Она неодобрительно покачала головой, а Чарльз поперхнулся последним пирожком.
Миссис Харрис всполошилась, поняв, что допустила вопиющую бестактность.
– Дорогая, – она порывисто коснулась моей ладони своими пухлыми пальцами с обручальным кольцом, которое впилось в кожу, – я вовсе не хотела!.. Я не думаю… В общем-то, я хочу сказать, что у Рут Миллер нет обычных человеческих слабостей. Она как будто из металла сделана!
И вас, дорогая миссис Харрис, это ужасно огорчает. Ведь если у ближнего нет грешков, то и поговорить не о чем.
– Вы, моя дорогая, – продолжила миссис Харрис, от волнения глотая окончания, – вы совсем, совсем другое дело! Не такая рыбина мороженая, да простит меня Господь!
В этом же духе она продолжала еще долго, пока нас не спасла миссис Шилдс, которая явилась за булочками.
Мы быстро распрощались и, прихватив пакет с пирожными для Роуз, оставили дам перемывать нам кости.
– Уф. – Вырвавшись на свежий воздух, Чарльз провел ладонью по лицу, будто снимая паутину. – Как вы это выдерживаете, Мэри?
– Закалка, – усмехнулась я. – Я ведь дочь викария, с детства привыкла к таким разговорам.
Чарльз посмотрел на меня с нешуточным уважением и признался:
– У меня бы мозг вскипел. Надеюсь, вы хотя бы выяснили то, что хотели?
– О да, – протянула я довольно. – Даже более чем.
Чарльз подвез меня в «Ивы», высадил на подъездной дорожке, поцеловал в щеку и укатил.
Мистер Джоунс, забыв про секатор в своих руках и неподстриженную живую изгородь, таращился ему вслед.
– Ну и ну, – покачал головой он наконец. – Богатого ухажера, значит, отхватили?
И не понять, чего больше в его голосе: осуждения или облегчения. Еще бы, станет ли подруга богатого холостяка работать компаньонкой у пожилой леди? А главное, станет ли пожилая леди терпеть такую, с позволения сказать, вертихвостку?
Впрочем, леди Присцилла – это не какая-нибудь престарелая дева, давно позабывшая о простых радостях жизни. Ведьмы к этому относятся проще. Хотя мы живем в мире, где всем – будь ты ведьма, потомок светлых фэйри или оборотень – приходится соблюдать человеческие условности.
– Мистер Джоунс, – спохватилась я, когда он побрел вглубь сада, на ходу устрашающе пощелкивая секатором. – Скажите, у вас сохранился список трав, которые хотела купить мисс Миллер?
– Ну… да. А вам зачем? – Он воззрился на меня из-под кустистых бровей, напоминающих высушенный ковыль.
– Мисс Миллер будет покупать травы у леди Присциллы, – сообщила я, слегка опередив события.
Своего согласия леди еще не дала, хотя я не сомневалась в ее ответе.
Садовник поворчал, но все-таки принес список. Я быстро пробежала его глазами, благо почерк у Рут Миллер был идеальный, хоть сейчас бери за образец каллиграфии.
Мята, лаванда, ромашка, чабрец, шалфей мускатный… А это еще зачем?
Я подчеркнула ногтем следующее название, которому нечего было делать в списке добропорядочной сестры викария, и довольно улыбнулась. Мои подозрения окрепли…
Тихонько проскользнуть к себе не удалось. Роуз, леди Присцилла и доктор Пэйн как раз пили чай на веранде в тени роскошного лилового клематиса. Роуз и доктор оживленно болтали, склонившись друг к другу. Любо-дорого посмотреть!
Я бы тихонько ушла, но меня заметили.
– Тетя Мэри?! – Племянница округлила глаза.
– Не узнаешь? – пошутила я, целуя ее в щеку.
– Немудрено, – веско вставила леди Присцилла, поднося к губам чашку. – Вам, милая моя, это платье очень к лицу.
– Тетя, но… – На милом лице Роуз проступило удивление пополам с подозрением. – Ты же пошла прогуляться? Тогда откуда?..
Едва ли можно было сослаться на то, что платье с жакетом мне пошили лесные феи, так что пришлось сознаться:
– Я и прогулялась, в Лозборо… С Чарльзом Гилмором.
Все равно этого не утаить, ведь так?
Доктор Пэйн поперхнулся чаем, Роуз едва не выронила чашку, а леди Присцилла украдкой мне подмигнула.
– Но, тетя! – начала Роуз, совладав с голосом. – Я думала, для сердца полезны пешие прогулки, а не…
– Прогулки с джентльменами тоже полезны для сердца, – изрекла леди Присцилла наставительно. – Если, конечно, не позволять джентльменам это сердце разбить.
Она, посмеиваясь, принялась за пирожное.
Я улыбнулась и перешла в наступление:
– Роуз, дорогая, не ты ли советовала мне обновить гардероб и больше развлекаться?
– Тетя! – Она устыдилась, вскочила и порывисто меня обняла. – Прости, я просто…
– Растерялась, – закончила я понимающе, гладя ее по спине.
Уверена, Роуз искренне желала мне счастья. Она наверняка тайком вздыхала над моими чудачествами и манерой одеваться. Однако новая я – в красивом платье, с кавалером – пошатнула казавшийся незыблемым фундамент ее мира. Как будто на елке выросли груши!
