— Что? — я чуть не подавился пельменем. — Вы говорите мне про патриотизм? Вы?!!
— А что не так? — слегка оторопел подполковник. — Или ты поклонник либеральных ценностей и майдана?
— Да не, все нормально, — прокашлялся я. — Я-то патриот. И на майдан и либералов мне плевать, нисколько им не сочувствую, скорее наоборот. Но…одинмаленький факт — посмотрел я на экран ID. — У вашего начальника, генерала Беркасова, сын и дочка в Лондоне учатся. Не знали? У его зама, в двух квартирах пачками евро кладовки забиты, от пола до потолка. А у вас самого есть…
— Не лезь туда, где ты ничего не понимаешь, Славин, — тон подполковника сразу стал ледяным. — Сейчас время такое, такие правила, не мы их устанавливали. Родине служить все это не мешает.
— Так служите, — вздохнул я. — Раз не мешает. Только про патриотизм мне не надо задвигать, глупо выглядит. Давайте я буду служить стране и народу как-нибудь отдельно от вас, хорошо?
— Ты им не служишь, ты на них паразитируешь. Пес Хозяина, — на кого он показал на того и бросаешься, лишь бы подачки подкидывал, — продолжал злиться подполковник. — Что у вас за поколение такое! Ни идеалов, ни цели в жизни, один цинизм.
— Какое вырастили, такое и есть, — ровным тоном ответил я. — Давайте заканчивать этот разговор, товарищ подполковник. Предавать Хозяина я не хочу и не буду даже в мелочах — это не обсуждается. Я его человек с потрохами и вам это известно. Никакой информации про него не выдам. С вами ссориться я тоже не собираюсь, себе дороже обойдется, в этом вы меня убедили. Что дальше?
— Дальше я тебе советую хорошо подумать над своим будущим Славин, — взял себя в руки Ельцов. — Давить на тебя не буду, я вам не враг, а друг. С бандитами своими посовещайся, с Бурлаковым поговори, он человек немолодой, опытный. Прикиньте, сколько вы еще протянете, воюя за Хозяина без всякой поддержки со стороны. А ведь мы могли бы быть твоему Хозяину и вашему клану очень полезны…обучением, техникой, всяческой поддержкой. Трогать вас не будут, но держите себя в рамках, как говорится, осторожней с желаниями. Возьми-ка вот это, — протянул он мне белую визитку с одним единственным номером мобильного телефона на ней. — При случае, или если возникнут проблемы — позвони. Впрочем, через некоторое время я сам с тобой свяжусь. Да вот еще… что из этого списка можешь достать в Системе? Живую или мертвую воду, малахитовую шкатулку, перо жар-птицы, изумруд силы, рубин Фесса, клубок Ариадны, молодильные яблоки? Или еще что-то?
— Живой воды могу немного принести, — ответил я, понимая, что совсем идти в отказ будет глупо. — Если получится.
— Ты уж постарайся, чтобы получилось, Саша, — кивнул мне Ельцов, вставая из-за стола. — Как ты к нам, так и мы к тебе.
— А все же, если не секрет, — не удержался я напоследок от вопроса. — На чем я погорел? Как вы обо мне узнали?
— Кто же приходит в пропахшей порохом и дымом одежде в респектабельный дом отдыха? — пожал плечами подполковник. — Да еще заселяется под своим паспортом? Сработал маячок, пошел запрос по инстанциям, сразу вылезла на вас с Горенковым куча непоняток. Дальше — дело техники, твой случай не уникален. Ну, будь здоров, до встречи, наемник, — протянул мне на прощание руку Ельцов.
— Извините, пожать не могу, — искренне улыбнулся я ему. — Жирные тут чебуреки, у меня руки в масле, боюсь вас испачкать. Сначала руки вымыть надо. Всего хорошего, товарищ подполковник.
Глава 11. Листва и корни
— Не нравится мне твой подпол, — озабоченно сказал Петрович. — Ох и не нравится… Теперь он с тебя хрен слезет. Живой воды ему принеси… Живая вода будет для начала. Потом тебя будут прогибать все дальше и дальше, не заметишь, как за доширак из Системы волшебные артефакты таскать станешь. Или вообще забесплатно.
— Думаю, вы сгущаете краски, дядя Мотя, — задумчиво потер я подбородок. — Ничего я ему твердо не обещал. И не прогибался ничуть. Он думал, что ломает простого наемника, вчерашнего студента. Пер буром, внаглую. Что мне оставалось делать? Идти в отказ, лупить дурака магией в лоб, выяснять у кого яйца тверже? Не лечить ребенка? Глупо, мы не в детском саду. Главное, что информацию я получил, контора и государство о Системе знают, причем давно.
