- Куда ехать?
- Не спеши. Сейчас перекусим, потом решим. Глуши мотор.
Угрюмый, оскорбленный в лучших чувствах наемник сидел в кресле механика-водителя, косился на приготовления к трапезе. Подглядывал за тем, как ножом Гриф вскрывает его консервы, как молодой откручивает пробку с бутылки, наливает воду в его кружку и пьет, потом рвет упаковку на хлебцах и выкладывает их на скамью. Пистон сглатывал слюни и ждал приглашения.
Про него не забыли. Ели молча, быстро. Затем перекурили. Гриф выдернул стяжной шнур из вещмешка, разрезал на части, две протянул Яве: «На, вместо шнурков вдень». Оставшейся парой заправил свои берцы.
- Мне бы и на штаны че-нить, - скривился Алексей.
- На штаны, - проговорил Гриф, оглядывая цепким взглядом внутренности транспортера.
Гибкий медный провод от плафона пошел на ремни.
- Держись правее. Не торопись, - давал Гриф указания Пистону, когда со всем прочим было покончено. - Здесь кати особенно осторожно. Приближаемся, так сказать, к эпицентру.
Пистон покосился на дозиметр. Цифры на электронном табло показывали допустимые величины. Он промолчал, завел машину, включил нагнетатель и стронул БТР с места.
Глава 8. Снова туннель
Они снова ехали, переваливались на рытвинах и колдобинах, ныряли и карабкались. Снова раскачивались шланги, звенели в патроннике гильзы, что-то под скамьей погромыхивало, взревывал на подъемах дизель, свистела турбина. Алексей упирался в пол ногами, правой рукой цеплялся за край скамьи, левой - за трубу воздуховода. Ощущал он себя ковбоем на родео, оседлавшим необузданного мустанга.
Примерно в час пополудни Гриф распорядился остановить машину. Пистон вырулил на более-менее ровный участок изрытого поля, дернул ручник. Его взгляд опустился на датчик топлива. Дизеля оставалось чуть меньше трети бака. «Километров на восемьдесят еще хватит».
- Надо осмотреться, - сказал Гриф и открыл люк. Вылез по грудь, широким взглядом окинул окрестности, задержался на лесе. И то, что он увидел, вернее, не увидел, а почувствовал, ему не понравилось. Что-то там за лысыми деревьями, а точнее, под покровом жухлой листвы, таилось. Сталкер всматривался, ощупывал взглядом черные мертвые стволы и замаскированные под них клещи. Что-то шевельнулось под проволочным кустарником. Показалось? Гриф всматривался до рези в глазах, но ничего конкретно не видел.
- Двигаем дальше, - проговорил сталкер, закрывая люк, - держись дальше от леса и таким же темпом.
- Лады, - отозвался наемник, опустил ручник, воткнул передачу. Как было сказано, Пистон вывернул руль и повел машину, забирая вправо. Он не проехал и двадцати метров, как прогремел взрыв. Машину подбросило, оглушительный звук ударил по ушам. Заскрежетало железо.
От взрыва в голове у Алексея зазвенело. Кто-то грязно и громко ругался. Он не понимал, что происходит, только вертел головой и таращился по сторонам.
- Тормози! - проорал Гриф, затем обернулся, нашел взглядом Алексея. - Ты цел?!
- Вроде да.
Двигатель работал, машина еще несколько метров прокатилась вперед и встала.
- Это Седой! - заорал Пистон и вылупился на сталкера. - Надо валить отсюда! Они с эрпэгэшки шмаляют, - наемник схватился за рычаг переключения скоростей.
Гриф развернулся, привстал и коротким тычком сунул в скулу наемнику. Удар казался несильным, но от него Пистона мотнуло. Пистон ошалело уставился на Грифа: - Ты чего, сталкерюга?
Второй удар пришелся наемнику в глаз. Голова сильно откинулась назад. Со своего места Алексей увидел на выгнутой шее выпирающий кадык, словно там под кожей сломался шесток, на котором держалась голова.
- Пасть завали, - прорычал Гриф, - мы на мину наскочили, идиот. Разорался, как баба беременная, - сталкер тяжелым взглядом придавил наемника к сиденью. Он говорил, словно двигал рычагом домкрата и прессовал того немилосердно. - Я сейчас боковой люк открою, гляну, что с бэтэром. Ты, козлина трусливая, будешь сидеть смирно и не рыпаться, пока не скажу. А Ява за тобой присмотрит. Ява, - Гриф слабым движением обозначил поворот головы, не спускай с наемника взгляда, если че, стреляй. Сдается мне, зря мы этого хлюпика с собой потащили.
Пистон побагровел то ли от негодования, то ли от стыда, но продолжал изображать ветошь. Он даже не решался вытереть кровь, которая стекала кривой дорожкой из рассеченной брови к краю глаза, дальше по скуле на челюсть и капала на воротник.
Гриф встал, возвысившись над сплющенным наемником, секунду-другую нависал, затем развернулся и, пригибаясь под низким потолком, прошел к боковому люку. Открыл сначала верхний, осмотрелся, откинул нижний, шагнул на «адову пахоту». Опустился на корточки рядом с разорванным в клочья колесом, обернулся, взглядом нашел дымящуюся воронку.
