не спешила с выводами.
Сделав определенные выводы относительно того или иного предположения, мы перестаем видеть перспективы и лишаем себя возможности обнаружить скрытую проблему, которая может оказаться основным препятствием. Услышав о новой технологии, прочитав о какой-нибудь радикальной идее или попытавшись выпустить из ограниченного пространства свой собственный разум, мы первым делом стремимся сделать выводы – иными словами, обрабатываем новую информацию, исходя из накопленного жизненного опыта. Однако прошлое весьма существенно отличается от будущего. Если вы не будете спешить с выводами, заставите себя сопротивляться инстинктивному желанию навешивать ярлыки, вы сможете снять шоры, мешающие видеть невидимое, и научитесь делать невозможное.
К примеру, вы сообщили бы мне, что в 2009 году собираетесь основать в штате Мичиган новый банк. Год был тяжелым, и на первый взгляд затея могла показаться безнадежной. Однако я знаю человека, который сделал то же самое и преуспел. Он оказался способным преодолеть тягу к скоропалительным выводам, не стал принимать во внимание обстоятельства, связанные с кризисом в Детройте и на Уолл-стрит, и результат соответствовал его ожиданиям.
Научившись переступать через основную проблему, многие получили возможность пробудить в себе искру озарения и обнаружили возможности, доселе скрытые. Однако, чтобы добиться этого, нужно не спешить с выводами.
Переступить через препятствие и выйти на финишную прямую
Осенью 2006 года я взял отпуск и решил отправиться на несколько недель в Южную Африку, чтобы принять участие в фото-сафари, проходившем на территории Уганды, Кении и Танзании. Во многих деревнях, через которые пролегал маршрут, едва ли можно было обнаружить следы современной цивилизации: в них не было ни банков, ни телевидения, ни даже электричества. Кое-где не было даже водопровода. Поднимаясь на гору в девственном лесу Бвинди на территории Уганды, чтобы понаблюдать за жизнью горилл, я чувствовал себя так, будто вернулся во времена, когда на земле жили племена охотников. Было слышно, как в деревне местные жители поют под барабанную дробь, наш проводник прорубал дорогу в джунглях на высоте более двух с половиной тысяч метров над уровнем моря с помощью ножа; словом, казалось, мы попали в экранизацию старого доброго «Тарзана» тридцатых годов.
Мы с товарищем купили билеты на небольшой чартерный самолет, который доставил нас в Кению, в парк Амбозели – огромный природный заповедник, более 200 квадратных километров болот и полузасушливых районов. Сойдя с самолета, поняли, что попали в место, которого цивилизация не коснулась совсем. Оглядевшись, мы не заметили ничего такого, что бы говорило о присутствии человека. Даже узнать, сколько времени, было невозможно – любые ориентиры отсутствовали. Казалось, мы попали в Парк Юрского периода.
Это ощущение вскоре усилилось: когда мы поехали по маршруту, где можно увидеть львов и слонов, встретили небольшую группу воинов из племени масаи. На троих из них была традиционная одежда; такая же, какую носили их предки на протяжении столетий. Была одна лишь деталь, благодаря которой общее впечатление слегка нарушалось: двое из троих мужчин разговаривали по мобильным телефонам. Эту возможность предоставила им компания MTN (Mobile Telephone Network).
Вероятно, вы никогда не слышали об этой компании, но, уверяю вас, еще услышите о ней в ближайшем будущем. Она была основана в 1994 году в Йоханнесбурге. Сейчас компания лидирует в пятнадцати из двадцати двух стран, в которых есть ее представительства. Приблизительно в трети этих стран ее логотип известен лучше, чем знаменитая надпись «Coca-Cola». Компания активно внедряет услуги сотовой связи там, где рынок телекоммуникаций находится в зачаточном состоянии, особенно в Африке и в странах Ближнего и Среднего Востока.
Во многих регионах, где работают сети MTN, нет или почти нет никакой инфраструктуры. Каким же образом можно запустить сотовую сеть в регионе, где нет даже электричества? Компания сумела переступить через эту проблему: электричество в странах, на рынки которых выходит MTN, появляется вместе с самой сетью.
Начиная работу в стране, MTN первым делом организует представительство дочерней структуры – MTN Foundation – фонда, который предоставляет местному сообществу широкий спектр услуг в самых разных областях: от здравоохранения и образования до постройки небольших электростанций.
В процессе создания нового рынка клиенты получают не только телекоммуникационные услуги. Это естественно – в странах с развивающейся экономикой людям недостаточно получить лишь возможность общаться друг с другом. Им нужны радио и телевидение, банки и кредитные карты, персональные компьютеры и Интернет; телефоны компании MTN заменяют им все это. Вспомним восемь потоков технологического развития. Благодаря трем из них – мобильности, объединению в общую сеть и конвергенции – современные миниатюрные телефоны постепенно заменяют радиоприемники, телевизоры высокой четкости, компьютеры и многое другое. Телефон становится не только кредитной картой, но и ключом от автомобиля и от дома, пульсомером и прибором, позволяющим следить за тем, что делает ваш ребенок.
