На двери Нэйтана висели плакаты. На одном из них говорилось о профсоюзном собрании по поводу повышения платы за обучение. Лисса постучала.
– Войдите.
Он сидел за столом к ней спиной и тут же повернулся, когда она вошла в комнату. Он был одет в растянутую синюю футболку с широким вырезом.
– Привет, – сказала она и закрыла за собой дверь. Кабинет был на удивление приятным, с высоким окном, за которым виднелись деревья Рассел-сквера, на полке стояли книги. Небольшой диван, стол.
– Так вот где происходит волшебство, – сказала Лисса.
Он улыбнулся, и Лисса поняла, что не может смотреть ему в лицо. Поэтому она прошлась взглядом по книгам. Они стояли аккуратными рядами в алфавитном порядке.
– «Выросшие на Самоа»?
– Классика. Ты должна это прочитать.
– О чем там?
– В целом о сексе.
– О… – Лисса почувствовала, что краснеет.
Он ухмыльнулся.
«Он что, дразнит меня?»
– Ну как пьеса? – спросил он.
– Уже лучше. Завтра премьера.
– Со стороны кажется, все происходит так быстро. Можно мне прийти?
– Конечно. Но тебе нужен пригласительный или билет.
– Я раздобуду.
– Хорошо.
– Почему бы тебе не присесть?
Лисса опустилась на диван. Он был еще теплым, и Лисса подумала о молодой женщине, которая была здесь до нее.
– Ты похожа на студентку, – проговорил Нэйтан.
– Ты думаешь? Спасибо.
– Хочешь чего-нибудь выпить? Чаю? – предложил Нэйтан, показав на маленький поднос с чайником и чашками. – В столе у меня есть и виски.
– Серьезно?
– Но это только на крайний случай.
– Студенческий крайний случай?
– Нет, скорее профессорский.
В комнате воцарилась тишина, и Лисса поняла, что наступила ее очередь говорить.
– Я здесь из-за Ханны, – начала она.
– А… – протянул он, – понятно. И в чем дело?
– Я обещала ей, что приду к тебе.
– С целью?
– Дело в том, что она думает, что я могу повлиять на тебя.
Она переводила взгляд со стены на свои руки.
– Я просто… Мне не следовало говорить этого… тогда в пабе. Насчет того, чтобы не делать ЭКО. Я была неправа.
– Неужели? Мне показалось, ты звучала очень уверенно. Ты сказала мне не делать этого.
– Но я не это имела в виду.
– Тогда что ты имела в виду?
– Я имела в виду, что не стала бы этого делать. Я говорила только за себя. Но никак не про тебя с Ханной. Я не думала…
– Что? Не думала что? Что повлияешь на меня?
Она посмотрела на него.
– Пожалуйста, не говори так. Это нечестно. Я не понимала, что говорю. Не думала тогда о Ханне.
– Ты знаешь, – тихо ответил Нэйт, – большую часть жизни я провел, думая о Ханне. О том, как доставить ей удовольствие. Как сделать ее счастливой. И большую часть своей жизни я хотел именно этого.
Он сглотнул.
– Зачем ты на самом деле пришла, Лисса? – спросил Нэйт.
– Ради Ханны. Я уже говорила тебе.
Он кивнул и спросил:
– Могу я тебе кое-что сказать? – спросил он.
– Да.
– Можно я запру перед этим дверь?
Лисса кивнула и словно во сне видела, как он идет к двери. Чувствовала, как гудит и бьется кровь в висках. Вот его пальцы на ключе, звук закрывающегося замка. Нэйт подошел к ней и опустился перед ней на колени.
– Лисс, – заговорил он. – Дело в том, что в последнее время я часто думаю о том, чего хочешь ты. О том, что может тебе понравиться.
Он накрыл ее ладонь своей.
– У тебя холодная рука, – заметил он.
– Да, – ответила она.
Он взял в рот ее палец. Она чувствовала тепло его рта. С кончиков пальцев возбуждение волнами расходилось к груди, низу живота. Лисса закрыла глаза и откинулась на спинку дивана.
– Можно? – спросил он.
– Да, – с трудом ответила она.
Она не видела, но чувствовала, что его губы коснулись ее оголившегося живота. Он расстегнул ее джинсы, спустил их, она приподнялась, помогая. Он вошел в нее пальцем. Она услышала низкий стон и поняла, что звук исходит от нее. Он двигался внутри, одновременно потирая клитор, и она продолжала стонать.
– Я могу продолжать? – уточнил он.
– Да, – ответила она. – Да, пожалуйста, да!
Кейт
– Значит, второе правило клуба Мам – это…
– Это что?
– Мы должны сделать то, что нас пугает.
Они сидели на скамейке в Соборных садах, вернее – в огороженном каменной стеной большом саду на территории собора Святого Павла в Лондоне. Чтобы не разминуться, Дея попросила Кейт встретить ее на автостоянке на Брод-стрит рядом с будкой охранника. Дея предъявила ему свой университетский пропуск, показала на Кейт, и охранник махнул им рукой. Здесь, в этом саду, было удивительно тихо. Зубчатые крепостные стены как будто наглухо отгораживали город с его машинами, автобусами, магазинами и автостоянками. На мгновение показалось, что город перестал существовать.
– Ладно, – сказала Кейт. – Так что же тебя пугает, Дея?
– Занятие сексом с женой.
Кейт громко рассмеялась, и пожилая пара на соседней скамейке повернула к ним головы.
– Не смейся. Я говорю о страхе страхов, об ужасе с максимальным рейтингом. После родов у меня недержание, – усмехнулась Дея. – Что насчет тебя?
