Глава IДЕЛО БЫЛО ВЕЧЕРОМ, ДЕЛАТЬ БЫЛО НЕЧЕГО
В Кошмарвилле редко бывало по-настоящему жарко. Поскольку он располагался меж холмов вблизи океана, воздух здесь обычно охлаждался морским бризом, поэтому жара даже в разгар лета переносилась легко. Однако во втором половине июля, всего через несколько недель после того как Адам Фримен и его друзья побывали пленниками Заколдованной пещеры, столбик термометра резко пошел вверх. В полдень температура переваливала за сотню градусов[1]. Чтобы хоть на время избавиться от жары, Сэлли Уилкокс предложила своим друзьям поехать к водохранилищу, которое все местные жители называли для краткости просто озером.
— В воду мы не полезем, — сказала она. — Это нам ни к чему. Но там, выше, всегда прохладнее.
Вся их четверка: Сэлли, Адам, Часовщик и Синди — сидели на веранде у Синди Мейки. Друзья пили содовую и время от времени вытирали мокрые от пота лбы. Адам рассеянно смотрел на полусгоревший маяк, располагавшийся всего в четверти мили отсюда, где в начале лета ему пришлось сражаться с призраком. Ему было так жарко, что казалось, будто тело вот-вот вспыхнет пламенем. Еще никогда ему не было так жарко, даже когда он жил в Канзас-сити, известном своим летним зноем. «Откуда взялась здесь такая жара?» — подумал он.
— А почему нельзя лезть в воду? — спросила Синди.
— Потому что загнешься, — коротко бросила Сэлли.
— В озере даже рыба не водится — значит, в воде есть что-то вредное, — добавил Часовщик.
— Но ведь Кошмарвилл снабжается водой из этого озера, — забеспокоился Адам.
— Правильно. Именно поэтому в городе рождается так много детей со всякими отклонениями, — сказала Сэлли.
— Теперь с тобой все ясно, Сэлли, — засмеялась Синди. — Ты ведь родилась здесь.
— Не все отклонения бывают плохими, — парировала Сэлли.
— Вода сначала фильтруется, только после этого мы ее пьем, — заметил Часовщик.
— И что отфильтровывается? — спросил Адам.
— Не знаю, — сказал Часовщик. — Но, наверное, что-то токсичное. Недаром же раз в несколько лет фильтрационная установка взрывается.
— А почему возле водохранилища прохладнее? — спросил Адам.
— Потому что Медлин Темплтон — колдунья, основавшая город двести лет назад, — замучила там до смерти пятьдесят ни в чем не повинных людей. Отголоски ужаса, который они испытали, витают до сих пор, делают все вокруг холодным, как лед, — объяснила вместо Часовщика Сэлли.
— И ты хочешь поехать туда, чтобы немного охладиться? — поморщилась Синди.
— Если покопаться в прошлом, то почти любая улица Кошмарвилла связана с чем-то ужасным, — пожала плечами Сэлли. — Кстати, на том самом месте, где сейчас стоит твой дом, Медлин Темплтон отрезала у ребенка голову и приделала ее козлу.
— Фу! Это отвратительно! — вздрогнула Синди.
— Ага. Только, говорят, ребенок и без того был похож на козла, — сказал Часовщик.
— Вот именно. Может, колдунья еще оказала ему услугу, — поддакнула Сэлли.
— Не знаю, правда ли, что колдунья до смерти замучила людей возле озера, — продолжал Часовщик. — Я слыхал, что она только заставила их искупаться в нем, и у них посерела кожа, а волосы выпали.
— Лично я ни за что бы не рассталась со своими прекрасными волосами. Уж лучше умереть! — сказала Сэлли, откидывая назад черные пряди.
— Я считаю, что вокруг озера прохладнее благодаря множеству небольших подземных рек, — наконец ответил на вопрос Адама Часовщик. — Если приложить ухо к земле, то можно услышать журчание воды.
Адам вытер пот со лба.
— Так что — поедем туда?
— Там рядом Заколдованная пещера, — с сомнением проговорила Синди.
— Заколдованная пещера ничего тебе не сделает, если ты сама по глупости в нее не сунешься, — сказала Сэлли.
— Спасибо, Сэлли, что напомнила о моей прошлой ошибке, — сказала Синди.
— Не стоит благодарности, Синди, — ответила Сэлли притворно сладким голосом.
— Заколдованная пещера расположена выше озера, — сказал Часовщик. — До нее на велосипедах доехать невозможно, а до водохранилища — вполне. На это понадобится не больше двадцати минут, — он оттянул футболку, чтобы не липла к телу. — Я бы не возражал посидеть там до темноты.
— Как вы думаете, откуда взялась эта жара? — спросил Адам.
— Возможно, из-за инверсионного слоя, — ответил Часовщик.
— Или из-за заклинания Энн Темплтон, коварной соблазнительницы, прапраправнучки колдуньи Медлин Темплтон, — добавила Сэлли. — Она жару любит. Ей нравится, когда дети задыхаются от жары.
Адам пожал плечами.
— Я за то, чтобы поехать, — сказал он. Потом взглянул на Синди и добавил: — Если ты не против.
Наклонившись к Часовщику, Сэлли произнесла громким шепотом:
— Обрати внимание, наш милый Адам не может и шага ступить, не спросив разрешения у своей обожаемой Синди.
Синди бросила на Сэлли сердитый взгляд.
