with your lying praises and your unclean prayers, I repent me--I repent me that I have done this thing! | А теперь, когда вы приходите ко мне с лживыми славословиями и нечестивыми молитвами, я раскаиваюсь в своем безумстве! |
| It were better that you all should rot in your vices, in the bottomless filth of damnation, and that he should live. | Лучше бы вы погрязли в пороках и заслужили вечное проклятие, а он остался бы жить. |
| What is the worth of your plague-spotted souls, that such a price should be paid for them? | Стоят ли ваши зачумленные души, чтобы за спасение их было заплачено такой ценой? |
| But it is too late--too late! | Но поздно, слишком поздно! |
| I cry aloud, but he does not hear me; I beat at the door of the grave, but he will not wake; I stand alone, in desert space, and look around me, from the blood-stained earth where the heart of my heart lies buried, to the void and awful heaven that is left unto me, desolate. | Я кричу, а он не слышит меня. Стучусь у его могилы, но он не проснется. Один стою я в пустыне и перевожу взор с залитой кровью земли, где зарыт свет очей моих, к страшным, пустым небесам. И отчаяние овладевает мной. |
| I have given him up; oh, generation of vipers, I have given him up for you! | Я отрекся от него, отрекся от него ради вас, порождения ехидны! |
| "Take your salvation, since it is yours! | Так вот оно, ваше спасение! Берите! |
| I fling it to you as a bone is flung to a pack of snarling curs! | Я бросаю его вам, как бросают кость своре рычащих собак! |
| The price of your banquet is paid for you; come, then, and gorge yourselves, cannibals, bloodsuckers--carrion beasts that feed on the dead! | За пир уплачено. Так придите, ешьте досыта, людоеды, кровопийцы, стервятники, питающиеся мертвечиной! |
| See where the blood streams down from the altar, foaming and hot from my darling's heart--the blood that was shed for you! | Смотрите: вон со ступенек алтаря течет горячая, дымящаяся кровь! Она течет из сердца моего сына, и она пролита за вас! |
| Wallow and lap it and smear yourselves red with it! | Лакайте же ее, вымажьте себе лицо этой кровью! |
| Snatch and fight for the flesh and devour it--and trouble me no more! | Деритесь за тело, рвите его на куски... и оставьте меня! |
| This is the body that was given for you--look at it, torn and bleeding, throbbing still with the tortured life, quivering from the bitter death-agony; take it, Christians, and eat!" | Вот тело, отданное за вас. Смотрите, как оно изранено и сочится кровью, и все еще трепещет в нем жизнь, все еще бьется оно в предсмертных муках! Возьмите же его, христиане, и ешьте! |
| He had caught up the sun with the Host and lifted it above his head; and now flung it crashing down upon the floor. | Он схватил ковчег со святыми дарами, поднял его высоко над головой и с размаху бросил на пол. |
| At the ring of the metal on stone the clergy rushed forward together, and twenty hands seized the madman. | Металл зазвенел о каменные плиты. Духовенство толпой ринулось вперед, и сразу двадцать рук схватили безумца. |
| Then, and only then, the silence of the people broke in a wild, hysterical scream; and, overturning chairs and benches, beating at the doorways, trampling one upon another, tearing down curtains and garlands in their haste, the surging, sobbing human flood poured out upon the street. | И только тогда напряженное молчание народа разрешилось неистовыми, истерическими воплями. Опрокидывая стулья и скамьи, сталкиваясь в дверях, давя друг друга, обрывая занавеси и гирлянды, рыдающие люди хлынули на улицу. |
| EPILOGUE | Эпилог |
| "GEMMA, there's a man downstairs who wants to see you." | - Джемма, вас кто-то спрашивает внизу. |
| Martini spoke in the subdued tone which they had both unconsciously adopted during these last ten days. | Мартини произнес эти слова тем сдержанным тоном, который они оба бессознательно усвоили в течение последних десяти дней. |
| That, and a certain slow evenness of speech and movement, were the sole expression which either of them gave to their grief. | Этот тон да еще ровность и медлительность речи и движений были единственными проявлениями их горя. |
| Gemma, with bare arms and an apron over her dress, was standing at a table, putting up little packages of cartridges for distribution. | Джемма в переднике и с засученными рукавами раскладывала на столе маленькие свертки с патронами. |
| She had stood over the work since early morning; and now, in the glaring afternoon, her face looked haggard with fatigue. | Она занималась этим с самого утра, и теперь, в лучах ослепительного полдня, было видно, как осунулось ее лицо. |
| "A man, Cesare? | - Кто там, Чезаре? |
| What does he want?" | Что ему нужно? |
| "I don't know, dear. | - Я не знаю, дорогая. |
| He wouldn't tell me. | Он мне ничего не сказал. |
| He said he must speak to you alone." | Просил только передать, что ему хотелось бы переговорить с вами наедине. |
| "Very well." She took off her apron and pulled down the sleeves of her dress. "I must go to him, I suppose; but very likely it's only a spy." | - Хорошо. - Она сняла передник и спустила рукава. - Нечего делать, надо выйти к нему. Наверно, это просто сыщик. |
| "In any case, I shall be in the next room, within call. | - Я буду в соседней комнате. В случае чего, кликните меня. |
| As soon as you get rid of him you had better go and lie down a bit. | А когда отделаетесь от него, прилягте и отдохните немного. |
| You have been standing too long to-day." | Вы целый день провели на ногах. |
| "Oh, no! | - Нет, нет! |
| I would rather go on working." | Я лучше буду работать. |
| She went slowly down the stairs, Martini following in silence. | Джемма медленно спустилась по лестнице. Мартини молча шел следом за ней. |
| She had grown to look ten years older in these few days, and the gray streak across her hair had widened into a broad band. | За эти дни Джемма состарилась на десять лет. Едва заметная раньше седина теперь выступала у нее широкой прядью. |
| She mostly kept her eyes lowered now; but when, by chance, she raised them, he shivered at the horror in their shadows. | Она почти не поднимала глаз, но если Мартини удавалось случайно поймать ее взгляд, он содрогался от ужаса. |
| In the little parlour she found a clumsy-looking man standing with his heels together in the middle of the floor. | В маленькой гостиной стоял навытяжку незнакомый человек. |
| His whole figure and the half-frightened way he looked up when she came in, suggested to her that he must be one of the Swiss guards. | Взглянув на его неуклюжую фигуру и испуганные глаза, Джемма догадалась, что это солдат швейцарской гвардии[105]. |
| He wore a countryman's blouse, which evidently did not belong to him, and kept glancing round as though afraid of detection. | На нем была крестьянская блуза, очевидно, с чужого плеча. Он озирался по сторонам, словно боясь, что его вот-вот накроют. |