В ее руках появилась визитка распроклятого агентства Натальи.
– Подумай над ее предложением, – сказала кошечка, втискивая худенькие бедра в короткую юбку. – Подумай обязательно.
Тогда Игорь понял: надо срочно что-то делать. Еще немного – и он будет бояться зайти в туалет, опасаясь встретить там рыжую наглую стерву, вещающую с унитаза хрипловатым голосом: «Приходи к нам на кастинг…»
Драные джинсы, кеды, щетина, слипшиеся пряди немытых волос. Да, а еще несвежая рубашка. Он готовился к экзекуции как мог. Специально опоздал на полчаса, по подиуму уже бродила стая крепеньких, как боровички, ребят, и Игорь впервые порадовался тому, что никогда в жизни ему не приходила странная мысль таскать гантели.
Наблюдавшая сие действо Наталья о чем-то лопотала с похожими на манекены женщинами. К их губам намертво прикипели фальшивые улыбки. До Игоря донеслась английская речь, потом женщины обернулись, перекинулись парой фраз и…
– Спасибо, кастинг окончен, – торжествующе отчеканила рыжая фурия. – В рекламе будет сниматься вот этот молодой человек.
Боровички посыпались с подиума к рядам стульев, разочарованно загалдели, стали одеваться.
Игорь в отчаянии замотал головой:
– Наталья, какая реклама? Не хочу. Ну что это такое, а?.. Я не буду. Не согласен!
Она что-то написала на листке бумаги и протянула его Игорю.
– Это сумма твоего гонорара. Только твоего, я специально отказываюсь от своих процентов, рассчитывая на дальнейшее сотрудничество. Видишь, сколько можно получить всего за два дня работы.
Количество нулей впечатлило.
Хлеб модели горек. Женская красота – тяжелый труд, тюремный режим, никаких радостей, одни ограничения.
Но если от тебя ничего не требуется. Если даже небритую физиономию готовы снимать на фоне флакона туалетной воды и платить за это хорошие деньги. Если тебя все равно разглядывают везде, где бы ни появился. То почему бы этим, в конце концов, не воспользоваться?! Тем более когда так достают, все что угодно сделаешь, лишь бы отвязались…
За дипломом об окончании университета сбегала сестра. Игорь в это время был на Неделе высокой моды в Милане.
Картина дальнейшей жизни в общих чертах вырисовывалась ясной и безоблачной. Еще пару лет съемок для ненавистного «глянца». А потом в числе многочисленных предложений от киношников наконец попадется нечто более любопытное, чем роль пожирателя женских сердец. В реальной жизни они так малоинтересны, сгорающие в огне его красоты женщины. И все до банальности похожи. Знают, наслышаны: Игорь Полуянов подружек меняет как перчатки, рядом с ним можно провести максимум неделю. И каждая думает: «Ну, это он так с другими, со мной все будет иначе». А иначе никогда не происходит. Неинтересно. Когда ты можешь сделать с девушкой все – ничего делать с ней не хочется, совершенно. Появляться на экране в амплуа героя-любовника – аналогично, тоже радости мало.
Если бы только предоставлялась возможность вернуться назад и все исправить. Не сеять вокруг себя боль. Жить просто, светло, не раня окружающих высокомерным холодом.
Но так не бывает. В прошлое не вернуться.
А настоящее со свистом изрезает бумеранг совершенных ошибок. С окровавленных обломков не видно будущего…
Трясина боли, сомкнувшаяся над головой Игоря Полуянова, казалась невыносимой.
Она… Живое воплощение безукоризненной красоты, совершенства линий, красок, грации.
Контракт на столе, ворчащая Наталья, ее кабинет – все куда-то исчезло. Только Она в дверном проеме. Светящаяся, чистая, непостижимая, желанная!
– Наша новая манекенщица, – прокомментировала появление девушки президент агентства. – Присаживайся, дорогая, мы с Игорем уже заканчиваем.
Кажется, он подписал бумаги. Что-то выпил в приемной, чай скорее всего. Может, даже проглотил таблетку по настоянию сердобольной Натальиной секретарши.
Бешеный стук сердца и одна мысль: увидеть Ее.
Как было страшно начинать с Ней разговор. Как странно, что Она быстро кивнула и добавила:
– Конечно, пойдемте выпьем кофе. Я недавно получила эту работу, мне есть о чем вас расспросить.
Ее лицо – наивысшее наслаждение. Слова утрачивают малейший смысл. Тает, расплывается в огне вожделения столик кофейни. Стакан с апельсиновым соком у Ее губ кажется грубым, ненужным, лишним.
Пауза затягивается, на божественном личике отражается скука, надо что-нибудь спросить.
– Вы перешли к нам из другого агентства? Откуда?
– Я только начинаю работать. Это мое первое агентство.
– Странно… А сколько вам лет? Вы выглядите на восемнадцать, и у девочек уже в эти годы обычно есть опыт в нашей профессии.
– Мне девятнадцать. Долго держалась, но все-таки рекруты меня уломали.
– Со мной было то же самое, – признался Игорь. – Я уверен, вы скоро станете звездой. Вы очень красивы.
Она всегда в глаза резала правду-матку.
– Карьера меня мало интересует. Мне нужен богатый муж.
Как больно секут щепки срубленного леса.
Игорь уточнил:
– Богатый и любимый?
– Необязательно. Пусть будет просто богатым. Любовь – такая глупость.
