– Позже, – ответил Чарльз, взглянув на часы. – Вы ведь не хотите бросить Роуз на произвол судьбы и газетчиков?
Нам с Чарльзом пришлось ждать в авто, чтобы не привлекать лишнего внимания. Адвокат вывел Роуз через заднюю дверь, подальше от вездесущих журналистов, и передал поджидающему доктору. Благо его в лицо писаки не знали.
Доктор Пэйн вел ее за руку, как маленькую, и она доверчиво жалась к нему. Роуз сильно осунулась, глаза у нее запали, а губы обветрились, как в лихорадке.
– Как ты, дорогая? – ласково спросила я.
– Тетя. – Она вцепилась в мою ладонь и попросила севшим голосом, как у ребенка, который долго плакал и обессилел от слез: – Увези меня отсюда!
– Конечно, дорогая. Как скажешь.
Чарльзу хватило ума не настаивать на вечернем свидании. К тому же штанины у него все еще были мокрые.
– Я вас оставлю, – сказал он, кивая адвокату. – У меня еще дела. Доктор, отвезете леди домой?
– Конечно, – кивнул доктор и улыбнулся Роуз.
Она просияла в ответ.
Инспектору я позвонила только утром.
– Мы можем встретиться? – спросила я без обиняков.
– Разумеется, – сдержанно откликнулся Этан. – Возле дуба?
Он держался как-то сухо, чопорно. Быть может, боялся, что разговор подслушивают?..
Когда я, слегка запыхавшись, поднялась на холм, Этан меня уже поджидал.
Он погасил сигарету и вежливо встал мне навстречу. Обнять, впрочем, не пытался.
– Здравствуйте.
И вновь эта холодность. Из-за ревности? Сомнительно, я ведь дала понять, что вовсе не предпочитаю Чарльза.
– Мне нужно кое-что вам рассказать, – сказала я, кутаясь в пальто.
Погода совсем испортилась, с утра моросил дождь и поднялся ветер.
– Рассказывайте, – согласился инспектор.
На меня он не смотрел.
– Вчера на берегу я видела ребенка, – начала я, старательно подбирая слова. Хотелось сесть, но ствол поваленного дерева был такой мокрый и грязный, что я не рискнула. – У него были и «шутиха-водоворот», и «спотыкач». Оказывается, это часть набора «Юный маг»! Их недавно начали продавать в столице.
– Любопытно, – признал Этан, в мыслях пребывая где-то далеко. – Мы поспрашиваем, конечно. Хотя вряд ли в столичных магазинах удастся что-то выяснить. Вы же знаете, какие там толпы.
– Это не потребуется, – вздохнула я. – Потому что я сама видела, как такой набор покупала Леона Фаулер.
– Мисс Фаулер? Вы уверены?
Особого удивления, впрочем, он не выказал.
– Я видела несколько фильмов, в которых она играла, так что сразу ее узнала. И пока я не забыла! Вы знаете, что в полевых условиях медом часто обрабатывают раны?
– Точно! – прищелкнул пальцами инспектор, несколько оживившись. – И травы подходящие – подорожник, ромашка и календула.
– Наверняка у профессора Фаулера есть баночка. Кстати, помните о блондинке, которую видели рядом с лодкой? У Леоны Фаулер ведь тоже светлые волосы. Другого оттенка, правда, но в сумерках немудрено перепутать.
– Возможно, – согласился он странным тоном.
– Роуз вчера сказала Леоне, что я видела ее в столичном универмаге, – продолжила я.
Племяннице ведь даже в голову не пришло, что это может быть важно!
– Случаем, мисс Фаулер не присутствовала, когда леди Присцилла упомянула про камин?
– Они зашли на чай. И после она выходила мыть руки.
– Выглядит складно.
Он как будто мне не поверил. Почему?
– Только какой мотив? Зачем Леоне Фаулер убивать леди Хэлкетт-Хьюз?
– С мотивом все в порядке, – заверил инспектор мрачно. – Я навел справки. Полное имя профессора Фаулера – Арнольд Бэйн-Фаулер. Его отец – Оскар Бэйн. Вам это о чем-нибудь говорит?
В голове всплыла фраза Чарльза: «Троюродный кузен, кажется, Оскар Бэйн… Я не слышал, чтобы у него были дети».
– Разве наследник не Чарльз? – вырвалось у меня.
Этан сунул руки в карманы.
– А мне вы о Чарльзе ничего не сказали… Впрочем, я все выяснил сам. Семейный поверенный считает, что в случае смерти прямого потомка леди Хэлкетт-Хьюз титул и поместья получит Арнольд Бэйн-Фаулер. Очевидно, профессор с сестрой сильно нуждаются в деньгах и решили поторопить события.
– Не понимаю, – сказала я растерянно. – Как профессор или мисс Фаулер могли отравить леди Хэлкетт-Хьюз? Их там даже не было!
Этан пожал плечами.
– Ордер на обыск я получил. Если найдется что-нибудь интересное, мы сможем предъявить обвинение.
По-моему, он что-то недоговаривал, однако допытываться я не стала.
– Можно мне с вами? – попросила я. – Нужно ведь будет опознать ту коробку?
Он как-то криво улыбнулся.
– Вы правы, нужно. Только как мне записать ваши показания… Люси?
Сердце заколотилось в горле.
– Люси? – словно со стороны услышала я свой голос. – При чем тут моя сестра?
– Перестаньте. – Он рубанул воздух ребром ладони. – Говорят, три года назад, после экспедиции в джунгли, Мэри Райт сильно переменилась.
– Еще бы! Я ведь едва не погибла.