— Он просто проявляет вежливость. ВЕЖ-ЛИ-ВОСТЬ. Можешь поискать в словаре значение этого слова, если оно тебе никогда не попадалось. — В голосе Синди явственно прозвучало ехидство. А потом она продолжила, обращаясь к Адаму: — Моей маме все равно, что я делаю, лишь бы я возвращалась домой до темноты.
— А моей маме все равно, что я делаю, лишь бы я осталась жива, — пробормотала Сэлли.
— Тогда решено, — сказал Адам, вставая. — Поедем к водохранилищу и побудем там до захода солнца.
Остальные тоже встали. Как обычно, Сэлли решила, что последнее слово должно остаться за ней.
— Только уехать оттуда надо засветло, — сказала она. — Никогда не знаешь, что принесет с собой темнота.
Глава IIСТАВКА МЕНЬШЕ, ЧЕМ ЖИЗНЬ
Поездка к водохранилищу на велосипедах оказалась тяжелее, чем предполагал Адам. Поднимаясь в гору, приходилось все время жать на педали. Но больше всего изнуряла жара, она буквально лишала Адама сил.
Когда все четверо наконец добрались до места и слезли с велосипедов, ноги у них дрожали. К счастью, каждый захватил с собой по большой пластиковой бутылке воды.
— Мне уже гора-а-а-здо прохладнее, — с иронией заметил Адам, открывая бутылку и поднося ее ко рту.
— Да, здесь как в большом магазине с кондиционерами, — подыгрывая ему, сказала Синди и гоже потянулась к своей бутылке с водой. Лицо ее было красным от солнца и потраченных усилий.
— Здесь на самом деле прохладнее, подождите немного, и вы это почувствуете, — сказал Часовщик, подходя к краю водохранилища, представлявшего собой неправильный овал примерно в четверть мили в длину и в два раза меньше в ширину. Вода в нем была какого-то странного серого цвета. Берега были почти полностью лишены деревьев. И даже произнесенные слова, казалось, умирали в воздухе, лишь только слетали с губ. — Здесь как минимум на десять градусов холоднее, — продолжил Часовщик.
— Лично меня эта поездка очень освежила, — вставила Сэлли, хотя, соскочив с велосипеда и плюхнувшись на большой камень, она, как и остальные, уже выпила полбутылки воды. — И я считаю, мое предложение было стоящим.
Синди захватила с собой пакет сэндвичей, и, отыскав тень под одним из немногочисленных деревьев, ребята сели перекусить. Пока они жевали сэндвичи, запивая их водой, и разговаривали, Адам и правда ощутил некоторую прохладу. Они отправились к водохранилищу в начале пятого. Сейчас было без пятнадцати пять, и зной только начинал спадать. Но все еще было слишком жарко, чтобы заниматься обследованием местности, да и желания соваться в очередную пещеру ни у кого из них не возникало.
У Часовщика оказалась с собой колода карт, и он предложил сыграть в покер. Судя по всему, Часовщик и Сэлли часто играли вместе. Адама предложение заинтересовало, хотя он никогда в покер не играл и даже не знал правил. Но Синди отнеслась к этой идее отрицательно.
— Моя мама азартные игры не одобряет, — сказала она. — Она считает их аморальными, а потому отвратительными.
— Меня эти два слова нисколечко не смущают, — пошутила Сэлли. — Слушай, мы ведь будем играть не на деньги, а всего лишь на камешки. В начале у каждого будет по двадцать. Какая же это азартная игра, если мы играем не на деньги? Ведь не может твоя мама расстроиться, если ты проиграешь горсть камешков?
— Пожалуй, ты права, — засмеялась Синди. — Ладно уж, я тоже сыграю, раз мне не придется ставить на кон свои карманные деньги за следующую неделю.
Часовщик объяснил правила игры при пятикарточной сдаче. И около часа они играли. Но, разумеется, Часовщик и Сэлли, разбиравшиеся и тонкостях игры, довольно быстро «разорили» Адама и Синди — они потеряли все свои камешки. Вскоре неукротимая Сэлли начала отступать перед явным преимуществом Часовщика. У нее осталось всего пять камешков, когда наконец показалось, что ее позиции усилились, потому что она поставила на кон два сразу. Часовщик остался невозмутим. И тоже поставил два камешка.
— Я думаю, ты блефуешь, — убежденно сказал он.
— Да? Ты в этом уверен? — перехватила его взгляд Сэлли. И взяла три своих последних камешка. — Я ставлю еще три. Посчитай.
На Часовщика это не произвело впечатления.
— И все равно я думаю, что ты блефуешь.
— Мало ли что ты думаешь! — фыркнула Сэлли. — Ставь камешки, если ты так уверен.
Часовщик хладнокровно уравнял ставку.
Сэлли моментально сникла.
— Какие у тебя карты? — спросил Часовщик.
Сэлли бросила свои карты.
— Мелочь. Ты выиграл. Черт!
— Ты так классно блефовала! Это было впечатляюще, — похвалил ее Адам.
— Лично я на твой блеф купилась, — поддержала его Синди.
— Было бы впечатляюще, если бы сработало, — буркнула Сэлли.
Солнце склонялось к горизонту, и они уже собирались возвращаться домой, когда произошла небольшая неприятность. Синди, у которой Заколдованная пещера все еще вызывала любопытство, поднялась повыше, чтобы посмотреть, закрыт вход в нее или нет. Ребята отпустили ее одну, потому что она пообещала не заходить внутрь, если вход открыт. На обратном пути, спускаясь по склону, она, должно быть, наступила на каменную осыпь. Земля будто выскользнула у нее из-под ног, и Синди начала сползать вниз.