Отказавшись от чая – больше в меня бы попросту не влезло, – я отправилась к себе. Переодевшсь в привычное облачение старой девы: прямое темно-коричневое платье до середины голени, скрепленное на горле недорогой жемчужной брошью, хлопковые чулки и надежные туфли на низком ходу, я дополнила наряд такими же унылыми темными перчатками и шляпкой, которую оживлял лишь скромный букетик мимозы. Критически осмотрела себя в зеркале – хороша, ничего не скажешь! – и спустилась в холл, к телефону.
Сначала два звонка по знакомым номерам. Пришлось быть предельно аккуратной, чтобы не сказать лишнего, но главное я выяснила.
Я глубоко выдохнула, нажала на рычаг и попросила телефонистку:
– Будьте добры, дом полковника Хьюза.
К Чарльзу Гилмору, как шепчутся в деревне, инспектор сейчас приходит только ночевать.
– Соединяю… – На линии защелкали тумблеры, и телефонистка противным голосом сообщила: – Дом полковника Хьюза на линии.
Я дождалась, пока ответит дворецкий, и сказала:
– Это мисс Райт. Инспектор Баррет у вас?.. Чудесно! Пригласите его, будьте добры.
– Да, мисс! – важно ответствовал старый дворецкий и удалился, шаркая ногами.
Сдает, бедняга.
Почти сразу послышался чуть удивленный голос инспектора Баррета.
– Добрый день, мисс Райт. Слушаю вас.
– Мне нужно с вами поговорить, – сказала я торопливо. – Не по телефону.
Трубка, вырезанная из слоновой кости (дешевых материалов леди Присцилла не признавала), скользила в руке.
– Что-то важное? – насторожился инспектор.
Я не стала восклицать: «Я знаю, кто это сделал!» – потому что, во-первых, я только предполагала, а во-вторых, была слишком хорошо воспитана для подобных банальностей.
– Думаю, да.
– Тогда встретимся на холме, возле сожженного молнией дуба. Знаете это место? Там можно спокойно поговорить, но мы будем на виду. Так что это не повредит вашей репутации.
– Конечно, – согласилась я, пропустив насмешку мимо ушей. – Буду там через полчаса.
– До встречи! – коротко бросил он и положил трубку.
Когда я взобралась на холм, инспектор меня уже поджидал. Расхаживал туда-сюда вдоль поваленного бурей дуба и курил.
Яма из-под вывороченных корней впечатляла. В такой можно не то что сундук с сокровищами спрятать, а вдобавок закопать парочку самых жадных кладоискателей.
– Здравствуйте, – вежливо сказала я, пытаясь отдышаться.
Что там Роуз говорила о пользе прогулок? То-то же.
– Добрый вечер, мисс Райт, – церемонно ответствовал инспектор и торопливо погасил сигарету. – Так что вы хотели рассказать?
Сразу к делу? Нет, так не пойдет.
Я поддернула юбку, подстелила носовой платок и уселась на внушительное бревно.
– Помните, садовник и горничная леди Хэлкетт-Хьюз говорили, что полковник вдруг резко переменился и стал часто бывать в поместье?
– Разумеется, – подтвердил инспектор нетерпеливо. – Вы еще сочли, что у него роман на стороне.
– Вы со мной не согласны?
Инспектор поморщился и переступил с ноги на ногу. Выглядел он смертельно усталым: измятая рубашка, тени под серыми глазами, щетина на запавших щеках. Должно быть, у него был нелегкий день, а тут я со своими разговорами! Только я ведь тоже не просто решила поболтать о том о сем.
– Предположим, согласен. И что с того?
– Разве вы не понимаете? У полковника Хьюза был мотив. Если жена узнала о его интрижке…
– «Если», мисс Райт. Мы ничего такого не выяснили.
– А что насчет бегов? – не сдавалась я. – Много он проигрывал?
К чести его, инспектор не пытался увильнуть, хотя моей наблюдательности не обрадовался.
– По большей части он выигрывал. Во всяком случае, оставался в плюсе.
– Дуракам везет… – пробормотала я, и у инспектора дрогнули уголки губ.
– Как бы там ни было, – заметил он сдержанно, – острой нужды в деньгах полковник не испытывал.
– Но он надеялся получить солидную сумму по завещанию! – возразила я быстро.
Инспектор неторопливо обрывал лепестки с подвернувшейся ромашки. Неужели так не только на «любит – не любит» можно гадать, но и на «убивал – не убивал»?
– Зачем спешить? Полковник Хьюз не мог быть уверен, что леди Хэлкетт-Хьюз уже переменила завещание в его пользу, как обещала.
– Леди могла подать на развод. А в таком случае он не получил бы ничего. Так говорилось в их брачном соглашении.
– Вы и туда нос сунули? Ну и ну.
– Мне не нравится ваш тон, – заметила я холодно.
Джонни Фогерти, мой старинный друг, ныне подвизался стряпчим. И был так любезен, что навел для меня справки.
– Извините, – сказал инспектор нехотя. – Мисс Райт, я благодарен вам за стремление помочь, но прошу: поубавьте свою активность. Это может быть для вас опасно.
– Спасибо за заботу, – ответила я сухо. – Но я не могу оставаться в стороне, когда моя племянница – одна из подозреваемых.
– Мисс Райт, – вздохнул инспектор. – Не пытайтесь убедить меня, что полковник Хьюз сыпанул яду в овсянку жены. Это никак не согласуется с его характером. Полковник слишком прямолинеен и, уж простите, глуповат. Он мог бы застрелить жену или в гневе проломить ей череп, но хладнокровно отравить? Вряд ли он на это способен.