— Нет ее, сучки, здесь, — зло процедил Толик.
— Толян! — вдруг услышал он. Обернувшись, увидел спешившего к нему Цыгана.
— Стас! — обрадованно крикнул он. — Нашли ее?
— Я думал, ты ее выловил, — Цыган разочарованно выматерился. — Короче, так! — тут же решил он. — Делимся на группы. Прочешем весь город. Кабаки, гостиницы, аэропорт…
— Ее в харю знаю я да Алька, — зло перебил его Толик. — А другим что, ее словесный портрет рисовать?
— Как был деревянным, Гусев, — ухмыльнулся Стас, — так и остался. — Увидев, что Толик обиделся, хлопнул его по плечу. — Ша, кореш! Ты сам-то прикинь. Ведь эту хренову Клавку знают в рожу все бабы, которые учились ногами у нее махать.
— В натуре! — хлопнул себя по лбу Гусев. — А я и забыл. Но подожди, — опомнившись, поморщился он. — Пока их всех соберешь…
— Все на хрен не нужны, — прервал его Цыган. — Пяток шкур уже взяли. Они с парнями по городу рыщут.
— Лихо, — с уважением пробормотал Толик.
— Шеф в ярости, — объяснил такую оперативность Цыган.
— Так он уже в курсе? — испуганно спросил Гусев.
— А ты думал, я все на себя повешу? — процедил Стас. Увидев побледневшее лицо Толика, сменил тон, потрепал его по плечу. — Не трясись. Найдем мы ее. А за товар пусть Алька расхлебывает. Она ее на хату приволокла. Секцию вела, тварь! — внезапно разъярился он. — Короче, так! Оставляем здесь парнишек и ее, — Стас бросил взгляд на стоящую в окружении парней невысокую женщину, — а сами катим по местам отдыха. Ты говорил, она внешне ништяк смотрится?
— Клевая шкура, — согласно кивнул все еще не пришедший в себя после упоминания о шефе Андрей.
— Значит, может в кабаке какого-нибудь коммивояжера снять, — недовольно заключил Стас. — Так что нужно торопиться. А лихая стерва, — вдруг засмеялся он. — Цепануть наркоту, забрать деньги! Да на это не любой блатной пойдет! Короче, так! — заторопился он. — Ее нужно выцепить! А то шеф с нас со всех шкуру снимет!
— Вы понимаете, что произошло? — вытирая пот со лба, плотный широкоплечий мужчина с мольбой смотрел на Зарецкого. — Не так страшна потеря промедола. Там маленькая партия. Деньги тоже невелики…
— А в чем же тогда дело? — недоумевающе спросил Иван Артемьевич.
— Вдруг эту женщину задержит милиция. Она наверняка укажет адрес, где взяла наркотики…
— А ты не знаешь, как себя обезопасить? — ехидно поинтересовался Зарецкий.
— Нельзя этого делать! — воскликнул тот. — Через нее идут крупные поставки всевозможных лекарств! Ведь отец Али в Бомбее…
— Тогда зачем она взяла эти самые ампулы? — не понял Зарецкий. — Сама, что ли, торгует?
— Но почему не взять то, что само просится в руки, — несмело хихикнул плотный.
— Жадность всегда губит, — высокомерно проговорил Зарецкий. — Тем более если она не оправдана. Но это я к слову. А теперь готов тебя выслушать. Чем именно я могу помочь?
Буров уже давно наблюдал за Миледи. Он сразу узнал свою соперницу. Сначала она была спокойна, но вдруг занервничала. А увидев просматривающих вокзал парней, понял: именно из-за них она заметалась по залу. И оценил ее сообразительность. Лучшего укрытия найти было просто невозможно. Лев решил, что ее разыскивают, чтобы убрать как свидетеля неудачной попытки захвата Психа. И сразу потерял к ней интерес.
Его волновало исчезновение Кости. Они и раньше бывали в похожих ситуациях. И всегда находили друг друга. Потому что идеальным местом встречи в незнакомом городе был железнодорожный вокзал. А там, где его нет, аэропорт. С Павловым что-то случилось. Появившаяся сначала мысль о том, что с напарником расправились уголовники, сразу пропала. Да, Лютый и Псих хищники. И пойдут на все, чтобы добиться того, ради чего они пролили столько крови. Но Костю они не тронут.
Когда его и Костю вызвала к себе дочь Старика и предложила за довольно крупную сумму перехватить бежавшего из колонии уголовника, все казалось просто. Тем более что он должен был явиться к Розе. Если бы Психа перехватила милиция, его пришлось бы отбивать. Это, конечно, вносило определенные трудности, но это была их работа, и они бы сделали ее. Но вмешался его величество случай. Они оказались втянутыми в разборки местной мафии. Лев не винил Павлова. В его жизни нет, и он был в этом уверен, не будет любимой женщины. Тогда как Костя любил и, оказалось, был любим.
«Черт возьми, — проворчал про себя Лев. — Я говорю о нем как о покойнике». Увидев осторожно озирающуюся Миледи, встал и спокойно пошел в ресторан. Если Павлов появится на вокзале, то обязательно проверит все. А эта каратистка его не узнала. Скользнув по ее напряженному лицу равнодушным, взглядом, Лев прошел мимо. «Молодец, — оценил он ее выдержку. — На лице ни тени волнения. Страха тоже нет. Держится прекрасно».