– Что насчет меня?
– Что насчет секса? Или недержания?
Кейт рассмеялась.
– У меня было кесарево. Так что недержания нет.
– А что с сексом? – спросила Дея.
– Особо ничего, меня не тянуло последнее время.
– И как к этому относится твой муж?
– Думаю, Сэму это не по душе.
– Расскажи мне о нем, – попросила Дея.
Кейт повернулась к ней. Все то же выражение живого любопытства на ее лице.
– О ком, о Сэме?
– Да.
– Что именно?
– Вы давно вместе?
– Не очень, полтора года.
– Как вы познакомились?
Чуть поколебавшись, Кейт ответила:
– Онлайн.
– Продолжай, – сказала Дея. – Люблю старые добрые сказки о начале отношений. Чем он тебя зацепил?
– Он забавный, может быть забавным, когда захочет. Талантливый. Он шеф-повар. На наше второе свидание он пригласил меня в к себе и готовил для меня.
– Мило. Что же он приготовил?
– Цыпленка, – улыбнулась Кейт, – жареного с корицей. И сам испек лепешки. Во многом они-то меня и покорили. Никто никогда раньше не пек для меня хлеб.
Дея присвистнула.
– Мне тоже. Пожалуй, надо попробовать.
– Да, они хороши. А потом он отвез меня в Марсель, он сам прожил там много лет. Мне нравилось то, как он знал город, то, как говорил по-французски, а вскоре после этого я забеременела, – она вспомнила выражение его лица, когда сказала ему о ребенке. Чистая, беспримесная, обезоруживающая радость. – Он сделал мне предложение, и я согласилась.
– Черт возьми, как все быстро. И как все прошло?
– Ты о чем?
– О свадьбе.
– О… – Кейт наморщилась. – Довольно странно. Я к тому времени была просто огромна. Было всего несколько человек – регистрация, потом неловкий ужин в ресторане. Все, чего я хотела, – это немного выпить, но, как понимаешь, не могла. Мой отец специально прилетел из Испании и произнес ужасную речь. Моей мачехе засветили пробкой от шампанского. На свадьбе они с Сэмом и познакомились. Я же просто не понимала, зачем все это нужно, и мне чертовски хотелось напиться. Я не могла понять, для кого мы все это делаем.
Дея кивнула.
– Расскажи мне о Сэме еще что-нибудь. Он умный?
– Умный? По-своему, да. Пока с ним не обсуждаешь книги, политику, кино. Если только это не фильмы про супергероев и кулинарные книги. Их он обожает, – Кейт виновато пожала плечами.
– И теперь ты не хочешь с ним секса.
– Нет, не хочу.
– Знаешь эту поговорку? О сексе и книгах?
– Какую именно?
– Если ты идешь к нему домой, а у него нет книг…
– Не спи с ним. Знаю, да, – ответила Кейт.
Дея поднялась, и они медленно зашагали по дорожке.
– Но, знаешь, я думаю, это совершенно нормально. Как по мне, так секс с мужчиной – это что-то с чем-то. Все эти… проникновения.
Кейт улыбнулась.
– Не все так плохо. Иногда это действительно очень приятно.
– Как скажешь.
– Я была однажды… с женщиной, – помедлив, призналась Кейт.
Дея остановилась и повернулась к ней.
– И?
– Думаю, я была в нее влюблена.
– Та-а-ак…
– Я скучаю по ней.
– Кто она?
– Люси? Была активисткой, любила лазить по деревьям.
– Звучит сексуально.
– Так и есть.
– А где она сейчас?
– Понятия не имею. Я пыталась ее найти недавно.
– Ммм… вот как.
– Что?
– Значит, ты не хочешь секса с мужем и ищешь старую любовь в интернете?
– Все совсем не так.
– Неужели? И как же?
Кейт пожала плечами.
– Ну давай, рассказывай, – сказала Дея. – Только одна женщина? Или все же не одна?
– Была еще одна. После Люси. Это было кошмарно. Все закончилось очень быстро, и я поняла, что не лесбиянка. Я просто любила женщину. Одну. Давным-давно.
– Старая добрая Гертруда Стайн.
– Обязательно нужно это как-то классифицировать? – спросила Кейт, ощетинившись.
– Нет, – ответила Дея. – Конечно, нет.
Кейт посмотрела на нее, но осуждения не увидела. На лице Деи было все то же выражение любопытства.
– А он знает?
– Кто, Сэм? Немного, но не все.
– А тебе не кажется, что ты должна ему сказать?
– Мне кажется, это только все усложнит.
– Усложнит для кого?
Странно, но любопытство Деи, ее вопросы Кейт не раздражали.
– Кстати, – сказала Дея, когда они подходили к границам сада. – Ты так и не сказала, что тебя пугает. Если я займусь любовью с женой, что сделаешь ты?
Кейт задумалась.
– Честно? Меня пугает мой дом. Распаковка коробок после переезда. Я до сих пор этого не сделала, настолько это меня пугает.
– Прежде всего позволь мне сказать, – начала Дея, – что я считаю давление на женщин по поводу идеального дома одним из величайших обманов со стороны позднего капитализма. Я этому давлению ежедневно сопротивляюсь из принципа, как ты наверняка заметила по состоянию моего дома. Но раз тебя это так пугает, думаю, тебе стоит посмотреть своему страху в глаза. Распакуй коробки, разберись с этим. Позови нас с Зои в гости. Пусть Сэм нам что-нибудь приготовит. – Дея подмигнула. – Вдруг мы все снова забеременеем.