Полуянов сглотнул подступивший к горлу комок. Перед ним с чашечкой эспрессо – его недавняя копия. Пусть этому ребенку повезет больше, чем ему. Гореть в одиночку мучительно. Но, может быть, он ошибается? И ему удастся зажечь ответное пламя?..
Его горькая сладкая девочка. Такая расчетливая. Игорь к Ней прикоснулся лишь после того, как Она благодаря его усилиям получила приглашение на стажировку в Париж.
Дивные очи совершенно спокойны. Ее тело равнодушно – ему не нужны руки Игоря, губы, нежность. Это так унизительно, но нет сил отказаться от милостыни. Мечта мертва. Но это мечта…
Ей так нравилось над ним издеваться.
– Ты получил свой кайф? Или еще разик? Стажировка – это круто. Можешь еще, если у тебя встанет…
Убить ее. Пусть замолчит навсегда. Из такого рта не должны вылетать такие слова, как бы Она к нему ни относилась.
– Выходи за меня замуж. Пожалуйста. Я сделаю все для тебя.
– За-а-муж? За тебя? А что у тебя есть, кроме смазливой физиономии?!
– Я люблю тебя.
– Засунь свою любовь знаешь куда? Думаю, ты понял. Нет, Игорек, у меня совершенно другие планы. Я стою дороже.
– Солнышко! Милое мое солнышко! Послушай. Ты же не вещь. Ты не должна себя продавать. Ты так красива. Рядом с тобой должен быть человек, который тебя полюбит.
Вопросительно взлетевшие брови, безупречные, как и все в ней:
– Так, а меня все любят. Ты в этом что, сомневаешься?
– Нет. Нет, конечно. Но твое сердце спит. Прости, я скажу вещи, которые говорить не следует. Но я скажу. Мне очень больно. Обычно женщины от десятой части того, что я с тобой делал, раздирают мне спину. Ты даже не возбудилась.
– Я никогда не возбуждаюсь. Что за бред. Почему все должны любить этим заниматься? Да большую половину девчонок от койки тошнит. Меня в том числе.
– И тебя это устраивает?
– Вполне.
– Чего ты боишься? Боли? Себя? Меня? Я никогда тебя не обижу.
– Меня больше никто никогда не обидит. Еще есть вопросы? Тогда пока. Спасибо за стажировку…
На какое-то время Она все же неожиданно попалась в сети его любви. Попалась – и отчаянно пыталась вырваться, словно мстила за свою слабость. Или не мстила? Она ведь хоть юная, но женщина. А этих женщин не поймешь…
Нежные пальцы скользят по щеке Игоря.
– Ты не знаешь, этот мужик из конкурирующего агентства – он как, богат?
Ее губы полуоткрыты. Ждут поцелуя. Наслаждаются. А потом вдруг опять:
– Я вчера с таким пацаном ужинала – полный улет.
«Она просто ребенок. Повзрослеет. Это пройдет», – убеждал себя Игорь.
На следующем показе Она познакомилась со вполне подходящим на роль супруга парнем. И вскоре равнодушно объяснила:
– Не буду больше с тобой тусоваться. Понта нет.
Невыносимо. Знать, что по любимому телу скользят чужие руки. Видеть Ее, с удовольствием гоняющую по Москве на новенькой «Тойоте». Как ножом по сердцу, слышать в телефонной трубке вечное: «Не звони мне больше. Ты понял?»
Игорь все понимал. Но болезнь прогрессировала. Время, оказывается, отвратительный доктор. Можно твердить себе до бесконечности: «Не люблю, не больно, все прошло». Твердить, замолчать и вдруг обнаружить звезды, утыкавшие ночь над крышей шестнадцатиэтажки. Такие же далекие, как Она. Один шаг – и Ее в нем больше нет.
Опомнившись, Игорь с силой сжал раскалывающуюся голову руками. Надо уехать. Сменить обстановку. Слишком хочется забыть Ее, а это возможно лишь в том случае, если будет забыто все.
Он оплатил «горящий» тур и только в аэропорту осознал: летит в Египет, в Хургаду, в «Aton’s hotel»…
Женщина на соседнем сиденье в самолете попалась в его плен мгновенно, хотя Игорь старательно отворачивался к иллюминатору. Но если бы это была единственная проблема!
С ужина следующим вечером он убежал как сумасшедший.
Она?! Она!!! С мужем…
Света и Вадим. Счастливые, улыбающиеся, беззаботные.
Бумеранг.
Прилетел из прошлого и опять вскрыл худо-бедно заживающие раны.
Как старательно Игорь избегал Свету! И – «закон бутерброда!» – все же столкнулся с ней у бассейна.
Запомнил лишь ее надменно поджатые губы. И фразу, как удар хлыстом наотмашь: «Мы не знакомы, ты понял? Это же нарочно не придумаешь – встретиться в одном отеле!» И ледяной взгляд…
От воспоминаний сделалось совсем муторно. Игорь рывком поднялся с постели и нервно заходил по номеру. Вот она – расплата за его высокомерное отношение к женщинам. За все надо платить уже в этой жизни. Причиненная кому-то боль сгрызает твою собственную душу. Ад начинается обычным утром… Бумеранг.
Но ведь тогда, выходит, возвращается и то хорошее, что делаешь людям?
И ему сразу же вспомнились умоляющие глаза Галины.
Натянув шорты, Игорь вышел из номера. Если жизнь – бумеранг, вдруг ему вернется хоть немного прежнего счастья?..
Как она обрадовалась!