Я уже сталкивался с подобным примером в Эквадоре. В тот момент в стране как раз была запущена широкополосная беспроводная сеть, и получить к ней доступ можно было практически повсеместно. Вернувшись в Соединенные Штаты, я был потрясен тем, что у нас на родине такая возможность все еще не реализована! В стране никогда не строили сетей, объединенных между собой проводами, они полностью миновали эту фазу. Кстати, такой же скачок в некоторой степени спровоцировал возникновение Индийского экономического чуда: в стране никогда не строили громоздких сетей, основанных на применении медных или оптоволоконных кабелей, и сразу перешли к передаче данных через беспроводные и спутниковые каналы.
Выбрать эффективный путь
После поездки на Африканский континент мне пришло в голову, что эти страны на данный момент, как ни смешно это звучит, имеют более высокий уровень технологического развития, чем штаты, расположенные на Западном побережье Америки.
Проблема Африки заключается не в том, что там нет или почти нет инфраструктуры. Проблема Америки заключается в другом – здесь инфраструктура слишком хорошо развита. В этом заключается проклятье, оставленное нам в наследство предками: построенные ими агрегаты и сооружения надежны и служат слишком хорошо, чтобы с ними можно было расстаться, но недостаточно эффективно, чтобы на их основе внедрять новые технологии.
В каком-то смысле страны с развивающейся экономикой, такие, как Кения, Эквадор или Индия, обладают преимуществом перед нами. Оно заключается в том, что в этих странах еще многого нет – им не приходится ломать голову над тем, как расстаться с телекоммуникациями двадцатого века.
Перед теми, кто живет в странах с развитой экономикой и может делать выбор, стоит один и тот же немой вопрос: правильно ли похоронить старую инфраструктуру и заняться постройкой новой или следует сначала закончить эксплуатировать то, что есть? В данный момент этот эпический вопрос решает Китай. В двадцатом веке страна прошла через насильственную индустриализацию и пошла по пути развития, которым западные страны шли уже несколько веков. По этой причине всего несколько лет назад Китай полным ходом шел в сторону кошмаров индустриальной эпохи в стиле Соединенных Штатов – со стихийным ростом городов, повышением содержания вредных веществ в атмосфере и прочими «прелестями». Ситуация была тревожной: планета еще кое-как могла выдержать одну супердержаву, выделяющую в атмосферу огромное количество углеводорода, но появление двух или трех – это чересчур.
Однако в данный момент в Китае, похоже, решили переступить через эту проблему. Пока в США стараются как-то загладить этот насущный вопрос и мучительно ищут возможность компромисса между дальнейшей индустриализацией и сохранением остатков природы, китайцы готовы встать во главе кампании по борьбе с загрязнением окружающей среды.
В Китае иначе стали подходить к проблеме содержания вредных выбросов в отработанных газах, выделяемых автомобилями. Похоже, китайцы и здесь взяли на вооружение принцип «переступи через основное препятствие, вместо того чтобы устранять его». Лидеры компартии Китая уже внедряют план развития отечественной автомобильной промышленности, согласно которому страна должна стать мировым лидером в производстве электромобилей и гибридных моделей.
Необходимость решить, принять ли наследство в виде устаревшей инфраструктуры, стоит не только перед странами. Отдельные предприятия, компании и государственные организации тоже вынуждены решать эту дилемму. Все понимают, что, продолжая пользоваться, к примеру, устаревшей компьютерной техникой и программным обеспечением, они теряют очки в конкурентной борьбе. Если вы откажетесь от использования старой платформы, доставшейся в наследство, и замените ее новой, трансформировать деятельность предприятия для соответствия современным стандартам будет гораздо легче.
Настоящая проблема состоит в том, что мы получили в наследство не только саму систему, но и устаревшее мышление. И это куда серьезней, чем сложности с дряхлеющими шоссе или турбинами.
В старом мире существовало правило: «Если оборудование работает, то его не нужно ремонтировать». Сегодня действует другой закон: «Если оборудование работает, оно уже устарело».Особенно ярким примером, иллюстрирующим действие нового правила, можно считать проект «Каждому ребенку по ноутбуку». Его основателем и руководителем был профессор Николас Негропонте, начальник знаменитой лаборатории Media Lab при Массачусетском технологическом институте и один из создателей журнала «Wired». Под эгидой проекта была создана группа по обучению детей компьютерной грамотности. Целью проекта было создание глобального игрового поля и оказание помощи детям со всего мира, не имеющим доступа к современным компьютерным технологиям. Группа потратила годы на разработки простейшего компьютера. Согласно плану эти ноутбуки должны были поступить на рынки стран с развивающейся экономикой. Когда программа продаж была запущена, было объявлено, что для начала в разные страны будет отправлено семь миллионов «ноутбуков за сто долларов».