Инспектор меня словно не слышал.
– Мэри порвала с людьми, некогда бывшими ее ближайшими друзьями. Много реже стала посещать церковь. Вдруг обеспокоилась судьбой осиротевшей племянницы…
– Разве это не естественно?
– Не сказал бы. Раньше Мэри так мало интересовалась родственниками, что весь свой небольшой капитал отписала церкви. Три года назад она уехала туда, где ее никто не знал, и устроилась работать в аптеку. Почти в то же время исчезла со сцены младшая сестра, Люси, артистка ревю. Любопытное совпадение, не находите?
Я молчала, и он продолжил, зло дернув щекой:
– Вы умны, привлекательны и не слишком похожи на тихую и скромную старую деву, которой изо всех сил пытались казаться.
– О да. Это страшное преступление! Так что навело вас на мысль?
Он пожал плечами.
– Детали множились. Сначала был чемодан с инициалами, на котором «Л» неловко исправлено на «М»…
– Знала же, что надо его выбросить, – пробормотала я. – Вы продолжайте, продолжайте.
– Когда я заметил, что корни волос у вас очень светлые, то счел, что вы рано поседели. Но так вышло, что я заглянул в парикмахерскую после вас. Мастер видел нас вместе и заметил – без задней мысли, – что не понимает, зачем вы красите такие чудесные светлые волосы. Тут передо мной забрезжил свет. Мисс Мэри Райт была шатенкой. Зато у нее имелась младшая сестра, Люси. И вот она, как свидетельствуют паспортные архивы, как раз-таки была очень светлой блондинкой. Думаю, старые знакомые подтвердят, что у Мэри не было способностей фэйри… Она ведь умерла в той экспедиции, верно? А вы присвоили ее деньги?
– Да, – сказала я просто. – Моя старшая сестра с мужем погибли в автокатастрофе. Оказалось, что дела их очень запущены. Роуз тогда было всего шестнадцать, она осталась без крыши над головой и без единого пенни. Я надеялась, что Мэри не оставит сироту. При всех своих чудачествах она не была злой… И тут пришло известие о ее смерти. Той экспедицией руководил Лайон, мой давний и хороший друг. Он и предложил мне выход. А я… я согласилась. Что еще мне оставалось делать?
– Вы могли бы… – начал Этан и умолк.
Я пнула подвернувшийся под ногу булыжник и проследила, как он катится по склону холма.
– Ни черта я не могла, инспектор. Сбережений у меня почти не было, к тому же кто отдаст ребенка певичке из ревю? Роуз ждали приют и нищета, потому что эта святоша Мэри оставила все свои деньги церкви! – Я выдохнула и сказала устало: – Но ведь благие цели не оправдание, так? Вы нашли преступницу. Теперь вас похвалят, может, даже повысят. Сначала воровка, потом мошенница, а дальше, глядишь, и до убийцы дело дойдет…
Я умолкла и сглотнула горькую слюну. Надо же! Не думала, что разочарование Этана так меня заденет. Зря я позволила себе увлечься. Знала ведь, что будущего у нас нет.
– Перестаньте! – потребовал он, морщась. – Думаю, вы отлично понимаете, что никакого суда не будет. Церковь не станет ввязываться в такое грязное дело ради пятисот фунтов.
– Вы правда думаете, что меня страшит суд?
– Что же еще?
Я покачала головой и обняла себя руками. Меня трясло.
– С вашей профессией полагалось бы лучше разбираться в людях, инспектор. Для меня важно лишь мнение близких.
– Роуз… – протянул он понимающе, затем шагнул вперед и вдруг резко, почти грубо схватил меня за плечи. – Она ваша внебрачная дочь, да?
Как говаривала моя няня, поджарив яичницу, по цыплятам не плачут.
И я сказала:
– Да.
Он опустил руки. Помолчал.
– Это вы убили леди Хэлкетт-Хьюз?
А теперь пытаюсь переложить вину на Леону и Арнольда Фаулеров? Неплохая мысль. Жаль, что ошибочная.
– Ведомая слепой материнской любовью, очевидно? Бросьте, инспектор.
– Почему же? – спросил он тихо. – Леди Хэлкетт-Хьюз была знакома с вашей семьей, и ей наверняка было многое известно о том давнем скандале. Об остальном она могла догадаться, а скандал бросил бы тень на Роуз. Кроме того, леди Хэлкетт-Хьюз мешала ее свадьбе со своим сыном.
– Потому что я не такая дурочка, какой вы меня считаете! – заявила я досадливо. – Мало приятного иметь мать-певичку. Но мать-убийца куда хуже, согласитесь?
С минуту он смотрел на меня, потом резко выдохнул и разжал стиснутые кулаки.
– Я вам верю. Да, кстати… Спасибо за помощь с анонимками. Знаете, кто это был? Миссис Меллинг.
Та самая почтенная старая леди, мать большого семейства? Перед глазами встала старушка, закутанная в несколько шалей.
– Не может быть!
– Может, – хмыкнул инспектор. – Специи, мазь, садовый вар – все сошлось. Констебль ее унюхал, и мы уже изъяли газеты, из которых были вырезаны буквы и слова для писем. Кстати, деревенские об этом знали. Лет пять назад старушка уже баловалась анонимками, тогда поднялся большой шум. Дело замяли, а миссис Меллинг прописали лечение. Но, видимо, все эти события окончательно заставили ее…
Он покрутил пальцем у виска.
Встретили нас не слишком приветливо. Старый дворецкий побледнел и едва не попятился. Очевидно, он не ждал от полиции хороших новостей.