Пистон сидел в своем кресле неподвижно. Алексей больше всего боялся, что тот постарается воспользоваться моментом и ударит по газам. Алексею очень не хотелось убивать и без того униженного и оскорбленного человека. Он понимал его состояние, потому что сам испытал мгновенное удушье страхом после взрыва. Сердце до сих пор галопировало и едва успокаивалось. Он опустил взгляд на свой палец, лежащий на спусковом крючке. Тот мелко подрагивал. Алексей не мог вспомнить, когда взял автомат. Послышался шорох, Алексей резко поднял голову. Пистон сидел в прежней позе с той лишь разницей, что поднял левую руку, вытер с лица кровь и смотрел на перепачканные пальцы.
Жалость к наемнику возникала помимо его воли. Алексей убрал палец с курка и постарался принять непринужденную позу. Расслабил спину, почувствовал, как мышцы задеревенели. Представил себя со стороны - напряженного, словно проглотившего кол, вытаращившегося, перепуганного, и устыдился.
Тем временем Гриф закончил осмотр. Забрался в транспортер, закрыл створы люка.
- Пистон, - обратился сталкер к наемнику, - глянь, что там на приборах. Сможем ехать?
Наемник ничего не ответил, двинул головой, глаза его забегали по приборной панели.
- Кажись, в норме, - пробурчал он спустя минуту.
- Попробуй тронуться.
Пистон удобнее устроился на сиденье, еще раз взглянул на приборы, затем правой рукой взялся за рычаг, левая с окровавленными пальцами легла на руль. Двигатель повысил басистость, под днищем что-то заскрежетало. С третьего раза, прикладывая значительное усилие, наемнику удалось включить передачу. Машина дернулась и покатила по рытвинам. Скрежет перерастал в дребезг, стоило прибавить обороты.
- Не гони, тише едем, дальше будем. Как думаешь, что может быть? - Гриф прислушивался к тревожным звукам.
- Не знаю, - неохотно ответил наемник, помолчал и заговорил вновь: - Может, кардан погнуло или с раздаткой что-то. Не знаю, - раздраженно повторил он, - и дай мне спокойно рулить.
Гриф сердито посмотрел на наемника, но промолчал, устремил взгляд через смотровой люк на рытвины. Метров через триста он заметил просеку. Широкая, размытая дождями колея с поля вела в лес.
- Давай туда, - Гриф указал пальцем на дорогу. Пистон заработал рулевым колесом. Поваленные деревья с обломанными сучьями лежали кронами по ходу движения.
- Пройдем? - спросил Гриф.
- Пройдем, - ответил наемник. Они углубились в чащу по выломанной дороге метров на семьдесят, когда путь преградила широкая и, судя по склонам, глубокая яма, наполненная мутной водой.
- Надо в объезд, - сказал Пистон и повел машину влево, где было меньше деревьев и положе склон. Они почти объехали, когда снова раздался взрыв. И на этот раз тряхнуло куда сильнее. На приборной панели вспыхнули красные сигнальные лампы, а со стороны моторного отделения послышался звук тугой струи сжатого воздуха.
- Горим!! - заорал Пистон. - Горим!!!
В салоне запахло гарью. Двигатель заглох.
- Надо вылезать! - продолжал орать наемник. Оглушенный взрывом, он почти ничего не слышал, таращился на Грифа обезумевшими от ужаса глазами, готовый при малейшем намеке сорваться с места и ломиться, куда глаза глядят.
- Нельзя наружу! - орал в ответ сталкер. - Противопожарная система включилась?! Включилась, спрашиваю?! - взгляд сталкера зверел, руки сжимались в кулаки.
Наемник непонимающе таращился на приборную панель. Водил глазами по индикаторам, тумблерам, лампочкам и ничего не соображал. Рот его беззвучно открывался и закрывался, он напоминал растерянного, напуганного до смерти пацана, который залез в ларек и включил сигнализацию.
- Соберись, дерьма кусок! - Гриф отвесил наемнику хлесткую пощечину. На месте соприкосновения ладони и щеки даже через щетину виднелся бордовый отпечаток.
- А-а, - выдохнул Пистон и уставился на Грифа.
- Говорю, - чуть тише, но все еще громко спрашивал сталкер, - противопожарная система включилась?
Наемник снова посмотрел на панель, нахмурил брови. Некоторое время осмысленным взглядом прыгал по приборам, наконец сказал:
- Включилась. И лампочка погасла, - затем выдохнул, - кажись, обошлось, - и по-идиотски усмехнулся, словно никак не мог поверить в такой фокус.
- Ну, ты и фрукт, - Гриф усмехнулся в ответ, - охренеть с тебя можно.
И только сейчас услышал, что двигатель не работает. Сразу изменился в лице, посерьезнел, сказал негромко, словно для себя:
- Дизель заглох.
Пистон тоже перестал улыбаться, прислушался.
- Заглох, - спустя минуту, в воцарившейся тишине проговорил он.
- Так заведи, - сказал Гриф.
- Так, сейчас и заведу, - ответил Пистон, продолжая сидеть неподвижно и прислушиваться.
- Долго ждать? - сталкер в упор посмотрел на наемника. В тишине было слышно, как шуршит его куртка.
- Сейчас, - Пистон трудно сглотнул и продолжал изображать парализованного. Он смотрел на панель приборов и не решался поднять руки, словно мог неосторожным действием привести ситуацию к необратимым последствиям. И в то же время боялся ослушаться сталкера. Красная пятерня все еще горела на щеке, а разбитая скула пульсировала болью.
- Ну, - рыкнул Гриф.