Отставной майор приехал на тракторе ровно к назначенному сроку. С собой у него имелся внушительный рюкзак с множеством кармашков и спальником, закрепленным поверх верхнего клапана, какая-то длинная, защитного цвета сумка через плечо, вроде той, в которой носят свои снасти профессиональные рыбаки и охотники, и еще одна — обычная спортивная. Одет он был в неброскую зимнюю одежду: старую зеленую куртку и серые штаны. К этому времени наша компания была уже готова, так что обошлись без долгих сборов. Побросали припасы в моторку, Петрович оттащил ее трактором от берега, отогнал агрегат под навес у коттеджа и бегом вернулся к нам. Как только он запрыгнул в лодку, я начал переход, потратив заодно десяток ЛКР на то, чтобы стереть память о последних нескольких часах и всю информацию с видеокамер парочки наблюдателей за коттеджем, спрятавшихся на берегу. А заодно, чтобы пожелать им хорошего поноса. Обнаружить их мне стоило еще двух ЛКР. Неприятные траты, из-за которых я слегка разозлился. Я за собой следить не просил…
А затем мы снова оказались в локусе. И тут Петрович меня удивил. Сразу после переноса он, попросив меня не заводить пока мотор, достал какую-то странную изогнутую колотушку и сделал ей несколько резких шлепков об воду. Вскоре вода у лодки забурлила, и я увидел Харитона, заложившего круг на поверхности воды вокруг моторки. Тем временем Петрович достал из спортивной сумки немаленьких размеров копченого гуся и, оборвав упаковку, кинул его в волны прямо к огромной пасти сома, в которой тот благополучно исчез.
— Пусть рыбка подкормится, — прокомментировал свой поступок майор. — Он меня в прошлый раз вытащил. А долги надо возвращать.
Время было позднее, поэтому отправлять Петровича к себе в Терминал на ночь глядя я не стал, предложив бывшему майору поспать до рассвета в «избушке на курьих ножках» со всем комфортом. Хотя изначально хотел от него сразу же избавится, нафиг он мне тут был не нужен в моем локусе. Раз такой свободный и независимый, пусть скорее топает к своей госпоже. К тому же я еще злился на него из-за заигрывания с Хей. Но с другой стороны… да, он жук еще тот, но все же не совсем чужой мне жук. И поговорить о наших планах стоило. Петрович не возражал — было видно, что он устал и ночью почти не спал, тащиться в лес по темноте ему явно не улыбалось. Сейчас мы с ним вдвоем сидели за столом у печки и допивали вечерний чай с привезенными пирогами, пока я рассказывал майору о разговоре с подполковником. Димка с Костей рыбачили, Надя занималась на дворе чем-то по хозяйству — самый удобный момент для приватного разговора.
— А куда ты, дядя Мотя, свои ЛКР потратил, если не секрет? — Закинул я удочку, глядя в лицо отставного майора, нисколько не помолодевшее со вчерашнего дня, несмотря на выданное яблоко.
— Не секрет, — поставил кружку на стол Петрович. — Решил одну давно назревшую семейную проблему. Хотя, там, похоже и без затрат ЛКР дело на мази было. — На лице пенсионера появилась довольная улыбка. — Но лишняя гарантия, сам понимаешь, не помешает.
— Любовницу с женой помирили?
— На такую ерунду ЛКР жалко тратить. Сын жениться наконец-то собрался, вот я и подстраховался, благо через ID одно удовольствие справки наводить. Одобрил, короче говоря, его выбор и невестку самую малость подкорректировал, чтобы любовь крепче была. Ну и заодно, чтобы два раза не вставать, устроил молодым не одного детёныша, а сразу двух. Современная связь творит чудеса! Представляешь, как раз застал по Скайпу сладкую парочку за разглядыванием теста. Они даже посмеялись надо мной, когда я им сказал, что две полосочки обозначают двойню, дескать, дядя Мотя совсем дремучий… — Петрович тяжело вздохнул. — Как же ты так, Саша, с этим долбаным подполом лажанул? Ты же в Системе дольше, чем я, а не прикрылся!
Пенсионер отхлебнул чая и продолжил.
— Я когда из Москвы возвращался, на заправке тормознул с полчасика покемарить. Чую, на душе не спокойно. Ну и слил сотню ЛКР на маскировку своего прибытия. А потом и сам на просёлок свернул, на всякий случай. Благо "Хантеру" это дело по барабану, не пузотёрка. Ну а на остальные… — Петрович было примолк, глядя на вошедшую в комнату Надю, но тут же продолжил. — Сделал выручку нескольким ормагам и салону связи. Судя по содержимому складов, коммунары из РКНС не сильны в электронике с оптикой, вот я и решил компенсировать отставание. Когда теперь домой вернёмся… И как бы там нас не поджидали твой подпол со товарищи вроде караулящих у туннеля Полессы коммунаров.
— Ну вот опять ты мне, дядя Мотя на больной мозоль наступил! — Я уже понемногу начал жалеть о своём решении оставить бывшего майора ночевать в своём локусе.
— Теперь, господин Корректор, это не твой больной мозоль, а наш общий. — Мотя вздохнул. — Боюсь, как бы не пришлось мне у Полессы на семейный подряд переходить. Да и у тебя, Сашок, на родителей в любой момент "органы" могут надавить.
В комнате, освещаемой последними лучами заходящего солнца, повисла тишина.
— Ерунда! — резко возразил я. — С подполковником сам разберусь. Подумаешь, царь зверей, нашелся… Не страшнее Орнса с Кернсом. Это моя проблема и я ее решу. Ельцов передо мной еще будет на задних лапках прыгать.
— Хорошая мысля приходит опосля! — пожал плечами Мотя после паузы. — Ладно, если у тебя есть план — разбирайся сам. Пока… Но учти — тронут меня, миндальничать не стану, включу ответку по полной программе. Знать бы заранее, что так получится, можно было сразу сына в Систему зазывать. Вполне была бы пара для нашей Хей, а теперь уже поздно.
— С каких это пор Хей стала "нашей"? — Я аж растерялся от такого нахальства. — Её мнение тебе, дядя Мотя, уже не интересно?
Петрович поднял глаза от кр