Выискивая взглядом Толика с командой, Клава быстро и внимательно осматривала зал. И вдруг! «Да это же тот, с квартиры! — словно коснувшись чего-то горячего, она дернулась и посмотрела вслед прошедшему мимо нее рослому, крепко сложенному мужчине. — Точно! Он!» С вполне понятной тревогой Миледи огляделась. Значит, Псих тоже где-то здесь. Если она запомнила, как выглядит человек, с которым она дралась, то о другом этого сказать не могла. И это волновало. Потому что тот, второй, наверняка видел ее и, скорее всего, запомнил. Хотя… Она криво улыбнулась. Распухший после удара нос наверняка изрядно изменил ее внешность. Решив, что самое лучшее для нее немедленно покинуть вокзал, пока не вернулся Толик с парнями и ее не опознал мужик, которого она видела, Клава, подхватив вещи — старик даже не открыл глаз, ну и сторож — и быстро направилась к выходу.
«Если Кости нет, то, — провожая взглядом стремительно уходящую Миледи, лихорадочно раздумывал Лев, — значит, с ним что-то случилось. Что могло произойти? Дьячковы узнали о нашем вмешательстве в дело на стороне Психа… Стоп! Откуда Дьячковы могли это узнать? К тому же нам говорили, чтобы мы лишний раз не упоминали Старика. Значит, Павлова могли захватить или убить местные. Они же, судя по всему, ловят и эту женщину. Надо брать их старшего и выходить на хозяина». Буров быстро направился к выходу.
— Это что за многоэтажки? — кивнув на проплывающие за окном машины дома спросил Псих.
— Пригород Кирова, — переключив скорость, ответил шофер.
— До вокзала далеко? — спросил сидящий сзади Лютый.
— Минут двадцать. — Водитель такси притормозил перед светофором. Вдруг он почувствовал, как что-то небольшое, твердое уперлось ему в правый бок.
— Замри! — шепотом приказал Смирнов. Скосив глаза вниз, водитель увидел уткнувшийся ему в бок пистолет.
— Вы это… — испуганно сказал шофер. — Деньги в боковом кармане. Все возьмите. Только…
— Глохни, — дружелюбно посоветовал ему Псих и обратился к ухватившему обеими руками шею шофера подельнику. — Возьми его к себе.
Позади раздался короткий сигнал. Ухватив водителя под мышки, Лютый мощным рывком перетянул его к себе, Объезжая их машину, водители что-то орали. Сев за руль, Псих тронул «жигули».
— Не убивайте, — взмолился водитель. — Я все…
— Увянь! — буркнул Лютый и для убедительности ткнул его острием ножа в живот.
— Мусор! — злобно выдохнул Псих. Впереди, рядом с милицейской машиной, стоял рослый молодой милиционер и жезлом требовательно показывал вниз.
— Началось! — вдавливая педаль газа, заорал Псих.
— На хвост сели! — Повернувшись, Лютый увидел тронувшуюся вслед милицейскую «волгу». Под пронзительный звук многочисленных сигналов, визг покрышек, глухой треск двух столкнувшихся машин, «жигули», срезав угол на оживленном перекрестке, обгоняя всех, помчались дальше. Остановившиеся, чтобы избежать столкновения, машины преградили дорогу милицейской «волге». Выскочив из нее, двое парней в форме, трехэтажным матом обложив всех, стали требовать немедленно освободить дорогу.
— Кто там? — громко спросила молодая девушка.
— Открой, Ира, — услышала она голос Охотника. — Это я — отец.
— Чего тебе надо? — сердито спросила она.
— Открой! — настойчиво повторил Андрей. — Времени мало!
— Уходи! — отступив на шаг назад, строго сказала она. — Или я милицию вызову!
— Дура! — рявкнул Охотник. Услышав шум за соседней дверью, понял: его рассматривают в глазок. С силой пнув по той двери ногой, быстро побежал вниз по ступенькам.
— Кто там, дочка? — донесся из спальни слабый голос.
— Отец приходил, — сердито ответила она.
— Зачем?
— Не знаю. — Выключив свет, девушка подошла к окну. Немного раздвинула занавески, посмотрела на улицу.
Отец, держа в руках футляр от виолончели, быстро перебежал улицу.
Влетев во двор, «жигули» пронзительно взвизгнули тормозами и замерли.
— Ходу! — выскакивая, крикнул Лютый.
— Если что-нибудь вякнешь, — рассматривая при свете фонаря документы связанного водителя, бросил Псих, — из-под земли достанем! И навсегда уроем!
— Да я никому! — клятвенно заверил перепуганный водитель.
— Смотри, падло! — бросил документы ему в лицо Смирнов и побежал следом за прихрамывающим подельником.
— Кто ее спас? — удивленно переспросил высокий интеллигентного вида мужчина в роговых очках.
— Да эти двое, — усмехнулся Зарецкий.
— Псих и Лютый?
Иван Артемьевич молча кивнул и с удивлением посмотрел на неожиданно громко засмеявшегося собеседника:
— Что с вами, Степан Павлович? Я сказал что-то смешное?
— Да на Психа почти весь деловой мир Москвы охоту устроил. Что-то у него чертовски дорогое есть. — Мгновенно оборвав смех, он вплотную подошел к Зарецкому. — Вот что, милейший, хорошенько расспроси свою прекрасную пленницу об этих двоих. И мы постараемся их взять.
— Вы думаете… — осторожно начал Зарецкий.
— Заверяю вас, Иван Артемьевич, — вкрадчиво произнес Степан Павлович, — я знаю, что говорю.
— Но мои люди сейчас ищут Охотника, — задумчиво произнес Зарецкий.
— Позволю себе спросить, зачем?
— После ликвидации Рябченко я приказал убрать Рябого и Охотника. — Иван Артемьевич замолчал и, достав из стола сигару, маленькими ножницами отрезал кончик.